— Есть. Не обязательно штурмовать город во главе собственного войска.
— Если все пройдет удачно, штурма как такового не будет, мы просто доберемся до замка и осадим его, после чего за пару дней Сентий отойдет к его величеству Устину Вентису.
— А если не пройдет?
— Тогда наше с тобой место тем более во главе. Я и так отказался от применения собственной магии на Мариевых полях, и это стоило жизни тысячам моих подданных... Впрочем, ее применение убило бы миллионы. Или еще убьет...
Корвус нахмурился — эти мысли определенно донимали его в последние недели и ничего удивительного тут не было. Ведь именно приказ, отданный в порыве ярости, поставил мир на грань новой Последней Войны.
Лично Изегрим был рад случившемуся. Нет, он, конечно же, не желал массового смертоубийства и гибели девяти из десяти живущих, однако затянувшееся противостояние между ними и Лорием с Танмой изрядно поднадоело. Каждый год, прожитый в мире, лишь приближал кровавую развязку и давал противоборствующим сторонам подготовиться чуть лучше.
"Так пусть уж лучше все начнется сейчас, чем спустя десять лет", — думал изредка Древний.
Естественно, Корвусу об этом он не сказал бы даже под страхом смерти — старому другу хватало и иных забот, нечего ему волноваться о кровном брате.
— Надеюсь, что большой войны все-таки получится избежать, — проговорил Корвус после паузы, — иначе жертвы окажутся напрасными. Именно поэтому Сентий должен быть взят быстро, для чего атаку возглавим мы с тобой.
— Как скажешь, — вздохнул Изегрим.
В принципе, беспокоиться особо было не о чем: большая часть магов Дилириса, а также их лучшие отряды сейчас играли в прятки с Паллидием — вот уж талантливый паренек! — а с пушками они уж как-нибудь сладят, что бы там Александер ни плел про великие перспективы огнестрельного оружия и разрушительную мощь пороха.
— Интересно, долго ли нам ждать условного сигнала? — пробурчал Изегрим, чтобы хоть как-то поддержать разговор.
— Не думаю, — подключился к их разговору третий собеседник — Устин Вентис собственной персоной.
К несчастью, ветророжденный в категоричной форме настоял на своем участии в грядущей атаке, и Корвус по какой-то одному ему ведомой причине согласился. Это не укладывалось в голове у Изегрима, тот считал, что персоны столь ценные, как их претендент на королевский престол, просто не имеют права рисковать здоровьем, участвуя в планах, откровенно говоря, попахивающих авантюрой, но кто его будет слушать?
"Если начнут стрелять, постараюсь заслонить его собой и утащить назад", — подумал Древний, оглядываясь.
Ровные прямоугольники конницы были готовы двинуться вперед по первому приказу: пять тяжело бронированных всадников в ряд с флагами Дилириса. Двадцать рядов. Личная гвардия его некоронованного еще величества, великолепные всадники Дилириса на восхитительных скакунах, облаченные в броню, укрепленную магией сковывания. Элитная тяжелая конница, которой всегда остро не хватало армии Дилириса. Именно поэтому гробить те немногочисленные сотни, что имелись под рукой, мягко говоря, не хотелось...
Но Корвус сказал: "верь мне" и Изегрим, как всегда, верил.
В этот момент Корвус прищурился и, отпустив поводья, вытянул вперед руку.
— Смотрите, это оно?
Изегрим напряг зрение и различил трепыхающийся над воротами белый стяг.
— Оно.
— Да, оно, — подтвердил Устин Вентис, убирая подзорную трубу. — Что ж, ваше величество, командуйте.
— Вперед! — приказал Корвус, вновь взявшись за поводья и осторожно ткнув бока коня пятками.
И они двинулись вперед, медленно, спокойно, с убранным оружием и поднятыми забралами шлемов. Как на парад.
* * *
— Господин мой, что происходит? — лейтенант Флавиан с ужасом смотрел на Сервуса, и в его глазах плескался страх вперемешку с надеждой. — Почему вы подняли белый флаг? Господин?
Сервус зажмурился, считая до десяти. Этот приемчик, показанный Орелией, помогал против порывов ярости. По идее, должен был работать и с неуверенностью. А капитан городской стражи в настоящий момент был так неуверен в том, что делает, как только это было возможно.
Он изменил присяге, предал законную правительницу Дилириса, собирался открыть ворота захватчикам.
"Все так, именно так, но есть нюансы, как говорится в одном похабном анекдоте!"
Сервус присягал не только хранить верность королеве, но и заботиться о жителях Сентия, причем их благополучие для него было заметно важнее, нежели радость венценосной сучки. Королева — тут Лариэс был совершенно прав — сама навлекла на себя беду, учудив какую-то совершенно безумную глупость.
"Ради чего, Господи? Зачем они сделали это? Они все сошли с ума?" — не раз и не два задавал он себе тяжелый вопрос и не мог найти на него ответа.
В действиях королевы не было никакой логики, она подставила Дилирис под сокрушительный удар, ответить на который страна попросту была не в состоянии. То, что часть армии еще не уничтожена, свидетельствует лишь об одном — Корвус действительно не хочет полноценной войны со своим старым другом Лорием Солумом — истинным правителем империи Аэтернум.
"Хотя какая, в самом деле, разница?" — подумал он, с трудом сдерживая дрожь в руках. — "Я сделал свой выбор. Не ради выгоды, а во имя жизней горожан!"
И он ни на единый миг не кривил душой. Сервус в чем-то был очень похож на Лариэса, собственно, поэтому они поддерживали неплохие отношения с полукровкой в бытность того капитаном гвардии принца. Оба — фанатичные служаки, жившие только своим долгом. Что ни говори, а один талант у королевы имелся — она умела подбирать людей, всем сердцем болеющих за дело. Вот только, увы, на большее Кэлисте не хватило мозгов, потому как в противном случае она ни за что не оставила бы его в городе без присмотра... Впрочем, откуда королеве было знать, что Лариэс выживет и станет свидетелем обвинения?
"Все преступники считают, что не совершили ошибок и замели все следы. И каждый раз что-то да остается. Не знаю уж, как она смогла избавиться от Кающегося и Целительницы, но раз их до сих пор не нашли, следует предположить самое плохое".
Они убили Орелию... Убили Ори...
Зубы Сервуса скрипнули.
Эти ублюдки прикончили святую! Ту, кто из года в год отдавала всю себя людям, ту, кто никогда не требовал с простых горожан ни единого медяка за лечение, ту, чьи усилия века назад позволили забыть о таких словах, как "чума" и "оспа"! Убили безжалостно, ради чего?
Очередной приступ ярости смел то хрупкое спокойствие, которое Сервусу удалось восстановить, но одновременно с этим красная пелена, на миг вставшая перед глазами, избавила его от сомнений и тревог, и капитан городской стражи повернулся к своему подчиненному.
Тот выглядел смущенным и напуганным, он не понимал, что происходит и ждал команд.
"Он верит мне. Они верят. И выполнят любой приказ. По крайней мере, я хочу надеяться на это".
Сервус открыл рот и хрипло выдавил из себя:
— Открыть ворота.
— Что? — лейтенант остолбенел.
— Я неясно выразился?! — проревел Сервус. — Открыть ворота, живо!
На долгий тягучий миг ему показалось, что Флавиан сейчас выхватит меч и бросится на своего командира. Но этого не произошло. Лейтенант отдал честь и проорал приказ подчинённым.
Заскрипели подъемные механизмы, и ворота медленно, но верно принялись отворяться.
"Половина дела сделана", — подумал Сервус, оглядывая стену.
На ней в совершенной прострации замерли как его городские стражники, так и немногочисленные гвардейцы, присланные заместителем Амандуса для усиления их позиций. Он буквально чувствовал оторопелость аркебузиров и пушкарей, их непонимание и неверие в происходящее.
А еще Сервус заметил нескольких людей, закутанных в темное, стремящихся к нему от другой секции стены.
"Этот парнишка, Лариэс, боялся, что Тени с легкостью выйдут на них и зарубят заговор на корню. Хе! Глупый юнец! Виконт так и не поверил, что в Сентии больше не осталось тех Теней, к которым он привык. Сколько из них погибло во время ночной атаки Охотника? А сколько раньше? Из тех же, кто остался всех более-менее толковых забрала с собой Мислия. Впрочем, этих двух вполне может оказаться достаточно для того, чтобы отправить меня на свидание с Господом".
А раз так, у него есть лишь несколько секунд, которые следует использовать правильно.
Сервус набрал полную грудь воздуха и заорал хорошо поставленным командирским голосом:
— Разоружить гвардейцев и Теней! Не стрелять! Защищать ворота! Слава его величеству Устину Вентису, истинному правителю Дилириса!
Так заговоры никто не делает. Это глупость. Нормальные измены и предательства совершаются тихо, незаметно, под покровом ночи. Ну или, на худой конец, за тридевять земель. Там, где все следы можно сбросить со скалы либо запечатать в бесконечных подземных переходах.
Орать же средь бела дня, глядя на приближающийся конный отряд, в высшей степени глупо. По идее, это не должно было сработать. Однако, сработало.
Он не просто так поставил на внешнюю стену самых тупых и исполнительных стражников, которых только сумел найти. Сервус, знавший имя каждого — каждого! — своего подчиненного, прекрасно понимал, как увеличить шансы на выживание, а заодно — помочь общему делу.
И как только последние слова сорвались с губ, воины принялись действовать, не думая, не рассуждая, подчиняясь приказу.
Мечи покинули ножны, алебарды слетели с плеч, аркебузы и арбалеты поднялись. И все это богатство повернулось в сторону верных королеве людей.
Две Тени, надо отдать им должное, попытались прорваться, но было слишком поздно — стражники приняли их и нашинковали в капусту буквально за несколько ударов сердца.
"Как просто взять столицу королевства", — подумал Сервус, наблюдая за тем, как первые всадники въезжают в город. — "Не понадобился даже осел, груженый золотом".
Он махнул лейтенанту рукой и направился вниз. Теперь следовало действовать очень быстро, если, конечно, они хотят пролить как можно меньше крови.
— Отправь вестовых на все посты, — коротко приказывал он, — пусть разоружают гвардейцев и оказывают всяческое содействие людям его величества и его союзников. Исполнять!
Лейтенант буквально растворился в воздухе, с такой скоростью он кинулся выполнять распоряжение капитана, а Сервус медленно спустился вниз, оказавшись лицом к лицу с тремя людьми. Устина Вентиса он знал, ну а про остальных слышали, наверное, даже младенцы.
Один — калека, лишенный левой руки, укрывший маской нижнюю половину лица, второй — ничем не примечательный мужчина средних лет с короткой стрижкой, не носящий никаких доспехов. Корвус и его кровный брат Изегрим. Древние.
— Приветствую вас в Сентии, ваше величество, — поклонился он Устину.
— Давно не виделись, Сервус, — спокойным голосом отозвался Вентис. — Вот уж не ожидал, что Лариэс сумеет соблазнить тебя идеей служения новому королю.
— Я служу не вам. — Получилось чуть резче, чем хотелось бы, но иначе Сервус не мог. — Я служу городу. Лариэс сказал, что вы гарантируете безопасность жителей.
— Конечно, я не собираюсь грабить собственную столицу, а войска его величества Корвуса славятся своей железной дисциплиной.
Сковывающий, все это время с интересом разглядывавший Сервуса, кивнул.
— Мы не только не будем грабить, но и поможем страже поддерживать порядок. Полагаю, это может быть полезно, — донеслось из-под платка, закрывавшего всю нижнюю половину лица.
Голос Древнего был откровенно неприятным, сухим и режущим, точно кромка ржавого ножа, но Сервусу почудилась искренность в сказанном, и капитан стражи понадеялся, что опыт не подводит его.
Сервус снова поклонился, глядя как все новые и новые конные сотни въезжают в ворота и устремляются вперед, ведомые, судя по всему, теми из воинов Устина Вентиса, что жили в Сентии раньше и знали местность.
"Что ж, времени они зря не теряют, уже хорошо".
— Полагаю, — произнес он, — нам нужно поспешить. Остальные участники заговора ожидают подкреплений.
— Изегрим, проверишь? — попросил, не приказал Корвус. — Ты самый быстрый из нас.
Невзрачный мужчина криво ухмыльнулся и слез с лошади, а в следующий миг... Сервусу от неожиданности очень захотелось протереть глаза. Еще секунду назад Древний стоял рядом со своим конем, и вот его нет. Пропал, растворился в воздухе. Капитан городской стражи на самой кромке восприятия разглядел лишь какое-то смазанное движение, и все кончилось.
Сервус моргнул.
"Проклятье, вот это скорость? А что мешало этому монстру просто перебраться через стену и поубивать нас всех"?
Ответ пришел сам собой, простой и очевидный, высказанный Лариэсом несколько дней назад: они действительно сдерживаются, потому что боятся большой войны.
На губах капитана проступила тень легкой улыбки.
"Что ж, быть может, я все-таки сделал правильный выбор". — Он посмотрел вперед, туда, где уже начинало звенеть оружие, затем перевел взгляд на подбегавшим за указаниями лейтенантам. — "А теперь следует собраться и доделать начатое!"
* * *
Когда к распахнутым воротам подбежал взмыленный стражник, Лариэс напрягся.
"Вот он, момент истины. Сейчас я узнаю, получилось или нет. Какой приказ будет отдан: открыть ворота или запереть их намертво и приготовиться к бою?"
Стражник, яростно жестикулируя, принялся выкрикивать команды. Приглядевшись, Лариэс понял, что это не солдат, а офицер — лейтенант городской стражи. Стало быть, приказ, полученный им, пришел непосредственно от Сервуса.
Товарищи слушали вестника, обступив того плотным кольцом, и на лицах воинов проступало все большее и большее удивление. У кого-то оно переходило в тупую покорность, но не у всех. Особенно однозначными выглядели лица дворцовых гвардейцев королевы, приданных стражникам для усиления. Или для контроля? Сложно сказать наверняка.
— Идем, — шепнул он девушкам и первым покинул убежище в проулке, стараясь, не привлекая особого внимания приблизиться к воротам, которые, возможно, сейчас придется защищать.
Скорее всего, передовые отряды армии Волукрима должны быть на подходе, вопрос лишь в том, сколь долго они будут добираться.
Покосившись по сторонам, Лариэс заметил, что одновременно с ним двигаться начали и некоторые из нищих, пробиваясь через толпу, заполонившую предвратную площадь.
Из-за царящего гама было решительно невозможно услышать, о чем же именно говорят солдаты, однако последнюю фразу, скорее даже яростный вопль, Лариэс услышал отчетливо:
— Изменник! — проревел один из гвардейцев, выхватывая меч, и это стало сигналом.
Оружие покинуло ножны, и буквально через несколько секунд возле ворот и на стенах закипело сражение.
Лариэс и не предполагал, что все может развалиться так быстро, что стражники вцепятся в глотки гвардейцев с таким остервенением. Впрочем, не все — больше половины встали на сторону дворцовой стражи, а значит, если ничего не предпринять, то в считанные минуты верные Сервусу люди будут мертвы, а ворота закроются.
— Вперед! — прокричал Лариэс, скидывая плащ и выхватывая клинок.
