Радужные Мосты - 1. Дженай

* * *

Завалы встречались еще дважды, а потом дорога стала чистой. Ближе к полудню, выехав из очередного зигзага, которыми тракт оказался крайне богат, путники, как по команде, остановились. Перед их взорами раскинулась небольшая полянка, поросшая редкой пожухлой травой — такой, какая она бывает поздней осенью, ближе к самым морозам. Проплешина резко контрастировала с буйной зеленью, царившей всего в шаге за пределами поляны. И это притом, что ночью здесь прошел дождь и земля все еще оставалась влажная.

Но не скудность растительности заставила всадников остановиться. Четырехгранный каменный обелиск, высотой примерно в три человеческих роста, возвышался в самом центре странного полумертвого образования, а возле него лежало тело.

— Не нравится мне это место, — цепким взглядом осматривая поляну, сказал Берган. — Вся трава словно высохла. Или даже сгорела. Как бы и с нами не произошло того же, что с тем молодцом.

— Труп не сухой вроде, — отозвался Брик. — Труп как труп — свежий. Но ты прав. Как бы проверить? А то станем мумиями — и все, тут-то нашему путешествию и конец.

— Хоть воды плесни или ветку живую брось, — безучастным голосом сказала Мили. Она снова сидела с закрытыми глазами. И снова Брайт был подле нее, готовый поддержать.

— Воды и так полно, — буркнул Брик и, недолго думая, соскочил наземь, небольшими шажками направился к поляне. В одной руке он держал пару ножей, в другой — сломанную с дерева ветку. Она и полетела в сторону торчащего каменного пальца. Плавно приземлилась возле неподвижного тела и осталась лежать.

— Может, он спит? — хмыкнул Брик. — Эй, милейший, солнце уже в зените!

— Вряд ли он тебе ответит, — присмотревшись, сказал Брайт. — Уже белый, что твое исподнее.

Наемник взглянул на алхимика, хохотнул.

— Либо его угостили свои. Вроде как и первого — арбалетным болтом. Либо что-то здесь действительно не так, — в голосе Бергана не было и намека на веселье. — Но в любом случае — здесь одно тело, а это говорит о том, что мы сможем пересечь это место.

— Какой смысл лить кровь по дороге к цели? Не понимаю, — задумчиво протянул Брик. — На обратном пути — это понятно. Убрать лишних свидетелей или претендентов на долю. Но туда...

— А почему вы решили, что и болт, и этот мертвяк — это внутренние выяснения отношений? — возразил Маркус и достал карту. — Почему отметаем схватку с внешним врагом?

— Так ни следов, ни трупов кроме этого. А судя по тому, что они прошли дальше — победа осталась за ними, — парировал Берган. — Я понимаю, дождь мог все смыть, но кому убирать тела напавших?

— Возможно, убирать было некого... — сказал Маркус, углубившись в изучение карты.

— Не темни, командир. Говори, что знаешь, — прищурился Берган.

— Пока только догадки. Наш пьяный друг обозначил этот столб, как границу. Брик, это конечная точка его путешествия. Похоже, именно здесь он развернулся и начал драпать. Почему?

— Он не уточнял, — пожимая плечами, отозвался наемник. — Сказал только, что сильно испугался. Был он тут ночью, мало ли, что могло померещиться. Наш утренний друг тоже все больше отмалчивался. А страх, по всей видимости, на него нагнали изрядный. Хотя, если бы не мы, кто знает — может, и добрался до города. Стало бы там на одного сумасшедшего больше.

— Если... если, — пробубнил Маркус, не поднимая глаз. — Как там ветка?

— Да что с ней будет? — Брик уже стоял на самой кромке выжженной поляны. — Я что подумал: будь это место действительно опасным — наверняка бы не пустовало. Хоть какие-нибудь останки, да были. А здесь все чисто. Ни косточки, ни тельца. Лошади не выказывают страха. Значит, и другие звери должны были приходить. За годы наверняка бы накопилась целая гора костяков. Так что этот доходяга не в счет. Он мог умереть от чего угодно. Хоть бы и подавиться.

— Может, они лесом прошли? — предположил Берган. — Дружки этого тела.

— Может, но не думаю. Посмотри, какие кругом заросли. Верхом никак.

— Если бы не дождь, не пришлось бы гадать, — Берган спешился и попытался разглядеть на земле чужие следы. Но, кроме тех, что оставили спутники — ничего.

Между тем Брик уже ступил в пределы мертвой поляны. Несмотря на уверенные слова, самый первый шаг дался ему с заметным трудом. Наемник шел осторожно, готовый в любой момент среагировать на опасность. За ним следили Маркус и Берган. Но ничего не происходило. И, только когда метатель достиг обелиска, очнулась Мили. Девушка сидела и щурилась на ярком солнце, приходя в себя. Потом прошептала:

— Это не просто столб.

— Стой! — окрик алхимика заставил наемника вздрогнуть, замереть.

— Это сосредоточение, — прочистив горло, уже громче проговорили Мили. Теперь ее слышал даже Брик. — Не подходи к нему.

Теперь спешилась и чародейка. Она уверенно приблизилась к обелиску, обошла вокруг него. Ни постамента, ни основания — каменный палец как будто вырастал из земли. Ничуть не покосившись за долгие годы, он равнодушно устремлялся в небо. Если когда-то и были на его поверхности какие-то письмена, то дождь и ветер хорошо постарались, стерев даже малейшее упоминание о них.

— Он как глыба льда, — обескураженно сказал Брик. Метатель сидел над теперь уже точно мертвым телом. — Словно ледяная статуя. Только не тает на солнце, — все еще не веря собственным глазам, он постучал одним из ножей по одеревеневшему телу. Послышался гулкий звук, словно металл касался камня. — Статуя и есть, — Брик растерянно посмотрел на Мили, ища у нее ответа, но девушка молчала. — Какой идиот притащил с собой в лес статую? Тем более урода-оборванца.

Лежащий мужчина действительно не отличался ни привлекательностью, ни добротностью одежды. Не самый удачливый, порядком потрепанный разбойник с большой дороги — странный объект для того, чтобы быть запечатленным в камне.

— Это своего рода приграничный столб, — произнесла Мили, стоя перед обелиском. Девушка словно и не слышала всего того, что говорил Брик. — Надо думать, когда-то он позволял узнавать интересующую информацию о двух городах или провинциях, которые связывал тракт. А может и не двух...

— Никогда о таком не слышал, — буркнул Брик.

— Попробуем? — Мили загадочно улыбнулась.

— Как по мне, так лучше бы поехали дальше, — раздался из-за спины голос Бергана. — Ну их, все эти магические штуки.

Но Мили уже загорелась. Она встала вплотную к обелиску, положила левую ладонь на шершавую каменную поверхность. Положила и тут же отдернула — холод, пронизывающий холод почти отбросил девушку в сторону. Рука тотчас же онемела. Перед глазами будто взорвался сноп искр. Чародейка вскрикнула и отпрянула, еле устояв на ногах.

Брик сорвался с места, бросился на помощь. Но Мили, ошарашенно мотая головой, уже приходила в себя. К ней бежал Маркус. Берган и Брайт остались на местах, напряженно оглядываясь по сторонам. Алхимик ловко выудил из седельных сумок пару закупоренных бутылочек, в каждой из которых плескалась красно-коричневая жидкость.

— Что с тобой, что случилось?! — почти кричал Маркус, оттаскивая чародейку от обелиска.

— Все хорошо, — баюкая обмороженную руку, ответила Мили, — сама виновата, не рассчитала силы. До сих пор перед глазами разноцветные солнечные зайчики бегают. Словно от цветных витражей.

— Какие зайчики? — не понял Маркус. — Что с рукой? Чем помочь?

Девушка попыталась пошевелить абсолютно белыми пальцами. Странно видеть в лучах летнего солнца заиндевевшую кожу, не желающую оттаивать. Рука до локтя будто в сосульку превратилась — не повиновалась и ничего не чувствовала. Мили вытащила из поясных ножен тонкий стилет, провела лезвием по ставшей чужой руке. На коже не выступило ни капли крови.

— Вот тебе и статуя, — чародейка взглянула на Брика, поморщилась. — Живой был этот оборванец, живой. Руками только полез, куда не просили. Впрочем, я тоже...

— Мили, очнись! Чем тебе помочь? — не унимался Маркус.

— Дура я, — закатив глаза, сказала чародейка. — Помочь? Да я сама, дайте мне немного времени и костер разведите. Только скорее, пока ткани окончательно не омертвели. Не хочу по глупости лишиться руки.

— Привал! — выкрикнул Маркус. — К обелиску не подходить, рты не разевать. И вообще, давайте-ка отойдем на дорогу, там как-то спокойнее.

Отходили медленно, не опуская оружия.

Одна Мили самым наплевательским образом игнорировала всякую осторожность — вышагивала, что-то бубня себе под нос. До Маркуса долетело всего несколько слов, но и их оказалось достаточно, чтобы воин невольно усмехнулся. Чародейка не скупилась на выражения, в особенности теперь, когда причиной неприятностей стала собственная неразумность.

— Я быстро, — проговорила Мили, сосредоточенно копаясь в одной из седельных сумок. — Я быстро, и поедем дальше.

Так как одной рукой действовать было крайне неудобно, а от предложенной помощи девушка отказалась, то поиски нужного снадобья несколько затянулись. Однако вскоре чародейке все же удалось выудить на свет небольшой глиняный пузырек, горлышко которого оказалось плотно залито сургучом. Потряся пузырьком над ухом и кивнув сама себе, Мили направилась к уже разведенному Брайтом костру.

— Все отойдите шагов на пять, — попросила она. Хотя, судя по тону, просьба больше походила на приказ. — Прикройте глаза, а еще лучше — отвернитесь. Будет яркая вспышка. А лошадей лучше вовсе увести.

Воины пожали плечами и рассредоточились вокруг костра, отойдя на положенное расстояние. Брик собрал всех лошадей под уздцы, отвел в сторону к лесу, где и остался с ними. Все замерли в ожидании.

Мили встала перед костерком на колени и, немного помедлив, осторожно поднесла к нему пузырек. Через мгновение сургуч начал таять, капая в огонь и освобождая горлышко, из которого выплеснулось несколько желтоватых, едко пахнущих капель. Девушка опрокинула пузырек, его содержимое жидкой массой потекло на обмороженную руку, плотно обволакивая поврежденные ткани. Отбросив в сторону опустевший сосуд, Мили уверенно простерла руку над пламенем, негромко пробормотала слова силы. А потом еле успела зажмуриться. Ярчайшая вспышка озарила старинный тракт. Она длилась долю мгновения, но на это время весь окружающий лес перестал существовать. Он превратился в нестерпимое сияние, сжигающее сетчатку у любого, кому не посчастливилось бы оказаться в тот момент поблизости и взглянуть на происходящее.

Стоило миру возвратиться в нормальное состояние, как над лесом разлетелся негодующий бас Бергана. Воин поминал и Мили, и ее руку, и вообще всех женщин, вместе взятых да поставленных разом в крайне неудобные позы.

— Ах ты хрен пузатый! — отозвалась Мили. — Я сейчас сама тебя наклоню и отделаю чем-нибудь корявым, чтобы впредь даже помыслить не мог свой поганый язык такими словами отягощать.

Чародейка с самым решительным выражением лица двинулась в сторону бородача. Однако Берган выглядел скорее несчастным, нежели докучливым. Огромный воин стоял и тер глаза.

— У меня мухи теперь черные летают, — недовольно пробурчал он.

— Мухи известно где летают, — чуть смутившись, ответила Мили.

Бородач насупился.

— Да ладно тебе, — примиряюще сказала девушка, — небольшие последствия вспышки. Видимо, тебя задело. Скоро пройдет. А в следующий раз делай так, как прошу.

— Как рука-то? — спросил Маркус.

Вместо ответа чародейка продемонстрировала вполне работоспособную левую руку покрытую волдырями ожогов.

— Так и должно быть?

— Не совсем, просто рассчитать силу и место приложения заклинания довольно сложно, вот немного промахнулась второпях. Но это не страшно, у меня есть еще снадобье — помажу, и через пару дней все пройдет. Я запасливая.

— Только в этот раз не ошибись, — сказал Брайт. — А то снадобий не хватит.

Мили не удостоила алхимика ответом. Настроение у нее улучшилось: рука вновь обрела способность шевелиться, а боль еще не пробила тонкую защиту заклятия. Но именно по причине не совсем удачного лечения следовало поторопиться. Барьер мог рухнуть в любой момент, и тогда, чародейка знала, она превратится в агонизирующий комок неспособной к дальнейшему путешествию плоти.

Нужное средство нашлось быстро. Мили покрыла тонким слоем неприятно пахнущей вязкой мази обожженную руку, а затем наложила повязку. Успела!

Можно сколько угодно блистать уверенной улыбкой, но в душе затаилась неуверенность. Несложное заклинание вышло из-под контроля. Ожог прозвучал громким тревожным набатом. А что, если в следующий раз все будет серьезнее? Что, если силы повернутся против нее и тех, кто окажется рядом? Чародейка представила стекающий с пальцев, но более неподвластный огонь. Стремительные вихри, чьи воздушные струи могли резать не хуже самого острого клинка. Иссушающие заклинания или, напротив, раздутые от переизбытка воды тела.

— О, вы уже закончили? Все здоровы? Раз уж остановились, давайте перекусим, — весело предложил Брик, не дожидаясь ответа. Метатель возвращался в хорошем расположении духа, лошади покорно следовали за ним. — У меня живот подвело от всей этой мистики.

На этот раз Мили была даже благодарна безалаберности наемника. Да, самовлюбленный тип, зачастую плюющий на проблемы других. Но разве она сама не такая же?

* * *

Спустя примерно полчаса всадники вновь въезжали на странную поляну, минуя стороной злосчастный обелиск, возле которого по-прежнему лежало окоченевшее тело несчастного искателя сокровищ.

— А он так и останется куском льда? — поинтересовался Маркус.

— Умеешь ты спросить, — хмыкнула Мили. — Понятия не имею. Может быть, растает уже завтра, а возможно, не один год проваляется в таком виде. В этих местах все еще сильна магия и древние заклятия.

— И все же — что это было? — продолжал расспросы Маркус. — Я имею в виду обелиск. Почему на торговом мирном тракте мы находим смертоносную ловушку? Мне кажется, это не могло идти на пользу. О каком спокойствии или удобстве можно говорить? Дети или животные — они непременно попадали бы под его чары. Ты только представь себе голосящую мать с замороженным ребенком на руках.

— Маркус, я похожа на ходячую пыльную энциклопедию? — Мили начинала выходить из себя. Разумеется, дотошность в их деле жизненно важна, но требовать разъяснений от нее — боевого мага? Не какого-то там книжного червя! Что за глупость?! Почему она должна все знать?! Чародейка поморщилась: ожог оказался сильнее, чем она думала, и мазь не могла полностью унять болезненные ощущения. — Считай, что мы въехали на территорию сопредельного государства. Возможно, раньше обелиск служил для иных целей. Еще вопросы есть?

— Какого еще государства? — вступил в разговор Брик.

Но Мили больше не желала продолжать этот, с ее точки зрения, фарс. Хотят все знать? Пусть таскают с собой библиотеку или лучше подготавливаются. Почему они думают, если рядом есть маг, он сможет ответить на все вопросы?

— Похоже, мы уже в землях фей, — задумчиво протянул Маркус. Воин не обращал особого внимания на внезапную обиду чародейки. Девчонка быстро вспыхивала, но так же скоро и остывала. Вскоре сама затараторит. Вопрос в другом — чего испугался пьянчуга? Не каменного же столба, в самом деле! Ответа нет. Человек, набросавший карту, находился далеко. А строить предположения на пустом месте — занятие бесполезное и в некотором роде даже вредное.