― Пойдём на тот выход!
Почти бегом они преодолели не очень большое расстояние, подошли к проходу и... Паркинсон снова застряла.
― Он что-то говорил про какое-то посвящение... ― сказал Поттер, разглядывая точно такую же едва видимую чёрную паутину, удерживающую Панси.
― Я ничего на знаю ни про какое посвящение! ― раздражённо бросила она. ― Я почти всё время была без сознания.
― Хм... ― он смотрел на экран телефона, который только что вытащил из кармана. ― Сигнала нет. И я не уверен, что сигнал есть снаружи, ― он хлопнул себя кулаком по лбу. ― Чёрт, как же я не догадался попросить Питера позвать на помощь!
Гарри спустился по лестнице и направился к жертвеннику в середине зала. Панси поспешила за ним:
― Стой, куда? ― она попыталась ухватить его за рукав, но он и сам остановился, отчего она с размаху на него налетела и сразу же оплела руками по бокам: ― Почему ты не можешь сам пойти за помощью?
― Потому, Панси, ― Гарри высвободился и за руку повёл её к алтарю. ― Я не уверен, что ты опять никуда не денешься. А потерять тебя опять я не хочу!
― Какие громкие слова! ― язвительно заметила она. ― Стоило думать о том, как меня не потерять до того, как меня потерять! ― закончив эту тираду, она нахмурилась и, шевеля губами, начала проговаривать её про себя, чтобы понять, всё ли правильно она сказала.
― В общем, я от тебя не отойду и на шаг, ― оторвал её от этого занимательного занятия Поттер. ― Вместе попытаемся найти выход отсюда.
― А если я отсюда никогда не смогу выйти? ― с вызовом спросила Панси.
― Тогда мы навсегда здесь останемся, ― равнодушно пожал он плечами.
― А как же безутешная Дафна? ― с тайным садистским удовлетворением она поняла, что её стрела попала в цель, когда лицо Гарри болезненно исказилось.
― Ты знаешь... Мне кажется, что безутешная Дафна спустит меня с лестницы, если узнает, что я оставил тебя одну в этой темнице. И будет права, между прочим!
― А ты ей не говори, что меня нашёл! ― на сдавалась Панси. Поттер, разворачивающий на жертвенном столе скатерть с заклинанием для само-сервировки и последующей утилизации отходов, лишь удивлённо на неё посмотрел, но ничего не сказал.
― Скажи мне, Поттер... ― Панси, жующая бутерброд с чёрной икрой и запивающая его горячим душистым чаем, налитым из странного медного термоса с трубой сверху и с краником, запнулась. ― Гарри... Скажи мне, что это за Питер? Он вполне ничего такой! ― добавила она игривым тоном.
― Человек-Паук, ― мрачно буркнул в ответ Поттер.
― Человек-Паук? ― хихикнула она. ― Это же комикс! Откуда он здесь? Нет, я понимаю, мы ту все волшебники и все дела, но Человек-Паук... Это, по-моему, через край!
― Откуда я знаю, может, этот Окснам нашёл способ проникнуть в другие миры, ― ответил он. ― Алтарь Ллос же у него зачем-то есть?
― Ллос? ― развеселилась она. ― Человек-Паук? Ха-ха-ха! Нам ещё птицы Рух для комплекта не хватает и тебя, поедающего жуков.
― Смотри, накаркаешь! ― покачав головой, Гарри принялся убирать импровизированный стол, скатав скатерть прямо со всем содержимым. Как и обещала инструкция по эксплуатации, в свернутом виде она опять превратилась в кусок красивой ткани с бахромой.
― Я думаю, что на сегодня достаточно приключений, ― сказал он, доставая спальные мешки и матрасы из своего рюкзака.
― А зачем это ты достал два спальника? ― с подозрением спросила Панси. Он, не говоря ни слова, развернул их и, сцепив молнии двух спальных мешков, превратил их в один большой. ― Посмотрите-ка, у него уже всё предусмотрено!
Над местом для ночлега пришлось установить ещё и палатку, поскольку светильники в зале отказывались гаснуть. Они залезли в спальный мешок, и некоторое время лежали в тишине. Потом Панси, голова которой привычно покоилась на руке Гарри, почувствовала, что тот к ней повернулся.
― Гарри, ты что делаешь? ― спросила она, почувствовав поцелуй на своей шее.
― Угадай с трех раз! ― буркнул он, целуя её чуть ближе к уху и руками залезая ей под одежду.
― Гарри! ― позвала она. ― Гарри! ― не добившись он него никакого отклика, она оттолкнула его от себя и села, крича: ― Гарри!
― Ну, что? ― спросил он, зажигая Люмос.
― Я тебе ничего такого не дозволяла! ― зло сказала Панси.
― Надо же, а тогда в кабаке только что не изнасиловать меня пыталась, ― возразил он.
― Вот, тогда и надо было воспользоваться моментом!
― Но я....
― Не мог? Чувство долга мешало? Верность? А куда теперь делась твоя верность? ― всё сильнее распалялась она. ― Всё, про Дафну уже забыл?
Тут уже Гарри не выдержал и тоже вскочил, тряся её за плечи:
― Да я чуть тебя не потерял, понимаешь? Навсегда! Я не могу тебя потерять снова!
Она отвернулась и внезапно тихим голосом произнесла:
― И поэтому ты решил сжалиться надо мной и дать мне то, чего я от тебя хотела? Кинуть голодной собаке кость? Подачку мне сделать решил? ― она посмотрела ему в глаза: ― Мне не нужна твоя жалость и не нужны твои подачки! ― и она яростно закричала: ― Клянусь, пока стоит этот мир, я не буду твоей!
Едва заметный толчок пронёсся по каменным плитам, воздух на секунду загустел и снова вернулся в своё нормальное состояние. Палатку будто сорвало ветром, исчезли и матрасы со спальниками. Несколько секунд, казалось, ничего не происходило, а потом с находящегося высоко над ними свода зала начали падать каменные блоки, не долетая до них и растворяясь в воздухе, обнажая тёмное небо, расчерченное яркими полосами. С ужасом прижавшись к Гарри, Паркинсон поняла, что это звёзды, с бешеной скоростью несущиеся по небосклону. Свод обвалился полностью, оставив вокруг площадки зала лишь обгрызенные на высоте двух метров стены. Становилось всё холоднее, и в выемку в холме, которая образовалась в результате обрушения купола, постепенно начал заползать даже не туман ― какие-то бесформенные хлопья плотной взвеси в воздухе. Сначала они покрыли склоны выемки, переползли через стены и затопили собой площадку зала, а потом стали громоздиться всё выше, закрывая собой небо. Эта субстанция излучала очень слабый свет, так что Панси могла видеть находящееся рядом лицо Поттера, но уже на расстоянии вытянутой руки этот туман закрывал собой всё. Ещё один толчок пронёсся мимо них, всколыхнув студенистую массу, и Панси поняла, что они прибыли...
― Что это было? ― спросила она, ощущая, как слова вязнут в воздухе.
― Я думаю, ― донёсся издалека голос почти прижавшегося к ней Поттера, ― что это был конец.
― Конец чего? ― спросила она, не решаясь поверить в ту ужасную правду, которую и сама уже знала.
― Конец мира, Панси! ― ответил он. ― Что бы ни случилось, не отпускай моей руки!
Они поднялись и наощупь двинулись вдоль площадки, пытаясь найти выход. Довольно быстро они обнаружили участок вокруг жертвенника, над которым туман освободил полусферу высотой около десяти метров, в которой можно было и видеть друг друга, и слышать без помех. Паркинсон тут же порывисто прижалась к Гарри, с силой стиснув его торс. Он же нежно гладил её по голове.
― Тут была статуя? ― нервно оглядываясь по сторонам, спросила она.
― Да, ― сказал он. ― Чертовщина какая-то. Хотя, логику в этом всём искать сложно.
Они двинулись к стенам зала и вдоль них добрались до входа. Там же нашлись ступеньки, по которым Гарри двинулся было вверх, но почувствовал, что Паркинсон остаётся на месте.
― Я по-прежнему не могу отсюда выйти! ― сказала она, зная, что он даже не сможет её услышать. По дрожи его руки она поняла, что он хохочет. Подождав, пока его истерика прекратится, она потянула его искать второй выход. Они обошли вдоль стены всю площадку, потом попали в темницу и добрались до второй лестницы. Чары прочно удерживали Панси внутри её темницы. На обратном пути, двигаясь вдоль другой стены, Гарри нащупал в стене разлом и попытался вытащить её туда, но клетка работала и в отсутствие стен.
Когда они вернулись обратно к алтарю, оба выглядели подавленными.
― Чёрт! ― выругался в сердцах Поттер.
― Что ещё? ― спросила Панси.
― Моего рюкзака нет!
Эта новость её, как ни странно, привела в состояние умиротворения. Значит, они не будут мучиться долго. Паркинсон показала на висящий за поясом Гарри кинжал Драука:
― Надеюсь, ты знаешь, как этим пользоваться?
― Нет! ― испугавшись того, что она пыталась ему сказать, он, как бы защищаясь, выставил вперёд руку. ― Даже не думай об этом!
― Гарри! ― она повысила голос: ― Ты должен будешь!.. Не сейчас, позже! Прошу тебя!
― Вот, позже об этом и поговорим! ― ответил он.
Они легли, прижавшись друг к другу и завернувшись в его мантию. Несмотря на обстоятельства, Паркинсон где-то на задворках сознания пребывала в восторге и неге от его объятий.
― Какой же ты, всё-таки, дурак! ― подумала она, засыпая. ― Какая же я дура!
Из сна их вырвал какой-то скрежещущий звук, донёсшийся сверху, совершенно невозможный, как им показалось, в этом покрывшем землю киселе. Панси подняла голову и вопросительно поглядела на проснувшегося Поттера. Скрежет раздался снова, теперь уже с другого направления. И ещё раз. Создавалось ощущение, что что-то над ними перемещается в тумане над ними, облетая площадку по кругу. Гарри, несколько секунд глядевший в никуда отрешённым взглядом, вдруг вскочил на ноги, испугав её, и посадил вплотную к алтарю, используя его, как укрытие. Потом он выхватил палочку и присел на корточки рядом с ней, прикрыв своим телом.
― А ну отпусти меня! ― зашипела она.
― Тише! ― сказал Поттер. ― Палочка есть только у меня. Не бойся, я тебя в обиду не дам!
Она было попыталась его отодвинуть, но со вздохом признала, что он прав, и, что бы на них не напало, только у него есть шанс защититься. Временами доносящийся скрежет становился всё громче, и вдруг, всколыхнув массу тумана, из него на площадку вынырнула огромная птица, при виде которой у Панси расширились глаза. Огромная, метров шести высотой, тварь видом своим напоминала белого орла-переростка. Лапы, казалось, способны были удержать слона, а клюв мог легко вместить человека.
― Ступефай! ― закричал Поттер, направляя палочку на птицу. ― Редукто! Ступефай!
С таким же успехом он мог бы размахивать вантузом, поскольку заклинания не сработали. Было похоже, что магия вообще отсутствует в этом странном когда. Поняв это, Гарри убрал палочку и, выхватив паучий кинжал, тут же бросился на птицу, приготовившуюся было пригвоздить его своим огромным клювом. Клюв ударил в то место, где он стоял буквально мгновением раньше, а Поттер, в свою очередь, подскочил к ноге птицы и, как зубочисткой, ткнул в неё кинжалом. Чудовище недовольно дрыгнуло ногой, и он отлетел в туман. Подавив рыдание, Панси бросилась было вслед за ним, но страшная птица преградила ей дорогу.
― Панси, прячься за алтарь! ― раздался крик Поттера. Сам он уже, прихрамывая, появился из тумана. На его боку расплывалось кровавое пятно. Он снова бросился на птицу, но та, боднув его клювом, швырнула на камень алтаря. Раздался хруст, и Панси увидела, что обе ноги его изогнуты там, где не должны бы изгибаться, а одна из штанин пропорота торчащей костью. Захлёбываясь слезами, Паркинсон бросилась к Поттеру, который, выплёвывая кровь на каждом слове, нашёл в себе силы прохрипеть:
― Панси, прячься в тумане, я её задержу!
Оглушительно закричав, птица подняла клюв, намереваясь добить свою жертву. Панси закрыла собой Поттера, вытянув перед собой руки:
― Не трогай его! Пожалуйста! Ведь тебе нужна я! Не трогай!!!
Чудовище, как бы раздумывая, повернуло голову набок, рассматривая Паркинсон одним глазом. Панси села на колени перед Поттером, который судорожно пытался ухватить её непослушными руками, сняла с себя мантию и, скатав её, приложила к истекающей кровью дыре в его боку, прижав сверху его рукой. Она наклонилась к нему и поцеловала.
― Прощай, моя любовь! Помни меня!
Она погладила его по щеке и повернулась к птице, которая, словно ждала этого, тут же осторожно, чтобы не поранить, ухватила её своей лапой и взмыла вверх. Гарри, по щекам которого текли слёзы, сумел лишь раскрыть рот в беззвучном крике отчаяния.
20 июня. Время полдника
За окном лимузина бойко мелькали бело-красные столбики ограждения. Шатенка нажала на кнопку вызова, и толстое стекло, разделяющее кабину водителя и салон, поползло вниз.
― Скажи-ка, Фабио, отчего мы не могли просто аппарировать в городок? ― спросила она.
Садовник-водитель всплеснул обеими руками прямо перед входим в очередной поворот, заставив девушек побледнеть:
― Нон капишо, синьорина, скузи!
― Тебе же папа уже объяснял! ― ответила за него старшая из сестёр. ― В Европе, особенно, в Италии и Испании, свирепствует Инквизиция. За применение магии в городской черте вне скрытых зон могут и на костре сжечь. Поэтому маги и живут на выселках.
― Да что ты волнуешься? ― подключилась младшая. ― Да нас после таких гонок в космонавты возьмут без предварительного отбора!
― Жить хочу, вот и волнуюсь, ― проворчала шатенка. ― А так ― ничего.
Она уже мысленно проклинала свою настойчивость, благодаря которой Бьянка, выделив им в сопровождающие садовника, отпустила их развеяться в город. Изначально план был побродить по историческому центру и пройтись по магазинам с одеждой, но против второго возразил сопровождающий, что-то так резко ответивший горничной, что та покраснела вместе с оперативно выучившей итальянский младшей из сестёр, а на первое не осталось времени, поскольку та же самая младшая, узнав, кто будет их сопровождать в поездке, тут же превратилась в маленький вихрь в поисках нарядного платья, а потом заперлась у себя в комнате на два часа, как она выразилась, наводить марафет. В результате выбраться они смогли часам к пяти. Теперь вот эта дорога...
