— Бр-рр! — пробормотала Дафна. — Ну и мразь!
— Что? — не понял Гарри.
— Мерзкое отвратительное чудовище!
— Ты что говоришь-то?
— Да меня от одного запаха чуть не стошнило!
Гарри надулся, как индюк, аккуратно сложил мантию-невидимку и убрал её в рюкзак:
— Я тебя, собственно, с собой не звал. Ты сама на меня повесилась. Не нравится запах — давай, я тебя отведу обратно!
— Да ничего, уже прошло. Я, просто, надеюсь, больше такого не повторится.
— Запах ей не нравится! Поглядите на неё, принцесса нашлась, раскудрыть меня через коромысло!
— Поттер! — решила вмешаться Панси, с кривой ухмылкой выслушивавшая из тихую перепалку. — Ну, ты даёшь!
— Что, и тебе запах не нравится?
— Запах тролля, Поттер, не твой! Ты, конечно, тоже не одуванчиками пахнешь, но Дафне, по-моему, до этого нет дела.
Гринграсс согласно кивнула, а потом хихикнула:
— Панси, немного деодоранта и тебе не помешало бы!
— Ага, а от тебя несёт не потом, а нежным ароматом фиалок!
— Ничего непоправимого! — Дафна вздёрнула носик и махнула палочкой, укутывая всех троих искрящимся фиолетовым облачком. Он чихнул.
— Как кот, которого насильно запихнули в ванну! — прокомментировала Паркинсон. Потом она заметила, как юноша достал из кармана артефакт с рубином: — Поттер, далеко нам ещё пилить?
— Я тебе уже говорил, что эта штука не показывает, как далеко, она лишь ищет след.
— А что мы ищем, Поттер? — она вспомнила, что в эту игру они ещё не доиграли.
— Дорогая, мы ищем место, где, кроме нас, будет лишь темнота, которая, как известно, лучший друг молодёжи.
— Мне кажется, что уже достаточно темно!
— Ну, если ты так считаешь, — Гарри развернулся и неуловимым движением убрал палочку, — иди же ко мне, чертовка!
Панси, отшатнувшаяся было от такого неожиданного напора, решила, что роль нужно отыграть до конца, и придвинулась к нему. Он обнял её за талию, и Паркинсон, повиснув на его шее, подставила ему уста для поцелуя. Язык Гарри раздвинул их сочную мякоть, и она ещё крепче притянула его к себе, жадно кусая его губы. Руки Поттера опустились ниже, правой он сжал упругую ягодицу, а левой гладил другую. Потом, осмелев, он переместил руку выше.
— Так мы не договаривались! — Панси попыталась оттолкнуть его, но лишь дала его простор к действию, а его губы снова нашли её. — Хорошо, хорошо! — ещё сильней упёрлась она, буквально отдирая его от себя.
— Что — хорошо, дорогая, Когда я делаю так или так? — при этом он продолжал и гладить, и сжимать.
— Хорошо, я сдаюсь, ты выиграл! — наконец-то она вырвалась, и теперь тяжело дышала. — Кто же знал, что ты мою грудь лапать начнёшь?!
— А я всегда так делаю! — простодушно признался Поттер. — То есть, против попы ты ничего не имеешь? — он шагнул к ней, примериваясь.
— Убери от меня свои грабли, похотливое чудовище! — зашипела Паркинсон.
— А жаль! — сказал Гарри, пряча руки за спину.
— Что жаль-то? Там и лапать-то нечего, что сзади, что спереди! — заметила хихикавшая всё это время Дафна.
— Ах, нечего? И это я слышу от супового набора по имени Дафна Гринграсс? Вот, смотри! — Панси распахнула мантию, выставив грудь вперёд. — И смотри, что у неё!
— Боюсь, дамы, — грустно произнёс Поттер, — что при таком освещении визуальную экспертизу я провести не смогу, поэтому предлагаю сразу перейти к тактильной!
— Давай, проводи эту свою... тактильную!
Мерлин, и за что мне такое наказание?!! закатила глаза Гринграсс.
5 апреля. Вечер
Ну, конечно же, в Лондоне шёл дождь. Впрочем, сказать шёл — значит, польстить этому убогому порождению английской погоды. Скорее уж, стоял. Или полз. И, уж точно, никуда не шёл. Мигом продрогнув до самых костей, Дэниел с тем тёплым чувством, которое бывает у каждого возвратившегося домой путешественника, машинально наложил на них обоих согревающие заклинания и высушил одежду.
— Ну, что, — спросила всё ещё кутающаяся в пальто Пераспера, — какой у нас план?
При слове план Дэниел поморщился:
— Солнце моё, ты же знаешь, до чего я не люблю этого слова!
— Прости, милый! — зябко передёрнулась женщина. — И, всё же?
— Прежде всего, нам нужно сменить внешность. Потом мы свяжемся с Дэйвом...
— Как?
— Я не знаю. Я вижу нас в его компании, только место какое-то незнакомое... Вообще, всё смутно пока... — он оглядел жену оценивающим взглядом: — Ищут нас двоих. Переоденем тебя мальчиком...
— О! — промурлыкала Пераспера. — Так мы будем играть в переодевание! И часто тебя посещают фантазии с хорошенькими мальчиками?
— Извращенка! — недовольно буркнул он. — Меня посещают фантазии только с хорошенькими девочками в твоём лице.
— Ну, хорошо! — она провела коготками по его щеке. — Когда это всё закончится, обязательно воплотим какую-нибудь из них!
Они остановились у витрины магазина готовой одежды. Пераспера многозначительно посмотрела на мужа и потащила его за руку вовнутрь. Поход за покупками, как ни странно, прошёл достаточно быстро, не считая финальной стадии, когда Пераспера, желая немного расслабиться и, заодно, развеять мужа, завела того в отдел нижнего белья, где продемонстрировала супругу несколько особо понравившихся ему образцов. Под конец, поймав жадный взгляд мужа, она быстро свернула показ мод и, отдав тому ворох покупок, поспешила на кассу.
◅─◈─▻
Пока они шли, Дафне пришло в голову, что она знает заклинание, которое должно было им помочь в их походе.
— Ты знаешь, Гарри, я кое-что вспомнила, — и сделала многозначительную паузу.
К тому моменту Поттер, и без того замордованный в последние несколько дней, уже настолько был измотан походом и непрекращающимися пикировками с несносными девицами, что был почти не в состоянии сдерживать раздражение:
— Я должен за тебя сразу порадоваться или сначала ты желаешь излить на меня глубины своего сознания? — злобно рыкнул он.
— Гарри, стой! — Дафна резко дёрнула его за руку, развернув к себе. Не успел он открыть рот, как она обхватила его, плотно прижавшись. Он опустил руки ей на плечи, а потом погладил по спине и шепнул на ухо:
— Ну, что ты опять ко мне липнешь? — он помолчал, прижавшись щекой к её макушке. — Прости меня, я веду себя, как последний...
— Я тоже устала, и Панси устала, и улыбается она через силу. Может, нам стоит...
— Нет, Дафна, ещё рано, нам нужно дойти так далеко, как мы сможем!
Надо же, сколько мы уже здесь гуляем, а её волосы по-прежнему пахнут фиалками. Волшебство, да и только! М-мм, хорошо-то как!
— Я вам не мешаю, голубки? — устало спросила побледневшая Паркинсон. Гарри потянулся к ней, зацепил за мантию, притянул, обняв, и почувствовал, как она буквально повисла на нём. Он осторожно разжал руки Дафны и плавно опустил Панси на землю, одновременно зажигая едва светящийся люмос. Потом он достал из-за спины свой рюкзак, и из него появились две мягкие подушечки для сидения. Одну положил у ног Дафны, а вторую — рядом с Паркинсон. Он присел и взял Панси на руки, осторожно поместив её на подушечку, за что удостоился её смущённой улыбки. Дафна уже сидела рядом. Он просто присел на пол пещеры перед ними и стал доставать из рюкзака на уже вытащенный раскладной столик запасённый провиант, — несколько бутербродов, фрукты и двадцатилитровую бутыль с водой с краником на боку. Порывшись ещё немного, выудил двухлитровый термос с чаем и несколько одноразовых стаканов. Ещё подумал, и достал пару одеял, которые накинул девушкам на плечи. Немного отошедшая Панси, заговорщицки прикрыв рот ладошкой, громко прошептала Дафне:
— Мой отец себе рюкзак с зачарованием одновременно и на объём, и на вес позволить не может. Либо на то, либо на другое.
— А мой вместо подобного саквояжа купил виллу на Канарах.
— Вот она, голытьба-то гриффиндорская!
— Ага, сам в обносках, а на плече — гоблинской работы рюкзачок!
— Фу, пижон!
— Точно, эпатажный!
Гарри ласково погладил потёртую ткань предмета обсуждения:
— Сириус рассказывал, что отец купил мне этот рюкзак на мой первый день рождения...
Девицы закрыли рты и потупились, не глядя друг на друга. Поттер поставил на столик стаканы и налил горячего чая, после чего, подняв бутыль с водой, поднёс её сначала одной, а потом другой девушке, чтобы те сполоснули руки и лицо. Поставил воду, умылся сам и, достав из поклажи полотенца, протянул два Панси с Дафной. Минут пять все сосредоточенно жевали. Девушки, вгрызающиеся в бутерброды, экспрессией напоминали кроманьонцев, наконец-то заваливших мамонта. Поттер ел по-походному спокойно, не торопясь.
— Гарри, Панси мне что-то рассказывала про твоё предплечье...
Паркинсон поперхнулась, прикрыв рот ладошкой и с преувеличенным вниманием стала разглядывать свод пещеры, игнорируя тяжёлый взгляд, который вперил в неё Поттер.
— Что она тебе рассказывала? — поинтересовался он, не сводя глаз с Панси.
— Ничего. Сказала, что Пожиратели у тебя — больная тема и посоветовала взглянуть на твоё предплечье.
— Грамотный развод! — одобрительно кивнул Поттер.
— В каком смысле?
— Панси хочет, чтобы мы с тобой встречались. Я протяну тебе руку посмотреть, ты её схватишь, я схвачу тебя, поцелуи, все дела, дети и домик в деревне. Ты согласна?
— Это, что, предложение? — опешила Дафна.
— Для тебя, ничтожество, я Паркинсон, понял? — разозлённая Панси угрожала ему выколоть глаз бутербродом. Он в страхе сглотнул, понимая, что его жизнь висит на волоске и закивал:
— Я всё понял, Панси, то есть, Паркинсон! Больше не повторится, Панси... Паркинсон... Панси, Панси, Панси! — с решимостью берсерка он зажмурился, ухватив её за руку, и откусил большой кусок её бутерброда. — Ва-ва! — торжествующе промычал он, пережёвывая добычу. Глядя то на прожорливого варвара, то на огрызок своего бутерброда, она была готова расплакаться. Гарри перестал улыбаться и быстро проглотил откушенное:
— Ну, ну, погоди, не огорчайся! — он полез в рюкзак, достал ещё несколько бутербродов, пачку печенья и коробку эклеров, выкладывая это всё перед Паркинсон. Та капризно надула губки, задрала носик и показала пальчиком на коробку с пирожными.
— Ну, и правильно, а то, не дай Мерлин, похудеешь! — одобрила её выбор подруга.
— Тебе, Дафна, — вздохнула Панси, — хорошо с твоими мослами! — она подхватила столовый нож и, отрезав себе половину эклера, предложила вторую Поттеру.
— Панси, ты дура! — продолжила подзуживать Гринграсс. — Вторую надо было тоже самой съесть. Ведь два раза по пол-эклера — это не то же самое, что один целый!
Паркинсон опять вздохнула и отдала Гарри вторую половину.
— Ось цэ — гарно! — прокомментировала Дафна. — Глядишь, откормим шкелетика-то! — она пристально поглядела на Поттера: — Так что там с предплечьем?
— Амбридж его мучила, — хмуро ответила за него Панси. — Чтобы не распространял ложных сведений о Пожирателях и этом... Да ладно, Поттер, покажи ей. Всё равно, ведь, узнает!
Гарри со вздохом закатал рукав, обнажая шрамы на коже, которые складывались в буквы: Врать — нехорошо!
— Я... я не знаю, что сказать! — пролепетала Гринграсс, одной рукой в ужасе прикрыв рот, а другой потянувшись к шрамам.
— А ты пожалей его, пожалей! — подсказала Панси. — Тебе всё равно ничего не светит!
Дафна подняла глаза, чтобы встретить внезапно ставший пустым взгляд Поттера. Она отдёрнула руку.
Да уж, подруга плохого не посоветует!
— Я... в другой раз, наверное... Может быть... — с каждым её словом глаза юноши теплели.
— А что это вы, дорогие слизеринки, меня уже делите?
— А что, нельзя, Поттер? — язвительно спросила Паркинсон. — Неужто, ты для нас слишком хорош?
— Если, Панси, я повторю, если мой рассудок когда-нибудь решит окончательно покинуть меня и я решусь завести шашни с девушкой из Слизерина, то выбора между вами я делать не буду! — с ленцой протянул Поттер. — Одна змея, две змеи — концептуально, разницы никакой. Всё равно, своей смертью я не умру.
— Не умрёшь! — зловеще сказала Дафна. — Вдвоём мы устроим тебе долгую жизнь, полную мучений, гнусное чудовище Магнусен!
Когда, наконец, еда была уничтожена, а чай допит, Гарри спросил у Гринграсс:
— Ты мне что-то хотела сказать!
— А, ну да! — та раскраснелась от горячего чая, и теперь обмахивалась ладошкой: — Фух! Папа мне как-то давно показывал, но с тех пор я почти забыла его, а теперь, вот, вспомнила! — она скинула с плеч одеяло, достала палочку и взмахнула ей: — Экспекто Умбра!
Из её палочки вырвалась белёсая тень, которая взлетела над ними и понеслась по проходу в направлении, куда показывала палочка Дафны. Довольно быстро темнота скрыла её.
— У меня получается выпустить его на сто метров. Это такой наблюдатель, который, держится впереди, но, встретив живых существ, возвращается к создателю и предупреждает его писком до тех пор, пока тот его не развеет.
— Интересно. А люмос к нему приделать нельзя?
— Папа мне говорил, что есть модификатор заклинания, но его я вспомнить не смогла. Извини.
— Да что ты, Дафна, это же и так здорово! Хотя, с люмосом было бы интереснее, мы бы реально ускорились. А то плетёмся в темноте с черепашьей скоростью!
— Там не люмос был, а другое заклинание, которое могло и запускать огонёк, движущийся на небольшом расстоянии, и модифицировать Умбру.
— Я знаю, я знаю! — Панси тянула руку, словно на уроке в школе. Поттер задрал нос, сделал надменное лицо и презрительно опустил уголки губ:
— Хороший ответ, Гринграсс, можете садиться! Сто пятьсот баллов Слизерину! А теперь послушаем, как выучила урок эта сторонница дружбы со всякими грязнокровками, как вас там...
— Паркинсон, профессор!
— Да, да, Паркинсон... Отвечайте!
