— Профессор, — та смущённо опустила глазки. — Заклинание называется Стеллум, и движение при этом примерно такое, — она взмахнула палочку, бросая вперёд тусклый шарик света: — Стеллум!
— Неплохо для забывшей гордость Слизерина отступницы. Минус двадцать баллов Гриффиндору!
— За что, профессор? Я же из Слизерина!
— За то, что они там все тупые в этом Гриффиндоре! Садитесь!
Парсинсон, улыбаясь, глядела на Гарри. Дафна, которая уже попривыкла к странной манере общения этой парочки, тоже улыбалась, вживую представив их декана, рассуждающего о тупости и никчемности гриффиндорцев. Запущенный светлячок отлетел на пару десятков метров и там тусклым светом освещал коридор.
— А ярче можно?
— Я специально тусклого сделала, чтобы он нас не ослепил.
Гарри взмахнул палочкой, создав ещё один люмос, который постепенно разгорался от совсем тусклого до нормального. Потом он запустил яркий Стеллум, который повис рядом с тем, что создала Панси, и уже давал на отрезке перехода достаточно света, чтобы видеть мельчайшие детали. Дафна наколдовала светящегося Умбру, который полетел далеко вперед и повис там световым пятном.
— Ну, что, пойдём?
Девушки кивнули. Поттер быстро собрал пожитки в рюкзак, собрал в кучку мусор и произнёс заклинание. Мусор истаял тонкой чёрной дымкой на глазах у изумлённых зрительниц.
— Смотри-ка, Панси, у Поттера тоже есть семейные секреты!
— Это не я, это Гермиона придумала.
— Грязнокровка? Ха-ха-ха! Ну, что ж, Дафна, когда мы завоюем мир и сделаем Поттера нашим персональным рабом, мы знаем, кто будет убирать мусор!
— У меня такое ощущение, что я уже ваш персональный раб, — пробормотал он, запихивая в рюкзак бутыль с водой.
— Я всё слышала, Поттер! — Панси привстала со своего сиденья, а потом, охнув, упала обратно. Гарри успел схватить её за руку, чтобы она не запрокинулась назад.
— Паркинсон, больше так не делай!
— Что? Почему?
— Потому, что, если ты шлёпнешься, я не удержусь и заржу! Очень неприлично получится! — он осторожно отпустил её руку, убедившись, что та приняла устойчивое положение, и ирония на его лице сменилась тревогой. — Что с тобой?
— Да ничего! — буркнула она.
Дафна хихикнула в ладошку:
— У неё сапоги новые...
— Ты позволишь?
— Никаких вольностей, раб! — и Панси вытянула ножку, положив её к нему на колени. Он расстегнул и осторожно стянул сапог. На свет показался промокший от крови носок.
— Паркинсон, у тебя все дома? Ты, что, всё это время молча терпела?
— Да уж, Панси, твоя фамилия, случаем, не Поттер? — мурлыкнула Дафна. Панси и Гарри залились краской.
— Дафна, по-моему, это уже слегка через край! — недовольно пробурчала Паркинсон.
— Чтобы я да на этой змее женился? Да ни в жизнь! — заявил Гарри, аккуратно снимая местами присохший носок.
— Осторожнее, Гарри! — прошипела Паркинсон. — А то я по-настоящему обижусь... Ай! ...И скажу нет, когда ты будешь стоять передо мной на коленях!
— Не когда, Паркинсон, а если. Если вдруг меня настолько сильно по голове ударят.
— Правда? А я подумала, что ты уже ударился. И подновляешь травму каждое утро.
— Помешательство у меня от постоянного воздействия змеиного яда! — он вздохнул и вновь достал из рюкзака бутыль с водой, чтобы ополоснуть кровь с израненной ножки Панси. — Извини, просто, немного не ко времени шутка...
— Всё равно, края не теряй!
— Это ещё что! Он мне сегодня сказал, что, кроме меня, все девушки в школе — крокодилы!
— Дафна, дорогая! — Поттер опять отвлёкся от раненой, начал рыться в своём рюкзаке, засунув в него руку целиком, достал оттуда ещё один бутерброд и протянул его Гринграсс. — Вот, покушай ещё!
— Зачем? — возмутилась было та.
— А затем, — прорычала Паркинсон, — что иногда лучше жевать, чем говорить!
— А шоколадки там нет? — с детской непосредственностью спросила Дафна. Её спутники вздохнули, закатив глаза.
Поттер, закончив промывать ранки, достал из рюкзака флакон с мазью, которую ловко нанёс на повреждённые места.
— Продолжай, Поттер! — промурлыкала Панси. — Когда мы тебя сделаем нашим рабом, будешь ответственным за массаж наших нежных лапок.
— Да запросто! — сказал Гарри, аккуратно ухватился за один из пальчиков и дёрнул его так, что раздался хруст.
— Ай! — вскрикнула было Паркинсон, а потом глаза её округлились: — Ух, ты, здорово! А ещё так можешь?
— Это была демо-версия, Паркинсон! Остальное — за соответствующую плату!
— Говорят, гриффиндорские львы — щедры и благородны! — между делом заметила Дафна.
— Клевета недоброжелателей! — отмахнулся Поттер. — Мы все, как один — крохоборы и полукровки!
— Ну, положим, не все...
— Ах, да, я забыл грязнокровок и предателей крови. В общем, благородия у нас все в Слизерине!
Пока школьники вяло переругивались, раны Панси затянулись. Она достала пару чистых носков и надела сапожок, доверив Гарри заняться другой ногой.
— Ну, вот, получилось, — сказал он, когда вторая нога была залечена и переобута. — А больше ты нигде не натёрла? А то я мог бы и там полечить!
— Ф-фу, пошляк! Дафна, ты можешь поверить, что человек с такими грязными мыслями попал в Гриффиндор?
— Легко! — с каменным лицом отозвалась Гринграсс. — А куда же ещё может попасть неотёсанный деревенщина без воспитания, манер, ума и чести, да ещё и полукровка? Гриффиндор, однозначно!
◅─◈─▻
— Уже поздно! — с сожалением сказал Дэниел, выходя из закрывающегося магазина в промозглый вечерний мрак, с которым безуспешно пытались бороться слабые шарики свечения уличных фонарей. — Боюсь, до Дэйва мы сегодня уже не доберёмся!
Жена прижалась к его руке, свободной от покупок, трогательно пряча нос в рукаве. Она понимала, что к Дэйву они, действительно, сегодня не попадут. По едва заметному нетерпению, исходившему от Дэниела, она чувствовала, что он прикидывает, где находится ближайшая гостиница. Пусть, даже и с клопами. Дрожь его руки в её захвате, говорила о том, что он уже предвкушает в красках следующий сеанс примерки новых покупок уже в такой обстановке, где ничто не будет заставлять его напряжённо прикрываться попавшейся под руку в магазине диванной подушечкой. Она ощутила, как предвкушение захватывает и её, тёплой истомой разливаясь по телу.
— Помнишь то уютное местечко в Косом? — подсказала она.
— О, нет, магический Лондон мы будем обходить издалека, дорогая! Именно там нас легче всего найти!
А жаль, тот маленький трактир в средневековом стиле, действительно, был идеальным местом для их романтических вылазок, которые они время от времени предпринимали, чтобы вдали от семейных забот спокойно и вдумчиво напомнить другу другу о самом ценном, что у них есть. Не считая детей, конечно.
— Один мой коллега как-то упоминал небольшую гостиницу совсем неподалёку. Нам даже не потребуется брать такси.
— Ты ему доверяешь?
— Это было слишком давно для того, чтобы приготовить засаду. Не волнуйся, любимая.
— Всё, что меня волнует, дорогой, это крепкие ли там стены! — она с намёком посмотрела мужу в глаза.
— Пойдём уже! — Пераспера почувствовала, что и голос его начинает дрожать. Действительно, стоит поспешить, поскольку то платье, что на ней надето, было одним из любимых, и она прекрасно помнила те лоскутки, в которые обычно превращается её одежда...
— Да, милый, скорее!
Платье удалось спасти, хотя последние метры до гостиницы пришлось буквально лететь. Пераспера с блаженной улыбкой наблюдала усилиями мужа задавить нетерпение, когда им открыл дверь заспанный консьерж и вручил ключи от комнаты. Однако! Оказывается, пока она в магазине выбирала себе мальчишескую одежду по размеру, муж успел позвонить в гостиницу и снять номер!
Заведение оказалось очень милым, в духе викторианской эпохи с резной мебелью, лестницей с перилами красного дерева, множеством блестящих латунных штуковин и фарфоровых статуэток на полках. Отчего-то подумалось, что именно в таком месте должен был жить какой-нибудь Филиас Фог. Постояльцев, кроме них, не было — не сезон, так что, её волнения по поводу шумоизоляции были напрасными, особенно, после того, как консьерж пару раз преувеличенно громко что-то переспросил у Дэниела, приставив ладонь к уху.
А потом — дикая и необузданная стихия, в которую они оба на время превратились, совершенно забыв и об опасности, следовавшей за ними по пятам, и о волнениях, и обо всём на свете...
Дэниел, прижавшись к свернувшейся калачиком жене, коснулся губами кожи у неё за ушком:
— Я люблю тебя!
Его рука, скользнув вдоль бедра к талии, прошлась по упругому животику и вновь сместилась на бедро, но уже на внутреннюю его сторону, и настойчиво сжала.
— Что, опять? — с наигранным испугом простонала Перри.
— Ты была сегодня восхитительна! — он приник губами к её шее, постепенно смещая осмелевшую руку вверх по бедру.
— Вот, на этом месте поподробнее! — нетерпеливо выдохнула жена.
◅─◈─▻
— Дорогие дамы! — Поттер, внезапно остановившись, разглядывал короткий боковой проход, в тупике которого сейчас метался его светящийся Умбра. — А не пора ли нам встать на ночлег?
— Поттер, если ты рассчитываешь допустить какие-то вольности со своей стороны...
— Дорогая... Хм! Нет! Дражайшая леди Паркинсон, да не омрачит холодный ветер реальности полёт Вашей мечты на просторах Ваших фантазий...
— Во, заливает! — толкнула подругу в бок Дафна. — А ты говоришь — Гриффиндор, Гриффиндор! Мы ещё сделаем из него человека!
— Ты что это пытаешься сказать, Поттер?
— Я где-то читал о научном исследовании, проведённом группой наших маггловских соотечественников из академических кругов...
— Ну и?...
— Результат была таков, что, вопреки расхожему мнению, напрасные мечты приводят к депрессии и подрывают иммунную систему.
— Подрывают что?
— Нет, из него определённо выйдет толк, если он попадёт в хорошие руки! — добавила свои пять пенсов Дафна.
— О, Мерлин, позволь мне, наконец проснуться! — закатила глаза Панси.
В самом тупичке обнаружилась неглубокая ниша, куда они, как раз, могли поместиться на ночь. Поттер подумал было, что стоит его загородить иллюзией, но слизеринки его убедили, что его уровень мастерства не настолько высок, и магическая иллюзия непременно привлечёт внимание более сильного мага. Из своего рюкзака Гарри достал пару надувных матрасов и пару ватных. Девушкам он предложил надувные, рассчитывая оставить тряпичные себе, но те выступили единым фронтом против этого предложения, предложив ватные положить поверх надувных. Так они и сделали, а потом, усевшись поверх мягкой постели, стали спорить, кто будет спать с краю.
— Ну, ладно, я могу спать рядом, сидя у стены! — раздражённо выдохнул Поттер.
— Гарри, ты должен хорошенько выспаться и набраться сил! — увещевала его Дафна.
— Но нам же будет тесно втроём на двух матрасах!
— Ты, что, боишься тесноты? — нет, тесноты он не боялся.
— Дафна, он, по-моему, нас боится!
— Точно! Погляди, гриффиндорский лев испугался двух маленьких беззащитных змеек!
— Может, им стоит герб поменять? Зайчик, там, или мышонок?
— Ну, не лев, уж точно!
— Да уж, змейки нашлись. Василиски... с глазищами! — буркнул он, глядя на девушек. Пара небесно-голубых озёр и пара зелёных омутов... Мерлин, за что мне этот прижизненный ад?
— Трёх одеял нам хватит?
— По мне, так хватит и одного! — ехидно сказала Панси.
Как там Сириус говорил? Чтобы Авада сработала, нужно очень сильно хотеть кого-нибудь убить! Тс-с, не думать об этом, чёрт его знает, на то она и спонтанная магия, чтобы карась не дремал!
— А вам с Дафной одеяла не нужны?
— Поттер, ну, ты глупый, что ли? Мы с Дафной всё равно к тебе под одеяло заберёмся!
А я даже аппарировать ещё не научился! Впрочем, чёрта с два отсюда аппарируешь!
Насильно всучив им по одеялу, Гарри сменил Умбру на призрачного, повесив его у входа в проход, и погасил люмос. Девушки за спиной возились, укладываясь. Поттер с минуту подождал и улёгся с краю, повернувшись лицом к проходу. Почти сразу по его рёбрам поползла тонкая ладошка. Он вздохнул, приподнимая руку, позволяя Дафне обвить его и прижаться к спине. Накрыв её ладонь, лежащую на его груди, Гарри почувствовал, что она дрожит.
— Тебе холодно? — шепнул он.
— Нет, это нервное. Я боюсь за сестру, — раздался шёпот в ответ.
— Ты лучше за себя бойся, когда обнимаешься с этим похотливым животным! — ещё одна ручка ткнулась ему в бок рядом с первой, и Поттер, приподняв локоть, положил поверх неё свою ладонь.
— Паркинсон, признайся лучше, что не смогла устоять перед соблазном!
— Ха-ха, соблазном! Ты себя в зеркало видел, красавчик? По тебе можно устройство скелета изучать, а ты девушек соблазнять собрался!
— Ну, если альтернатива — это Кребб, то я — пас!
— Поттер, мы же договаривались! — обиделась Панси.
— Прости, занесло!
— Ладно, проехали!
— О чём вы договаривались? — поинтересовалась Дафна.
— Паркинсон никогда не упоминает моих родителей, а я — компанию уродов, в которой она вынуждена обретаться, включая хорька и двух горилл.
Гарри почувствовал, что прижавшаяся к его спине Дафна трясётся от смеха:
— Ты что?
Она хихикнула:
— Если б вы знали, до чего я вам благодарна!
— За что?
— За то, что весь день вместо того, чтобы думать о сестре, я слушала ваши бесконечные невыносимые склоки и даже в них участвовала. И сейчас, стоило мне упомянуть её, вы умудрились на ровном месте устроить свару. Кстати, Гарри, — прошептала она. — Как вы дошли до жизни такой? Почему вы так... общаетесь?
