Дар пожал плечами.
Веля оторвалась от завязок на кофте и встала между шатренцом и войником:
— Вы же несерьезно, да? Он же умрет! Нам придется теперь остаться! И зачем вам в столицу? Нам нельзя туда!
Яромир обнял ее за плечи:
— Успокойся. Мы хотим уничтожить этот дьяболов артефакт, если он так опасен.
— Но Дарен!..
— Ему там помогут.
— А если мы не успеем?
— Успеем, — в голосе Яра было столько уверенности и спокойствия, что девушке очень, очень захотелось поверить.
Но почему-то не получалось...
— Эта дорога заканчивается тупиком... — пробормотала Веля.
Ждан, раздраженный тем, что на ночь глядя им придется куда-то пёхать, буркнул:
— Может, ты нормально объяснишь, что значат все эти твои дороги, Нити и прочая дребедень?
— Тихо, — вдруг коротко бросил Дар, — кажется... — он замолк.
— Что? — насторожился Яромир.
И в следующий миг в дверь постучали.
— Бежим, — коротко приказал войник и первым выпрыгнул в разбитое окно.
ГЛАВА 9
В памяти млечных рун — смерти и корни.
В рунах движения зла в миокарде,
Чтобы его простить — два крыла.
Нибелунг, это плавит твой воск конвектор -
Перья крыльев вмерзли в сталь.
Память в трубы уносит ветром... Улетай! Улетай!
Веня Дыркин
— Прыгай!
Веля поглядела вниз и помотала головой, которая как-то подозрительно начинала гудеть. То ли оттого, что до земли было подозрительно далеко, то ли от темноты, которая уже накрыла вязкой пеленой город, то ли от присутствия постороннего чаровника... В дверь продолжали ломиться с похвальным упорством:
— Открывайте! Мы знаем, что вы здесь!
Дверь скакала на петлях, как заяц, угодивший в кольцо волчьей стаи, и готова была с волны на волну разлететься на щепки.
— Прыгай сейчас же! — разозлился Дарен.
— Мы тебя поймаем, — заверил ее уже и так порядком перепуганный Ждан.
Яромир недовольно посмотрел на него и припечатал:
— Уж ты-то поймаешь.
— Ну не тебе же, бедному и несчастному, — с сарказмом отозвался белобрысый.
Дар коротко выругался:
— Если ты сейчас же не прыгнешь, мы уйдем без тебя.
Но все уговоры уже были лишними. В тот момент, когда войник стал произносить эти слова, дверь все-таки сломалась, раздался треск, и Веля, зажмурив глаза, выскочила из окна.
Ее, правда, поймали, но не Ждан или Яр, а сам Дарен. Те же были заняты перепалкой.
— Все, бежим, быстро.
Вдогонку путникам раздались щелчки и свист, который ни с чем было спутать нельзя.
— Не останавливаться! — крикнул Дарен, перемахивая через забор.
Следом за войником сиганул Ждан, Яромир подсадил Велю, потом попытался перелезть сам, но добился лишь того, что на спине разошелся шов, а конечности внезапно онемели. Он попытался пошевелить поочередно рукой, ногой и головой, но ничего не вышло. Проклятые чаровники!
Шатренец коротко выругался и крикнул:
— Уходите без меня, я догоню.
— Даже не выдумывай! — рявкнули по ту сторону голосом Дарена, — в героя поиграть захотелось?!
— Дурак, — со злобой отозвался тот, — я не могу.
— Яромир, мать твою! — бесился за забором Дар, — прекрати дурить, залатаем мы тебе спину!
Яр вздохнул, глядя на приближающиеся огни и буквально кожей чувствуя приближение смерти. Ладно, раз так, попытаемся продать жизнь подороже. Информации они от него не дождутся, пусть хоть на ленточки порежут, не дождутся, сволочи. Одни такие уже пытались. Выдержал же, не сломался, и теперь не сломается.
— Поздно.
Сзади в бессильной ярости застонал Дарен, ударил кулаком по дереву Ждан, всхлипнула маленькая чаровница, спасшая ему жизнь...
От осознания собственной правоты у Яра даже спина перестала болеть, и когда вся толпа стражников во главе с почтенным мэтром чаровником подошли к нему, шатренцем уже владело ледяное спокойствие.
— О, только один, — разочарованно протянул один из стражников, — а где этот, чернявый? Мэтресса голову оторвет, если его не найдем.
— Заткнись, Шер, — проворчал пожилой чаровник, освящая лицо Яромира фонарем так близко, что тому приходилось щуриться.
— А ты не затыкай меня!
— А то что? — раздалось чуть поодаль, — мэтрессе своей расскажешь?
— Расскажу, — мрачно ухмыльнувшись, пообещал в темноту Шер.
— Это если вернешься с добычей, а если нет...
— Тихо, я сказал, — повысил голос чаровник, — и ты, Шер, успокойся. Найдем мы его.
— Как? Станем волками и перенюхаем весь окрестный лес?
— Посмотрел бы я на тебя, — хмыкнул тот же голос из толпы.
Стражник обернулся и оскалился в ответ:
— Слышь ты, глас народа, еще одно слово — и будешь до конца жизни бесплодным ходить.
Голос заткнулся: видно, Шер не просто угрозами бросался.
— Я же сказал: успокойся. Этот все нам расскажет. Расскажешь ведь? — чаровник повернулся к пленнику.
Яр оскалился и предельно вежливо сказал:
— Иди на ....
— Так, значит... — протянул Шер и, замахнувшись, ударил несговорчивого шатренца в живот.
— Поаккуратней, — повысил голос чаровник, — не испорть мне объект.
А тот даже согнуться не мог. Пришлось объяснять господину стражнику, как он не прав, только для того, чтобы боль не прорвалась наружу непотребным стоном.
Но тот почему-то был не согласен, и сапог с железным наконечником снова пришел в движение.
— С-сволочь... — прошипел все-таки Яромир.
От удара скованное заклятьем тело стало падать, Яр еще успел подумать, что наверняка опять на спину упадет, когда забор под ним вдруг стал быстро растворяться, превращаясь в прозрачную субстанцию, в которую благополучно и провалился шатренец, не успевший даже сообразить, что происходит.
— Получилось! — ахнула счастливая Велимира, когда Дарен резко выдернул его за руки.
Что это? Счастливое совпадение, что чаровник оказался с той же картинкой-отметиной, что и Веля?..
— Что... — начал было Яр, но войник лишь цыкнул на него и потащил в сторону леса до которого оставались считанные шаги. Там он его и уложил под разлапистой елью, так, чтобы со стороны гостильни их было не видно. Впрочем, преследователи сигать через забор не спешили: то ли испугались неизвестного чаровника, то ли просто портки побоялись порвать.
— Как ты это сделала? — уставился на Велю Яромир, слегка растерявшийся от произошедшего.
Девушка отмахнулась:
— Не знаю, надо еще эту корку снять...
— Какую корку? — не поняли все.
— Ледяную, — объяснила Велимира, водя ладонями над телом шатренца, и чуть неуверенней пояснила: — я так вижу это заклятье.
— Только быстрее, — поторопил ее Дар, в ноге которого крепко сидел болт, но признаваться в этом сейчас...
Веля еще с несколько напряженных пылинок сидела с закрытыми глазами, а потом коротко бросила:
— Все, вставай. Только аккуратно, у тебя, кажется, ребро сломано.
Яромир, не успевший последовать ее совету, мрачно пообещал забору:
— Убью.
— Успеешь еще, — бросил Дар, — идем.
— Лучше — бежим, — взволнованно отозвался Ждан, увидевший, как все преследователи взлетели над забором. В буквальном смысле слова.
И они побежали. Ждан — пущенной стрелой: уж что-что, а бегать он умел хорошо, Яромир чуть медленнее: сказывались ранения, Велимира только и успевала ухватиться взглядом за светлое пятно и по совместительству главное достоинство шатренца — волосы. А Дарен отставал: у него начинала кружиться голова, а нога стала предательски подворачиваться уже через полпобега. А до столицы оставалось всего ничего...
"Нужно обязательно туда добраться, — уговаривал себя Дар, — там информация о том, как и где уничтожить этот проклятый камень, из-за которого и начались все проблемы, там, возможно, мне и смогут помочь, может быть еще не все потеряно"
Крики за спиной не приближались, но и не смолкали. Одно радовало: с такого расстояния чаровник не мог броситься заклятьем. Ели будто сговорились все хватать путников за все, за что только можно было схватить, Велимире то и дело казалось, что деревья ожили и действительно тянут за ними когтистые лапы, но девушка, шарахаясь от очередной "лапы" лишь твердила себе, что это все глупости, а чаровник просто не смог бы заколдовать весь лес.
Сколько продолжалась эта безумная гонка в ночи под лунным светом серенькой луны — никто не знал. У Ждана легкие горели огнем, да и он вовсе не был уверен, что бежит в нужную сторону. Яромир все чаще стал останавливаться, сплевывая кровью и ругаясь сквозь зубы: ему было больно, но какой прок будет остальным, если он сейчас во всеуслышанье пожалуется и заявит, что дальше никуда не побежит? Это было бы верхом глупости, которой изгнанный сын одного из князей Шатры никогда особо не страдал. Веля вообще выбилась из сил и скорее шла, чем бежала, все больше оглядываясь назад на Дарена. Самому Дарену было вообще паршивей всех: голова кружилась, тошнило, перед глазами все расплывалось, а позади, хоть уже и немного дальше, по-прежнему раздавался лай собак и крики стражников, прочесывающих лес.
"Двужильные они все, что ли? — с досадой подумал войник, в очередной раз спотыкаясь и на этот раз упав таки на землю, — чтоб у них все пониже пояса отсохло..."
— Дарен? — девушка, услышав еле слышный вздох, в отличие от самого Дара, прекрасно поняла его причину.
И эта причина ей совершенно не нравилась.
Веля, часто дыша, присела рядом.
Войник с трудом сфокусировал на ней взгляд и огрызнулся:
— Иди отсюда, без тебя обойдусь.
— Но...
— Я сказал: иди! — он вдруг закашлялся и сплюнул кровью. — Дьябол, это еще что?
— Это — яд... — тихо ответила девушка, все-таки протягивая ему руку (будто он и вправду мог за нее ухватиться, право слово!).
— Сказал же: обойдусь и без твоей помощи! — Дар уцепился за ветку, поднялся, аккуратно выпрямился, победно взглянул на Велимиру...
А в следующий миг рухнул обратно на землю, как подкошенный. Веля закусила губу, чтобы не разреветься (этого еще не хватало!):
— Ну потерпи, пожалуйста, давай я тебе помогу! Мы обязательно дойдем!
Войник посмотрел ей в глаза, после чего неожиданно мягко сказал:
— Ты была права: нам нельзя было идти сюда. Забирай камень — и уходи.
— Еще чего! — девушка даже разозлилась, — никуда я не пойду! Сначала один геройствует, теперь второй... Вы что, сговорились?
Дар невесело усмехнулся:
— Дурочка. У тебя нет выбора...
— Выбор всегда есть, — возразила Велимира, хватая его руку и запрокидывая себе на плечо, — подымайся сейчас же!
Дарен тихо выругался: номер не прошел.
— Да дадут мне хоть умереть спокойно?!
— И не надейся, — строго оборвала его Веля, — поднимайся и пойдем!
— Ты же меня даже до вон той сосны не дотащишь.
— А вот и дотащу!
Правда, уже через несколько шагов, девушка поняла, что переоценила свои силы, но признаться в этом даже самой себе гордость не позволяла.
Дарен хотел было ей об этом сказать, но, быстро передумав, только сказал:
— Одень мой самострел. Если что — стреляй в упор. Для этого надо резко вскинуть кисть.
Велимира кивнула, помогла Дару прислониться к очередному дереву, закрепила ремешки и сразу же почувствовала себя немного увереннее.
"А и вправду, — подумал Дарен, — чем боги не шутят, вдруг девчонке повезет?"
Противные ели тянули свои лапы, птицы бросались прямо на голову, вцепляясь в волосы, повсюду то и дело вспыхивали какие-то желтые огоньки, ухукали филины, а предательница-луна окончательно скрылась за облаком. Ноги девушки стали вдруг проваливаться: трясина? Или просто грязь размыло дождем? А, какая, ко всем дьяболам разница! Лишь бы уйти, лишь бы сил хватило...
Веля ревела раненой волчицей, практически таща на себе войника, останавливалась только для того, чтобы протереть грязной ладошкой глаза: хотя глаза ее были сухими, перед ними то и дело повисала какая-то серая пелена, сквозь которую мир расплывался и терял очертания.
— Ну почему все так? — шепотом спрашивала Велимира, хотя хотелось кричать в голос, — почему они не могут оставить нас в покое?
Сколько еще по времени продолжалась эта попытка убежать и выжить — никто не знал. А потом их все-таки настиг собачий лай и грозный крик прямо над ухом:
— Бросить оружие, руки за голову!
Веля хотела было вскинуть руку, как ее учил Дарен, но тут, как назло, потеряла сознание.
* * *
— Эй... — Яромир аккуратно хлопал девушку по щекам.
Ждан на пылинкуу перестал ходить из угла в угол и хмуро проговорил:
— Ты еще поцелуй ее, принц недоделанный.
— Завидно? — не смотря на него, ответил шатренец.
Парень фыркнул:
— Было бы чему завидовать! Я хотя бы не изгнанник.
— А я не бегал из армии.
— Ты намекаешь на то, что я трус? — сжал кулаки Ждан.
— Я не намекаю, я тебе это прямым текстом говорю. Лучше бы воды попросил, хоть какую-то пользу принесешь. Кружка у стены.
— Да пошел ты!
— Только после тебя.
Парень сплюнул и, все-таки подхватив кружку, стал вымещать свою нерастраченную злость на прутьях решетки.
— Эй! Дайте воды! Слышите? Мы хотим пить! — но ответа так и не пришло, охранник, сидящий у двери, даже не повернул головы, лишь перелистнул лист газеты и уткнулся в очередную статью, — да оторвет кто-нибудь свою задницу от стула, наконец?!
По тюремному коридору, едва освещенному сильно коптящими факелами, понесся жуткий дребезжащий звук, вызвавший большое недовольство среди сброда, забившегося по углам камер. Треньк-треньк-треньк... Слух это треньканье резало жесточайшим образом. И вполне предсказуемым было следующее событие: в конце концов, Ждан добился только того, что кружку у него отобрали, да еще пригрозили отбить все мужское, что у него имеется. Хотя, к каким-то результатом его действия все же привели: от громкого стука очнулась Велимира.
— Как ты? — спросил Яр, не слишком умело пряча облегчение.
Но девушка его чувств не разделяла. Увидев над собой лицо шатренца, она застонала, а потом жалобно констатировала:
— Нас все-таки повязали. Всех.
— Да, — буркнул Ждан из дальнего угла, стараясь не показать, как он рад, что с подругой все в порядке, — влипли мы в это... кхм, — он поправился: — в общем, влипли.
Шатренец кинул в сторону парня недовольный взгляд, но ничего не сказал.
— К сожалению. Правда, нам повезло куда больше, чем ты думаешь: это сделала стража его кралльского величества. Так что, если тебя это обрадует, в столице мы все-таки оказались.
Веля села на полу и поджала губы: радовало это мало, потому как в столицу она ехать вообще не хотела, чувствовала ведь, что этим кончится! А они не послушали. Молчала девушка где-то с волну, а потом все же рискнула спросить:
— А что с Дареном?
Яромир тут же помрачнел, и девушка уже приготовилась к самому худшему, но шатренец лишь тихо кивнул куда-то назад, за ее спину:
— Еще жив, — и, помолчав, спросил: — у него хоть шанс есть?
Велимира оглянулась.
— Шанс есть всегда. Из любого тупика ведет какая-нибудь мелкая тропинка... Просто ее не всегда видно.
— Ты видишь?
