— Сдаем работы через пять минут, — раздался голос Снейпа. Скрип пера, доносившийся сзади, усилился.
"А я была права! — весело усмехнулась Гермиона. — Стареет профессор, стареет... Раньше без предупреждения свитки собирал. И не под конец урока, а в середине. Или подобрел? — Посмотрев на ледяную маску, заменяющую Снейпу лицо, Гермиона отвергла эту теорию. — Подобреет он, держи карман... Скорее уж сменил тактику вредительства — совершает обманный манёвр. Подпускает поближе, притворяется паинькой, делает невинные глазки, а потом — хап! И ты не успеешь заметить, как тебя съели. Образно, конечно... Хотя... Со Снейпом ни в чём нельзя быть уверенной. Может, его любимая закуска — молоденькие студентки? — Гермиона не удержалась и хихикнула, о чём тут же пожалела. — Ой, что сейчас будет..."
— Мисс Грейнджер, Вы что, увидели в тесте смешной вопрос? — прогремел профессор. Гермиона в который раз за день стала центром всеобщего внимания. "Кажется, это уже входит в добрую традицию". — Если так, то поделитесь с нами, — ехидно предложил Снейп, с противной гримасой, за которой с трудом узнавалась улыбка, смотря на неё.
— Да, профессор, — согласно кивнула Гермиона. — Меня рассмешил вопрос номер... — Она запнулась. — Номер двадцать семь.
— Потрудитесь озвучить и пояснить, что именно Вы приняли за юмористический отрывок. — Понимая, что так просто Ужас Подземелий ещё ни от кого не отставал, Гермиона зачитала вопрос:
— Вопрос Љ27: "Как Вы считаете, способствует ли использование стручков Novices Minerals, известного так же как "Каменная репа", в зелье Высокого Интеллекта повышению его производительности, или нет?"
— И что в этом такого смешного? — с наигранной заинтересованностью спросил Снейп, традиционно изогнув бровь дугой.
— Просто... — К счастью Гермионы, её пытка закончилась — раздался звонок, оповещающий об окончании урока. Быстро, пока никто не успел опомниться, она вскочила со своего места, проговорив "Досданьпрофеснейп", выскочила из класса. За свиток Гермиона сильно не волновалась — Снейп не развалится, сам заберёт...
Урок чар прошёл на редкость спокойно. Золотое трио, находясь всё ещё под впечатлением от утреннего инцидента, предпочло держаться от Гермионы подальше. Парвати и Лаванда их активно в этом поддерживали. Зато Симус вёл себя в отношении Гермионы на редкость дружелюбно, и даже подал подушку, которую она нечаянно запустила невербальным Депульсо на другой конец класса. Гермиона изобразила благодарность и тепло улыбнулась Финнигану, а сама подумала:
"Двуличный гад. Стоило мне только активно начать обламывать Долгопупсика, так сразу начал набиваться в друзья-приятели. А раньше ты где был? Когда они всем скопом надо мною издевались? Предпочитал отсиживаться и отмалчиваться. Нет, Симус, даже если вдруг у тебя появится желание стать мне другом, вынуждена буду тебя обломать — мне такие товарищи без надобности. Уж лучше обойдусь более узким кругом общения. Луна, Драко, Гарри... Мне и их с головой хватает".
В конце урока, получив стандартные пятнадцать баллов от Флитвика, Гермиона первой вылетела из класса. Но направилась она не на обед, как это делала обычно, а в кабинет ЗОТИ. Почему-то девушке захотелось немедленно увидеть профессора Поттера. Была ли это "гаррипоттерозависимось в обострённой стадии", которую она у себя выявила, или ещё что — Гермиона не знала. Просто захотелось встретиться с ним, поговорить, заглянуть в глаза... И непременно рассказать, а лучше — показать с помощью легилименции утреннее происшествие. Хотелось услышать его мнение на этот счёт, смутиться от похвалы, услышать его смех...
"Болезнь прогрессирует, санитары уже в пути, — усмехнулась своим мыслям Гермиона, поднимаясь по лестнице. На встречу ей шли семикурсники. — Что-то они все сегодня какие-то невесёлые, — удивилась она, видя хмурое выражение лиц студентов. — Хотя, нет, не все... Слизеринцы вон идут весёлые. — Гермиона проводила взглядом группу хохочущих учеников с символикой зелёного факультета на мантиях. — Похоже, Гарри вновь чего-то учудил... — Вдруг в голове девушки что-то щёлкнуло. — А как здесь могут быть ученики, если у семикурсников, как и у нас, только одна пара? Странно... Спрошу у Гарри".
Пропустив спускающихся учеников, она двинулась дальше. Свернув за угол, Гермиона буквально налетела на профессора.
— Эй, осторожно! — воскликнул Поттер, хватая её за руку и не давая упасть. Твёрдо поставив девушку на ноги, профессор приветливо улыбнулся. — Привет, какими судьбами у нас в такое время?
— Ты что, не хочешь меня видеть? — обижено спросила Гермиона, грустными глазами смотря на друга. Она добилась своего — Гарри почувствовал себя неуютно.
— Нет, я всегда рад тебя видеть. Просто странно увидеть тебя здесь в это время. Раньше ты меня никогда не баловала излишним вниманием.
— Ну, должна же я когда-нибудь начинать, — улыбнулась Гермиона. — Может, пойдём к тебе в кабинет?
— Гермиона, ну ты вообще уже, — поражённо протянул Поттер, обнимая девушку рукой за плечи. — А вдруг я очень-очень голоден, а ты мне не даёшь нормально пообедать?
— Но ты же потерпишь ради меня, да? — Гермиона невинно заблымала ресницами. Это стало последней каплей — оба рассмеялись.
— Ладно, пошли, — посмеиваясь, согласился Гарри. — Попрошу эльфов что-нибудь сварганить. Не оставаться же нам голодными!
— Верно думаете, профессор Поттер! — с серьёзным выражением лица кивнула Гермиона. Парень усмехнулся.
— Тем и живём, мисс Грейнджер, тем и живём...
* * *
— А почему ты меня не спрашиваешь о том, что произошло утром? — спросила Гермиона Гарри, когда они, пообедав "чем домовик послал", расположились на диване. Девушка даже почувствовала нечто сродни обиде — она старалась, указывала Долгопупсу на его место, а ему всё равно! Безобразие!
— Ну... — замялся профессор, опустив взгляд. — Вообще-то, я уже всё знаю...
— Да? — Гермиона даже не потрудилась спрятать разочарование в голосе. "Пусть знает, как он меня огорчил! Я сама хотела всё рассказать!" — подумала она. — И откуда же?
— Я же легилимент, Гермиона, — виновато улыбнулся Гарри. — А подавляющее большинство учеников о такой дисциплине, как окклюменция, даже не слышали. — Гермиона осуждающе взглянула на друга.
— Гарри, ты понимаешь, что постоянно нарушаешь закон? — нахмурилась она. — И тебя могут наказать по всей строгости закона, если поймают на том, что ты лезешь студенту в голову.
— Могут, — согласился Поттер. — Конечно, могут. Но не будут.
— Почему это?
— Эх, Гермиона, Гермиона, — вздохнул Гарри, печальными глазами посмотрев на девушку. На несколько секунд комната погрузилась в молчание, а потом он спросил: — Ты ведь помнишь твой разговор со старым пер... директором Дамблдором?
— Помню, — улыбнувшись оговорке, кивнула девушка. — Помню, как этом многоуважаемый человек сделал попытку пошебуршать в моём сером веществе. — Гарри криво ухмыльнулся. — Но я ему этого не позволила! — гордо заявила Гермиона, делая грудь колесом. — Я целых пятнадцать секунд держала перед его натиском блок! Кстати, спасибо, — поблагодарила она профессора, словно бы то, что он остановил Дамблдора, было не самой большой заслугой. Так, средненько, ничего особенного.
— Да не за что. — Гарри непременно махнул рукой, если бы они не были подложены под голову — за время разговора профессор принял горизонтальное положение.
— Что ты ему такого сказал, что он, самый главный человек во всём Хогвартсе, пошёл на попятную? — Гермионе было крайне любопытно.
— Ну-у-у, — протянул Поттер, неопределённо мотнув головой. — Гермиона, прости, конечно, но я не могу тебе всё рассказать. Я тебе, конечно, доверяю и всё такое, но есть вещи, о которых я никому не могу рассказать.
— Даже мне? — расстроилась девушка.
— Даже тебе, — твёрдо сказал Гарри. — Да не расстраивайся ты так! — Парень приподнялся и, обняв Гермиону за плечи, тепло улыбнулся. Позаботившись о блоке, девушка подумала: "Если бы ты знал, Гарри, что я чувствую, когда ты меня так обнимаешь... Да за одну такую улыбку я готова не то что недомолвку, что угодно простить!" Поттер тем временем продолжил говорить: — Когда-нибудь, Гермиона, я тебе всё расскажу.
— Всё-всё? — улыбнулась девушка, стараясь сохранить спокойствие. Сделать это в такой близости от объекта воздыханий было крайне сложно. Но Гермиона, поборов приступ смущения, продолжала пристально смотреть в глаза Гарри.
— Конечно, всё. — Профессор вздохнул и, прекратив обнимать Гермиону, лёг обратно на своё место. Девушка попыталась задавить жгучее разочарование. Всё её нутро кричало: "Хочу ещё пообжиматься с Поттером, и точка!" Приложив титанические усилия над собой, Гермионе удалось добиться того, что на её лице не появилось никакой эмоции, способной указывать на её эмоциональное состояние. Знала бы она, что точно такие же чувства терзают её друга...
— Ты всё ещё не ответил на мой вопрос, Гарри, — усмехнулась Гермиона, с радостью заметив, что и тон её голоса остался таким же непринуждённым, как и раньше. — Почему тебя не накажут, даже если поймают за руку?.. Точнее, "за голову"? — хихикнула она.
— Да всё очень просто, радость моя, — сказал Гарри. "Он что, специально это сказал?", — пытаясь не расплыться в глупой улыбке от такого обращения подумала "радость". — Если бы всех учителей Хогвартса, кто хоть раз применял легилименцию на студентах, наказали, то в школе их практически не осталось бы!
— У нас так много легилиментов? — удивилась Гермиона. "Так, без блока по школе больше не хожу", — решила она.
— Да уж не мало, — кивнул Гарри и стал перечислять. — Директор Дамблдор. Владеет в совершенстве. Во время трапез в Большом зале практически постоянно торчит в мозгах членов Золотого трио... Если они у них имеются. Далее, наш дорогой Северус по фамилии Снейп. Чуть ли не лучше Дамблдора. Уверен, даже во сне держит пуленепробиваемую защиту на мысли. Так же не прочь пошнырять по чужим головам. Маневра МакГонагалл. Конечно, она не ас в этом деле, но все гриффиндорцы без исключения с лёгкостью ею читаемы. Кроме тебя, Гермиона. — Профессор одарил девушку одобрительной улыбкой. Гермиона почувствовала прилив гордости и признательности. — Питер Уайт. Легилимент он слабенький, но на то, чтобы знать мысли младшекурсников, вполне неплохой. Ну, и конечно, твой покорный слуга, профессор Гарри Джеймс Поттер. — Он изобразил что-то вроде поклона, что в его лежачем положении выглядело на редкость смешно. — Легилимент профессор Поттер очень, очень слабый. Единственное, на что хватает его скромных умений, так это залазить в незащищённые головки бедных семикурсников-гриффиндорцев и узнавать там нужные ему сведения.
— Понятно... — Гермиона попыталась осознать полученную информацию. — Значит, в Большом зале, на зельях и на трансфигурации лучше постоянно держать блок, — заключила она.
— И на Защите от Тёмных Искусств, — добавил свой предмет в "черный список" Поттер. На удивление девушки он ответил: — Мало ли, что этому профессору Поттеру в голову взбредёт. А вдруг он решит выведать все секреты ученицы, носящей фамилию Грейнджер? — шёпотом, словно их могли подслушать, сказал Гарри. — А нам этого не нужно.
— В таком случае, наедине с тобой тоже лучше держать блок? — улыбнулась Гермиона.
— Зачем это? Наедине я тебе не профессор, а просто Гарри. А этот "просто Гарри" не очень хорошо себя чувствует, когда читает мысли "просто Гермионы".
— Что, такие они мерзкие и противные? — изобразив брезгливость, спросила "просто Гермиона".
— Нет, что ты! Мысли Гермионы ни чуть не хуже, чем сама Гермиона. Они такие же прекрасные, умные, слегка сумбурные, но, в основном, строго упорядоченные. — Гермиона улыбнулась, скрывая смущение. — Просто мне кажется неправильным заглядывать в голову лучшей подруги без разрешения. У каждого ведь есть право на свою тайну, так ведь?
— Да, должны, — кивнула девушка, в тайне ликуя от "лучшей подруги". — И ты, Гарри, постоянно не даёшь мне об этом забыть.
— Ну вот такой я скрытный человек!
— Да, кстати... — Гермиона вспомнила, с чего начался разговор о легилименции. — Если ты уже знаешь, что произошло утром, то... Как ты к этому относишься? — Она очень боялась, что Гарри станет её осуждать за выходку с Невиллом.
— Хочешь узнать моё мнение?
— Ага, — подтвердила Гермиона. Внутренне собравшись, она ожидала вердикта друга. Тот, явно играя на публику, изобразил на лице вселенскую задумчивость. Почесал затылок. Потёр подбородок. Глубоко вздохнул. Пристально посмотрел Гермионе в глаза. Улыбнулся.
— Гермиона, это было просто супер! — наконец, воскликнул он, вскакивая с места, словно и не было этой минуты задумчивости. — Как ты его уделала, а! Это же просто сказка! Белл, через которую я смотрел на это, чуть со смеху не лопнула, как только за тобой закрылся портрет. Да что там Белл! — Гарри, в порыве чувств, усадил Гермиону себе на колени. Не смотря на всю интимность ситуации та была совершенно не против. — Весь Гриффиндор ржал, словно полностью состоял из табуна породистых скакунов. Я еле удержался от того, чтобы не упасть на пол в припадке безумного хохота прямо во время урока. Гермиона, уверен, что сегодня ты нанесла по самолюбию Долгопупса самый серьёзный удар за всю его непутёвую жизнь!
Весь монолог профессора Гермиона воспринимала в пол уха. Гораздо более значительная часть внимания была сконцентрирована на руках Поттера, которыми тот обнимал её и на глазах, светящихся неподдельными радостью и веселью. Какой-то частью сознания Гермиона отметила, что Гарри, когда сильно возбуждён(эмоционально — прим. автора), забывает о том, что должен быть беспристрастен. Он же профессор, а тут не только забыл добавить перед фамилиями учеников "мисс" и "мистер", так ещё и открыто потешается над Мальчиком-Который-Выжил. Это было, несомненно, интересно, но не так значимо, как факт пребывания на руках у Гарри. Как-то автоматически Гермионе удавалось всё ещё держать слабенький блок и не дать лицу принять мечтательно-блаженное выражение.
Но всему приходит конец. Профессор, осознав что сделал, покраснел до состояния, когда губы сливаются с остальным лицом, аккуратно ссадил Гермиону обратно на диван.
— Прости, я что-то сильно переволновался, — виновато проговорил он.
— Да нет, ничего, — так же смущённо сказала девушка. Оба в этот момент подумали:
"Ну почему я не могу ему(ей) признаться в любви? Я же смелая(ый)! А тут смущаюсь, как последняя(ий) первокурсница(ник). Эх, почему же всё так тяжело?.."
Из неловкой ситуации обоих влюблённых спас звонок, оповещающий о начале урока. В этот момент и Гарри, и Гермиона, украдкой взглянув друг на друга, тяжело вздохнули и решили — во что бы то ни стало добиться любви объекта своих душевных терзаний...
Будем надеяться, что у них всё получится!
*По моему, это понятно: "Белобрысый" — в честь блондинистости, а "Черныш" — дань уважения(хи-хи!) говорящей фамилии.
Примечание для тех, кто всё ещё читает: В комментариях наткнулся на отзывы, суть которых заключается примерно в этом: "Хватит мыла и соплей, нам давай войну, Андрей!!!"
