* * *
За окнами комнаты ещё лежал синий предрассветный полумрак, и мальчишка вздрогнул — на миг ему показалось, что он проснулся из сна в другой сон. Но это уж точно была реальность — рядом с ним, растянувшись во весь рост, дрыхла Машка. Одетая сейчас в одни трусики, и Димка, вздохнув, откинулся на спину, глядя в потолок и стараясь вспомнить сон. Последний его сон в этом мире, он чувствовал это. Поэтому он казался ему очень важным. Там, во сне, рядом с ним был Равха, теперь Димка это понимал. Но больше всего его занимала странная луна, невозможная и при этом — совершенно реальная. Теперь мальчишке казалось, что он видел её уже много раз, с самого раннего детства — пусть и во сне. И ещё нечто было связано с ней, нечто очень старое... но оно никак не хотело вспоминаться.
Вздохнув, Димка помотал головой — и конечно разбудил Машку, которая тут же замычала, изо всех сил потягиваясь. Зрелище вышло... впечатляющее. Мальчишка захотел отвести глаза — но не смог. В конце концов, Машка сама приперлась сюда в таком виде и явно хотела, чтобы он на неё пялился...
Девчонка между тем уже поджала пятки к заду и одним рывком вскочила с постели, глядя на Димку сверху вниз.
— Вставай, дорогой. Хватит валяться.
Димка быстро поднялся, смущенный, — он и сам был одет лишь в трусы, а Машка, конечно, тоже на него пялилась...
— Отвернись, что ли, — буркнул он. — Дай хоть штаны одеть.
Машка фыркнула, и, распахнув дверь, быстро вышла на балкон. Димка бездумно последовал за ней. Прохладный, влажный предутренний воздух окружил его, и он на миг ощутил, что взлетает...
* * *
Машка замерла у чугунных перил, глядя вниз, в темную пропасть двора. Димка же постоянно косил, невольно рассматривая её удивительно стройное, тонкое в профиль тело. Машка тоже искоса посматривала на него, и в груди мальчишки что-то сладко замирало. И в то же время в нём вновь росла злость на этот дурацкий мир, в котором ничего больше этого вот посматривания им не светило...
Несмотря на всё это, Димке хотелось стоять и стоять здесь, рядом с Машкой... но тут из-за открытой балконной двери до него донеслись голоса — ребята начали просыпаться. В любой миг кто-то из них мог заглянуть и сюда, а Димке вовсе не хотелось, чтобы их с Машкой застали здесь, да ещё в таком многозначительном виде...
Девчонка, конечно, тоже поняла это.
— Хватит, завтракать пошли, — она легко щелкнула Димку по носу, и он вдруг невольно чихнул...
* * *
Одевшись, они вышли из комнаты. По шуму голосов Димка отыскал столовую, в которой уже собирались ребята. Иаши потрошил свои запасы, накрывая на стол. Угощение правда оказалось небогатым — рыба из консервных банок, черствый хлеб и вода из-под крана — но всего этого было много...
Наевшись, Димка задумался о том, что делать дальше. Впереди лежал последний и потому бесконечно длинный день в этом мире, а делать здесь было совершенно нечего. Даже в окна пялиться не стоило — их могли заметить. Вздохнув, Димка решил сделать то, что он собирался сделать уже очень давно — потолковать по душам с Льяти...
* * *
Но найти Льяти оказалось непросто — после завтрака тот куда-то пропал. Димка подумал даже, что Виксен просто сбежал... но в конце концов он всё же отыскался — в самой дальней комнате. Льяти сидел на подоконнике, поджав босые ноги, и смотрел в окно. Физия у него была неожиданно хмурая.
— Что ты такой кислый? — удивился Димка. — Всё сбылось же. Вечером, как только стемнеет, пойдем к Надиру. И всё. Конец истории.
— Ещё неизвестно, дойдем ли, — буркнул Льяти, даже не повернув головы. — И вообще, мне шаман Куниц сказал, что я, мол, там сгину. Всех, мол, спасешь, а сам сгинешь, словно и не было тебя...
— Да ну, чушь всё это, — сказал Димка, хотя в груди у него ёкнуло, довольно неприятно, — он уже имел случай убедиться, что шаман попусту слов не бросал...
— Пусть и чушь, но всё равно страшно, — Льяти вздохнул, потом взглянул на Димку. — Ты со мной пойдешь, да?..
— Конечно, — мальчишка едва удержался от облегченного вздоха. Пожелай Льяти пойти один — и он просто ничего не смог бы с этим сделать... — А что ты вообще хочешь?
— Домой хочу, — буркнул Льяти, вновь отвернувшись к окну. — К родителям. Где бы они сейчас ни были. И к младшему брату. Он ещё тогда пропал, в войну. Я его здесь искал, потому и бегал везде, как ненормальный. А потом забыл, зачем... И просто бегал. Почти всё забыл, дураком стал — ну да это ты видел... Больше не хочу так.
— Ну а в целом? — Димка сел на край какого-то стола.
— В целом я хочу, чтобы все домой вернулись, — Льяти пожал плечами. — Поначалу хотел богом здесь стать, вместо Мастера. Чтобы я самый главный был, а все у моих ног ползали. А сейчас вспомнил — и так тошно стало, знаешь... Устал я, Димка. Не телом даже. Душой устал от всей этой беготни. А мне просто жить хочется, спокойно, там, где я не чужой, где в меня пальцами не тычут, как в диковину...
— Знаешь... и я хочу того же, — Димке вдруг стало неловко, он поднялся и вышел.
* * *
День, как и ожидал Димка, превратился в тошную резину — все они шлялись по комнатам, валялись по диванам, зевали и изо всех сил хотели, чтобы время шло быстрее — но оно, как и всегда в таких случаях, словно замерло вовсе. Настроения Димки не улучшила даже пронесшаяся над городом гроза. Но после неё в комнату вдруг заглянул Вайми. С неожиданно хмурым видом.
— Пошли. Нам нужно поговорить, — сказал он, косясь на сидевшую на балконе Машку.
Димка лишь пожал плечами — занятие всяко лучше, чем подыхать от скуки на диване, — и молча последовал за Астером, в отведенную тому Иаши комнату. Комната оказалась квадратной, просторной, очень уютной — с завешанными зелено-серебристой узорчатой тканью стенами и массой разбросанных по полу подушек. Окно её было распахнуто, и в комнату волнами вливался теплый, сырой после только что прошедшего дождя ветер. За окном лежал похожий на зеленое море двор — а дальше, над мокрыми ещё крышами, чернел мрачный силуэт Башни Молчания...
— Ну? Чего ты хотел? — спросил Димка, садясь верхом на стул.
— Льяти сказал, что ты идешь с ним, — ответил Вайми. — Я бы хотел пойти с вами, но... — он вздохнул. — Ничего хорошего из этого не выйдет, с моим-то зверинцем, — он стукнул себя пальцем по лбу.
— И в чём тогда проблема? — удивился Димка.
— В Льяти. Он замечательный парень, но эмоции у него зашкаливают. Он не просто неуравновешенный, у него в голове хаос, открытый всем ветрам мира.
— Да уж, это заметно... — Димка вздохнул. — Но в чём тут проблема-то? Всё равно, с этим ничего нельзя сделать.
— Ты там поосторожней с ним, Дим, в магии хаос обычно ведёт к большущей всеуничтожающей херне.
— А там разве будет магия? — Димка был уверен, что Надир — просто какая-то машина.
— Будет, не сомневайся. Раз уж сам Ключ — штука вполне магическая. Уж это я вполне могу почувствовать.
— Ну... ладно, — Димка вздохнул. — И что ты предлагаешь? Я-то не маг. Не имею даже понятия.
— Зато я имею, хотя тоже не маг, — Вайми вздохнул. — Но не знаю, смогу ли объяснить это тебе.
— А ты попробуй, — Димка поудобней устроился на стуле. Ему вдруг стало интересно.
— Ну... ладно, — Вайми вдруг быстро подошел к нему. — Словами это объяснить нельзя, так что я попробую показать. Не уверен, что получится, но... — он пожал плечами. — Только не пугайся. Ничего плохого я с тобой не сделаю, даже если и захочу. На это мне силы не хватит.
— Я не боюсь! — тут же возмутился Димка.
— Вот и славно, — Вайми вдруг взял его руками за голову. Руки у него оказались холодные и жесткие, и мальчишка невольно вздрогнул — ощущение вышло неприятное. — Закрой глаза и постарайся представить, что ты спишь и видишь сон. Неважно, какой.
Димка опустил ресницы, твердо уверенный, что всё это чушь, и что сейчас Вайми просто засмеется и скажет что-то вроде размечтался, одноглазый! Тем не менее, он честно попытался представить свой сон — свой последний сон в этом мире...
Он не сразу понял, что его точка зрения ускользнула. Точнее он сам наверное заснул и оказался совсем в другом месте. В отлично знакомой ему степи Ойкумены — но она полого скатывалась к морю белой, как молоко, жидкости, над которой сияла серебристая заря, а на берегу моря стояли странные сооружения — дырчатые полые кубы, разрезные спиральные цилиндры, изящные ажурные башенки — и всё это простиралось в обе стороны, насколько хватал глаз...
Рядом стоял кто-то мучительно знакомый, но имя никак не хотело всплывать в памяти, только удивительно реальный и четкий образ. А высоко над морем висел странный, ажурный и яркий, но ничего не освещающий полый шар большой, ярко-белой луны... из него росли иглы розового металла, и ещё нечто было внутри этого сложного шара, нечто темно-красное... но его никак не удавалось рассмотреть.
Офигеть у тебя сны, — беззвучно сказал... Вайми? Ну да. Димка даже удивился, что сразу не узнал его. — Это же край мироздания, ни больше, ни меньше .
— Это вот? — так же беззвучно спросил Димка, показав на странное молочное море. Вернее подумал, что сказал — но Вайми его понял.
Ну да. Это Море Боли. Говорят, что боль в нем бесконечна, но если его всё же переплыть, то ты предстанешь лично перед Творцом и Создателем, и он откроет тебе смысл существования Жизни, Вселенной и Всего .
— Брр, мерзость какая, — Димка невольно поёжился.
Я бы поплыл, — сказал Вайми с неожиданной грустью. - Только для этого надо сюда не во сне попасть, а наяву, а это неясно, как сделать. Край мироздания же. Нельзя даже представить, как это от нас далеко .
— Что ты мне хотел показать-то? — напомнил Димка. Ему предстать перед Творцом и Создателем совершенно не хотелось, не говоря уж о том, что он и не верил в его существование...
Что мир — это не то, чем кажется. Нам просто невероятно повезло, что ты смог попасть сюда. Считается, что эти вот штуки, — Вайми показал на странные штуковины на берегу, - отражения всех миров, сколько их ни существует в мироздании. Должно быть... ну да .
Димка почувствовал, как сознание Вайми прикасается к его... сну. Ощущение было не слишком приятное — словно чья-то призрачная рука влезла в его голову. А потом Вайми просто взялся за мир в его сне — как-то, чем-то — и сдвинул его. На миг голова у Димки закружилась — он словно полетел куда-то с невероятной скоростью — но тут же мир снова замер. Он оказался на берегу белого моря, среди странных штуковин, одна из которых стояла прямо перед ним. Нечто вроде сплетенной из блестящих трубок башенки, вблизи невероятно сложной. В полой её сердцевине дрожало нечто вроде золотистой струны, а по трубкам медленно ползли разноцветные искры, похожие на отблески, — но здесь нигде не было огней, которые могли бы их отбросить...
Вот. Это Норонья, — сказал Вайми с чувством глубочайшего удовлетворения. — Её отражение в Звезде Бесконечности, точнее. Эта золотая нить — Надир, а искры — это мы. То есть, люди и другие её обитатели .
— И что? — беззвучно спросил Димка. Башенка была красивая, но слишком абстрактная для того, чтобы затронуть его чувства. Хоть какие-то.
А то, что Червь уже действительно освободился, — Вайми показал на что-то, похожее на глянцевый мазутный потек на одной из нижних трубок башенки. — И ползет сюда. Я не могу сказать, где он сейчас, но ключи от Надира мы добыли очень даже вовремя .
— А Земля здесь есть? — мысли Димки свернули в более прагматичное русло.
Где-то есть. Но найти её можешь только ты сам. Я, знаешь, никогда не был на ней и не представляю даже, что искать .
— Угу, и как найти? — Димка покрутил головой. Ничего, похожего на Землю, вокруг не наблюдалось.
Да так же, как я нашел тут Ойкумену. Просто представь её во всех подробностях. Если хорошо постараешься, нас перебросит прямо к ней .
Димка постарался. Он представил дом, школу, родной город, потом всё, что осталось в его голове после уроков географии и прочитанных книжек — вплоть до слонов в Африке... и мир вокруг исчез в этом сумеречном состоянии, когда Димка ещё мог думать, но уже не понимал, ни кто он, ни где он, не чувствовал своего тела, плавая в ослепительно ярком калейдоскопе видений, похожем на невероятный, многократно наложенный сон или путаясь в ослепительном водовороте образов, всплывших из его памяти.
К счастью, это странное ощущение почти не мешало дышать, иначе он точно задохнулся бы — от неожиданности и просто от охватившего его разнообразия. К счастью, вскоре всё это прекратилось... и Димка ошалело замер, глядя на чеканный, словно бы серебряный куб, прорезанный сквозными квадратными дырками, всё меньшими и меньшими, так что мальчишке казалось, что весь куб состоит из сплошных дырок. Он не представлял, как может его видеть... но он видел... что-то, состоявшее, казалось, из несчетного множества прозрачных плоскостей, пересекавшихся друг с другом. По ним текли бесчисленные серебристые искры, почти незаметные из-за своей малости. И в то же время он видел чеканный, монолитный куб. Димка не понимал, как вообще может видеть две разных... вещи одновременно в одном и том же месте... но он видел, словно у него сейчас две пары глаз, и вторые открыты куда-то ещё...
— Это Земля? — с сомнением спросил он.
Наверное. Я никогда на ней не был. Но раз нас отправило сюда, то скорее всего .
Димка замер, стараясь... почувствовать то, чего вроде бы никак не мог почувствовать. Но он и в самом деле был сейчас сразу в двух местах, внутри и вовне. Одной из бесчисленных искр в этом кубе и здесь, Снаружи...
— Да, это Земля, — наконец сказал он. — Я... это как-то чувствую.
А связь, связь чувствуешь? — нетерпеливо спросил Вайми.
Димка сосредоточился. Он не представлял, с чего тут начать и чем кончить... но он сейчас был сразу в двух местах, и между этими местами существовала неразрывная связь. Он постарался представить её... и в какой-то миг увидел нечто вроде необозримо огромной кристаллической решетки. Одна из бессчетного множества точек в ней была Нороньей, вторая — Землей. Обе очень далеко друг от друга... но он видел и чувствовал связавшую их сейчас нить.
— Да, чувствую, — наконец сказал он.
Вайми облегченно выдохнул — где-то в далекой сейчас реальности.
Ну вот и решено дело, — беззвучно сказал он. — Когда ты окажешься у Надира, тебе надо будет всего-то представить этот путь и захотеть пройти по нему .
— А остальные? — с сомнением спросил Димка.
Думаю, ты сможешь забрать их с собой, если захочешь. Я не знаю, получится ли, но ты сможешь попробовать .
— Офигеть гарантии, — буркнул Димка.
Вот мы и пришли к главному, — беззвучно сообщил Вайми. — Надир может изменять Реальность, но слушать тебя он не будет, потому что у тебя нет Ключа. Ключ, как ты знаешь, у Льяти, и отобрать его ты не сможешь, потому что они на самом деле составляют одно целое, и, можно сказать, созданы друг для друга .
