— Когда ты в прошлый раз был здесь, этого не было? — подозрительно уточнил Яромир из-за его спины.
— Нет. И знаешь, что самое интересное? — войник кивнул прямо перед собой, — въезд в город был здесь.
— Может быть, перенесли?
Но ему никто не спешил отвечать: все, как завороженные, смотрели на загадочную стену. И лишь Веля, до этого просто тихо сидевшая в седле, вдруг началась трястись, как в лихорадке.
— Что с тобой? — удивился Ждан.
Девушка подняла голову: в голубых глазах застыло такое отчаяние, что даже Дарена пробрало.
— Что? — повторил он.
— Вам... Нам не стоит туда ехать.
— Это еще почему?
— От этой стены веет смертью.
Дарен помрачнел, но все-таки сказал:
— Поздно. У нас уже нет выбора. За нами следят.
— Кто?
— Знал бы я...
Велимира кивнула:
— Да, я тоже чувствую... как будто кто-то паутину на затылок прилепил, — пожаловалась она.
— Значит, все-таки въезжаем в город? — подвел итог Ждан, не обремененный ни чувством общей неправильности происходящего, ни липкой "паутиной" слежки.
Яромир почесал затылок (после внеплановой стрижки ему постоянно казалось, будто в волосах кто-то копошится), после чего предложил:
— Может быть, нам стоит поискать вход?
— Объезд всего города займет оставшееся время до ночи, — Дар покачал головой, — не успеем.
И тут Велимира обреченно прошептала:
— Не нужно никуда ехать. Ворота на прежнем месте.
Ждан поднял брови и тронул поводья, чтобы подъехать поближе.
— Что за чушь?
— Ждан, назад, — это уже Дарен, напряженный до предела.
Но было поздно.
Раздался тихий скрежет, и в абсолютно монолитной стене действительно появились ворота. Амулет на Дареновой груди под рубашкой так раскалился, что ему стоило огромных усилий сохранить спокойное выражение лица.
— Добрый вечер, господа. Мы рады приветствовать вас в Чарограде.
И только тут путники заметили женщину, стоящую на въезде.
— Чароград? — пробормотал Ждан, — но этот город называется по-другому...
Женщина повернулась к нему, и путники заметили, что у нее сбрита треть волос, а чуть выше правого виска темнеет клеймо. Чаровница, увидев их реакцию, с улыбкой пояснила:
— До того как чаровники освободили народ этого города из под гнета кралльских узурпаторов, город действительно назывался по-другому, юноша, — улыбка пропала так же быстро, как и появилась, — но теперь это не имеет значения. Кто-то из вас смог увидеть ворота. Вы можете въезжать.
Путники тревожно переглянулись. Чаровница сочла нужным пояснить:
— Простые люди не смогли бы этого сделать. Я хотела бы поговорить с одним из чаровников.
Веля вжала голову в плечи: ей совсем не хотелось разговаривать с этой женщиной, от которой веяло смертью за тридевять земель. Но тут случилось то, чего никто уж точно не ожидал.
— Я готов говорить с вами, — Дарен выехал чуть вперед, — но, если это возможно, после въезда в город.
— Разумеется, — чаровница снова улыбнулась.
Их пропустили. Но едва ворота захлопнулись за спинами путников, как все тут же почувствовали себя в мышеловке.
Улицы внешне сильно не изменились: разве что замостили главную, да подлатали крыши домов. Жители города, правда, тут же обратили живейшее внимание на четверку незнакомцев, так что пришлось как можно быстрее скрываться в гостильне. А ближайшая по каким-то причинам не подошла Яромиру с Дареном. На предложение пояснить, шатренец ответил:
— Будем удирать втихую, с противоположной стороны города.
— А почему это мы удирать будем? — рассеянно поинтересовался Ждан, разглядывавший дома, мимо которых они ехали.
— Увидишь.
Парень, не особо надеявшийся на вразумительный ответ, тут же переключился на другую насущную проблему:
— Слушай, Вель, — девушка едва заметно поморщилась на "Вель", и это не укрылось от бдительного ока Яромира, который про себя самодовольно улыбнулся, — а у тебя такая же картинка на голове, как у этой страхолюдины?
— Не знаю, не проверяла, — буркнула Велимира: ей не хотелось продолжать этот разговор.
— А давай посмотрим? — азартно предложил парень.
— Не надо.
— Да ладно, чего тебе, мы же тебе все волосы не будем стричь, — распалялся парень, — только на месте картиночки. Ну, чтобы все видели, что мы тоже крутые... Давай, а?
— Не надо... — Веля вдруг зажмурилась и затряслась, будто в плаче.
— Да отвяжись ты от нее! — Яр быстро подхватил девушку под руку. — Ей неприятно, не видишь?
— Но почему?
— Потому что здесь все, все — другие, — тихо прошелестела Велимира, — если хоть кто-нибудь узнает, если хоть намекнет, что я...
— Тшш, — Дарен, непонятно как показавшийся рядом, схватил Велю за руку с другой стороны, — не здесь.
Чаровница дернулась, но замолчала, хотя ее взгляд, устремленный на войника, не стал радостнее.
Гостильня на окраине оказалась плохонькой, но Яромир удовлетворенно кивнул: лес подступал вплотную к ней, при определенных обстоятельствах можно было незаметно в нем скрыться. За ползлота им удалось снять комнатку на четверых. Правда, это был так называемый "семейный" номер, и кому-то пришлось бы спать на двухместной кровати. Сначала хотели взять две комнаты, но потом рассудили, что всем вместе явно будет безопаснее.
— И кто же у нас будет мамулей и папулей? — вопросил Ждан, когда увидел это безобразие.
— Потом решим, — отмахнулся Яромир, посмотрев на Дара, стягивающего сапоги, — Дарен, а ты разве не пойдешь к той милой леди, которая соизволила нас встретить у ворот?
— Пойду, — устало отозвался войник, непроизвольно потирая висок, — но сначала высплюсь как следует.
— Нет, не пойдет! — до этого тихо сидевшая Веля вдруг вскочила и подбежала к двуспальной кровати, на которой устроился Дар, — они его убьют!
Войник вздохнул.
— Велимира, сядь.
Девушка понуро кивнула и села рядом, положив руки на коленки.
— Что значит — другие?
Чаровница втянула голову в плечи.
— Это значит, что они используют свой Дар по-другому.
— То есть, они делятся на злых и добрых? — вклинился Ждан.
— Нет, — тихо ответила девушка, — просто они... другие. Я не могу объяснить.
— Хорошо, потом попробуешь. А теперь внимательно посмотри сюда, — войник повернул голову, чтобы ей было видно свежее "клеймо", — что ты видишь?
По правде говоря, девушка ничего не видела. И уже готова была об этом сообщить, когда Дарен раздраженным жестом распустил косу и поднял часть волос.
— Ой... — Веля аккуратно прикоснулась к ожогу пальцами, и Дар зашипел, — тебе больно? Прости.
— Ну что? Я такой, как ты, или... как они?
— Ни то, ни другое, — честно призналась девушка.
— В смысле? — нахмурился войник, — так бывает?
— Нет, — поникла печами Веля, — но я уже ни в чем не уверена. Дарен, давай обработаем его? Я знаю, как это больно...
— Потерплю. К тебе тоже во сне этот старик приходил?
— Нет, — Велимира вздохнула, — ко мне мама приходила.
— Странно...
Ждан перевел взгляд с них на Яромира, и спросил:
— О чем это они?
Тот лишь плечами пожал.
— Понятия не имею. Дар, не хочешь нас просветить?..
— Позже, Яр, — Дарен лег и накрылся пледом: его, кажется, знобило, — дадут мне, в конце концов, поспать?
— Хорошо, — покладисто кивнул друг, блеснув зелеными глазами, — я тогда пока наведаюсь в городскую библиотеку. По крайней мере, если я смогу что найти...
— Я — сплю.
— Ладно-ладно, — проворчал Яромир и встал, — я пошел.
— Аккуратнее, Яромир!
Но он уже вышел.
Велимира села и закрыла лицо руками.
— Ты чего? — Ждан подсел рядом, — плачешь, что ли?
— Нет.
— А чего тогда?
— Ждан, не трогай меня, пожалуйста.
Парень насупился, но дальше терзать вопросами девушку не стал.
А Веля стала смотреть развилки на Нитях. Вдруг где найдется более прочная, чтобы не оборваться под весом четырех судеб, связанных между собой Осенью?
* * *
Зал был до того мрачный, что даже хмурому Дарену в нем было не по себе. Серые шторы были отдернуты, на дворе стоял солнечный вечер, но свет будто отталкивался окнами: в помещении стоял полумрак. Белые статуи, сиротливо жавшиеся по углам напоминали войнику живых мертвецов, до того темное убранство зала подчеркивало их бледность.
— Господин?..
Дарен обернулся.
— Господин, госпожа и господин Залир готовы Вас принять, — слуга — приземистый горбатый человек неопределенного возраста — подобострастно поклонился, и Дар еще успел заметить, какое у него жуткое лицо: такое же серое и к тому же все в рытвинах.
Приемная чаровников была убрана немного оригинальнее: красные и бардовые оттенки наводили лишь на одну, всем известную, ассоциацию. Быстро оглядевшись в поисках окна, через которое, вполне возможно, пришлось бы удирать, и не найдя такового, Дарен перевел хмурый взгляд на супружескую чету (а в том, что чаровники были супругами сомневаться не приходилось).
У мужчины были черные, коротко стриженные волосы и ненормальный блеск ученого-психопата в глазах, рыжеволосую женщину он уже видел. На головах обоих чернели одинаковые татуировки.
"Вот пропасть, — с досадой подумал Дарен, — надо было спросить у Велимиры, что врать насчет моей картинки..."
— Дарен, — коротко представился он.
— Зарема, — наклонила голову женщина, — мой муж...
— Вернер, — перебил ее чаровник. — Мы рады приветствовать Вас в Чарограде.
— Садитесь, Дарен, — Зарема с улыбкой людоеда кивнула на кресло, стоящее напротив, — выпейте, расслабьтесь.
Между ними был небольшой стол, на котом уже стояло три бокала, которые тут же расторопно наполнил тот же слуга со страшным лицом. Войнику такое начало категорически не понравилось. Все это очень смахивало на то, что его банально хотят опоить. Чем? Ядом? Нет, им это не нужно. Тогда — что?
— Это не кровь? — мрачно пошутил Дар.
— Что вы, — ненормальный блеск в глазах мужчины усилился, — это лучшее заросское вино. Вам понравится.
Войник предпринял последнюю попытку выкрутиться:
— Может быть, сначала о делах? На трезвую голову.
Как ни странно, но пара переглянулась, после чего Вернер натянуто улыбнулся и сказал:
— Разумеется. Как вам будет угодно.
Дарен выжидающе посмотрел на чаровников. Женщина демонстративно отпила из своего бокала и поставила его обратно на столик. Потом невинно поинтересовалась:
— Почему же Ваша подруга не почтила нас своим присутствием?
— Она нехорошо себя чувствует, — соврал Дар, склонив голову набок: мол, что, проверять будете?
— Как плохо, — сочувственно покачала головой Зарема, — может быть, ей стоит прислать нашего лекаря?
— Благодарю, но не надо.
— Почему же?
— Она боится незнакомых людей.
— Конкретных или всех? — деловито осведомилась чаровница и продолжила: — я не припомню ее. Она не из нашей Академии?
— Мне это неизвестно.
Чаровники снова переглянулись, и Вернер чуть заметно кивнул, после чего женщина улыбнулась и перевела тему:
— Хорошо, давайте тогда погорим о Вас, Дарен. Мне очень интересен Ваш знак. Это не Жизнь и не Смерть. Что он значит?
— Понятия не имею, — честно ответил Дарен.
— Кто вас инициировал?
— Вам это вряд ли что скажет.
— И все же?
— Трехсотлетний старик-Странник. Но, думаю, таких много.
— Вы ошибаетесь, Дарен... ну да ладно. А что же насчет вашего Дара?
— Ничего. Я только вчера его получил.
— Это невозможно, — мягко улыбнулся Вернер, — такая сила, как у Вас, может быть только от рождения. И таких чаровников инициируют практически сразу, потому что позже было бы слишком больно.
— И, тем не менее, это так.
Возникла пауза, и Дара вдруг резко замучила жажда. Он нахмурился.
"Что за дьябол?"
— А давайте выпьем? — предложила вдруг Зарема. — За знакомство.
Жажда настолько усилилась, что рука войника сама потянулась за бокалом, после чего он выпил все до последней капли под пристальным взглядом чаровников.
— Еще вина? — предложил Вернер.
— Нет, спасибо, — с поспешностью отказался Дарен, поняв, что влип, — у вас ко мне больше нет вопросов?
— Почему же? — откликнулась Зарема.
— Мы еще о многом хотели с Вами поговорить, — добавил ее муж.
"А вот теперь хрен ты выберешься, — сказал Дар сам себе, — идиот. Ты просто идиот!"
После этого последовало еще два побега разговора о всякой чепухе и тонких намеков на то, что выбраться из города практически невозможно. Дарен кивал, поддакивал и старательно делал вид, что не понимает этих намеков, тем временем обдумывая план быстрого побега. Была в этом Чарограде, кажется, одна лазейка... Если только удастся уговорить Велимиру. И еще это вино... Как скоро подействует то, что в него намешали? И вообще, как оно подействует?
Едва чаровники пожелали проститься, Дар выскочил из комнаты, тут же наткнувшись на слугу, стоявшего за дверьми. Войник мрачно оскалился и схватил его за руку, предупредив:
— Пойдешь со мной. Пикнешь — убью.
А уж на улице, приставив кинжал к сморщенному горлу, с рычащими нотками в голосе поинтересовался:
— Чем меня опоили?
— Я не знаю...
Дар надавил лезвием.
— Чем?
Человек попытался закричать, и тут же был схвачен за горло.
— Я тебе голыми руками хребет сломаю. Отвечай!
Тот дергал ножками и хрипел, Дар даже успел подумать, что чаровники наложили на него какое-нибудь заклятье молчания, но тут, наконец, сквозь хрипы раздалось хоть что-то вразумительное.
— Не надо, господин!
Дарен тут же ослабил хватку.
— Ну?
— Это был "летучий порошок", господин — прохрипел слуга.
Войник не знал, что это такое, и поэтому задал следующий резонный вопрос:
— Как он действует?
Но тут человек вместо ответа истошно завопил:
— Кто-нибудь! Лю-уди! Помогите!
Дарен, ругнувшись, быстро ткнул его ножом под ребра, и когда тот сполз на землю, сплюнул:
— Падла, — и вытер лезвие об одежду уже мертвеца.
* * *
Дарен влетел в комнату после заката, когда Велимира уже успела напридумывать себе всякой гадости. Яромир вернулся с побег назад, и, по его словам, даже напал на какой-то след.
— Наконец-то! — Ждан постарался скрыть за недовольством облегчение, — чего ты так долго?
Но вместо ответа войник быстро подошел к девушке и, схватив ее за плечи, ледяным голосом поинтересовался, что такое "летучий порошок".
— Боги, Дарен! — выдохнула девушка и осела на кровать с круглыми от ужаса глазами, — я так и знала! Тебе нельзя было туда идти!
— Значит, все-таки опоили, — констатировал войник, — сколько у меня времени?
— Я... я не знаю, — Веля всхлипнула, — смотря на то, сколько ты выпил
— Бокал вина. Сколько, Веля? — уже напряженнее переспросил он.
— Три оборота... Может быть, чуть больше...
Дар кивнул, надевая плащ.
— Что нам теперь делать?!
— Линять отсюда, — Яр прошагал к окну и выглянул в него.
— И быстро, — добавил Дарен.
Ждан потянулся:
— Куда?
— Я нашел след, — Яр посмотрел на Дарена: — нам придется ехать в столицу.
