— А чего желаешь ты, Янь? — я прижался к её спине, обнимая тонкие плечи, прикрытые одной только нижней рубашкой, прятавшейся под её сине-белым платьем.
— Я… — она подняла взгляд к моему лицу. И покраснела, а я почувствовал, как ускорилось её сердцебиение. Хех, «снявшая скорлупку» Винтер выглядела столь беззащитной и милой, что хотелось просто сгрести её в охапку, гладить по голове и никуда не отпускать.
— Да, именно ты, сестрёнка…
— Я… хочу быть твоей… Ох, ты заставляешь меня говорить слишком срамные вещи, словно я одна из этих Ху! — возмутилась она.
— Вот теперь я узнаю мою строгую сестру Янь! — я улыбнулся и, пользуясь нашим положением, чмокнул её в губы.
— Умх… — она выдохнула, — ты… это очень смущает! Не делай так!
— Тебе очень идёт это смущение.
— Ладно, — она прикрыла глаза, — тогда хорошо… — и странный клубок эмоций.
— Нет, так дело не пойдёт, — принял я решение и уселся на пол, увлекая за собой девушку и усаживая её к себе на колени.
— Что ты делаешь? — вновь отвела она взгляд, даже не думая сопротивляться.
— Сестрёнка, — я не удержался и погладил правой рукой оголённое бедро красавицы, да и её попка по-любому ощутила, что даже после целой ночи разврата, совмещённого с культивацией, я вполне готов и жажду продолжения, — ты мне нравишься такой, какая ты есть. Строгой, борющейся за «нравственность» своего непутёвого младшего брата. Не нужно пытаться подстраиваться и как-то заставлять вести себя иначе. Просто будь собой. Да, мы стали чем-то большим, чем брат и сестра, но это не отменяет того, что было раньше, скорее приумножает.
— Но как же… то, что произошло? — всё ещё не смотрела она на меня, хотя и против руки, забравшейся под полу расстёгнутой рубашки, совсем не возражала.
— Как я сказал, это прибавляет к нашим отношениям, а не отнимает от них. Будь собой, продолжай оставаться такой же прекрасной и милой в своей строгости сестрёнкой, а остальное… оно придёт само и встанет так, как нужно, — моя правая рука скользит выше, чтобы ласково огладить её левый холмик. Такой мягкий, нежный, увесистый… с уже твёрденькой вершинкой.
— Л-ладно… — неуверенно выдавила она.
— Вот и отлично, — поднимаю её лицо за подбородок и накрываю розовые губки своими, после чего, вновь огладив её бедро, скольжу ладонью выше и начинаю разминать грудь, что абсолютно беззащитна в силу расстёгнутого состояния рубашки. — Кстати о «само» и «встанет»… — чуть отстраняюсь, давая ей вздохнуть, но не прекращая игры с верхними достоинствами леди.
— Ох… ну почему ты то ведёшь себя словно какой-то легендарный мудрец, то хуже развратного и похотливого мальчишки? — уже сама очень даже возбудившись, потешно надула на меня щёчки девушка, пытаясь показать, какая она сердитая и ух!
— Потому что тоже остаюсь собой? — «состроил я глазки», уже стягивая с неё рубашку.
— Ты стал ещё хуже! — она попыталась сказать это сурово и внушительно, вот только тонкие женские пальчики уже проделывали с моей одеждой ровно то же, что я проделывал с её.
— Опыт иной жизни, полагаю, — пожимаю плечами, заодно этим жестом скидывая танчжуан, — но я остался собой. Всё таким же несносным. И очень любящим мою сестрёнку, — договорил я перед тем, как начать повторно знакомиться с шейкой красотки посредством своих губ и языка.
— М-м-мх, Лян… Ю!.. — а теперь поможем руками, и… — А-а-ах!
— Кажется, кому-то очень нравится то, что я творю, — отрываясь от дегустации нежной шейки, прошептал я в аккуратное ушко, параллельно продолжая гладить оголённую попку девушки, порой провокационно подбираясь сзади к её щёлочке.
— К-какой разврат, — Янь уткнулась носиком мне в ключицу, крепко обняв за торс.
— Он самый, — я довольно улыбнулся, проводя кончиками пальцев вдоль позвоночника красотки. Пусть прошлый заход и был «подстёгнут» Ци, я не терял контроля и прекрасно запомнил, как сестрёнке нравится больше всего. И теперь собирался на полную воспользоваться полученным знанием.
— М-м-м, — воительница выгнулась дугой, непроизвольно потеревшись затвердевшими сосочками о мою грудь и немного ослабив хватку.
Этим я и воспользовался, чтобы вновь захватить в плен губы красавицы и приступить к практике в поцелуях. Немного растерявшаяся от такого напора Янь приоткрыла ротик, заранее «сдавая позиции», а потому в следующее мгновение уже была вынуждена бороться с моим языком, проникшим на «чужую территорию». И с каждым мгновением эта борьба увлекала её всё сильнее, а в её движениях всё отчётливее начинало чувствоваться нетерпение. Нежные девичьи руки заскользили по моей спине, плечам, пытаясь то ли огладить, то ли впиться ногтями, а быть может, оттолкнуть. Су Янь явно сама толком не понимала, что же хочет сделать, но что-то сделать ей явно хотелось. И с каждой секундой поцелуя и связанной с ним борьбы языков это желание только возрастало. Да и мои руки, вернувшиеся к оглаживанию податливого женского тела, всё лучше ощущали жар, что поднимался снизу её живота.
— Привстань, — шепнул я девушке в момент, когда мы ненадолго прервали поцелуй, чтобы сделать новый глоток воздуха.
Та судорожно кивнула и поднялась на ноги, правда, это не помешало ей вновь наклониться и снова предаться поцелую. Мои руки почти против воли поднялись к ней и сжались на притягательно качнувшихся холмиках, что так и просились в ладони.
— Ох-хм-м-м, — прикрыла в наслаждении глаза сестрёнка, отдаваясь на волю моих рук, хотя эта поза ей была явно некомфортна, впрочем, долго так «держать» её я не хотел, желая перейти к самому сладкому. Потому мои ладони временно покинули облюбованные участки и помогли мне избавиться от штанов, после чего…
— Иди ко мне, — я потянул красавицу на себя, та, раскрасневшись, решительно кивнула и вновь присела мне на колени, но на этот раз полностью лицом ко мне. В итоге мой «нефритовый жезл» (ох уж эти китайцы) оказался прямо перед входом в её поблескивающее соками лоно.
Девушка опустила взгляд вниз и, увидев подобную картину, стала ещё более розовой. И отвернулась. Усмехнувшись этому странному, но такому притягательному сочетанию невинности и манящей развратности, я обнял её правой рукой за талию, а левую по-хозяйски уместил на подтянутой попе. И прижал к себе, чувствуя, как мой член скользит по её щёлочке.
— Лян Ю, — выдохнула она, опуская мне руки на плечи и подставляя губы под новый поцелуй. Разумеется, я не упустил возможности и с наслаждением впился в этот манящий аккуратный ротик своими устами. Растягивать прелюдию при всём желании больше не было сил, а потому моя рука с попки сместилась к паху и помогла нацелиться, плавное движение бёдрами — и я с наслаждением ощутил, как тугая горячая плоть начала нежно обхватывать «Лян Ю-младшего» со всех сторон. — М-м-м! — одобрительно простонала сестрёнка мне в губы и двинула тазом, принимая меня полностью.
— Х-хорошо… — она запрокинула голову, подставляя моим губам свою шейку. Её попка в моих руках принялась активно двигаться, покорно подстраиваясь под те темп и амплитуду, что желал именно я. В ответ я стал ласкать губами и языком не только её шейку, но и замечательную грудь, благо гибкость девушки позволяла и не такое.
Первая разрядка случилась минут через десять такой увлекательной скачки. Су Янь особо громко и сладко вскрикнула, сжавшись внутри и буквально выдавливая из меня соки. Удержаться и не разрядиться в млеющую красотку я не мог, что привело к новому вскрику, заглушённому страстным и напористым поцелуем. Сил что у меня, что у девушки было ещё предостаточно, а потому не было ничего удивительного в том, что, не разрывая поцелуя, я аккуратно опрокинул её на спину и, огладив растрепавшиеся волосы жгучей брюнетки, незамедлительно приступил ко второму кругу. Теперь мои движения сопровождались отчётливо слышимым хлюпаньем смеси её соков и моего семени, но нас это не смущало, разве что лицо красотки порой принимало особо развратное выражение, а уж уровень её смущения… И потому я не удержался и захотел проверить одну вещь.
— А ты, оказывается, извращенка, сестрёнка, — шепнул я ей на ушко, не забыв после этого ушко прикусить. Реакция последовала незамедлительно: моя девочка сжалась ещё сильнее, даря мне ни с чем не сравнимое удовольствие.
— Ю-ю… я…
— Очень, очень любишь своего братика, — продолжил я за неё, наслаждаясь этим фонтаном из стыда, смешанного с чем-то очень сложным, но явно фривольным.
— Ох-х-х… — особо сладко выдохнула девушка, когда я просунул руку ей под спинку и вновь прошёлся вдоль позвоночника.
— А твой братик очень, очень любит сестрёнку, — не отрываясь от ласк, сообщил я распалённой красотке.
— Ах-х-х, — тело девушки вытянулось в очередной истоме, показывая, что моя речь ей действительно понравилась.
Я же чуть сменил позу, закинув её ножки себе на плечи, и с удовольствием наблюдал, как она от стыда закрыла пылающее лицо… И продолжила подмахивать мне в меру сил, выдерживая заданный в самом начале темп. Кажется, поглощение Наследия задержится ещё на некоторое время.
Прикрыв глаза, я с головой погрузился в наслаждение, что дарила мне шикарная женщина.
Означенное «некоторое время» спустя.
Совершенно вымотанная Су Янь сладко посапывала, лёжа у меня на груди, а её обнажённое тело продолжало подвергаться бессовестным домогательствам скользящих то тут, то там подушечек пальцев и внутренних сторон моих ладоней. Увы, я оставался молодым парнем, что помнил сладенькое, но несколько месяцев был его лишён, пусть морально мне было и не до этого, но вот физиологически… Недаром же известно, что секс — это не только древнейший, но и лучший антидепрессант, а ведь я как раз и пребывал в депрессии. А ещё, как теперь уже очевидно, к этому всё и так шло. Возможно, не с Су Янь, а с той же Ся Нин Чан, близняшками Ху, а то и вовсе Лань Чу Дэ, но оно произошло бы в любом случае. Не могло не произойти, когда вокруг столько красавиц, что вызывают отклик не только внешностью, но и характером. Возможно, Лань Чу Дэ под последний пункт не подходила, но вот первый брала с изрядным отрывом, одни только дыньки пятого размера чего стоили. Вот подлови она меня где-нибудь в тенёчке одного да прижмись к лицу таким вот экстерьером, удержался бы я от соблазна? Легко сказать «Да!», когда на тебе лежит шикарная красавица с почти четвёртым размером груди, которую ты трахал почти трое суток, что в процессе поглощения Наследия из Сфер, что просто так, прерываясь только на краткий отдых, но вот когда ты несколько месяцев в воздержании, да в непролеченном стрессе, да ещё и в таком возрасте, когда нижний мозг давит на верхний, как припадочный… Тут, будем честны с собой, тот ещё вопрос! Тем более что обязательств-то ни перед кем нету, а вся симпатия к знакомым по новой жизни девушкам пока очень молода и совсем не тянет на то чувство сумасшедшей и резкой влюблённости, что я испытал, впервые увидев Ся Ю Нин. При этом девчонки из Небесного Павильона так-то на меня и раньше начали заглядываться, а уж после того, что я творил в Пещере Наследия… Лань Чу Дэ могла и подружек позвать на приступ — в местных средневеково-феодальных отношениях это просто.
В общем, испытывал я очень странную смесь радости и стыда от того, что произошло. Я понимал, что нет смысла как попусту переживать, так и пытаться лицемерно заявлять, что во всём виновато «Наследие» и я просто «помогал девушке». Девушку я вполне хотел и сам по себе. Это факт. Упрямился немного в признании данного чувства, не без того, но именно что немного, ведь флиртовал же с ней, знаки внимания оказывал и почву прощупывал. И всё же было во мне некоторое чувство дискомфорта. Из стремления защитить девушку от Главного Героя Сянси я повторил действие Главного Героя Сянси. Я совратил девушку, которую должен был совратить он. И сделал это так же, как он. И это была моя сестра.
Как можно пасть так низко?!
Каких глубин аморальности я только что достиг?
Я хочу сказать, это же не навсегда? Это излечимо? Я, конечно, дважды сценарный Злодей и не особо переживаю за всякие сомнительные поступки, которые надо совершить ради своего выживания, но это же не начало превращения в моральную копию полноценного Героя Сянси?
Я не святой, далеко нет, у меня даже есть люто-бешено-вампирская техника пожирания чужой жизни, завязанная аж на мою душу, но ведь всему должен быть предел, да? Я просто хочу быть обычным сценарным Злодеем, который заботится о своих близких, желает лучшего своей семье-клану-секте, тихо-мирно живёт в своём уютном уголке ойкумены, изучает магию и вот это вот всё, не влезая ни в какие эпические путешествия с разграблением всего и вся, вечной эскалацией конфликта, поиском врагов и проблем вселенского масштаба на ровном месте, провокацией катастроф, войн, уничтожения целых цивилизаций, да ещё всё это с чувством, что я дофига прав и только так и надо…
Дабы отвлечься от мрачных мыслей, я активировал технику «Звёздных Глаз» и окинул взглядом округу. Ко мне уже давно приходила одна завлекательная Мысль. У нас ведь тут полноценная пространственная аномалия с неплохим дворцом-пагодой. Да, уже почти вся энергия ушла на передачу Наследия, в Сферах осталось заряда максимум на ещё один — завершающий — сеанс перестройки, после чего тут останется только выход-портал, без всяких ловушек, испытаний и прочего. Вполне возможно, что после того, как мы пройдём сквозь переход, он «допьёт» остатки энергии, и вся эта область схлопнется, навсегда исчезая. А это было жалко.
Как я успел изучить за эти дни, вот точно так же ожидая, пока Су Янь придёт в себе после очередного выматывающего этапа перерождающего охлаждения, сменяющегося не менее выматывающим этапом бурного секса с парнем, который намного выносливее, чем она сама, изначально «Дворец Наследия» был запечатан в пространственной аномалии. Тот массив на ядрах Демонических зверей его «разархивировал», включил, заправил ловушки, обеспечил приснопамятную золотую лестницу и так далее. Всё это жрало Ци в больших объёмах, собственно, шесть ядер не самых слабых зверюгингов, три из которых вообще считались местными «топами», пущенных на батарейки, как бы намекают. Само существование «Дворца» поддерживал уже внутренний массив, запитанный на массив-накопитель и сферы с Наследием — они тут не только для Пафосу круги по постаменту наворачивали, но и выступали генератором: положительно и отрицательно заряженные полюса, вращение, в общем, привет электродвигателю, точнее, генератору. Разумеется, аналогия очень и очень условная, процессы там шли на два порядка сложнее, чем на какой-нибудь электростанции, да и на всё это безобразие расходовалась энергия, особенно на «связь» с «внешним миром», собственно, потому Дворец и был «запечатан» — в замкнутой системе сил расход являлся реально нулевым.
