В книге опять оказались незнакомые знаки. Но, помня бабушкины манипуляции, я уколола палец и капнула на страницы кровью. Буквы и знаки тут же поменялись местами, явив оригинальный текст.

"Чтобы ускорить или замедлить время следует на ровной поверхности начертить трехлучевую звезду, вписанную в окружность — прошлое, настоящее и будущее, заключенное в бесконечность".

— Я думаю, тебе будет удобнее рисовать на столе, — задумчиво произнес брат.

Я мысленно с ним согласилась.

Убрав все со стола, я начисто вымыла столешницу. Даже постаралась оттереть до бела доски песком, чтобы впитавшиеся в древесину пятна не могли помешать заклинанию. Теперь возник вопрос, чем чертить упомянутую звезду.

Я задумалась, где достать мел, ведь считалось, что маги рисуют всякие схемы именно им. Выручил Алесс, всучив мне в руки уголек из печи.

— Разве можно им рисовать? — удивилась я.

— Какая разница, чем именно чертить, — пожал он плечами. — А что в книге написано?

Я внимательно вгляделась в текст:

— Там не написано.

— Тогда не сомневайся.

Скептически посмотрев на него, я все же решилась последовать совету. Глубоко вздохнув несколько раз, чтобы унять нервную дрожь, я взяла уголек и начала чертить.

— Куда ведешь линию? Не видишь, криво? Разве это луч? Скорее червя напоминает, — от комментариев брата у меня еще больше стали дрожать руки. — Протри глаза, так написано окружность, а не овал. Сотри и начни заново.

Переделывая схему в шестой раз, я не выдержала и бросила уголек:

— Не нравится, как я рисую, возьми и начерти сам. Тогда и поговорим, у кого лучше получилось.

— Ну, уж нет! Взялась делать сама, так доведи дело до конца, — тут же отказался он.

Пришлось самой дорисовывать звезду. Лишь в шестой раз чертеж удовлетворил придирчивого брата. За это время мы успели несколько раз с ним перессориться, дело даже дошло до небольшой драки. Не знаю почему, но в присутствии Алесса я веду себя как маленькая девочка, а не как взрослая разумная девушка.

Черед дошел до следующего пункта.

— "На кончики лучей поставьте по свече, при этом расставлять их нужно по часовой стрелке для локального убыстрения течения времени и против часовой — для замедления" — прочитала я вслух и недоуменно спросила. — Локального — это как?

— Это значит ограниченного, — пояснил братец.

— Ага, — с умным видом покивала я. — Значит, теперь нужны свечи.

Я бросилась их искать. У меня на кухне в шкафчике были припрятаны несколько десятков штук, которые я летом обменяла у бортника на мазь от укусов насекомых и вытяжку, успокаивающую зуд. Припомнив его раздувшееся покусанное лицо, я невольно хихикнула. С одной стороны, можно было посочувствовать пострадавшему, с другой — нечего было лезть в борть с похмелья. Мне в тот день пришлось еще и шину на ногу наложить.

Вслед за одним воспоминанием пришли и другие.

Этот бортник приехал в нынешнюю весну откуда-то издалека, женившись на девушке из соседнего села. Кроме него и жены в доме жили ее родители, а летом из Дубовиц приезжали племянники — девочке в этом году исполнилось восемь лет и мальчик на год младше. Так вот, этот бортник (стыдно, имя вспомнить не могу), всем был хорош, и работящий, с родителями жены уважителен, детей любил, если бы не одна беда. Его отношение к спиртному. Не сказать, что пьяница, пил он редко, но когда это случалось, запой продолжался несколько дней.

Но летом свершилось чудо, он бросил пить совершенно. А произошло это чудо благодаря его неугомонной племяннице.

Рассказывают следующее.

Однажды во время очередного запоя бортник явился домой таким пьяным, что еле держался на ногах, и сразу же завалился спать. Тесть с тещей за завтраком поругались с дочерью, попрекая ее выбором мужа, и ушли в поле. Покормив детей и наказав им не будить дядю, она собрала корзинку снеди и пошла за родителями на работу, репу полоть. Парнишка тут же убежал к друзьям, а девочка осталась дома. Ее уже считали достаточно взрослой, чтобы помогать по хозяйству.

Заданий было не много, под силу ребенку: со стола убрать, посуду намыть, пол подмести, кур накормить да яйца собрать. А дальше, ежели время останется, можно и поиграть.

Управилась она быстро. Сходила к подружке, да только ту наказали родители и не пустили гулять. Бежать на другой конец села не хотелось, и она вернулась домой. Для деятельной девочки и дома занятие найдется. Побродив по дому, она наткнулась на шкаф, которого в прошлом году не было. Не совладав с любопытством, непоседа открыла шкаф и замерла. Какие там были сокровища!

Она сняла с крючка длиннополую рубаху из беленого льна и примерила. Просторная рубаха доходила почти до пят, осталось только подвязать ремешком на талии, чтобы не сползала. Теперь неплохо было бы и рукава прихватить тесемками, чтобы не мешали. Оглядела себя в зеркало, что на свадьбу подарили молодоженам. Красавица, куда там королевне или принцессе! Особенно ей понравилась вышивка красной нитью на вороте, рукавах и подоле.

Однако к такому платью нужна соответствующая обувь. Она посмотрела на свои старенькие ботиночки и решила позаимствовать тетины выходные туфли из сундука. До вечера времени много, она успеет их вернуть, тетя ничего и не заметит!

Сказано — сделано!

Полюбовавшись на свое отражение, негодница осталась довольна. Осталось не так много, и она станет похожа на настоящую принцессу. Мукой набелила личико, свеклой нарумянила щеки и натерла губы, взяв уголек, густо начернила брови. Красавица! Не хватает только шляпы!

Которая и была найдена на верхней полке того же шкафа. Правда, чтобы достать ее пришлось притащить скамейку и стульчик. Поставив их друг на друга, она с опаской залезла на это сооружение. Но это стоило таких усилий! Соломенная шляпа была просто замечательная. Мечта!

Широкополая, по периметру обшитая сетчатой тканью. Можно считать и фата, и вуаль. Откуда было знать хулиганке, что в этой шляпе дядя ходит собирать мед, а сеткой головной убор обшит, чтобы пчелы не кусали.

Стоило девочке надеть ее на голову, пирамида, на которой она стояла, опасно пошатнулась. Ребенок еле успел соскочить, как это сооружение с грохотом развалилось.

От шума в соседней комнате проснулся бортник. Состояние мужчины было ужасным, во рту пересохло, голова немилосердно гудела, в глазах все плыло. Решив выпить воды, он направился на кухню. Поднеся кружку с живительной влагой ко рту, он краем глаза заметил какое-то движение. Оглянувшись, он замер. На встречу ему двигалось чудовище!

Стуча копытами, на него двигалась фигура, облаченная в белое. Лицо милосердно скрывала какая-то мгла, но сквозь него все же можно было рассмотреть горящие черные глаза и огромный кроваво-алый рот. Мужик в ужасе заорал и упал в обморок.

Так без сознания его и нашла жена, которую привела заплаканная девочка, уверенная, что она убила дядю.

К тому моменту, как мне удалось привести бортника в чувство, ничто не напоминало об произошедшем. Дом был приведен в порядок, шкодница умыта и наказана, вещи лежали на своих местах.

Едва придя в себя, мужчина рассказал жене о том, как он встретился с упырем и выжил, слава Единому. Отмолила видать любимая его от лютой смерти, а он, неблагодарный, своим пьянством ее печалит. Целуя руки жене, поклялся впредь не пить.

И держит слово!

А о том, что же приключилось на самом деле кроме жены, знаем лишь я да маленькая хулиганка, но мы дали слово молчать.

Надо еще упомянуть, что девочке при отъезде домой подарили золотой перстенек, который не поскупилась купить ей благодарная тетка.

— А сразу нельзя было приготовить? — отвлек меня от воспоминаний недовольный голос брата.

Чтобы опять с ним не поругаться, я не стала отвечать, а просто принесла свечи. Накапав на стол немного расплавленного воска, поставила их вертикально, но зажигать пока не стала.

"Поместите объект, для которого вы хотите изменить течение времени в центр рисунка", — гласило дальше.

— Как ты думаешь, что лучше взять в качестве "объекта"? — решила посоветоваться я с Алессом.

— В указе, помниться, говорилось про полевые цветы? Попробуй вырастить ромашки, — пожал он плечами. — У тебя семена найдутся?

— Конечно.

Я метнулась в комнатку, где хранились лекарственные травы, различные сборы, а так же мази, настойки и другие товары аптеки. Найти нужный мешочек не составило труда, не зря после памятной инвентаризации я потратила время на то, чтобы все подписать. Заодно нашла пару пустых горшков.

Принеся найденное добро на кухню, я отправила брата за землей для посадки. Ждать его пришлось долго, за это время я успела выучить слова из книги, которые следовало произнести при заклинании. Языка, на котором звучало это заклинание, я не знала, но среди присланных господином Лутием книг нашелся словарь, где слова передавались азбукой на всеобщем языке.

Когда я в четвертый раз шепотом наизусть пыталась повторить магические слова, стараясь не подглядывать в книги, раздался стук двери, и в кухню ввалился братец.

— Где ты столько времени пропадал? — поднимая глаза от фолианта, спросила я.

— Попробовала бы сама мерзлую землю ковырять, — огрызнулся он.

Только тут я заметила, как на пол начали падать комки грязи. Я вскочила.

— Куда столько грязи притащил? На чистый пол! Иди немедленно в коридор и переоденься!

Ничего не оставалось, как взяться за швабру. От входной двери тянулась цепочка следов, которую следовало немедленно убрать.

Братец, углядев в моих руках орудие уборки, постарался незаметно пробраться на кухню, где и был обнаружен через некоторое время с чашкой чая в руках. Рядом со столом стояло ведро, полное земли.

Такая самоотверженность заслуживала поощрения. Я выдала брату пару припрятанных на ужин матушкиных яблочных пирога, а сама стала наполнять один из цветочных горшков землей. Беспокоясь, что в холодной почве семена не взойдут, я поставила горшок на краешек печки, чтобы земля быстрее согрелась.

Ждать пришлось до вечера, пока все было готово для продолжения эксперимента. Прав был Алесс, надо было сначала все подготовить и лишь потом начинать. Но любопытство и нетерпение не давали мыслить последовательно. Хотелось все сделать сразу и сейчас.

Странно, но за все это время бабушка нас ни разу не побеспокоила!

Заподозрив неладное, я собралась проведать старушку, но тут брат схватил меня за локоть:

— Куда собралась?

Я объяснила.

— Никогда не оставляй недоделанными заклинания или обряды. Мало ли что случиться! Сначала закончи заклинание, а потом иди куда хочешь. Не беспокойся, бабуля никуда не пропадет.

Признав правоту братца, я вернулась к прерванному занятию.

Выкопав в середине небольшую ямку, насыпала немного семян и засыпала влажной землей. Держа горшок на вытянутых руках, как особо ценный предмет, я осторожно поставила его в центр чертежа. Придирчиво осмотрев со всех сторон, мы решили, что он стоит, как положено. Взяв щипцами из печи горящий уголек, я зажгла свечи. Как и положено по инструкции, по часовой стрелке.

Крепко зажмурившись, чтобы не отвлекаться, я начала медленно читать заклинание, где надо поводя или взмахивая руками. Больше всего на свете я боялось, что ничего не получиться.

Когда я почти уже дочитала до конца, раздался удивленный крик брата. Запнувшись посреди слова, я открыла глаза и в ужасе увидела, что из горшка прямо на глазах растет ромашка. Только гигантских размеров.

— Останови ее! — в панике крикнул брат.

— Как? — растерялась я.

— Как хочешь.

Первое, что пришло в голову — это погасить свечи. Но данная мера не помогла, растение продолжало расти. Бутон уже упирался прямо в потолок, откуда сыпалась на головы труха. Казалось, еще чуть-чуть, и цветок проломит крышу.

— Топор неси! — велел Алесс.

Я метнулась в прихожую, где у двери стоял топор, и бегом вернулась обратно. Пока меня не было, растение успело еще вырасти, и теперь слышался хруст ломаемых досок.

Братец без лишних слов забрал топор и начал рубить ромашку под корень. Сочные зеленые ошметки летели под ноги. К счастью, расти оно все же перестало. Вскоре Алесс остановился и, вытирая пот со лба, распорядился:

— Отойди, я сейчас ее буду валить.

Он слегка толкнул цветок, и тот с грохотом упал на пол. Братец оказался опытным дровосеком, то есть ромашкосеком. Подрубленное растение ничего не задело, иначе мы остались бы без мебели.

— Уф, умаялся! — заметил он, вытирая со лба пот.

— Что теперь будем делать? — подавлено спросила я, не отрывая глаз от гигантского цветка. Да, я не ожидала такого результата.

— Не печалься, сестренка! — ободряюще хлопнул меня по плечу брат. — Сейчас не получилось, в следующий раз обязательно получиться.

— Ты так думаешь?

— А как же. С первого раза почти у всех ничего не получается. Это не причина опускать руки. Давай-ка выпьем чаю, уберем кухню и попробуем еще раз.

— Вдруг опять не получиться?

— Не попробуешь — не узнаешь! — ухмыльнулся Алесс.

У меня закралось подозрение, что он получает от происходящего истинное удовольствие, особенно если я попадаю в дурацкое положение. Но зерно истины в его словах есть! Ну, что ж, как говориться, попытка — не пытка. Только надо учесть ошибку и постараться ее исправить. Главное — верить в свои силы.

Я открыла фолиант, и внимательно вчиталась в текст, выискивая причину неудачи. Вроде все правильно декламировала. Хотя... Нет, все-таки ошиблась, перепутала местами несколько слов.

После неудачной попытки вырастить цветок с помощью магии остаток дня мы с Алессом провели, убирая дом. После бурного совещания, в котором активное участие проявила бабушка, было решено, что ничего из этого уникального растения не должно даром пропасть. Теперь брат рубил стебель, а в сарае укладывала аккуратную поленницу. По словам старушки выходило, что, высохнув, получатся замечательные дрова. Огромные лепестки, размером с добрую простыню, собирались засушить, за неимением книг подходящего формата, между матрацами. Корзинку я срезала сама, не доверяя никому эту операцию. Ну вот, теперь мне долго не придется собирать ромашку.

Когда я, вусмерть уставшая, села передохнуть, рядом пристроился братец. Он хитро косился на меня и подозрительно молчал, загадочно улыбаясь. Я не выдержала.

— Ну, выкладывай, что тебе надо? — в лоб спросила я.

— Веренка, а ведь у нас опыт остался недоконченным, — вкрадчиво произнес он.

— Как не доконченным? — вскинулась я. — Чуть дом не разнесли.

— Это мелочи. Главное, выяснили, что книга работает. Разве тебе самой не хочется попробовать еще раз, — про этих словах его голос стал просто искушающим. Да и самой хотелось повторить опыт.

Немного поломавшись, для вида, я дала себя уговорить.

Второй раз рисовать было уже гораздо проще. Все повторилось заново: чертеж, свечи, горшок с землей. Но одно отличие все же было. Когда я собралась еще раз использовать ромашку, Алесс бурно запротестовал, заявив, что одной ромашки с него довольно. Посовещавшись, решили испытать корень одуванчика, рассудив, что, в случае неудачи, мягкая белая шапка цветка не оставит нас без крыши над головой.