Вершители судьбы. Том 1

Слуга нашёл ключи, забрал со стены факел и направился обратно, ведя за собой пленника. Вверх, снова вверх, пересечь тронный зал, ещё раз вверх, пока впереди не показались королевские покои. Здесь стражи не было. Слуга постучал, дождался едва слышного "Заходи", толкнул тяжёлую дверь и вошёл внутрь. Пленник тенью следовал за ним, не говоря ни слова.

Грязные оборванные одежды выглядели нелепо среди окружающей роскоши. За один только ковёр можно выручить целое состояние. Постель, доставленная с другого конца материка, из Мокруне, поражала воображение. На спинке из тёмного дерева вырезали скорпиона с широко расставленными клешнями.

Вокруг кровати собралось пятеро. Слева стоял силт ло, с виду довольно молодой, и лекарь, высокий и худой мужчина, словно лишённый возраста. Справа на кровати сидела жена, Касна, в чёрном платье до пола, некогда красивая. Но красота истаивала с годами, пока не осталась гордая пожилая дама с завязанными в пучок седыми волосами. Рядом стояли двое наследников, принцев. Оба молодые, уверенные в себе голубоглазые красавцы, одетые в белые наряды, подобающие их положению. На груди обоих вышит золотом скорпион — герб дома.

На кровати, застеленной мягкими, воздушными простынями, лежал старик. Дряблые черты лица подрагивали, ловя крохи воздуха, рот открывался и закрывался, веки поднимались и опускались в такт дыханию.

Человек в ливрее поклонился и остался стоять у двери. Пленник прошёл вперёд и замер у кровати, разглядывая старика.

— Похоже, наш контракт...подошёл к концу, — едва слышно произнёс тот. Уши пленника неуловимо изменились, словно немного оттопырились. — Могу я...попросить?

— Говори, — прозвучало в ответ прежним громким шёпотом. Старик всё так же ждал ответа, и пленник добавил громче. — Я слушаю.

— Сохрани жизнь моей семье.

Взгляд жёлтых глаз оторвался от старика и обежал собравшихся. Губы растянулись в улыбке, обнажая острые клыки.

— Я подумаю.

— Я ужасно обращался с тобой. Теперь я сожалею о многом. Но больше всего жалею, что...предпочёл сделать тебя слугой... а не другом. Я так гордился... — старик зашёлся в приступе кашле. Молодой силт ло склонился над ним, но только покачал головой и вздохнул. Всё возможное уже сделали, но от старости нет лекарства. Кашель всё не прекращался. Раздался протяжный хриплый вздох, и наступила тишина.

Касна склонилась над мужем, шепча слова прощания, поцеловала лоб. Два принца вперили настороженный взгляд в фигуру у кровати. Лекарь принялся бочком продвигаться к двери, пытаясь слиться со стенами, расписанными пейзажем леса. Силт ло на миг прикрыл глаза, что-то прошептал одними губами и тоже уставился на пленника.

Тот продолжал стоять, разглядывая старика, потом глубоко вздохнул, задержал дыхание, словно прислушиваясь к ощущениям, и шумно выдохнул.

— Знаете, — шёпот заполнил всю комнату. — Запах не изменился, но именно так пахнет свобода.

Королева поднялась с кровати и посмотрела в жёлтые глаза. Она знала, что в них таилось. Смерть.

— Ты давно всё решил, не так ли? — спросила она, не сомневаясь в ответе.

— О да, — прошелестел в ответ тихий голос. — Ты не представляешь, как долго я ждал этого момента.

Лицо стремительно менялось. Только что оно было человеческим, но вот приплюснулся нос, закруглились и оттопырились уши, показались клыки. Черты заострились, всё больше походя на кошачьи. На коже проступили тёмные пятна.

Лекарь, пятившийся вдоль стены и не отрывающий глаз от фигуры в центре, наткнулся на стул. Резная спинка повалилась на ковёр с тихим стуком. Пока остальные осознавали, откуда донёсся звук, получеловеческая голова уже повернулась на шум. Раздалось угрожающее шипение.

— Бегите! — закричал силт ло, бросаясь вперёд.

Он успел сделать один шаг и подумать о плетении, когда ощутил впившиеся в горло когти.

— Стоять! — голос летара не поднимался выше шёпота, но от него всё холодело внутри, и ноги отказывались повиноваться. — Двести срок шесть лет я ждал. Вы хоть представляете, что значит даже год взаперти, для таких, как мы?

Когти сжались, с мерзким чавканьем вырывая гортань. Силт Ло мешком рухнул на пол, заливая кровью дорогой ковёр. Он ещё надеялся сотворить плетение, но вместе с жизнью вытекала сила, и последняя попытка ни к чему не привела.

Обрётший свободу пленник обернулся. Губы подрагивали, обнажая два ряда острых зубов. Слуга, застывший у двери, понял, что увидел тогда в этих нечеловеческих глазах. Внутри сидел зверь, ожидая своего часа. Зная, что контракт, сдерживающий его эти два с половиной века, подходит к концу. И теперь он обрёл свободу. Зверь больше не прятался, он вырвался наружу, и в жёлтых глазах полыхало безумие и жажда крови.

— Нескончаемые пытки, вот всё, что я от вас получал. — Шёпот вновь заполнил комнату. С когтей падали капли крови, добавляя новые детали узору на дорогом ковре. — Пытки и приказы убивать, снова и снова. Принесший меч от меча и погибнет. Вашим мечом был я, и я принесу смерть, всем вам.

Расплывчатое движение лекарь не успел разглядеть. Он только почувствовал холод в животе, опустил голову, и увидел вываливающиеся наружу кишки. Руки потянулись к рваной ране, ноги подкосились. Лекарь с тихим стоном привалился к стене и сполз на пол.

— Вы решали, кому жить, а кому умереть. — Окровавленная рука с пятью острыми когтями вместо пальцев обвиняюще указала в сторону покойного короля. — Посадили меня на цепь, словно псину, и спускали на всех неугодных. Но расплата всегда приходит. И будет справедливо, если придёт она от моей руки, вам так не кажется?

Касна шагнула вперёд, заслоняя сыновей.

— А как же последняя просьба? Она для тебя совсем ничего не значит?

В ответ раздался презрительный смешок.

— Раньше вы моего мнения не спрашивали. Например, когда проверяли, как быстро у меня затягиваются раны. Или сколько я могу выдержать, пока не отключусь от болевого шока. Прочь с дороги, тебя я приберегу напоследок.

— Я не...

Дыхание перехватило, королева очнулась рядом с покойным мужем, рёбра дико ныли. Только благодаря боли она сообразила, что произошло. Человеческий глаз не поспевал за движениями летара.

Принцы обнажили мечи и встали плечом к плечу. По комнате разнёсся тихий смех, от которого кровь стыла в жилах.

— Ох уж эта человеческая черта. Вы никогда не научитесь признавать своё поражение. Ну же, вперёд.

Два меча устремились вперёд, метя в жертву. Один отлетел к стене, следом за ним приземлился его владелец с разорванным горлом. Второй рухнул на пол, когда принцу в шею вцепились когти и послышался тихий хруст ломающихся позвонков.

— Остановись, прошу тебя, — с кровати донеслось тихое всхлипывание. — Они же ни в чём не виноваты!

Фигура в оборванных одеждах в один прыжок оказалась рядом и склонилась над Касной.

— Не виноваты? — прошелестел шёпот у самого уха. — Может, и так. Но за грехи отцов приходится платить сыновьям, а порой и внукам. Или внучкам. Я знаю, вы увезли их из замка. Думаете, вдали они будут в безопасности? Но вы отправляли меня убивать на другой конец материка, неужели ты думаешь, что их получится спрятать? — Он выпрямился и пошёл к двери. — Кажется, одну зовут...

— Нет!

Касна вскочила с кровати и бросилась на убийцу своих сыновей. Она успела ощутить короткую вспышку в голове, и как в горло впились клыки, разрывая трахею. Сознание померкло, и пола коснулось ещё одно мёртвое тело, разбавляя обстановку красным цветом.

Бывший пленник поднял окровавленную голову, или скорее уже морду, и взглянул на слугу. Тот стоял совершенно бледный, глядя в одну точку перед собой, надеясь только, что его примут за статую.

— Ну как, нравится? — прошипел летар. — Вы, гордецы, никогда не учитесь на своих ошибках. Сколько раз вы будете призывать нас? Пока мы не уничтожим весь ваш род? Смотри внимательно, человек. Смотри и запоминай. Ты поведаешь остальным, что бывает с теми, кто возомнил себя всесильным. От расплаты никому не уйти.

Лицо летара вытянулось, проступила пятнистая шерсть. Он распахнул дверь и прыгнул, разом преодолев десяток шагов. На ноги, точнее лапы, приземлился гепард. Хвост метался из стороны в сторону, когти оставляли на камнях глубокие борозды. Оглянувшись на залитую кровью комнату, гепард оскалился, обнажив окровавленные зубы, и побежал дальше в поисках добычи.

Король почти не сомневался, какой будет реакция на свою просьбу, и выгнал из замка всех, кроме нескольких стражников и слуг. Только Касна, не желающая покидать мужа, и упрямые сыновья отказались уходить.

В живых остался один слуга, простоявший в комнате целый день, пока к нему не пришли солдаты. Их едва не стошнило, когда они увидели бойню в покоях. Слуга, совершенно белый, с поседевшими волосами, так и не сдвинулся с места. Когда его повели к выходу он не издал ни звука. Увиденное навечно запечатлелось в его памяти и долго преследовало в кошмарах. Но не менее кровавое зрелище его поджидало на пути из замка.

Животное убивало всех, кто попадался на пути. Гепард, красный от крови, пронёсся, словно ураган. Стражники у ворот лежали со следами когтей на разодранных стальных доспехах. В городе насчитывались тысячи убитых. Столько смертей не случалось даже во время давних междоусобиц.

Город практически не имел армии, полагаясь на тайное оружие короля. Тысяча стражников, которых держали для поддержания порядка, полегла почти вся. Выжившие жители рассказывали о нападении стаи диких кошек. Животные метались по всему городу, убивая без разбора. Почти у всех жертв было разорвано горло или сломана шея.

А вскоре стало известно, что наследников у короля не осталось. Обезумевшее животное убило всех, настигнув карету в нескольких днях пути от замка.

Вместе со смертью королевского рода приближались тёмные времена. Но одно слуга знал наверняка. Нужно донести до всех силт ло увиденное и услышанное. Если они продолжат использовать летар для своих нужд, следующий раз может закончиться ещё хуже.

Глава 29

Жемчужина

Первое, что услышал Гепард, проснувшись — стук капель за окном. Даже не открывая глаза, стало ясно — о чистом небе можно и не мечтать. Плетение над вулканом развеивало все тучи, не позволяя им подобраться к центру материка, и дожди проливались раньше положенного, зачастую на границе или в соседних странах.

Но ехать всё равно придётся, и Гепард открыл глаза. Плотная завеса дождя за окном мешала разглядеть что-либо дальше сотни шагов, не помогало даже вил зрения. Сова сидел за столом, опустив подбородок на сложенные руки, уставившись невидящим взором в угол комнаты. Гепард закрыл глаза и послушал происходящее в таверне. Никаких звуков, помимо звона посуды, не доносилось. Кто торопился уже уехал, а остальные не спешили просыпаться. Погода нагоняла сонливое настроение.

— Похоже, нас здесь никто не знает, — подал голос Сова, не поворачивая головы. Он всегда знал, когда близнец не спит. Великолепный слух давал множество преимуществ. — В таверне обсуждали разные сплетни, в том числе и нашу щедрую плату. Но ни слова о плащах или убийцах.

— Ещё бы, мы две границы перешли. — Гепард потянулся, наслаждаясь мягкой, тёплой, а главное сухой постелью, старательно отгоняя мысли о предстоящей поездке. Больше всего хотелось остаться и никуда не ехать. — Кто станет ждать в таком месте каких-то наёмников из Вердила.

— А ещё можешь гордиться собой. — Взгляд Совы приобрёл осмысленность, привычная ехидная улыбка заняла своё место. — Парочка служанок, несмотря на запрет Маронила, хотела пробраться к нам в комнату.

— Ты хотел сказать в кошельки, — фыркнул Гепард.

— Ну, нет, намерения у них были весьма конкретны, — расплылся в улыбке Сова. — О кошельке ни слова, только о кровати.

— А почему это мне надо гордиться? Ты же разговаривал у стойки.

— Нет уж, я бы удрал через окно и насладился представлением.

— Под дождь?

— Оно того стоит.

Гепард хмуро поглядел в окно. Там разразился настоящий потоп. И ведь наверняка ни одной таверны до самого Ланметира. Всё эти проклятые силт ло и Первая волна. Неужели так сложно отстроить таверны? Зная здешние места, дождь может идти до самой осени, что бы потом плавно перейти в снег. Настроение стремительно падало. Гепард начал всё больше жалеть, что они покинули Вердил.

— Сколько себя помню, — едва слышно произнёс он, — погода здесь всегда радовала.

— Зато как бодрит. Хватит затягивать, пошли, окунёмся.

Гепард начал собираться, натягивая подсохшую одежду, проверяя карманы и ножи, и поплотнее запахиваясь в плащ. Сова с ухмылкой наблюдал за внезапно ставшим очень медленным близнецом. Но вскоре все причины затягивать уход закончились, и Гепард со вздохом накинул сумку на плечо. Раздался стук в дверь.

— Прошу прощения, господа, — донёсся мужской голос. — Можно вас потревожить?

— Чего тебе? — отозвался Сова.

Дверь приоткрылась, внутрь просунулась голова, огляделась, затем появилось всё остальное. Рыжие волосы стянуты сзади в конский хвостик, губы подрагивали, словно готовы в любой миг продемонстрировать заученную улыбку. С плеч гостя спускался полосатый красно-зелёный плащ.

— Моё имя Пеларнис, я странствующий менестрель. — Мужчина изобразил поклон, взмахнув плащом. Впечатление портило то, что гость старался оставаться в дверях. — Вы могли наслаждаться моим представлением вчера. Видите ли, так получилось, что я стал счастливым обладателем кареты.

— Вот как, — оживился Гепард, до этого смотревший на него с нескрываемым подозрением.

— Да, и мне сообщили, что вы направляетесь в Ланметир.

— Кто сообщил? — хмуро спросил Сова. — И откуда у тебя карета?

— Ну... — замялся менестрель. — Я её выиграл в кости сегодня ночью. Только вот на упряжку её бывший хозяин играть отказался. Потому я спросил у трактирщика, не знает ли он людей с лошадьми, которым со мной по пути. Он посоветовал заглянуть к вам.

— Азартные игры значит, — хмыкнул Сова.

— У всех свои увлечения. — Пеларнис развёл руками и принуждённо улыбнулся. — Так вы согласны?

— Конечно, — быстро ответил Гепард, не дав Сове пристать с новыми вопросами. — Мы купим карету.

— Купите? — удивлённо заморгал Пеларнис. — Нет-нет, я её не продаю. Мне тоже надо в Ланметир. Лошади у меня нет, а идти пешком в сезон дождей я не хочу.

— Десять золотых, — внушительно произнёс Гепард, игнорируя недовольный взгляд близнеца.

Менестрель моргнул, облизал губы. Моргнул ещё раз и с нескрываемым сожалением покачал головой.

— Нет, не могу. Идти неделю по такому дождю. А вдруг я простыну, как мне потом представления давать? Давайте вы просто впряжёте лошадей, и мы вместе двинемся в Ланметир.

— Ладно, — Гепард даже не стал спорить. Он был согласен почти на что угодно, лишь бы не ехать под дождём.

— Только тут такое дело. Вы сами понимаете, в такую погоду кареты в цене, поэтому если вы заплатите, скажем, по серебряному, с каждого... Я не настаиваю, не подумайте, но всё же... — Менестрель с каждым словом прятался за дверь всё больше, пока не осталась торчать одна голова. На миг ему даже показалось, что глаза у обитателей комнаты глаза горят странным зелёным пламенем под капюшонами.