Вершители судьбы. Том 1

Этажом выше убранство не утратило роскоши, но всё портил пролом в стене, где раньше находился балкон. Нерал поёжился от холода. Он сам не мог толком объяснить, зачем оставил его. Порой ему просто нравилось созерцать такое издевательство над окружающей роскошью. К нему стекалось золото со всего города, и приходилось тратить его, нанимать слуг, что бы поддерживать репутацию. А эта дыра напоминала, в каких трущобах ему приходилось ютиться, когда он только начинал.

Пройдя по коридору, вдоль которого на стенах горели свечи в золотых канделябрах, Нерал вошёл в свою комнату. Здесь, куда не заглядывали гости, обстановка была куда проще. Обычная кровать с толстой и мягкой периной, тумбочка и шкаф. Единственное окно закрыто толстыми ставнями и для пущей надёжности заколочено гвоздями.

После трёх покушений волей-неволей станешь осторожнее. Один раз убийца проник через окно, во второй подкупили его людей, в третий — напали во время переговоров. Но он всё ещё жив, чего не скажешь о врагах.

Только в этой комнате, вдали от посторонних глаз, можно расслабиться. Нерал глотнул из бокала и поставил его на тумбочку. Пояс с кинжалом отправился следом, а он сам, не раздеваясь, повалился на кровать.

Теперь у города появится шанс вернуть былое величие. Ему удалось исполнить план. Точнее, первую часть плана. А вместе с возрождением, возможно, получится напомнить людям, что прежде Вердил, Визисток и Ланметир являли собой единое целое. Отбить город силой не удастся, силт ло на совесть постарались с болотами. А вот изнутри получится сделать многое. Во всяком случае, так считали те, кто придумал план. Сам же Нерал всё больше разочаровывался, видя жадных людей, стремящихся урвать себе кусок побольше и начавших забывать, что прежде Визисток называли жемчужиной Востока.

Он перевернулся на спину и уставился в потолок. Сквозь узкие щели в ставнях пробивалось солнце, высветив наверху пять тонких полосок. Нерал потянулся к бокалу и в два глотка опустошил его. Закрыв глаза, он позволил вину сделать своё дело и уснул прежде, чем в голову заползли вкрадчивые мысли о том, что городом можно править самому, а не исполнять чьи-то приказы.

Нерал проснулся, почувствовав, что его душат подушкой. Не самый надёжный и быстрый способ, но он позволяет держать глаза жертвы закрытыми и приводит в панику. Но видеть ему не требовалась, а паника быстро отступила, наученная опытом предыдущих покушений.

Ещё не до конца проснувшись, он потянулся рукой к кинжалу, прикреплённого слева под кроватью. Второй рукой Нерал ухватил нападавшего за локоть и притянул к себе. Уже задыхаясь, он подцепил рукоять кинжала кончиками пальцев, подтянул к себе и попытался пырнуть убийцу, но тот резким движением вырвался из его хватки и отскочил назад, стоило только клинку показаться над кроватью.

Едва подушку отпустили, Нерал отшвырнул её в сторону двери, перекатился на кровати в противоположную от нападавшего сторону, перехватил нож в правую руку и застыл, пытаясь увидеть хоть что-нибудь. Настала ночь, и сквозь заколоченное окно больше не проникало света.

— Вот уж не ожидал от тебя такой предусмотрительности, — услышал он до боли знакомый шипящий голос. — Впрочем, тебя это не спасёт.

Нерал услышал, как разбился бокал, стоящий прежде на тумбочке. Похоже, Налесар нашёл пояс с кинжалом. Он попытался успокоить стучащую в висках кровь, мешающую услышать противника. Но тот если и двигался, то делал это совершенно бесшумно. Нерал и сам не шевелился. Закрыл глаза и пытался успокоить дыхание, вслушиваясь в тишину. По крайне мере, его противнику тоже ничего не видно.

Нерал чуть присел, выставил руку с кинжалом на уровне лица и сделал пару шагов влево, отходя к стене. Затем принялся пятиться назад. Зажаться в угол не лучшая идея, но в такой темноте всё равно ничего не увидеть, пусть хотя бы фланг и тыл прикроет стена.

Нерал ещё медленно отходил, касаясь левой рукой стены и стараясь не шуметь, когда скорее почувствовал, чем услышал, как рядом скользнул Налесар. Попытался достать его кинжалом, но не успел. Его собственный пояс обвился вокруг шеи. Удар под колени сбил с ног и Нерал полетел на пол лицом вниз.

Налесар сел на спину и прижал к полу. Удар вышиб из лёгких весь воздух, но правая рука продолжала сжимать кинжал, и Нерал попытался перерезать пояс, пусть даже рискуя вместе с ним перерезать горло. Но Налесар, продолжая одной рукой удерживать пояс, второй перехватил его запястье и заломил руку за спину.

— Извини, но больше ты нам не нужен, — раздался растягивающий согласные голос у самого уха.

"А ведь это я собирался тебе сказать нечто подобное завтра", успел подумать Нерал, прежде чем провалился во тьму.

Глава 22

Рассвет

Забравшись в дом, Сова остановился, вслушиваясь в происходящее вокруг. С дюжину человек расхаживали по двору, один был на втором этаже, прямо над ними. Он знаками показал Гепарду, и наёмники тенью скользнули по лестнице наверх. Сова сразу узнал обстановку, как и человека за столом с полупустым бокалом вина. Снова этот дом.

— Присаживайтесь, — произнёс Ларнис, кивнув на два стула. — Нам нужно поговорить.

Сова еле успел схватить близнеца за край плаща. Яростное шипение наполнило комнату. Гепард повернул голову. Сова едва не разжал руку, когда на него уставились пылающие глаза. Таким близнеца он ещё не видел, даже когда они расправлялись с ненавистными ему силт ло.

— Нужно поговорить, — тихо произнёс Сова.

— Иди ты в бездну со своими разговорами, — прошипел Гепард, сверля близнеца переполненным яростью взглядом. Он тоже узнал дом. Их опять провели. — Пусти.

— Сначала поговорим, — с нажимом повторил Сова.

— У вас на меня заключён контракт? — раздался голос из-за стола.

— Просто кое-кто хочет твоей смерти, — ответил Сова. От резкого рывка плащ чуть не выскочил из руки.

— А как насчёт обменять мою жизнь на ценные сведения?

— Поговорим, — в третий раз прошептал Сова. Силой удержать близнеца всё равно не удастся. Остаётся надеяться, что жажда мести и животная часть не успела затмить разум.

Гепард дёрнул плащ, высвобождая из рук Совы, и смерил человека за столом долгим ненавистным взглядом. Он колебался, но всё же процедил:

— Твои сведения должны быть очень ценными.

— Само собой, — согласился Ларнис. — Присаживайтесь.

Гепард отступил в угол комнаты, наблюдая за лестницей, проёмом в стене и своей жертвой.

Сова постоял, прислушиваясь к происходящему в доме и окрестностях. На ловушку не похоже. К ним никто не бежал и никаких подозрительных звуков не слышно. Об их приходе знали заранее, но Ларнис предпочёл остаться. Настолько уверен в ценности сведений? Или решил, что сбежать ему не удастся?

Сова принял приглашение и опустился на предложенный стул. Ароматный букет вина успел распространиться по комнате. Давненько их ждут.

— Всё-таки ты управляешь городом, — произнёс Сова, разглядывая бледного человека.

— Я лишь часть механизма, — улыбнулся Ларнис. — Но да, город в моей власти. Вино не отравлено, не беспокойся.

Сова сделал маленький глоток. Вино определённо неплохое. Ценитель из него никакой, но оно определённо лучше того, что делают у них в поместье. И если отравлено, так даже лучше. Они ищут возможность умереть с самого призыва.

— Если на меня не заключили контракт, а просто кто-то хочет моей смерти, — Ларнис посмотрел на Гепарда. И поспешил отвернуться, едва их взгляды встретились. Горящие зелёным огнём глаза фигуры в тёмном углу переполняла ярость, граничащая с безумием. — Полагаю, мы сможем договориться.

— Зависит от того, что ты нам расскажешь, — сказал Сова.

— О, я знаю немало. Например, насчёт монеты, чьей воле вам приходится следовать. Это артефакт, пришедший с эпохи Древних. Вы ведь знаете, когда пробуждается силт ло, создаётся его личный талисман? И чем способнее силт ло, тем могущественнее он получается.

— Это все знают, — кивнул Сова.

Он видел такое не один раз. Сила пробуждается, и в этот миг силт ло практически всемогущ. Ему подчиняются все стихии разом, законы сотворения плетений не действуют, как и не взымается плата. К счастью, длится этот миг недолго.

— Так вот монета — одна из таких вещиц. Поэтому вам её не разрушить, плетение сразу восстанавливается. А известно вам, как она действует? Нет? Я могу рассказать и это. В обмен на свою жизнь.

— Раз ты столько знаешь, то должен знать и другое. — Сова сделал ещё глоток, нарочито громко причмокнув, пытаясь отвлечь близнеца. Гепард никак не отреагировал, продолжая сверлить взглядом Ларниса. — Мы не можем нарушить условия призыва. Даже если узнаем о монете всё, мы продолжим подчиняться ей.

— Да, ваш контракт. — Бесцветные глаза Ларниса разглядывали бокал, покачивая в нём вино. — Силт Ло, должно быть, обладал хорошим чувством юмора. А за нарушение условия вы станете обычными людьми. Не самая страшная цена, вам так не кажется? В мире столько людей, и все живут, не жалуются.

— Им нечего терять, — чеканя каждое слово, произнёс Сова. — Вы проживаете свой короткий срок и умираете, а мы продолжаем жить. Вам не ведомо ничего из случившегося до вашего рождения, и никогда не узнаете, что случится после смерти. Вы придумали книги, но в них записана ложь, уж я-то знаю. Ведь историю, как известно, пишут победители. А, не зная прошлого, вы обречены бегать по кругу. Для мира смерть одного из вас ничего не изменит.

— Для мира может, и нет, — пожал плечами Ларнис. — Но для человека это самое ценное — его жизнь. И не важно, о короле идёт речь или о нищем. Это самое большее, чем он владеет.

— Верно. Вот только мы не умрём после нарушения контракта. Отбери у короля всё, брось в грязь, лиши надежды вернуть своё место. Покажи ему, что он обречён до конца дней просидеть в нищете, выпрашивая милость у тех, кому ещё вчера приказывал. Это жалкое подобие того, что испытаем мы.

— Я знаю летар отказавшихся от своей сути, — заметил Ларнис.

— Отступники, — презрительно выплюнул Сова. Да, он тоже встречал их. — Конечно, простым летарам не так страшно стать человеком. Оказавшись в этом теле, они помнят только родной мир. И порой соблазн остаться в вашем мире побеждает.

— Значит, вы действительно аларни.

— Мы сюда не за этим пришли. — Гепард отлепился от угла и подошёл к столу. Сова подобрался, поглядывая на близнеца. Похоже, Ларнис действительно кое-что знает. Нельзя допустить его смерть. Хотя бы до того момента, как он всё расскажет. — Выкладывай всё, что знаешь. Иначе ты не увидишь рассвет.

— Вы сказали, на меня нет контракта. Значит, вы не можете убить меня без разрешения монеты.

— А ты загляни мне в глаза ещё раз, — посоветовал Гепард. — И скажи, остановит ли она меня?

— Если не расскажешь, умрёшь наверняка, — добавил Сова, на всякий случай, сжав в руке кинжал. — А так у тебя появится шанс.

Ларнис осушил бокал, словно пил дешёвое пиво в кабаке.

— Ладно, я расскажу. Монета настраивается на некую цель. Затем любой может её подбросить и узнать, что необходимо сделать для её достижения. Пока цель не будет выполнена, нельзя поставить другую. Но есть одна особенность. Если привязать монету к человеку, она сама начнёт подсказывать ему нужные действия.

— Значит, — медленно проговорил Сова, — всё то время, когда с нами заключали контракты, и мы собирали за них плату...

— Именно, — кивнул Ларнис. — Вы слепо шли вперёд, не зная цели и дороги к ней. Монета ведёт вас под ручку, словно детей. Простые люди боятся вас, считают безжалостными убийцами, но на самом деле вы обычные орудия в её руках, если так можно выразиться. Но благодаря монете и этим контрактам, вы меняете или обрываете жизни людей, за что и получили прозвище вершители в определённых кругах. Она решает, кому жить, а кому умереть, и вы исполняете решение. Самое забавное, что для этого её даже не требуется подбрасывать. Большая часть убийств, породивших слухи вокруг вас, случилась из-за вашего страха. Страха, что, если не следовать неким правилам, придуманными вами, вы превратитесь в нищих. Вы могли отказаться если не от всех, то от большинства контрактов точно.

Сова вспомнил случай на заставе. Да, тогда они не подбрасывали монету, она упала сама. Неужели это важно для достижения цели? Убить того оборванца? Или дело не в нём?

— Ну как, это достаточно ценные сведения? — спросил Ларнис, наблюдая за лицом собеседника и пытаясь угадать, какой эффект произвел на него рассказ.

— У меня есть ещё вопрос, — сказал Сова. — Как вы поступаете с рабами, у которых есть дети?

— Вы всё-таки нашли дневник Лилана, — покачал головой Ларнис. — Впрочем, не важно. Мы пробуждаем их. Ради амулетов и кое-какой работы. Дети получают еду и крышу над головой, возможность зарабатывать и жить нормальной жизнью. А их родители становятся силт ло.

— Такая жизнь в твоём понимании нормальная? — Голос Гепарда не поднимался громче шёпота, но от этого звучал ещё опаснее.

— Да брось, — недовольно поморщился Ларнис, — кого ты пытаешься обмануть? Кем стали бы дети без нашей помощи? Такими же нищими скитальцами, как их родители? Мы даём шанс. После того, как родители исполняют свою часть уговора, мы даём детям выбор — забрать золото и уйти или остаться. Случившееся при вас редчайший случай, причем всё произошло по вашей вине. Раньше здесь жило одно ворьё. Все предпочитали обходить город стороной. Посмотрите, как всё преобразилось. Не Террада, конечно, но вполне цивилизованный город.

— Почему выбор дают только детям? — спросил Сова. — Для чего пробуждают родителей?

— Ну... — глаза Ларниса забегали. — Они применяют новообретённые силы для кое-какой работы.

Даже Сова не успел разглядеть, как Гепард выхватил нож. Лезвие вонзилось в толстую крышку стола и вошло наполовину. Сова оценил жест. Если древесина действительно из Мокруне, такое сможет повторить далеко не каждый. Ларнис, похоже, тоже это понял, поскольку разом сделался ещё белее.

— Алтир, — одними губами произнёс он.

Сова вздрогнул, едва не выронив бокал. Костяшки пальцев Гепарда на рукояти кинжала побелели.

— Выбор, значит, — прошептал Сова. — Детей рабами в кабаки, а родителей на смерть. Скольких вы погубили, создавая эту дрянь? Тысячи? Десятки тысяч?

— Мы никого не принуждаем, — торопливо произнёс Ларнис. Он старательно избегал смотреть на Гепарда и по чуть-чуть отодвигался в сторону. — Всем предоставляют выбор. Остаться здесь и работать на ферме, пока не отработают долг, или стать силт ло и дать детям шанс на нормальное будущее.

Сова открыл было рот, но близнец его опередил.

— Ложь, — прошипел Гепард. — Нет никакого выбора. Поэтому вы и отбираете тех, у кого есть дети. Что бы став силт ло, они не поубивали вас, обретя такую силу. Используете детей как щит.

— Но мы действительно помогаем им! — Ларнис поднял голову и на раз не отвёл взгляда от горящих зелёных глаз. — А чего хотите вы? Убить меня? Вперёд! Без нашего управления город погрязнет в хаосе. Вы-то уйдёте, а вот большинству идти некуда. Они останутся тут, будут умирать от голода, ведь торговцы перестанут приходить, а кабаки, лишившиеся защиты, разграбят. Скольких убьют за кусок хлеба? Как думаете, в каком случае погибнет больше народа? Я уж не говорю о том, что сюда придут мои хозяева. Я же действительно лишь часть механизма. Они не станут искать правых и виноватых, убьют всех и начнут заново.