Это стало его ошибкой.
Но тогда Нуцег с головой погрузился в учебу, навсегда распрощавшись со стекольным делом. Казалось, жизнь начинала налаживаться, и небольшая стипендия (которая, впрочем, превышала предыдущий заработок) лишь подтверждала это. Однако отучился он там всего лишь год, а потом его нашли. Нашли с единственной целью — вернуть назад.
Это случилось бы гораздо раньше, если бы отец имел на службе чародея, но тот отчего-то недолюбливал всю колдовскую братию, и не стал обращаться к той за помощью в трудный момент. Хотя, будь все иначе, то побег просто не состоялся бы. Точнее, маг не дал бы ему уйти.
И все же его нашли. Пять воинов в ультимативной форме предложили прогуляться до бывшего дома, делая вполне ясные намеки на то, что желания наследника не играют для них абсолютно никакой роли. Последующие за этим события он помнил довольно смутно. Была только ярость, немыслимая ярость. А потом в нелюдимом переулочке, в котором его зажали в вечерний час, стало жарко, очень жарко, настолько, что потек сам камень белых стен. В дальнейшем Оэр, конечно, понял, что именно тогда произошло, но в тот самый час он испугался едва ли не больше попавших под основной удар посланников, да и пострадал изрядно — все же никто не ожидал, что ученик-первогодка способен на подобное единение со Стихией.
А на следующий же день к нему подошел Эр Эльзар, сделав предложение, от которого нельзя отказаться. И набирающий обороты скандал — еще бы магия в центре столицы! — как-то быстро сошел на нет. Тогда же не на шутку разгневанный отец исключил ученика великого мага из свой семьи, даже не подозревая, что бывший наследник сделал это гораздо раньше него самого...
— Время, — кинув печальный взгляд на звезды, произнесла девушка, поднимаясь со своего места и приступая к приготовлению завтрака, а Нуцег стал ей в том помогать, применяя полученные знания для очистки собранных еще вчерашним днем съедобных кореньев от всяких следов Тьмы. Он вполне разделял ее грусть.
И лишь Огонь, что внутри него, недоуменно рыкнул — игра, которую тот вел все это время, закончилась, но не так, как тот бы желал. Совсем не так!
Глава 23
Оэр на краткий миг прикрыл глаза — красная точка лихорадочно неслась вперед, стремясь оторваться от своего невидимого преследователя. Затерявшись в пронзительной зелени окружающего леса, она надеялась на свою маскировку, удивительно подходящую для этих краев, и быстроту собственных ног. Однако если против естественных врагов подобное еще могло сработать, то с носителем ярко-алого плаща этот фокус не прошел.
Мысленное усилие, и за полсотни шагов от него вспухает беззвучный взрыв, сотрясший огромный дуб. Но его первоисточник, вновь обратившись ко "второму зрению", лишь недовольно скривился — цель не задета.
— Демон! Промазал!! — выкрикнул он, немного повернувшись вокруг свой оси и повелительно взмахнув рукой. Еще немного, и та уйдет за грань видимости. Этот факт заставил его поторопиться и чуть помочь себе жестом.
По земле тут же зазмеилась красная линия, прожигающая себе путь в низкой траве и более всего походящая на тоненький ручеек лавы, устремившийся вперед со скоростью пикирующего грифона. Через какую-то секунду лес прорезал предсмертный крик, а по красным паутинкам сторожевой сети прошла обжигающая дрожь агонии.
— И стоило все это такого шума? — задорно спросила склонившаяся у корней незнакомого дерева девушка, увлеченно работающая кинжалом и, в общем, не очень-то ждущая ответа. Занимаясь делом для себя более привычным, та посматривала на своего спутника, неодобрительно поблескивая глазами, но и не думала его одергивать.
Да, изменилась она с момента того самого разговора, разительно. Будто переступила некую черту, и теперь в ее речи не отыскать даже намека на пронизывающий душу лед. А сколько эмоций отразилось в произнесенном только что вопросе! Определенно, только ради этого игру стоило начинать.
— Конечно же, стоило, — возмущенно откликнулся маг, одновременно отвечая спутнице и своим мыслям. — Я же все-таки человек, а не какое-нибудь травоядное. И как всякому нормальному человеку, мне нужно мясо. Желательно, хорошо прожаренное, но, если что, сойдет и сырое. С кровью и потрохами!
Зловещей улыбки не получилось. Все испортил рвущийся наружу смех. Да и скрытое самодовольство не слишком тому способствовало.
Сколько же там прошло с того момента, как он пересек границу? Кажется, чуть больше месяца и ровно треть пути. Не так много, если поразмыслить, но такова уж природа приснопамятного человека. Это именно та тварь, которая способна привыкнуть к чему угодно. И окружающая каждую секунду Тьма — еще далеко не предел данной его особенности.
Да и разве можно находиться в постоянном страхе, когда на пути так и не повстречалось ничего, что этот страх могло бы поддержать?
Дни сливались со днями, растягиваясь в один большой хоровод, стремительно пролетающий мимо. Отныне путешествие, вместо сбивающих с толку доз адреналина, навевало лишь скуку. И перелом произошел как раз после той ночной беседы. Старая злость и боль заставили его собраться и реально взглянуть на вещи, сделав неутешительные выводы. Громкая слава этих земель сыграла с ним дурную шутку, но теперь он готов к любому повороту событий. Почти к любому.
Только на начало третьей седмицы пути Нуцег вспомнил о припрятанном подарке Эр Эльзара — Крыле Дракона. И только тогда он вновь смог приступить к его изучению, ибо только тогда им впервые в этих лесах были выполнены два обязательных условия — чистота мысли и концентрация. После этого время словно ускорилось.
Чародей все так же шел в центре отряда и все так же не обращал внимания на окружающий пейзаж. Но теперь, совсем по другой причине. С того самого дня это заклинание сосредоточило весь его интерес на себе. Не было такой минуты, чтобы он не подумал о нем, не было такого часа, чтобы тот не принялся разбираться в его хитросплетениях, и не было такого дня, чтобы бывший патрульный не попытался оживить какую-нибудь часть творения Оммэра — величайшего мага Огня за все время существования Института.
Вот только ничего у него не выходило. Теории возникали и тут же рушились, не выдержав столкновения с практикой, а Крыло по-прежнему хранило свои тайны. Немногочисленные успехи были редки и никак не желали укладываться в единую систему, внося в мысли больше хаоса, чем долгожданного порядка.
Однако Оэр не отступал, чувствуя, что решение совсем близко и что он его просто не замечает, а потому, нужно только немного напрячься и вникнуть в суть. Но и впадать в неудержимый жар нескончаемых исследований тот так же не спешил, еще в Иссерне убедившись сколь опасна может оказаться любая неосторожность.
Потому и чередовал свои эксперименты разговорами с Миленой. А та была только рада. Теперь молчание становилось ей в тягость. Наверное, впервые в своей жизни она получила такого собеседника, с которым могла говорить открыто и непринужденно. Казалось, они знают друг друга уже несколько лет, и лишь какая-то нелепая случайность не позволила им встретиться в месте, более подходящем для беседы старых знакомых.
Ученик Эр Эльзара взял себе в привычку вставать чуть раньше остальных и проводить отнятые у сна часы за догорающим костром, скрашивая дежурство воспитанницы Ордена разговором или делясь с ней очередной боевой наработкой Огня, получая в благодарность лечащие плетения, на запоминание которых у него уходило всего-то несколько минут.
Но шло время, и количество полностью расшифрованных кусков заклинания постепенно увеличивалось, пока не добралось до некоего предела, за который можно ступить, лишь уяснив саму суть Крыла. А вот с этим по-прежнему было туго. Один факт того, что без решения главной загадки дальнейшего пути нет, вогнал чародея в ступор, который продлился два дня. До тех пор, пока тот не догадался сопоставить все раскрытые части данной головоломки.
Это едва не стоило ему рассудка — уже заученные куски никак не соотносились. Они были настолько разными, что просто напросто не могли являться частью одного и того же плетения! Ведь есть же определенные законы, которым подчиняется любая магия, на чем бы она не основывалась, и вот они-то в один голос утверждали, что Крыло, как единое заклинание, существовать не может. Не может, и точка. Но только и Оммэра никак нельзя назвать полным бездарем в Искусстве. Тот, кто это сделает, еще долго будет ловить на себе уничижающие взгляды. А значит, в этом противоречии и кроется самая важная тайна Крыла.
Да, именно так он решил несколько дней назад. А прямо сегодня, во время очередного привала, испытал на практике наиболее распространенный элемент творения самого знаменитого мага Эрикреи, принявший вид жидкой лавы. И выводы, к которым его подтолкнули результаты охоты на дикого зверя, заставили почувствовать удовлетворение и самодовольство. Впрочем, им еще требуется глубокое осмысление. Однако больше топтаться на месте не придется.
Идя в гордом одиночестве по видимому следу, оставленному в траве его последним ударом, Нуцег мысленно уже вкушал свежеприготовленное мясо, но, оказавшись на месте гибели животного, ощутил себя оскорбленным в самых лучших чувствах — добычи там не было. Более того не было даже ее останков. Вызванная в спешном порядке сторожевая сеть так же не заметила поблизости никого живого. И тут на ум приходил только один вопрос — кто, собственно говоря, мог так незаметно упереть тушу законно добытого зверя?
Яростное похрюкивание, донесшееся со спины, стало достойным ответом.
Ничего не понимающий чародей быстро повернулся, но лишь успел заметить несущуюся к нему во весь апорт низкую зеленоватую тень, снабженную самой природой парой увесистых клыков, а затем та врезалась в него, отшвырнув на добрый десяток метров. Такая атака была способна доставить много проблем и облаченному в железо рыцарю — смертельных в основном — что уж и говорить о никак не прикрытом в этом плане юноше. Однако за миг до удара перешел в активную фазу Огненный Щит и... тут же разлетелся ворохом ярко-красных искр, так и не скомпенсировав всех последствий. Полет маг тормозил, как и всякий обычный человек. Собой.
Но и атаковавшая его тварь на несколько секунд замерла, ошеломленно поведя пятачком, лишь после начав новый разбег. Этого времени бывшему стражнику, успевшему сгруппироваться, а потому не слишком пострадавшему от непосредственной встречи с землей, хватило, чтобы заметить одну странную деталь — на боку зверя, более всего напоминающего приземистого кабана с почему-то ярко-зеленой шкурой, виднелась опаленная дыра, открывающая взору обломки ребер.
Новый удар встречали три Огненных Птицы, которых он только и успел призвать. Врезавшись в морду быстро приближающейся твари и испарив плоть на ней до самой кости, они заставили ту изменить траекторию движения. "Кабан" целился в грудь не успевшего подняться человека, но вместо этого, споткнувшись о его ноги, на полной скорости влетел в дерево. Но, прежде чем это случилось, до слуха Оэра долетел неприятный хруст, а нервы обожгло ужасающей болью — обе нижних конечности переломились, как сухие ветки.
Но куда более досадной новостью для него стала зашевелившаяся тварь. Вырвав клыки из оков дерева и едва не повалив его, та снова повернулась в сторону противника, уперев в того свой голодный взор. В маленьких черных глазках неубиваемого зверя мрачно плескались озера Первозданной Тьмы. Нежить!!!
Однако в этот раз она отчего-то промедлила, дав быстро справившемуся с болью ученику достаточно времени на подготовку достойного отпора. И вновь ринувшегося в атаку "кабана" готово было встретить Огненное Копье и начавший восстанавливаться Щит. Вот только за миг до того, как повелитель Огня хотел спустить на врага атакующее плетение, тот неожиданно исчез и проявился уже метрах в восьми в стороне.
— А ты мне не говорил, что увлекаешься некромантией, — игриво-осуждающим тоном произнесла Милена, удерживая конвульсивно дергающуюся тварь на вытянутой руке. Хотя, присмотревшись получше, Нуцег заметил, что та просто насадила череп нежити на свой кинжал и теперь с интересом посматривала в затухающие глазницы висящего в воздухе зверя.
— Какой это был шаг? — произнес чародей, попытавшись приподняться, но лишь беспомощно упавший назад. Боль он блокировал мгновенно, но вот самостоятельно справиться с переломами не удалось. За последнее время тот многое узнал о таком подразделе Искусства, как целительство, но, к большому сожалению, далеко не все.
— А с чего ты взял, что я воспользовалась именно этой техникой? — спросила в ответ воспитанница Ордена, свободной рукой сняв со своего лица неизвестно когда надетую маску и приветливо улыбнувшись.
— От Катмая остаются совсем иные впечатления, — поморщившись, сказал ее собеседник — бьющийся в крови адреналин явственно мешал говорить и связно мыслить. Вместо слов выходило какое-то рычание. Обычно в бою он не позволял телу создавать себе настолько крупных помех, держа все эмоции и чувства в строгой узде, но в этот раз определенную роль сыграла внезапность нападения. — Так какой?
— Двадцать третий, — честно призналась девушка, стряхивая теперь уже окончательно мертвого зверя на землю.
— Знаешь, а ты могла бы меня и предупредить о такой особенности этих земель, — проводив взглядом тяжело опавшую тушу, недовольно заметил маг. — Тут что же, любая убитая зверушка мгновенно восстает и устремляется мстить обидчику?
Ответ последовал не сразу, и на этот раз подошедшая к бывшему патрульному целительница выражала своими словами полную серьезность:
— Вообще-то, нет. Трупы здесь, конечно, могут восстать, но на это им потребуется два-три дня, да и то, если найдется хоть кто-то, кто сможет им немного в том помочь. Но и тогда они будут вялыми и квелыми. А тут прямо океан рвущейся наружу мощи. Чтобы превратить только что убитого в столь сильную нежить, нужен немалый источник.
— Звучит так, будто я сам его поднял, — буркнул он, но, натолкнувшись на внимательный взгляд, поперхнулся.
— Да. — То ли в шутку, то ли всерьез произнесла Милена. — Я же предупреждала о собравшейся вокруг тебя Тьме. С момента того разговора она никуда не ушла... пожалуй, даже увеличилась. А вот это уже плохо.
Оэр промолчал, не зная, что можно ответить на такое. Лично он не ощущал рядом с собой никакого Мрака. Все было так, как и день, и седмицу, и месяц назад. Да и не собирался ученик Эр Эльзара осваивать некромантию, и уж тем более не стал бы натравливать на себя, как оказалось, собственноручно поднятую нежить.
— Придется с этим что-то делать, — задумчиво сказала девушка, проведя рукой над сломанными конечностями чародея и приводя тем самым того в порядок, а потом добавила со смешинкой в глазах: — А до тех пор быть тебе, как и раньше, травоядным.
На это Нуцег лишь мысленно высказал все, что думает по этому поводу, и состроил очень выразительную гримасу. А затем увидел за спиной спутницы начавшееся шевеление. Там, недоуменно дернув пробитой головой, медленно поднималась с земли уже позабытая тварь.
