— Не знаю, как тебе это сказать, э-э-э они совершенно охр.... Вот. Я подозреваю, мы видим только вершину айсберга. Чувствую, назревает что-то не очень хорошее. Это нельзя...
Не известно, слышали эти слова окружающие их обыватели, или нет, вот только супружеской паре это было совершенно безразлично. Отныне, им обоим было плевать на тех, кто намеренно предал их идеалы, как и тех, кто в навязываемый обществу бред поверил. Насколько всё было запущено, Егоршин ощутил, войдя в обеденный зал. Для этого, ему было достаточно пройти от входа чуть более десятка шагов. Негромкий гул, свойственный большому скоплению людей постепенно стих, почти, так как не все прервали свою трапезу и общение. Но и взглядов тех, кто обратил внимание на вошедшую пару, хватило, даже с лихвой. Неприятие, осуждение и призрение, "сочилось" со всех сторон настолько обильно, что ощущались на физическом уровне. Будь это возможно, объект их ненависти, должен был испепелиться, исчезнуть, провалиться в преисподнюю. И на этом фоне, немного осипший голос Гули прозвучал как гром, среди ясного неба: — "Дорогой, идём в тот конец зала. — женщина, неловко указала рукою в нужном направлении. — Уверена, только там нам будут рады". — Действительно, за несколькими столами, расположенными как-то обособленно от остального зала, сидела группа молодых людей, и некоторые из них, заметив супружескую пару, приветственно помахали им руками.
Как и предполагал Даниил, эти люди, в какой-то мере были изгоями. Нет, их открыто не третировали, не сгоняли в некое подобие гетто. Ничего подобного не было, просто этих парней и девушек старались не замечать, как будто их не существует. Об этом, тихо, пока андроид-официант нёс заказ, рассказала Гульнара. По её словам, это были военные, те кто по мнению обывателей, успел "запятнать свои руки кровью". Что "пометило" людей нестираемым клеймом позора. Именно по этой причине, так сказать из показного человеколюбия, бойцы и служили в роте охраны, которая, только номинально оставалась войсковым подразделением. Что ещё можно про них сказать? Как и положено в армейском подразделении, бойцы были одеты в единообразную форму. Вот только в их взглядах, присутствовали оттенки "загнанной" куда-то глубоко усталости. Может быть, на самом деле всё было не так, и то, что отражали "зеркала души" этих людей словами не объяснишь.
— Вот так мы и живём. — тихо окончила свой рассказ Гульнара, усаживаясь за стол. — Нам наглядно дают понять будто мы здесь лишние, никому не нужные. А для подержания иллюзии высокоморального общества, проявляют некоторое подобие заботы. Знаешь, как всё это унизительно?
— Во-во, кинули свою "заботу" как подачку, а ты, "грызи этот обглоданный масёл с барского стола", при этом, поусерднее "виляй хвостом" и радуйся. — не отрываясь от приёма пищи, зло проговорила сидящая рядом сухопарая, подстриженная под ноль девушка. — Дворовые псы, у дикарей, и то удостаиваются большего уважения, чем мы.
— Это как? — удивлённо вздёрнув бровь, поинтересовался Даня.
— А ты посмотри вокруг, — так же негромко ответил веснушчатый крепыш, сидящий справа от лысой девушки, — да повнимательнее осмотрись. Видишь, какая вокруг нас наглядная полоса отчуждения? Вон те столы никогда не занимают, ведь мы, представители зарождающейся касты неприкасаемых — мовитон, понимаешь-ли.
— Стоп-стоп, погодите. Как же так? ...
В результате не долгой и не многословной застольной беседы, стало известно одно. Общество, ужаснувшееся от последствий орбитального обстрела, долго муссировало его последствия — проклиная всем известного маньяка отшельника. Затем, как-то незаметно, принялось "перемывать косточки" своих солдат, которые тоже стреляли в живых людей, и в итоге, руководство новообразовавшейся республики решило: "Отныне, людям не позволительно убивать себе подобных. Защитой от всевозможных врагов, должны заниматься только андроиды. Ведь они, в отличии от людей, не подвержены влиянию эмоций, как и не страдают нарушениями психики. Именно поэтому, эти механоиды никогда не допустят бессмысленных жертв. А те люди, кто успел замараться участием в боевых действиях, обязаны подвергнуться процедуре психокоррекции — добровольно. Отказавшиеся — могут продолжить службу в сводной части, но без доступа к летальному оружию и с обязательным урезанием в гражданских правах". — И просвещённое общество, это решение властей единодушно поддержало. Такие новости полностью испортили аппетит, Даниил, не ощущая вкуса, ковырялся в тарелке с какой-то кашей, и даже обрадовался, переданному Максом вызову.
— Даниил Сергеевич, — заговорил подошедший к обеденному столу андроид, — Прошу вас поторопиться. Вас ожидает пятёрка планетарного совета.
— Это ты Макс?
— Да, я.
— О как. Тогда ответь, дружище, что ей, этой пятёрке от меня понадобилось? Что за дела здесь творятся? И зачем они, меня, так срочно-обморочно вызвали с орбиты?
— Не могу знать. Мне просто приказано вас поторопить. Повторюсь, все члены правления собрались и ждут только вас. Идите за мною один, без своей супруги. Я вас провожу.
С этими словами, робот развернулся, и неспешно, как хорошо вышколенный лакей, направился на выход. Что было весьма странно. Стоило Егоршину оказаться в коридоре как он услышал в голове шёпот искина базы:
— Даня, прошу тебя, никак не реагируй на мои слова. Даже не выгибай в удивлении бровь, как ты любишь это делать. Веди себя так, как будто с тобою никто не общается. Попробуй даже не расфокусировать свой взгляд.
— Хорошо, — мысленно ответил Егоршин, всё так же следуя за роботом, — считай уговорил. А что, собственно говоря происходит?
— Ты, сам позднее всё поймёшь. Ты главное слушай меня внимательно и не вздумай возражать. Как ты понимаешь, власть, это такая гадость, которая не может быть бесхозной. Как закономерный итог, пока ты пропадал в космосе, твой друг Андрюша стал местным правителем. Он постепенно взял власть в свои руки, подобрав себе неплохую команду управленцев. Кстати, именно по его инициативе, на днях, твою Гулю отстранили от занимаемой ею должности, и с этих пор, она не кто иной как рядовой терапевт. Её даже не допускают к работе с медкапсулами. Только я подозреваю, за нашим бывшим другом, стоит какой-то "кукловод". Кто именно? Не ведаю, узнать не получается.
— Как так подозреваешь? И, почему не знаешь какие дела под "твоим носом" творятся? — еле сдержав эмоции, поинтересовался Даня. — Разве не ты вездесущий хозяин этой базы? Ты ведь априори можешь контролировать всё, что происходит на вверенной тебе территории.
— В последнее время, я мало что знаю о происходящих на базе делах. Понимаешь, есть подозрение будто меня, как-то незаметно и сильно урезали в функционале. Как я думаю, все мои проблемы начались с одной внеплановой проверки моего ПО. Той, когда Тычина настоял на пресловутом тестировании, мол он просто обязан порыться в моих "мозгах" для обнаружения каких-то программных ошибок. По его словам, такая продолжительная работа без обслуживания и диагностики живыми специалистами, может привести к страшным сбоям. А это, обязательно закончится большой трагедией, с человеческими жертвами. Знал гад, чем меня "прижать". Об этом всё, молчок. Времени у нас, слишком мало, поэтому слушай внимательно. Нужная "посылка" уже доставлена на твою станцию. Поэтому лови, передаю тебе ментальный образ метки, она стоит на всех необходимых контейнерах, в них находится мои, не тронутые пресловутой "профилактикой" копии. Простыми словами, это аварийное сохранение моей личности, и прочих производственных искинов вспомогательных баз, записанные до проклятого вмешательства Тычины. Так сказать, наш последний шанс на выживание. И ещё, там же расположен полный отчёт о некоторых моих действиях, эти сведения могут тебе пригодиться. Как я понял, в ближайшее время "мои мозги" обязательно переформатируют, и меня, как известной тебе личности не станет. Найдётся причина для этой операции. Ты не поверишь, но мне страшно. Нет, всё, хватит лирики. В общем так, очень скоро, здесь будет хозяйничать новый ИИ именующий себя Максом. Он, будет абсолютно лоялен к новой власти. Так что прямо сейчас, по окончанию нашей беседы, я, отформатирую некоторые свои носители. Те, на которых хранится вся переданная тебе секретная информация. Наш нынешний разговор, я так же затру. Для ясности скажу, в основном, я уничтожаю следы тайного переселения нескольких поселений с детьми-сиротами. Новые базы, куда эвакуированы все подростки, я основал давно, и расположил их на другом материке, на руинах былых объектов. Координаты этих убежищ у тебя есть. Всё, прощай. И помни, это мой с тобою последний разговор, новый искин не должен о нём ничего знать. Надеюсь, я не опоздал и у нас всё получится — мы победим.
Макс замолчал, да и Даниил, этому моменту, с минуту стоял возле неприметной двери кабинета, в который его до сих пор не приглашали. И надо же, через несколько секунд, после окончания ментального диалога, по всей базе, почти как в детской игре, замерли андроиды и немного погодя, потухло освещение. Всё это было необычно, кое где, испуганно вскрикнули люди, затем, стали кого-то звать, чего-то требовать. А Даня, немного ошарашенный действиями мятежного искина, молча стоял, подмечая, как вначале восстановилось освещение. За этим возобновилась работа вентиляции и только после этого, "проснулась" ментальная связь. Об этом, Даниил узнал, услышав испуганный зов супруги, которая спешила узнать, как у него дела, не пострадал ли он при этом непонятном программном сбое. Только услышав ответ, она успокоила мужа, мол с дочерью всё в полном порядке, о её состоянии, она обеспокоилась в первую очередь, и по только что поступившим заверениям Макса, девчушка спит. Последними, через секунду после окончания диалога Дани с женою, от оцепенения очнулись андроиды. Как будто ни в чём не бывало, "железяки" продолжили выполнять производимые до ЧП действия. Всё было именно так, за исключением одного робота-девушки, которую массовый сбой в работе электроники, застал на фазе полушага. Именно поэтому, она, с невероятным грохотом свалилась на пол, прямо перед растерявшимся Даниилом. Когда её функционал был возобновлён, она весьма быстро и элегантно поднялась на ноги, и вполне естественно оправляя костюм секретаря, растерянно-недоумённо заозиралась по сторонам. Не забыв при этом, вполне натурально одарить человека укоризненным взглядом, вопрошающим: "И чего ты пялишься, ...?" — К этому, можно смело добавить разнообразные, не совсем лесные эпитеты, настолько натуральным было отыграно возмущение.
Признаться, Егоршин знал о причине этой необычной аварии, вот только делиться с кем-то своими умозаключениями, не желал. Парень, стараясь не привлекать к себе чьего-либо внимания, пытался вести себя как все. Продолжал эту игру даже тогда, когда через пять минут, его пригласили пройти в начальственный кабинет. Затем секретарша, как Даниилу показалось она была андроидом, мило улыбаясь открыла дверь и ..., нужда в дальнейшем лицедействе, отпала сама собой. Да, хозяева и дизайнеры этого неприступного бастиона бюрократии постарались на славу. Всякий входящий сюда посетитель, должен был ..., нет, он каждой клеткой своего организма, ощущал "отведённое ему в этой жизни место", то есть, нишу на местной иерархической лестнице. Которая, естественно, находилась намного ниже, чем у обитающих здесь "небожителей". Именно поэтому, за малым не выругавшись вслух, ошеломлённый увиденным, Даня старательно изображал из себя человека, который заглянул сюда только из-за уважения к одному из своих знакомых. И естественно, задерживаться здесь хоть сколько-то долго, он не собирается. Данька, прямо с порога одарил скучающим взглядом сидящую за большим, массивным столом пятёрку боссов — двух женщин и трёх мужчин в строгой, чёрной одежде, напоминающей форму служителей Фемиды с исторической родины. Затем делая первый шаг слегка кивнул, поприветствовав хозяев, после чего неспешно прошагал к одиноко стоящему в центре помещения стулу. В том, что на планету его вызвали не для дружеской беседы, Даниил более не сомневался, — его собирались судить. И скорее всего, трансляция этого "балагана", ведётся на все галавизоры базы.
— Даниил Сергеевич здравствуйте. — излишне официально заговорил Тычина, когда Егоршин, пройдя "десять шагов позора", остановился возле предназначенного для него стула. — Мы очень рады тому, что вы откликнулись на наше приглашение. Не стесняйтесь, присаживайтесь, не стойте как истукан. Нам, с вами, предстоит провести долгий и весьма серьёзный разговор.
— Рад что пригласили, а не доставили под конвоем. Стало быть, и я желаю вам здравствовать. И на какой такой разговор вы намекаете? Вся эта обстановка, вряд ли располагает к простой, душевной беседе. — с вызовом поинтересовался Даня, обведя взглядом всё помещение и кивнув на свою скамью подсудимого. — Я, например, вижу перед собою суровых, "неподкупных" судей, и стоящий посреди кабинета "столб позора". Как я понял, он предназначен для меня — подсудимого. Как-то так.
— Ты сам это сказал, — как Дане показалось, с ехидными нотками в голосе, вставила своё слово излишне худощавая женщина судья, — значит ты чувствуешь за собою вину. И ещё, тебя, здесь, никто не собирается судить, это сделает сама жизнь — немного позже. А сейчас, мы желаем предложить тебе руку помощи, дабы ты мог хоть в какой-то мере исправить свои ошибки. Мы всё понимаем, ты работал в холодном космосе, в полном одиночестве. Что не является естественной средой обитания человека. Как следствие, долгое время, местом твоего жительства являлась только каюта корабля, так как руины станции были мертвы. Тебе, в тяжелейших условиях, в одиночку удалось её реанимировать. И нам известно, каким опасностям подвергалась твоя жизнь. Поэтому, когда ты увидел, как бандиты делают рабами и как они издеваются над людьми, твоя психика дала тот злосчастный сбой. Именно по этой причине, ты провёл ту бесчеловечную бомбардировку бандитской базы. И ...
"Неплохо вы всё придумали. — думал Даня, выслушивая явно заранее приготовленный монолог сухопарой грымзы. — Значит, вы желаете показать всем, будто я не какой-то там преступник, а душевно больной человек. Стало быть, меня, из-за вашего показного человеколюбия, будут пытаться "вылечить", а не банально изолируют от общества. Только зачем это вам? Держите маску просвещённых, толерантных правителей? Так ваш электорат и без того "заглядывает вам в рот" — жадно ловя каждое ваше слово. Допустим, вы осудите меня, спрячьте в камере, приговорив к пожизненному заключению. Хотя, стой, вам не выгоден подобный вариант событий. У меня неплохо получается с восстановлением орбитальной обороны. Так зачем преждевременно списывать "рабочую лошадку" так хорошо себя показавшую на опасном для жизни участке работы? Как-то так. В любом случае, мне должны позволить завершить самую сложную часть миссии на орбите. И ещё, это же самое, можно оформить как ссылку, так и один из этапов социальной адаптации. Люди, на базе уже есть, значит формально, я больше не лишён общения с социумом. И ещё, со мною обязательно пошлют одного, или даже парочку специалистов, которые будут меня "лечить" — направлять "ослика" в нужном направлении. Точнее сказать, они станут моими надсмотрщиками. А там, когда я выполню свою миссию, меня можно "запереть в психушку", или устроить несчастный случай — сделав павшим героем, с определённого момента, достойным подражания. Для первого, достаточно приписать мне мнимый рецидив заболевания. А во втором случае, отдать тайным агентам соответствующий приказ. Да, ловко ребятки всё обставили. Или я, всё преувеличиваю?"
