Лариэс согласно кивнул.
— У меня тоже есть подобные простенькие заклинания, не требующие особых трудозатрат и собираемые буквально на коленке. Но если мне потребуется дождь из дротиков, способный причинить урон целой роте, то я, скорее всего, попытаюсь найти какое-нибудь копье столетней давности с древком из красного дерева, богатой инкрустацией и наконечником из булатной стали, изготовленное прославленным мастером и оставшееся от могучего воина. Поработав с таким оружием пару месяцев, я смогу превратить его в однократно используемый артефакт, за полгода — в оружие, которое получится использовать регулярно. Думаю, общий принцип ты понял.
Лариэс снова кивнул.
— Выходит, что сковывающему не обязательно каждый артефакт отливать или вырезать самостоятельно?
— Нет, конечно, но это помогает. Сковывание вообще очень индивидуально. Я, к примеру, предпочитаю работать с деревом, а Аккэлия — с драгоценными камнями и золотом.
Королева помахала виконту рукой, буквально увешанной всевозможными кольцами.
— Так что тут каждый сам решает, что подходит ему. Паллидий любит обсидиан, опалы и кварц. А, помнится, лет двести назад жил один сковывающий, зачаровывающий фигурки из слоновой кости. Он сам вырезал их и вкладывал в свои творения такую сумасшедшую магию, что все только диву давались.
— Значит, мне самому придется выбрать, чем пользоваться?
— Да, когда придет время, — кивнул Древний. — Впрочем, это будет нескоро. Сперва тебе следует освоить первый уровень погружения и не погибнуть при этом, а это далеко не так просто, как может показаться. На первом уровне молодому сковывающему вроде тебя придется столкнуться с тем, что в простонародье именуют рунами.
— А это не так?
— Нет, — вместо Корвуса ответила Аккэлия. — Руническая магия северных жрецов потеряла силу, когда их боги погибли во времена Рагнарёка. То, что простые обыватели именуют рунами, всего лишь есть истинное имя явления.
Лариэс тупо уставился на чародейку, и та вздохнула.
— Проще говоря, сковывающий приказывает предмету стать прочнее или долговечнее.
— А много таких... истинных имен?
— Не слишком, — ответил вместо нее Вороний король.
Лариэс кивнул, а оба его лектора, наконец, видимо, решив, что со вводной частью покончено, приступили к делу.
— Что ж, полагаю, мы можем, наконец, снять браслеты. Смотри внимательно.
Корвус достал из кармана небольшую коробочку, в которой лежали пять высушенных пиявок, а точнее — их шкурок. Лариэс ожидал чего угодно, но не подобного, а потому не сумел сдержать возглас удивления.
— Как я уже говорил, — продолжил пояснять Корвус, методично раскладывая странные изделия на браслеты, — данные артефакты выпивают чужую силу. Обычный сковывающий, даже очень сильный, ни за что не сумел бы снять их быстро. Почему? Потому, что не представляет механизм работы Оков Боли. Думаю, той же Мислии потребовалось бы как минимум неделя для того, чтобы разобраться в структуре и найти слабые точки. К нашему счастью, я знаю, как следует поступать. Артефакты таких типов ни в коем случае нельзя разрушать грубой силой. Они только мощнее станут. Нет наша задача применить хитрость и нарушить сообщение энергетических каналов.
— Это те лучи, что тянутся от одного браслета к другому?
— Именно. В нашей магии, старающейся, как я уже говорил, упорядочить природный хаос, все стремится к каким-либо устойчивым конструкциям. Геометрическим — в том числе. Силовые линии браслетов образуют пентаграмму с центром в сердце жертвы. Древняя схема, нашедшая свое отражение во множестве школ магии, не только в сковывании. Однако нарушь ее — и сила, державшая могучие атаки чужой воли, в один миг обратится сама против себя. Смотри внимательно.
Корвус тихо прошептал одно слово и Лариэс широко распахнул глаза.
От пиявок или их высушенных шкур, или что это еще было, повалил густой белесый дым, который начал покрывать золотистые линии. В этот самый момент чернота, окружавшая браслеты, точно у нее был разум, набросилась на дым, стремясь развеять его... Нет, не развеять — поглотить!
Но, съедая дым, тьма пожирала и силовые линии. Несколько мгновений спустя стройная картина нарушилась, свечение в одном месте стало сильнее, в другом — слабее, вся пентаграмма замигала, а затем без каких бы то ни было эффектов погасла.
И в следующую секунду щелкнули застежки на браслетах, освобождая пленника.
— Все на два шага назад, — коротко приказал Корвус, и никто даже не подумал задавать вопросы.
Лариэс отошел, прислонившись к стене и ощутив спиной ее холодную прохладу, а буквально в следующую секунду глаза Ридгара распахнулись, и он рванулся вперед с диким животным рыком.
— Стой! — повелительно воскликнул Вороний Король, и лианы, появившиеся из ниоткуда, спеленали Древнего по рукам и ногам.
Несколько секунд Кающийся дико вращал глазами и рычал, походя больше на бешеного пса, нежели на человека, но вот, наконец, на его лице появилось осмысленное выражение.
— Корв? — прохрипел он. — Ты?
— Я.
Слабая улыбка тронула тонкие губы Ридгара.
— Невероятно... Мы выбрались!
Произнеся это, он рухнул на пол, совершенно обессиленный.
— Лариэс, положи, пожалуйста, его на кровать, — попросил наставник. — Я бы и сам это сделал, да вот только одной рукой — неудобно.
— Конечно, ваше величество, — Лариэс быстрым шагом подошел к человеку, обучавшему его искусству сноходчества и осторожно положил того на койку, укрыв одеялом и заботливо подтолкнув подушку под голову.
— Хорошо. Теперь давайте подведем итоги. Аккэлия, ты все разглядела, сможешь повторить в случае нужды? — спросил Древний у королевы.
Та кивнула.
— Вот только не проси меня использовать кожу пиявок.
— Материал — на твое усмотрение. Главное, он должен иметь хотя бы какое-то отношение к вампирам. Учитель использовал клыки летучих мышей, они надежнее, но у меня не было времени искать нечто подобное.
Королева кивнула и ткнула носком сапога один из браслетов.
— А с этим что будете делать, ваше величество.
— Брошу в плавильню, — решительно ответил Древний. — Эта погань не имеет права на существование. Искренне надеюсь, что наши враги просто нашли подходящий артефакт в каком-то тайнике, сохранившемся со времен войны Великих Жнецов.
— Рада слышать. Было любопытно посмотреть на браслеты вблизи, но мне пора идти, — попрощалась королева. — Дела зовут.
Вслед за ней комнату покинула и Орелия, предварительно проверившая пульс Кающегося. Для чего это было нужно лично Лариэс не знал — какая разница, ведь Ридгар все равно бессмертен, — но задавать лишние вопросы он не стал. Вместо этого — поинтересовался у Древнего:
— Когда господин Ридгар очнется?
— Думаю, через пару часов, — с лёгкой неуверенностью в голосе ответил тот. — Хочешь подежурить возле него?
Лариэс кивнул.
— Можно, — согласился Древний. — Тебе тоже не помешает передохнуть.
Он сунул руку за пазуху и извлек маленькую, точно булавочная головка книжку, прошептал слово-активатор, и та превратилась в увесистый фолиант.
— Вот, — Вороний Король передал его Лариэсу, — начинай штудировать. Тут про базовые имена, те самые "руны". Вечером спрошу.
С этими словами он покинул Лариэса, оставив того вместо няньки при раненом.
Юноша пожал плечами и, раскрыв книгу на самой первой странице, погрузился в чтение.
Глава 30.
Вот уже несколько дней Таривас не ощущал со стороны матери ничего, кроме отчаяния и жалости к себе. Королева еще не надломилась, но была опасно близка к этому состоянию. По-хорошему, ее следовало хоть как-то приободрить, но у принца просто не оставалось сил на это. Он чувствовал себя не лучше матери.
Все пропало: Целительницу не удалось пленить, от армии осталась половина, потеряли четырех магов воздуха!
"И как нам быть"? — думал он, прислушиваясь к мерному цоканью копыт по мощеной дороге. — "Как сражаться? Что предпринять для спасения Дилириса".
В который раз юноша осознал, как же глупы и наивны они были, когда согласились на предложение Речной Королевы. Да, никто не обещал легкой прогулки, но такое...
"Подумать только, королевство пало за два месяца", — вздохнул он, пытаясь найти хоть какие-то положительные стороны в сложившейся ситуации. Увы, их не оставалось. Уже спустя несколько недель подданные начнут разбегаться — в этом не было ни малейших сомнений — и присягать на верность новому королю.
Таривас даже догадывался, почему дядя — человек невероятной воли и порядочности — переметнулся на сторону Вороньего Короля. Просто, как и всегда, Устин Вентис делал то, что лучше для Дилириса, а не для дома Вентисов.
"Возможно то, что мы держали лучшего генерала королевства в неведении относительно своих планов, было ошибкой", — подумал он. — "А может, и нет. Кто знает, как давно он столковался с Вороньим Королем? Быть может, дядя поднял бы восстание в любом случае"?
Спросить бы его, да как? И зачем...
"Да, самое главное — зачем"?
Принц опять пытался что-нибудь придумать, но не смог. Так выходило, что от него и матери теперь ничего не зависит.
"Ну да ладно, жизнь еще не кончилась, вернемся, отдохнем, как-нибудь выкрутимся", — решил он, пытаясь мыслить позитивно. — "По идее, мы уже должны быть возле города".
Неожиданно движение прекратилось.
Прислушавшись к эмоциям матери, Таривас сразу же ощутил вспыхнувшую надежду, вперемешку с еще большим страхом и недоверием.
— Что случилось? — спросил он.
— Гонец, — прошептала королева. — Под флагом Аэтернума. Направляется по дороге к нам.
* * *
Солнце уже опускалось за горизонт, а колокола прозвонили начало вечерней службы, когда Ридгар наконец-то пришел в себя.
Причем Лариэс пропустил это знаменательное событие — так сильно увлекла его книга. За время, прошедшее с ухода его величества, он успел запомнить все базовые руны — "имена первого погружения", как называл их автор трактата, и сейчас штудировал теорию применения.
Эти самые имена, как понял юноша, были одним из немногих более-менее общепринятых элементов сковывания, причем — самых простых. Заговоры на остроту оружия, на крепость доспехов или защиту от простенького яда и все в том же духе.
"Руны", как раньше называл их Лариэс, изменяли законы мироздания и заставляли предметы корректировать свои характеристики в соответствии с повелением чародея.
Как было сказано в книге, их эффективность определялась талантом сковывающего, что, в принципе, не удивляло. Любая магия, что стихийная, что артефактная, в высшей степени индивидуальна, даже если и имеет ряд общих заклинаний, магических практик и традиций.
Впрочем, книга предостерегала от недооценки базовых, общепринятых, и как бы "слабых" чар.
"Некоторые считают", — говорилось в тексте, — "что лишь сковывание глубокого погружения заслуживает внимания, а с простенькими заговорами справятся и ученики. Это — фатальное заблуждение, с результатами которого рано или поздно сталкивается любой артефактор. В магии нет незначительных мелочей и слабых заклинаний. Есть лишь отсутствие фантазии и неумение пользоваться мудростью предыдущих поколений, создавших для нас удобные и эффективные инструменты".
Лариэсу показалось, что он буквально видит Корвуса, вышагивающего взад-вперед по лекционному залу своего Университета. Да, автор книги не был указан, но этого и не требовалось — за каждой строчкой стояла личность Вороньего Короля.
"К примеру, банальное повышение прочности предмета может оказаться неоценимым в случае, если ваша магическая защита уже истощена, а противник использует меч или кинжал. Обыкновенная метаморфоза также может быть превращена в страшное и сокрушительное оружие при должном подходе. Если за схожее время вы можете создать тысячу одноразовых боевых артефактов-метаморфов, либо один артефакт четвертой степени погружения — лучше создайте тысячу. Пятью сотнями вы гарантированно пробьете практически любую защиту вашего врага, сохранив половину имеющегося запаса.
Я призывал, призываю и буду призывать оценивать результаты магической деятельности сковывающего не по мощи используемых им артефактов, а по соотношению затраченного времени к полученному результату, ибо, прежде чем возводить дом, следует подготовить фундамент".
Некоторые слова были пока непонятны для Лариэса, хотя он интуитивно и угадывал их смысл, но, в целом, мысль Вороньего Короля оказалась ясной. Тут все было как в армии: тысяча простых солдат с обычными пиками и аркебузами гарантированно уничтожат даже очень хорошую рыцарскую сотню, бьющую в лоб. Причем неважно, насколько дорогие доспехи носит аристократ и его спутники, бронированы ли их кони и сколько магии было вложено в защиту. Дружный залп в упор, поддержанный лесом пик все равно возьмет верх. В такой ситуации эффективным будет только удар в тыл или во фланг...
Лариэс тряхнул головой и непроизвольно коснулся изувеченной руки.
"Так, я замечтался, хватит уже. Максимум, что мне теперь доступно — это новомодная волукримская атака с пистолетами. Даже рубка нежелательна".
Он вздохнул, поняв вдруг, что несмотря на все ужасы войны, которые успел повидать за свою недолгую жизнь, действительно будет скучать по временам, когда мог вести коня галопом на вражеских стрелков, ощущая, как свистят вокруг пули, как они бьются о щит и нагрудную броню благородного животного как в честной схватке грудь на грудь решается судьба...
"Этого больше не будет", — напомнил он себе. — "И не потому, что я калека" ...
Лариэс захлопнул книгу и мысленно вернулся на месяц назад — на залитые кровью и затянутые порохом Мариевы поля.
Он прикрыл глаза, вспоминая ровные линии каррасской пехоты. Этот обезличенный механизм, в которой каждый боец был лишь винтиком, вымуштрованным и дисциплинированным, идеально выполнявшим приказы.
Вспомнил он и слова Вороньего Короля, сказанные во время одного из уроков: "В области военной теории Волукрим опережает всех соседей, за исключением, быть может, Аэтернума, на сотню лет. Дилирис только-только проводит реформы, которые у нас уже признаны устаревшими. Наша пехота не имеет аналогов в мире. Жаль, не могу сказать того же и про конницу".
И в очередной раз за последние недели Лариэс задался вопросом: откуда Вороний Король знает то, что знает. Его действия не казались наитием или удачной задумкой. Нет, Древний явно следовал какому-то плану, он владел сведениями, недоступными окружающим и Лариэс, как новоиспеченный ученик, надеялся в один прекрасный момент удовлетворить свое любопытство и докопаться до истины.
"Но для этого я должен штудировать книгу!" — обругал сам себя виконт, раскрывая трактат на заложенной странице. — "Работать!"
Но продолжить учебу не вышло — открылась дверь и в комнату, держа маску в руках, вошла Игнис. Девушка приветливо улыбнулась полукровке, сев на свободный стул напротив него.
— Как там Ридгар? — шепотом — точно боясь разбудить больного — спросила она.
— Пока — без изменений, но его величество говорил, что сегодня он придет в себя. Я решил продолжать здесь... во дворце слишком многое напоминает мне о былых временах, не хочу лишний раз ходить по нему.
