— Так, я все понял. — Для того, что бы сказать это нормальным голосом, мне пришлось основательно прокашлятся. — А теперь вставайте. Вы мне сейчас подсказали очень важную вещь, которую я упустил. Будет общее собрание — я тогда все подробно расскажу, идет? Опять вы меня основательно загрузили... чуть не забыл, зачем вообще пришел! Пачи, тебе очередное твое любимое "нестандартное задание" — мне нужна новая школа...
— Организовать перевод "от города", со стипендией, что бы не было вмешательства опекуна? — Деловито поинтересовался демон и слегка сбледнул, увидев мой прищур.
— Пачи, ты не понял... мне нужно, что бы ты организовал новую школу с нуля... и сделать это надо за два-три месяца. — Я рукой прервал готовый вырваться у вассала вопрос и уточнил, ласково улыбаясь жене. — Такую школу, что бы учащийся в ней беременный демон, выглядящий как школьница пятнадцати лет, не вызывал вопросов. Думаю, делать "обычную" школу слишком... социально-неправильно, это должна быть закрытая школа-интернат... и я даже знаю, где ее разместить, хе-хе! Так что — я пошел договариваться с будущим директором... он как раз сегодня выписывается... обрадую заодно... а ты — готовь документы и все такое. Задача понятна?
Я постарался развернуться не особо резко — но получалось плохо. Особенно нервировало, что я никак не мог унять дергающееся веко... как, вот как куча взрослых, адекватных людей... и не людей... но тоже довольно адекватных... могла вручить свое будущее одному пусть умному, но вовсе не всеведущему подростку? Знаете, это даже для Японии полный сюр! Хотя... я резко остановился и идущая следом Сидзука едва не налетела на меня. Взрослых, адекватных... ага! С возрастом ничего не попишешь, а вот адекватность... О да, Такамия — город конченных психов! Мне безумно хотелось расхохотаться этаким злодейским смехом пополам со слезами, но я все-таки сдержался: беременная жена... пусть десять раз аякаси, лучше лишний раз не пугать — мало ли что... Пойду лучше Генноске нервы испорчу: в конце концов, генетически он мой дед — вот пусть и отдувается... тоже!
Интерлюдия 31.Япония, Такамия. Мерухи Джингуджи. Часть 1.
— Что это было! Я тебя спрашиваю — что это было?!
Мерухи Джингуджи, Матриарх двенадцатого клана экзорцистов, оторвалась от лептопа и, выверенным движением задрала бровь: вместо того, что бы открыть дверь пассажирского люка вертолета мужчины устроили разборку прямо после посадки — еще и ротор не успел остановится.
— В нас целились! Б... буду — целились!
— Посреди города? Ты е...ся?!
— Слушай, ты же меня знаешь. Я такие моменты после Камбоджи на раз чую!
— Ты, м... ! Противозенитный маневр над застройкой — ты каким место вообще думаешь?! А что было бы, если бы я не успел сблокировать?!
— Это рефлекс! Знаешь, сколько раз он мне жизнь спасал?!
— Что-то случилось, господа? — Матриарх, внутренне поморщившись, величественно поднялась со своего пассажирского кресла: что бы отлично выученный экипаж устроил разборки на глазах даже не у начальства — у высшей власти клана? Похоже, проблема действительно была, и была серьезной.
— Никак нет, Джингуджи-сама! — Командир экипажа вскочил выскочил из кабины в отсек, неведомым образом не зацепив ни одного органа управления: профессионал, как-никак! — Полет прошел штатно, борт будет готов к старту в любой момент, после дозаправки.
Открыв, наконец, люк и опустив короткий, на три ступени, трап, командир экипажа еще раз склонился в поклоне "глубокого уважения". Успевший выйти из кабины через внешнюю дверь, второй пилот так же застыл в поклоне у носа винтокрылой машины. Мерухи сильно хотелось уточнить, что же такое произошло над крышами Такамии, что экипаж устроил безобразную сцену после посадки... однако она продолжала делать вид, что ничего не заметила — пилоты "потеряли лицо", и, буде она проявит "внимательность", ей придется обоих... гм, ну, не уволить (разве можно уволить кланеров-вассалов?) — перевести на другую работу, подальше от себя. Японский неписанный этикет — он иногда бывает довольно неудобен...
Разумеется, сразу Матриарх Джингуджи никуда не пошла: во-первых, она не девочка, что бы бегать... а во-вторых — требовалось как следует осмотреться. Даже внимательный взгляд из окон "люкса" уже мог много чего рассказать... а уже взгляд, дополненный магией — еще больше! Свою дочь Мерухи обнаружила без труда — ярко светящийся огонек неподвижно устроился среди задний почти у самого горизонта среди невысокой застройки. Но, даже не будь визуального контакта, для тех, кто был хоть на каплю одарен, не составляло труда почувствовать как будто слегка сдавливающий голову, хоть и сглаженный расстоянием фон. Особенно легко это было сделать, потому что в остальном Такамия была : ни магов, ни духов, ни фонящих активных артефактов...магически "мертва": ни магов, ни демонов, которые, вроде бы, сопровождали Амакава даже в городе... что, впрочем, новостью для нее тоже не являлось: возможности амулетной защиты были главой клана номер шесть наглядно продемонстрированы во время "легкой прогулки в горах", с которой сын бизнес-партнера вернулся в изрядном смятении чувств. Кстати о чувствах. Чувства Мерухи Джингуджи сейчас испытывала... очень смешанные.
Последнее десятилетие выдалось для молодого матриарха... очень оживленным. В принципе, свою жизнь она смело могла поделить не только на отрезки "стремление к власти" — "удержание власти", но и поделить последний еще пополам: до нападения на дочь и после. До — молодая "Джингуджи-сама" была обыкновенной "матерью-кукушкой", как про таких говорят: любила дочь, но... "в меру". Да и что с крохи взять? Ничего не понимает, лепечет о чем-то... нянек, обычно, хватало. А потом оказалось, что отец для девочки был выбран крайне удачно. Даже слишком удачно! Сила стала вредить своему владельцу. И мимо сияющей как маленькая звезда, но совершенно беззащитной малышки не прошел один из тех, от кого этот мир должны защищать экзорцисты. По счастью оказалось, что с головой у твари совсем плохо — устроить игру в кошки-мышки тогда, когда надо жрать и бежать... м-да. Куэс практически не пострадала — но мощнейшая психологическая травма навсегда изменила ее характер: теперь ребенок хотел и был готов сделать все для того, что бы побеждать... исключительно удачно сложилось! Без всяких понуканий маленькая химе позволила превратить свою жизнь в ад... а матери — успешно держаться наверху карьерной лестницы, не без того.
Сильный наследник нужного пола, магически одаренный и готовый исступленно тренироваться, что бы в будущем сражаться с порождениями сверхъестественного был для Мерухи как подарок: ставка на беременность себя целиком оправдала! Все-таки у матриархата есть некоторые... нюансы, со стороны для чужаков непонятные: например, отсутствие отца ничуть не сказалось на отношении к Матриарху: наследница есть, наследница сильная? Какая разница, от кого, главное — есть! Сама тогдашняя глава клана не могла похвастаться значительным боевым опытом — она всегда готовилась к управлению, была прежде всего экономистом и неплохо разбиралась во всех аспектах деятельности двенадцатого клана, что приносили ощутимый доход. Лучший лидер, если подумать... и если бы кое-кому замшелые традиции не заменяли мозги!
"Лидер клана экзорцистов должен быть сильным! Лидер клана экзорцистов должен убивать демонов!" Что за хрень?! Начало двадцать первого века — не начало двадцатого, теперь Сила не решала фактически ничего! Силен? О да, председатель Круга похлопает тебя по плечу и выдаст очередное самоубийственное задание, с которым "больше никто не справится"! Почему-то у Первых первые позиции в клане всегда занимали не самые сильные, а самые... подготовленные, пожалуй. Впрочем, про структуру Тсучимкадо было известно даже слишком мало, несмотря на значительную общественную роль среди тех кланов, что виляли на развитие и политику самой Японии... Мерухи добилась впечатляющих успехов: смогла, подобно своему отцу (тот был еще тип, добиться такого положения в клане, где верховодят женщины!) расширить полномочия Социального Комитета, персональной "кормушки" двенадцатых в стране, фактически в одиночку развернула половину бизнес-направлений за рубежом, подняла престиж "узкоглазых" в Канаде и странах Западной Европы, заключила, наконец, несколько безумно выгодных (взаимовыгодных, разумеется) "негласных договоров" с верхушкой военной "элиты" Дальнего Востока России (там как раз началась "катавасия" и поток материальных ценностей так и просился на зарубежные рынки!)... Но старичье, чья молодость и "великие свершения" пришлись на времена Войны на Море только поджимали губы и качали головами... вовремя ее надоумили про ребенка! Эти шамкающие и маразматические муд... уважаемые главы Родов в составе Старшей Семьи и не менее рассыпающиеся песком родственники из младших и побочных семей умилялись от силы Куэс, произносили всякие пафосные идиотизмы о "свершившейся справедливости" и "наконец-то указанным спесивым ублюдкам их месте" (это про другие кланы)... хоть бы один или одна что-нибудь кроме слов сделали! К счастью, время неумолимо и ископаемые постепенно возвращались в свое естественное состояние... под землю или в погребальный огонь. В двенадцатом клане наступало новое время...
Однако, пока время "наступало", наличие живого подтверждения силы и могущества правящего Матриарха, беззаветно любящее мать (потому что мать, и потому что других "хороших тетей и дядей" к Куэс просто не подпускали... эти же самые "тети и дяди") служило отличной гарантией сохранения "статсуса кво". К сожалению, с дочерью все было не просто... а к семи годам она и вовсе "собралась" умирать. Что бы кто там не говорил — а Джингуджи любила своего ребенка. Пусть большую часть времени дела заслоняли от нее радость материнства, но... все-таки это была ее дочь. И потому, девочка была без колебания отправлена на сомнительную процедуру лечения у Генноске Амакава: всяко лучше, чем полная потеря магии и еще неизвестно чего при запечатывании. Вдобавок, глава шестого клана волшебным образом решал сразу обе проблемы — девочка выживала и девочка не теряла в силе: чего еще желать? А вот чего Мерухи не ожидала, так это того, что вернувшаяся со "смотрин" своего маленького жениха "по сговору" дочь станет практически другим человеком!
Можно много говорить о том, что "девочка просто выросла", что резкое изменение довольно монотонного жизненного уклада наложилось на "переходные период" в жизни ребенка, что социально "чистый" мозг мгновенно "захватил" новую матрицу поведения, что, в конце концов, первое "настоящее" общение со сверстником (ха! На год младше!) так подействовало... сама Матриарх об этом иногда размышляла — и не раз. Но... вместо "маленькой машины для убийств аякаси" в клановое поместье Старшей Семьи вернулась щебечущая ("Ах, Ю-тян то, ах, Ю-тян сё) малолетняя пигалица... сила которой, конечно, никуда не делась. Но... вместо заучивания упражений на рекацию — доставание наставников на тему "а я действительно крутая и сильная?" и эксперименты с собственной магией. Внушения и физические наказания не помогали (впрочем, последние были скорее неприятные, вроде "встать в угол с ведром с водой на голове"), "проснувшийся" от тотальной ненависти разум с удовольствием впал в другую крайность... чем в клане, естественно, обязательно попытались бы воспользоваться — почему нет? Втереться в доверие к наследнику Матриарха... впрочем, Джингуджи-сама даже не нужно было выдумывать способ защиты интересов: именно так защищали и ее. Просто услать учится... подальше. Отличное и практичное совмещение полезного с полезным. Да еще и у Амакава внутренние проблемы так удачно начались...
Интерлюдия 31.Япония, Такамия. Мерухи Джингуджи. Часть 2.
Мерухи Джингуджи задернула тяжелые шторы, погружая комнату в полумрак — скорее рефлекторно, чем по необходимости: заклятие "дальней связи" позволяло собеседнику отлично разглядеть интерьер и пейзаж за окном, если оное попадало в "поле зрения" магической техники. Простое ухищрение с ограничением светового потока в помещении давало просто замечательный эффект: кроме абонента "на той стороне" не видно было практически ничего. И только после этого Матриарх ответила на вызов:
— Мама, привет. — А вот Куэс маскировкой не озаботилась, и было видно, что интерьер в ее помещении довольно простой: стол, диван, огромная плазменная панель телевизора на заднем плане, высокие "трубы" колонок "домашнего кинотеатра", кресла. — Извини, что раньше не ответила — у нас тут было... рабочее совещание.
Джингуджи-химе выглядела слегка усталой, кроме того, вместо любимого очередного "модельного" платья с короткой юбкой девушка натянула пышный свитер комбинированной вязки, опускающийся ниже талии и брюки. Вкупе со снежно-белыми волосами, заплетенными в толстую косу, перекинутую через плечо на грудь, образ получался настолько отличным от своеобычного, что Матриарху машинально захотелось протереть глаза! Если бы не голос и не метка-татуировка в середине лба... пожалуй, родную дочь можно было и не узнать. И... Мерухи непроизвольно вздрогнула — глаза! Радужную оболочку фиолетового цвета мозг старшей колдуньи поначалу просто отказался обработать — привычно "подставив" вместо невозможной расцветки привычную темную.
— Здравствуй... дочь... моя. — Не без усилий откликнулась старшая носящая-полумесяц: мало того, что дочь обесцветила прическу и вставила (не иначе как мать выбить из колеи!) контактные линзы, так еще и обратилась с приветствием не как обычно "здравствуйте, Джингуджи-доно", а подчеркнуто-по родственному. И еще этот наряд... В последнее время мать и дитя редко общались: точек соприкосновения оставалось слишком мало, а распределить утвержденные задания, полученные от Круга в обязательном порядке проще было по е-майлу. Охлаждение отношений "в семье" между Мерухи и Куэс началось уже давно, и "первой начала" сама Мерухи. Врочем, после "лечения" у Амакава это было предрешено...
...ладно, когда девочка, под новыми впечатлениями твердит о "новом друге" и "будущем муже" через неделю и даже месяц после последней встречи... но через год? Причем не просто год монотонных тренировок и занятий — после первого семестра Академии?! Сама Матриарх даже сейчас помнила, какая волна впечатлений обрушилась на нее саму, когда она первый раз, прожив почти восемь лет затворницей в поместье, первый раз переступила порог учебного заведения не где-нибудь в Японии — на другом конце света! Да она к третьему месяцу занятий уже с трудом вспоминала про родные пенаты — так сильно все вокруг отличалось от того, к чему она привыкла! Настоящая "новая жизнь"!
...в общем, к уважаемому Генноске Амакава у Мерухи Джингуджи возникло несколько не самых приятных вопросов... вот только задавать их было уже некому: клана номер шесть больше не было. Правда, был малолетний наследник — но что можно спросить с ребенка семи лет, под техникой подавления и с "отредактированной" памятью: при получении опеки, Социальный Комитет собрал дополнительные сведения, включая официальные нотариальные бумаги Главы Амакава и результаты работы школьного психолога. И, если с тем, что амулетная техника сделал из Юто Амакава немага на следующие девять лет еще можно было смирится, то немногие затертые воспоминания о клановом обучении ставили на мальчике как на возможном брачном партнере крест. Впрочем, помня слова Генноске, Матриарх не сказала дочери ни да, ни нет и предпочла "тянуть резину", обновлять ограничители магического потока в теле дочери и... "действовать по обстоятельствам". Некоторое время тактика казалась удачной — Куэс самостоятельно познакомилась с Малькольмами, произвела впечатление Силой, красотой и характером, ситуация с ростом Источника стабилизировалась и Старшая носящая-полумесяц постепенно совсем задвинула вопрос "в долгий ящик"... и даже не заметила, как все пошло в разнос!
