Следовало быть готовым ко всему. И к тому, что мага они убьют, но вернуться не смогут. Пойти должны обычные воины и он.
— В таком случае и тебе нельзя рисковать, — тут же завелся Дагмар. — Ты хочешь оставить стаю без вожака?
— Эль-Элион даст другого вожака, — возразил Тевос. — Но без меня у них вообще нет шансов.
Князьям пришлось смириться. Как всегда. Добровольцы нашлись быстро. Молодежь любила рисковать жизнью рядом с вожаком. Но Тевос взял не всех. С каждым он долго беседовал. Если замечал хоть малейшую тень над ним — не брал.
В конце концов он выбрал семерых. Самый старший — его ровесник. Остальные моложе на три-четыре года. Разве только Сафарбию едва исполнилось двадцать три. Он, как и некоторые другие, даже семью не создал. У эйманов таких никуда бы не выпустили, хотя у них мужчин больше, чем оборотней в Умаре. Это если по всей Гоште поселения считать, то получится, что гибель одной стаи особого ущерба не принесет...
Они выступили утром, чтобы к вечеру быть в Кашшафе, а ночью попытаться убить мага. Пробирались тайными тропами, которые людям неизвестны, а вампирам и подавно — те по воздуху перемещаются. Тут можно было идти без опаски, и хотя дорога была длиннее, время они в конечном итоге сберегли: не приходилось прятаться и выискивать безопасный путь.
Но и здесь Тевос не терял бдительности. Когда он давал отдых братьям, всегда "смотрел" вперед. Нельзя забывать, что Загфуран силен, а самое главное, хитер. Кто знает, где он устроит ловушку.
Вскоре они повернули на юг, чтобы попасть к ущелью Белых скал. Лес заметно редел с каждым лавгом: люди много деревьев вырубили, а с тех пор как недалеко прошла армия Кашшафы, лес отступил от гор еще почти на юлук. Деревень тут никогда не было. Кашшафские войска оттеснили энгарнцев и ушли вглубь страны, но все равно следовало соблюдать осторожность: на завоеванной территории вполне могли бродить дезертиры обеих армий.
Ущелье было свободно. Они благополучно миновали его, не встретив ни души. Скалы были не белыми, как можно было предположить, а обычными, серыми. Но на фоне соседних рыжих гор они сильно выделялись, поэтому и получили такое название.
В сумерках они выскользнули из ущелья и тут же рассеялись. Дальше они должны были пробираться на расстоянии друг от друга, чтобы не привлекать внимания.
Отряд, созданный Загфураном, квартировался в ближайшей деревушке, чтобы быстро можно было перебросить его в леса Умара. Восемь волков окружили деревню полукругом. Они ждали команды вожака.
Тевос вновь "посмотрел" вперед. Стража на месте, но на этот раз людям ничего не угрожало. Оборотни должны незаметно пробраться в деревню, обратиться в людей и притвориться воинами. Тоже непросто, конечно: в основном солдаты уже спят. Дальше Тевос должен найти дом, где спит маг, а потом...
Он подал сигнал, и они по одному миновали стражей. Тевос шел последним. Когда он серой тенью перемахнул через плетень, сердце кольнула неясная тревога. Он чуть вернулся и принюхался к стражу. Так и есть: это магическая ловушка, человека здесь нет. Зато наверняка маг уже знает о том, что в деревне оборотни.
И тут же воздух полыхнул. Камни Зары сыпались, кажется, со всех сторон, но Тевос метался между огненными взрывами, ища братьев. Один мертв — он пылает ярким факелом и уже не шевелится. Другой ранен — его рубанул выскочивший будто из-под земли воин. Тевос бросился на врага, отрывая зубами кисть с мечом, чтобы дать отступить Сафарбию. А следом еще один удар камнем Зары, он еле успевает ускользнуть, подставляя неудачника с оторванной рукой. Пламя слегка опалило спину, он быстро сбивает его, кувыркнувшись по земле, а затем снова вскакивает.
Срочно собрать всех и отступать. Он разговаривает с ними, мысленно подталкивая, потому что в этом огненном озере так легко потерять ориентацию. Да, им теперь только как зайцам — влево-вправо, прыжок вверх, только бы сбить с толку мага, надо делать это неожиданно, тогда они смогут уйти, выживут...
Еще один огненный взрыв справа. Пирум взвыл и покатился огненным клубком. Тевос чуть остановился, но тут же понял, что ему не поможешь, надо спасать других. Вперед. На самом краю деревни еще одна засада. Волки смели ее, не обращая внимания на раны от серебряных мечей, благо они были скользящими. Только Сафарбию не повезло. Раненое плечо подвело, не подпрыгнул достаточно высоко. Серебряный меч снес ему голову. Единственное, что мог сделать Тевос, это точно так же убить человека, разрывая горло до самого позвоночника.
"Рассеяться!" — он приказал это четырем выжившим, едва они покинули деревню. За ними наверняка будут следить, знают, что ранены многие. Если не сейчас, то, как только начнет светать, обязательно попробуют добить. Не стоит облегчать им задачу. Надо убраться отсюда как можно дальше.
Он опять бежал позади, подбадривая раненых: перевязка потом. Сейчас только вперед, желательно на территорию Умара...
"Загфуран снова переиграл нас, — с горечью думал Тевос. — Предупредил своих о нашем появлении, чтобы они приготовились к нападению. Но это еще не конец войны. Не конец".
9 янайира, Хор-Агидгад
Ялмари открыл суму, змейка выскользнула наружу и упала на мостовую. Она так стремительно поползла с площади в одну из улиц, что им пришлось поспешить, чтобы не упустить ее из виду.
— Да сколько уже можно бегать? — прохрипел Герард, когда они свернули в одну из улиц.
Никто не поддержал его. Топот их ног, дыхание, звучали оглушительно в тишине города. Илкер казалось, что шумом они будят древнее зло, но на самом деле все было намного проще: нельзя оставаться в Хор-Агидгаде на ночь.
Они шли, пока хватало сил, потом не выдержала Люне, за ней свалилась Бисера. Ялмари в растерянности выискивал взглядом сбежавший талисман. Ужик вскоре вернулся, но дал им передохнуть не больше получаса, и они снова мчались по казавшемуся бесконечным городу. А солнце наконец покинуло зенит. Очень медленно, гораздо медленнее, чем обычно, но оно ползло к закату. И когда оно коснулось крыш домов, город начал меняться.
Илкер не испугалась потому, что устала бояться. Но вместе с вечерними тенями стены домов покрывались трещинами. Штукатурка на них трескалась и обваливалась, окна и двери раскалывались, обугливались, проваливались внутрь, превращались в труху. Мостовая вставала дыбом, бросая под ноги вывороченные камни и обломки кирпичей, ловя в капканы провалов... Ужик выбирал себе дорогу, петляя так быстро, что не всегда они успевали проследить за ним взглядом. Они мчались за ним, превозмогая усталость, перепрыгивая через провалы и груды на дороге, подстегиваемые ужасными переменами. Не хотелось предполагать, что будет твориться, когда солнце сядет.
Очередная улица с домами, когда-то покрытыми желтой штукатуркой, внезапно закончилась. Они тоже остановились на несколько мгновений, с хрипом втягивая воздух.
Перед ними несла воды широкая река. Течение было таким быстрым, что даже такие сильные пловцы, как оборотни, не справились бы с ним. И такое же бесшумное, как все в этом городе.
— Ну... конечно, — просипела Люне. — А я еще... думала: фонтаны... есть, а реки — нет.
— А я думал, почему на древних картах город пересекает река, а мы ее так и не встретили? — Шрам тяжело уперся ладонями в колени.
— Где талисман? — принц тяжело обвел улицу взглядом и тут же, потянув на себя Илкер скомандовал: — Быстро, быстро!
Ужик темной ленточкой скользил вдоль берега. Вновь пришлось бежать за ним вприпрыжку. Ялмари не выпускал руки девушки, искоса посматривал на нее, будто готовился нести. Но Илкер надеялась, что этого не понадобится.
Вскоре они различили мост. Он не был заметен издалека потому, что мост был удивительно тонок и его светлый камень почти сливался с мутными водами, беззвучно текшими слева от них. Поддерживаемый высокими опорами, он вился над рекой серой нитью, так что поначалу казалось, и одному человеку там не протиснуться. Но подойдя ближе, они убедились, что тут проехал бы и всадник, хотя и дотрагиваясь коленями ажурных перил. И все же возникало ощущение, что им предстоит вброд перейти глубокий, бурный поток.
— Нам на ту сторону?! — ужаснулся за всех Сорот. Очень уже ненадежным казался мост.
Ужик скользнул на каменную кладку. Ялмари очень не хотел отпускать девушку, но пришлось это сделать. Он первый ступил на мост. Однако, торопясь за змейкой, он постоянно оглядывался: не отстает ли Илкер? У нее не получилось бы это сделать: в спину дышал лорд Нево.
Чем дальше они продвигались по мосту, тем сильнее темнело небо. Илкер испуганно поглядывала вверх, но опасности не замечала. Еще есть немного времени, но очень немного. За рекой снова проклятый город, а они будут в безопасности, лишь когда покинут его.
Когда мост вывел их на другой берег, девушке казалось, она не сможет и шагу больше ступить. Сорот упал на колени — ноги больше не держали. Но змейка спешила дальше, не давая им ни мгновения передышки.
"Боже, дай мне силы!" — шептала девушка про себя, чувствуя, что каждый шаг отдается уже в голове, будто стучит по ней молотом. Сорот задержался ненадолго, вскоре он снова пыхтел где-то за ее спиной. Другие будто исчезли. Илкер страшно было оглянуться, увидеть, что они отстали, да и сил на это не осталось. Она опять бросила взгляд вверх, и сердце ухнуло в пятки: они опоздали. Небо приобрело темно-серый, давящий оттенок, еще около четверти часа, и город погрузится во тьму. Тогда и ужика, провожающего их, не разглядишь. Хотя, Ялмари же оборотень, он увидит...
Улочки здесь были иными: дома ниже, пространство между ними теснее, приходилось часто сворачивать. А небо все сгущало темноту, и вскоре над ними пронеслась стремительная тень. Это ощутили все: будто их сначала коснулся жар огромного тела, а потом холод близкой смерти. Тело предало уже не от усталости, от безысходности. Хотелось лечь на землю, закрыв голову руками. Раз все равно не убежать, хотя бы не видеть того, что убьет тебя. Людей буквально распластало по мостовой, разбросав в разные стороны. Даже Шрама, хотя он изо всех сил пытался подняться. Устояли лишь оборотни. Балор беспомощно оглядывался, Ялмари подскочил к ней, поднял на руки, но ладони дрожали, и она дрожащим голосом попросила.
— Отпусти, я еще... могу...
Но ее принц уже искал ужика, чтобы следовать за ним. Их "проводник" на миг замер, а затем скользнул к стене и будто прижался к ней.
— К стене! — Балор первым сообразил, что это значит.
Люди, карабкаясь через разрушенную дорогу, сдирая в кровь руки, подползли к домам, вжались в разрушенную кладку. Илкер видела их тени, но уже не различала, кому они принадлежат, а потом Ялмари все же опустил ее на землю и прикрыл собой. Что-то пролетело низко над домами, казалось, еще немного и оно заденет крыши, завалит их камнями, но невидимый в ночи враг исчез так же быстро, как появился.
— Хорошо, что здесь улицы узкие, — голос князя изменился до неузнаваемости, превратившись в карканье.
И снова бег в кромешной тьме. Илкер спотыкалась. Если бы ее не подхватывал Ялмари, она бы уже давно расквасила себе нос. В этом странном городе, не сориентируешься в темноте по слуху. Как другие еще не переломали ноги, она не представляла.
Остановка. Илкер держится за мужа. До боли в глазах всматривается в темноту, но бесполезно. Лишь тяжелое дыхание вокруг нее показывает, что она не одна.
Кто-то протиснулся вперед.
— Тут площадь перед воротами, — опять Балор. Догадался, что принц не покажет перед Герардом, что отлично видит в темноте. — Она меньше, чем перед главными воротами, но все равно бежать придется быстро. Как только змея поползет вперед, я подам команду. Приготовьтесь.
Ялмари сжал ее ладонь. Бедный... Неужели то, что сказал Эрвин, правда? Это не может быть правдой. Она отогнала ненужные мысли. Надо приготовиться. В древности, когда войны прекращались, и мужчинам становилось скучно, они соревновались в беге, борьбе, метании копий. Вот и им сейчас предстоит такое соревнование.
— Вперед! — Балор крикнул так резко, что на миг остановилось сердце.
Ялмари вел ее куда-то сквозь тьму, но они опаздывали. Смерть нагоняла их. Люди ведь не могла бегать так быстро, как оборотни. Муж вдруг швыряет ее на землю, прикрывая собой. Позади раздается женский крик. Принц изворачивается, бьет мечом в темноту. Вскакивает, Откидывает Илкер к стене, так что она ударяется плечом, сам ныряет в темноту. Снова крик, потом стон. И что-то давит на уши, кажется, голова разлетится на куски.
— Выходим! Я открыл ворота, — князь везде успевает и в который раз спасает им жизнь.
Жаль, что она не видит створки, и сил идти уже нет. Давящее ощущение расплющивает ее. Илкер сползает по стене, но сильные руки вновь подхватывают ее и бросают в темноту. Полет кажется таким долгим и таким приятным... Лучше бы он не заканчивался.
12 янайира, Биргер
Ветер взлохматил волосы, бросив челку на лицо, закрывая обзор, открывающийся со стены. Гарое так и не научился носить шляпу: ни ту, которая полагалась дворянам, ни ту, что носили "волки". Киший брал с него пример. В Энгарне холодало с каждым днем, часто срывался дождь. В такую погоду они надевали плащи. Но не шляпы.
Он слышал краем уха, что его оруженосец целую теорию из этого развил. Вроде как Гарое теперь "священный" полковник. Потому что хоть и воюет, но головной убор не носит, как священник. И поэтому Эль-Элион поможет им победить, и так далее и тому подобное.
Гарое парня не сдерживал. Без выдумки парнишке было скучно, а, возможно, и страшно, хотя он этого не показывал.
Кеворк обходил стену, как делал это ежедневно. Просто чтобы чем-то себя занять, потому что другие дела находились довольно редко. Солдаты, стоящие на посту, привычно замирали при виде полковника. Гарое заметил, что его появление будто успокаивает их. Солнце сегодня не взошло, оно скрыто за тучами, но зато полковник Кеворк по-прежнему на месте. Это значит, прожит еще один день осады.
На расположения противника Гарое не смотрел. Там уже неделю ничего не менялось. Он только шел по дозорному пути, выслушивал доклады десятников и капитанов и шагал дальше, слыша за спиной сопение Кишия.
Если бы полковнику сообщили, что генерал Ройне не человек, а злой дух, поднявшийся из подземелий, чтобы уничтожить Энгарн, он бы поверил. Как-то чудовищно просто все удавалось этому человеку. Замок Хецрон пусть был не самым надежным, но все же хорошо укрепленным, чтобы задержать врага хотя бы на месяц. Там были не только метательные машины и отряд "волков". Там даже священник был, которому повиновались камни Зары.
Но он пал за один день.
Спастись удалось только священнику — он скрылся из осажденного замка. Солдаты были повешены. Те, что стреляли из катапульт, были повешены вверх ногами, чтобы дольше мучились. Графа Хецрона отпустили, хотя это было насмешкой: его ограбили, сняв даже камзол и отдав взамен истертую солдатскую рубашку. А если учесть, что его единственная дочь, которой едва исполнилось шестнадцать, осталась в руках полковника Ройне, брата генерала, то становилось понятно, почему граф не добрался ни до Биргера, ни до другого энгарнского города, а повесился на первом же дереве. Почему он заранее не отправил дочь в безопасное место? Самонадеянность? Он дорого за нее поплатился.
