За время рассказа Вульф пытался что-то от себя добавить, но девушка не дала ему вставить ни словечка.
— В конце зимы к нам прибыл гонец из столицы с приглашением от Его Величества прибыть ко двору на Праздник Весны, — начала она.
— Как, от самого Короля?! — наивно воскликнула я. — Это большая честь!
Кассильда немного свысока посмотрела на меня, явно забавляясь моей неискушенности:
— Верена, не удивляйся. Подобной чести ежегодно удостаиваются все незамужние состоятельные девушки. При дворе можно заключить выгодную партию, приобрести союзников, ну или врагов. Но, тем не менее, все равно подобное приглашение рассматривается как большая удача, позволяющая войти в определенное общество.
"Многоуважаемая леди Лангшмивара!
Мы, Его Величество Хлодвиг III, рады пригласить Вас и Вашу дочь (дочерей) в возрасте от 16 до 21 года на ежегодный Праздник Весны. Просим подтвердить Ваше согласие письменно, отправив его с гонцом, доставившим данное приглашение. Подпись".
— Неужели король писал собственноручно? — Теперь на меня смотрели три пары с недоумением, явно сомневаясь в моем здравом уме. — Да шучу я, шучу. Ну, так что там дальше?
— Угостив по-царски гонца за такую весть и велев проводить его в самые лучшие апартаменты, матушка развила бурную деятельность. Ее заветной мечтой было выдать меня замуж за титулованную особу. Поэтому, первое, с чего она начала — это список приданного. Она вызвала управителя и стала составлять перечень. Там были упомянуты и сорок восемь свитков стенной обивки из кордубана, тридцать шесть шелковых гобеленов, восемнадцать ковров, кубки, блюда, канделябры, золотые чаши. Двадцать платьев из парчи, расшитых золотом и жемчугом, не считая пятнадцати рубах с серебряным шитьем, девяноста чепцов и шапочек, украшенных драгоценными каменьями. Три тиары, двадцать три золотых кольца с каменьями, четырнадцать пар серег, шестнадцать ожерелий, три пояса, а также веера, шитые кошельки, платочки и т.д. Еще и денежные суммы приданого. То есть я была весьма состоятельная невеста, желанная добыча для любого охотника за приданым.
— Была? — опять не удержалась я. — А сейчас?
— А сейчас, твоими усилиями, я уже не так богата. Большую часть моего приданого матушка забрала себе, — немного язвительно заявила она, но, увидев огорчение на моем лице, смягчилась. — Да ты не расстраивайся, я на тебя не в обиде. Наоборот, рада, что все так обернулось. Теперь я могу сама, как захочу, устроить свою жизнь, не опасаясь, что берут в жены приданное и меня в нагрузку.
— Извини, я опять тебя перебила. Больше не буду.
— Тогда я продолжу. Решив, что для поездки в столицу наши наряды выглядят очень провинциально, она вызвала лучших портних, сапожников, шляпников и других мастеров. Но и этого ей показалось мало. У нашего соседа, графа Миесса, была выкуплена огромная восьмиосная старинная карета. Я советовала купить более легкий и быстрый экипаж, но матушка, любящая комфорт, отмела все возражения, заявив, что в другой карете ее будет укачивать. Зная матушкин характер, пришлось отказаться от этой идеи. Даже то, что данному транспорту требовалась полная реставрация,...
— Что? — переспросила я.
— Восстановление, — шепотом пояснил Вульф.
— ...не испугало мою родительницу. Была полностью заменена обивка сидений, драпировка стен, заново покрашены и позолочены детали. С собой захватили несколько запасных колес с кожаными рессорами, по утверждению графа, гарантирующих мягкий ход. Для того чтобы сдвинуть с места эту громаду, пришлось запрячь четыре пары лошадей.
Кассильда умолкла, не спеша, попивая чай. Ну вот, остановилась! Как будто мне интересно знать, сколько денег и на что они потратили. Что ни говори, а что-то от леди Лангшмивары в ее дочери есть! Лучше бы рассказала, что же случилось дальше.
— Вы собрались, выехали... Ну, не тяни, — я нетерпеливо затеребила рассказчицу.
— Верена, да что же с тобой сегодня такое?! Как ты себя ведешь?! — возмутилась бабушка. — Дай подруге чай допить. Ты, детка, — обратилась она к Кассильде, бросив на меня укоризненный взгляд — кушай, не обращай внимания на всяких нетерпеливых.
— Ко всему прочему матушке понадобилось купить упряжку именно белых лошадей. Да еще и запрячь в праздничную сбрую с бронзовыми бубенчиками и белыми же плюмажами. Вы даже не представляете, каких усилий стоило переубедить матушку не делать этого. С трудом, но она согласилась, что гораздо практичнее будет надеть все это великолепие перед самым въездом в столицу, чем в довольно потрепанной за время долгого пути упряжи.
В этом месте рассказчицу опять перебили, но это была не я.
— Да уж, — поморщившись, прокомментировал Вульф.— Она этими плюмажами командиру всю плешь проела.
Услышав его слова, Кассильда улыбнулась, даже не сделав замечание. А мне бы наверняка выговор сделали.
— Матушка отправила своего поверенного, чтобы он нанял охрану. Матушка решила захватить в столицу как можно больше добра, чтобы не производить впечатления провинциалов.
На этом месте я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. В отличие от "новой аристократии", которые получили титул и земли в результате денежных вливаний в казну, "старая аристократия" считала верхом вульгарности демонстрировать все свое богатство, предпочитая скромность и изыск. Не нужно иметь богатое воображение, чтобы представить возможный прием леди Лангшмивары при дворе. Бедная Кассильда, ей, наверное, было неловко выносить презрение, а уж о хорошей партии в таких условиях можно и не мечтать.
— Если начало пути матушка восприняла с энтузиазмом, то на третий-четвертый стала выражать неудовольствие. Дорога выдалась очень трудная, часто приходилось ночевать под открытым небом. Только тогда я оценила матушкину любовь к комфорту: сидения в карете раскладывались в тесные лежанки, но, по крайней мере, ночевали не на земле. Вы даже не представляете, как я радовалась возможности выспаться в каком-нибудь крестьянском доме, в тепле. Не забудьте, что путешествие проходило ранней весной, когда на дорогах слякоть и распутица.
Бабушка сочувственно поцокала языком, а я мысленно представила это путешествие. Нет, я бы лучше дома осталась, чем куда-то ехала без крайней нужды!
— Я уже и не помню, сколько дней мы были уже в пути, когда под вечер немного в стороне от дороги сквозь деревья показались шпили какого-то замка. Матушка потребовала, чтобы мы немедленно свернули в ту сторону, ибо она не намерена ночевать в лесу, когда есть возможность попроситься нас приютить. Не откажут же благородные хозяева уставшим путникам.
— Наш командир спорил с леди Лангшмиварой до хрипоты, — вмешался в рассказ Вольф. — Он доказывал, что обычно замки посреди леса, вдали от остального жилья не строят. Тем более, что поблизости не видно никакой даже самой захудалой деревеньки. Не известно, каким образом обитатели получают продовольствие, фураж и все остальное, необходимое для поддержания жизни в замке. Но эта дама весьма упряма. Она даже не позволила отправить несколько человек разведать обстановку. В конце концов, ему надоело спорить с упрямой женщиной, он плюнул и заявил, что, если бы знал во что ввязывается, отказался или, в крайнем случае, потребовал гораздо более высокую плату.
— Да, матушка может быть очень настойчива в своих желаниях, — подтвердила Кассильда. — Наша кавалькада свернула с тракта на весьма узкую, но довольно ухоженную дорогу. Через полчаса мы уже были у ворот замка. Нашим охранникам все больше и больше не нравилась идея ночевки в этом месте. Жаль, что мы не послушались предостережений. Вульф, — обратилась она к оборотню, — скажи, почему вы все время были настороже? Я видела, что вы были готовы выхватить оружие в любой момент.
— Когда мы подъезжали к замку, не видно было охраны. Ни одна сторожевая башня не была освещена, ни одного человека на стенах, — мрачно ответил мужчина. — Надо было отговорить вашу леди Лангшмивару от ее безумной идеи, но, к сожалению, капитан не умеет разговаривать с истеричными женщинами.
— Нас встретила худая женщина и провела в зал. За столом сидели хозяева замка — две женщины: одна блондинка, другая брюнетка, мужчина и двое детей. Все показались мне излишне бледными. Я даже подумала вначале, что это вампиры, но наши охранные амулеты молчали. Женщина с темными волосами оказалась хозяйкой. Она распорядилась предоставить нам гостевые комнаты и пригласила нас к ужину, уверив, что небольшая задержка не вызовет неудобств. Хозяева оказались на редкость гостеприимными и приятными в общении, даже на их странности. Мы прожили в их замке около недели и совсем забыли о цели путешествия. Обслуживание было тоже на высоте, хотя из прислуги за все время пребывания я видела лишь привратника и ту женщину, которая встретила нас в первый день. Даже нашей охраны не было поблизости.
— Нас поселили в небольшом домике во дворе замка. При малейшей попытке проникнуть внутрь двери сами захлопывались перед нами, — пояснил Вульф. По выражению его глаз было видно, что воспоминания не доставляют ему радости. У меня возникло подозрение, что, если бы он мог, с большим удовольствием заткнул девушке рот. — На попытки обратить на себя внимание ни леди Лангшмивара, ни леди Кассильда не реагировали. Тогда мы и поняли, что здорово влипли.
— Мы прожили в замке почти неделю. Как-то вечером я почувствовала, что засыпаю прямо за столом. Извинившись, я отправилась в свою комнату. Из последних сил стянула с себя платье и тут же провалилась в сон. Проснулась я от холода. Я попробовала поискать рукой одеяло, но оказалось, что я прикована. Меня охватил ужас, и я окончательно пришла в себя, — Кассильда зябко повела плечами. — Оглядевшись, я увидела, что нахожусь в клетке, прикованная за руки к решетке. На дальней от меня стене горела пара факелов, давая слабый свет. При дальнейшем осмотре мне довелось разглядеть, что моя клетка находится в большом зале, в середине которого расположен огромный плоский камень, на поверхности которого высечены какие-то письмена. Сколько я провела времени в клетке, я не знаю, но мне показалось, что очень долго. Внезапно справа от меня показался отблеск света, который постепенно становился все ярче и ярче. В зал вошли наши хозяева в странных балахонах с надвинутым капюшоном, подпоясанных простой бечевкой, скрывающей фигуры.
На этом месте она остановилась и обвела всех взглядом, нагнетая напряжение. Я старалась сохранять терпение, понимая, что ничего ужасного не произошло, ибо главные герои в данный момент сидят в моей кухне и пьют чай с матушкиной выпечкой.
Видимо, так и не добившись должной реакции на свою манеру повествования, девушка продолжила:
— Я была просто в ужасе. Они остановились и стали что-то тихо обсуждать, но как я не напрягала слух, выяснить, о чем именно, не удалось. Одна из фигур приблизилась ко мне. Под капюшоном я разглядела бледное лицо блондинки. Она открыла клетку и, сняв оковы, потащила меня к камню. Я хотела вырваться, но у нее была слишком сильная для человека хватка. Гадать, что произойдет дальше, не имело смысла — слишком уж очевидно. Я приготовилась к смерти, помощи ждать было неоткуда, а просить пощады не имеет смысла. Но неожиданно помощь пришла. В помещение ворвался вооруженный человек и набросился на блондинку, которая в этот момент пыталась приковать меня теперь уже к жертвенному камню. Потом я узнала, что это был Вульф.
— В этот вечер мой друг никак не мог отделаться от мысли, что что-то должно случиться. Луна светила очень ярко, и я вышел из комнаты на балкон, чтобы насладиться свежестью ночи. Вот тогда-то и заметил, что по террасе напротив какие-то личности тащат девушку, которую мы должны были охранять. Мне нужно было предупредить друзей, но я решил все разведать сам, за что и поплатился, — на последней фразе он горько усмехнулся.
— Но что мог сделать один воин, против стольких людей, которые еще и вооружены магией. Они поймали его довольно быстро. Хозяйка замка, пристально посмотрев на пойманного мужчину, вдруг дико расхохоталась и заявила, что давно не видела в этих краях оборотня. Дунув через какую-то трубочку сверкающей пылью в лицо Вульфу, она убрала свой инструмент и стала наблюдать, что же произойдет дальше. Он затряс головой, пытаясь прийти в себя, но ему не дали. Сняв с оковы, меня буквально выпихнули с жертвенного камня, а мое место занял охранник. Разрезая на нем одежду костяным ножом, хозяйка замка с наслаждением описывала, как она убьет его, и какие снадобья приготовит из частей его тела. Меня тошнило от ужаса и отвращения.
Она помолчала, задумчиво глядя на чашку с уже остывшим чаем. А я со страхом смотрела на Вульфа. Что ему пришлось пережить!
— Когда она срезала с Вульфа штаны, в зал ворвались остальные члены отряда. Завязался бой. Признаться честно, остального я уже не видела, потому что сидела в углу, закрыв глаза и желая лишь одного — чтобы ненароком не помешать нашим избавителям. В себя я пришла, когда меня подхватили на руки и понесли подальше от этого кошмара. Когда я открыла глаза, все было кончено. Вокруг лежали тела наших бывших хозяев, а охранники бинтовали раны. На утро мы покинули этот ужасный замок. Смешно, но матушка спала так крепко, что ничего из происходившего ночью не слышала и долго возмущалась, что приходится так неожиданно покидать уютное жилище. И еще, через несколько часов у всех, кто получил хоть малейшую царапину в ночном побоище, начали воспаляться раны. Когда мы выехали в более населенные места, по-моему, где-то недалеко отсюда, матушка отказалась от дальнейшей охраны и приказала гнать в столицу, бросив спасших меня людей, — мне показалось, что у Кассильды на глазах блеснули слезы, — она так и не поверила моему рассказу.
Ага, так вот откуда у Вульфа оказалась такая странная рана!
Под конец рассказа я заметила, что бабушка, видимо сильно утомившись, тихо спит. Но стоило слегка коснуться ее плеча, как она тут же открыла глаза.
— Бабуль, ты устала. Может, пойдешь отдыхать? — участливо спросила я.
Не смотря на то, что старушка старалась выглядеть бодрой, в последнее время я была сильно озабочена ее самочувствием.
Она хотела мне возразить, но в последний момент передумала и согласилась, что так будет лучше. Я нахмурилась. Еще пару месяцев назад она возмутилась бы даже на намек на такое предложение, а тут...
Взяв бабушку под руку, я помогла ей подняться. Тяжело опираясь, она медленно двинулась в свою комнату. Едва дойдя до своей кровати, она с облегчением буквально рухнула. Я помогла ей раздеться и смыть остатки косметики. Укрывая ее одеялом, я,желая поднять немного ей настроение, произнесла:
— Бабушка, открой секрет, — дождавшись ее вопросительно взгляда, продолжила. — С чего это ты сегодня так вырядилась? Как на праздник.
— У меня свидание было, — лукаво поглядывая на меня, совсем по-девчоночьи хихикнула она.
— Какое это свидание, уперев руки в бока и сдвинув брови в притворном гневе, спросила я.
— Не скажу! — подыгрывая мне, покачала она головой, но потом более серьезным тоном добавила. — Не торопись, скоро все узнаешь.
