Услышать такое заявление от Повелителя было в порядке вещей, а вот то, что произошло дальше, повергло в шок Гириссу и остальных сиашеисс, пришедших вместе с ней. Девушка с пшеничными волосами сильней прижала к себе Повелительницу и заплакала, приговаривая при этом:

— Листик, Листик, я тебя больше никуда не отпущу!

К ней присоединилась Лирисса, смахивая слёзы, она строгим голосом говорила:

— Листик! Разве так можно! Ты там, в межмировом пространстве, простудилась! Так долго там нельзя находиться! А потом чуть не упала! Ты же могла разбиться! Так нельзя больше делать! Я тебе запрещаю так рискованно летать! — То, что при этом могла разбиться и она сама, Лирисса не принимала во внимание, ее больше заботило состояние этой рыжей девочки. Старшая Мать рода Золотого Листика выговаривала Повелительнице так, как будто это была нашкодившая сиашеисс-детеныш, а та не то что не гневалась, а виновато шмыгала носом.

— Что здесь происходит? Ты хоть что-то понимаешь? — спросила Гириссу Старшая Мать одного из прибывших родов.

— Я бы хотела сама это узнать, — ответила Гирисса и тихонько позвала: — Кишшара, Кишшара!

Когда та услышала и подошла, Старшая Мать также тихонько попросила Кишшару объяснить, что это всё значит. Змеелюдка постаралась сжато рассказать о произошедших событиях.

— А когда Листик пригрозила покусать того, кто назовёт ее Повелительницей, мы приняли ее в свой род, — закончила змеелюдка. Гирисса, и не только она, удивленно вскинула брови:

— Но она же совсем юная! В каком же статусе вы ее приняли?

— Как ребенка, находящегося на пороге взросления, ее и ее сестру. А Саманту, как молодую мать, еще не имеющую своих детей.

— Как? Вы приняли в род хуманов?! — изумилась Гирисса.

Кишшара пожала плечами:

— Разве внешний вид имеет такое уж большое значение? Главное, какой ты внутри, кем ты себя чувствуешь. А эти девушки в душе сиашеисс! Может, даже больше чем многие из нас!

— И какая же сиашеисс Повелительница?

— Листик, называй ее Листик, а-то сильно обидится.

— Обидится? И что тогда будет? Разгневается и накажет?

— Будет дуться целый день и ходить с очень несчастным видом, пока не пожалеешь, — улыбнулась Кишшара. — Совсем как ребенок, да, впрочем, она и есть ребенок.

— И что же, вы Повелительницу как ребенка воспитываете? И она вас слушается?

— Воспитываем, и слушается, но не всегда. Как и все дети, — снова улыбнулась Кишшара.

— Совсем как ребенок, — повторила Гирисса, она смотрела, как Лирисса продолжала воспитывать девочку, при этом не забывая что-то выговаривать и ее сестре, а те даже не пытались оправдываться, только кивали, но в глазах у обеих прыгали озорные огоньки.

— Совсем как ребенок, — еще раз повторила Гирисса. — Как маленькие дети, которых воспитывает Старшая Мать, а они, полные раскаяния, задумывают следующую шалость.

— Будь уверена, задумывают, и не одну, а Листик на проказы вообще неистощима, — засмеялась Кишшара.

Гирисса, Старшая Мать рода Лунной Травы, подняла руку и громко сказала:

— Можно больше не держать строй! Мы пришли в безопасное место, но в этом нет моей заслуги, я слагаю с себя полномочия решать за всех! Теперь за свой род решают его Старшая Мать и Совет Матерей!

Повернувшись к расслабившимся и опустившим оружие сиашеисс, также громко продолжила:

— Я не могу приказывать, я прошу совет матерей рода Лунной Травы принять решение присоединиться к роду Золотого Листочка! Мы пришли, и здесь будет наш дом, если нам разрешат здесь остаться!

— Конечно, разрешат! Добро пожаловать, сестры, в нашу семью! — К распавшемуся кругу сиашеисс подошла Лирисса, закончившая воспитывать Листика. Вместе с ней подошли и другие матери уже обосновавшихся здесь сиашеисс. К оставшимся без присмотра Листику и Милисенте из-за деревьев набежали дети, уже, можно сказать, местных змеелюдов. И над толпой визжащих от восторга малышей поплыли два зеленых дракона. Они важно махали крыльями, корчили рожицы и смешно топорщили спинные гребни.

— Еще! Еще! Листик, еще! Милисента, еще! — Восторженные крики детей разносились над поляной, а Листик и Милисента выдували следующую пару драконов. Дети вновь прибывших смотрели на эту забаву с завистью и с желанием присоединиться, — это старшие, а младшие, сначала несмело, а потом всё быстрее и быстрее стали перебегать в ту веселую компанию, и их голоса присоединились к общему восторженному хору.

Глава 21. Драконом быть непросто

Старшая Мать рода Золотого Листочка, Лирисса, спешила в большой зал дрэгисского замка, за ней скользила Гирисса, Вторая Мать рода. Они прибыли в замок вместе с очередным обозом. Милисента развила бурную деятельность по снабжению увеличившейся колонии змеелюдов. Им нужно было продовольствие и необходимый инвентарь для ведения хозяйства, поскольку во время своего переселения и трагических событий, сопровождавших его, сиашеисс сохранили только оружие. Милисента наняла еще два купеческих каравана, они возили всё необходимое из центральных районов королевства. А караван Гунара Кларина ходил в сопредельные государства, возил продовольствие оттуда, приграничье не было бедным, просто стратегические запасы никто из баронов трогать не хотел, ведь неизвестно, когда они понадобятся. Все эти закупки требовали денег, больших денег. Эти деньги снова принесла Листик, полновесные золотые монеты, но неизвестной чеканки. Когда Саманта попыталась укорить девочку — мол, воровать нехорошо, Листик заявила:

— Я взяла не насовсем, а на время! Взяла из фонда помощи бедным дракончикам!

— Интересно, где этот фонд находится? — спросила Милисента. — И знают ли его пайщики, что они состоят в этом фонде?

— Конечно, знают! — уверенно ответила Листик. — Они же удвоили охрану!

— И зачем же они приняли такие меры предосторожности? — ехидно спросила Саманта. — Может, чтоб уберечь свой замечательный фонд от частых посещений одного маленького, но очень нахального дракончика?

— Это чтоб всякие нежелательные гости туда не залезли и не обокрали маленького и бедного дракончика, — заявила Листик. — Много всяких есть, которые постоянно зарятся на чужое!

— А ты? — уже прямо спросила Саманта.

— А меня там ждут, каждый раз деньги переупаковывают и в хранилище поглубже кладут, чтоб их для меня лучше сохранить, и чтоб мне удобнее брать было. И вообще, мне там всегда рады, в последний раз, когда я оттуда деньги брала, даже салют в мою честь устроили! Стреляли на улице и внутри помещений, из таких маленьких пушек, которые в руках носят. Бегали все и радостно так кричали, меня приветствовали, подарок мне приготовили, вот!

— А с чего ты решила, что кричали радостно? И что тебя приветствовали? И что подарок приготовили?

— Очень громко кричали, так громко, чтоб я услышала, — ответила Листик. — Вот так кричали: — "Где он, только бы нам его увидеть! Мы бы ему показали!" Но я решила даже не смотреть, потому что брать у них подарки не совсем удобно, они и так для меня деньги собирают, а если я еще и подарок возьму, то это просто взятка какая-то получится!

— Листик, с чего ты решила, что они тебе взятку предлагают? И что это именно взятка? — укоризненно качая головой, спросила Саманта.

— Ну, если я возьму то, что они мне покажут, это же взятка получится, возьму же? Так лучше и не смотреть, а то взять захочется.

— Они, эти добрые люди, которые тебе такие странные взятки предлагают и которые стреляют в твою честь, случайно в тебя не попадут? — забеспокоилась Милисента.

— Не-а, они меня даже не видят! — Отрицательно мотнула головой Листик.

Гирисса, присутствовавшая при этом разговоре, осуждающе покачала головой — если кто-то хочет поприветствовать Листика, то зачем их лишать этого счастья. Ведь Листик, в отличие от других Повелителей, достойна того, чтоб ей оказывали подобающие ее статусу почести. И то, что девочка этого не хочет и отказывается от предлагаемых подарков, говорит только в ее пользу, такая скромность заслуживает похвал! Свое мнение Гирисса сразу озвучила, это вызвало укоризненный взгляд Саманты, озабоченный Милисенты, а Листик гордо задрала нос, ведь Гирисса не часто хвалила девочку.

Войдя в большой зал, сиашеисс направились к своему столу. Для них поставили стол, не для того чтоб отделить их от людей, просто анатомическое строение змеелюдов не позволяло им сидеть на стульях. Они сидели на своем хвосте, свернув его кольцом, поэтому змеелюду за столом требовалась несколько большая площадь, чем человеку. А сам стол должен быть ниже, чем обычный.

В большом зале собралось довольно много народу. Тут была вся академическая экспедиция, та ее часть, что была в горах, уже вернулась. Было около тридцати молодых сиашеисс, которые намеревались отправиться в столицу, чтобы поступать в академию Магических Искусств. Они прибыли в дрэгисский замок, чтоб подучить людской язык, самим привыкнуть к людям, и чтоб люди к ним привыкли. С ними собирались ехать в столицу и несколько матерей, представиться королю, ну и по разным другим делам. Были представители от гномов, были почти все соседи Листика, приграничные бароны. Были купцы, чьи караваны возили грузы к змеелюдам, еще были купцы, которые надеялись тоже получить такой выгодный заказ.

За столом, где должны были разместиться студенты, были не только они. Рядом с Ыргизом сидела Ушша-си, он решила поступать в академию Магических Искусств, на боевой факультет. За тем же столом сидела русалка Талина, невеста охотника Кленма. Ну а Фалина, тоже русалка, сидела за главным столом рядом с магистром Вайлентом. Она тоже собиралась поступать в академию. Купцы немного диковато косились на такое соседство — ладно бы гномы, орки и эльфы, а тут и представители необычного народца, да еще и такие экзотические создания как змеелюды.

— Милейший, — тихо обратился один из купцов к сидящему рядом норвею, — а не скажете ли вы, кто эти красивые девушки? Я никак не могу определить, к какому народу они принадлежат, вроде тип — южный, но у южанок не бывает такой бледной кожи.

— Эти девушки — русалки, а принадлежат они к необычному народцу, местные они, — тоже тихо ответил воин, усмехаясь в усы, а купец вытянул шею и склонил голову, пытаясь заглянуть под соседний стол, на что дружинник-норвей рассмеялся: — Не вытягивайте так шею, почтенный, нет у них хвостов, обычные ноги.

— Но как же так? Если это русалки, то почему нет хвостов?! — изумился купец, а потом догадливо кивнул: — А, понимаю, это бесхвостые русалки!

Воин-норвей громко захохотал, потом пересказал свой разговор с купцом окружающим, те тоже заулыбались, а купец всё никак не мог понять:

— Но если есть бесхвостые русалки, то и хвостатые непременно должны быть! Почему же не пригласили и хвостатых русалок?

— Почтенный Ранап, — обратился к купцу один из его собратьев по ремеслу, — вы возите товары по центральным областям и югу королевства, а здесь северное приграничье.

— Понял, почтенный Хурам, здесь, в северном приграничье, водятся только бесхвостые русалки.

— А много ли вы русалок вообще видели?

Купец смутился и признался, что до сих пор не видел ни одной русалки — ни хвостатой, ни бесхвостой. Но сдаваться купец не хотел, он указал на змеелюдов и сказал:

— Но вот они-то с хвостами! Хоть и живут на севере королевства...

Воин-норвей пожал плечами:

— Но они-то не русалки. И потом, у них ног нет, а у русалок есть ноги, так зачем им еще и хвосты?

— Но у драконов есть и ноги, и хвосты! — не сдавался купец. — И своим хвостом дракон может запросто разбить трёхосный фургон!

— Так у драконов и крылья есть, на то они и драконы. — Опять пожал плечами норвей.

— Вот видите, почтенный, — нашел новый довод в пользу хвостатости русалок купец, — драконы летают, и у них есть крылья! А русалки в воде плавают, значит, у них обязательно должны быть хвосты!

— Но есть же еще луговые, лесные русалки, — пришел на помощь, не знавшему что ответить на этот довод дружиннику, его товарищ. — Зачем луговой или лесной русалке хвост? Он же будет ей только мешать!

— Но они же называются — русалки! — Никак не мог успокоиться купец, он снова показал на змеелюдов. — Вон у них же есть хвосты! Значит, и у речных русалок тоже должны быть! Может, и у лесных есть, только спрятанные!

Второй норвей, заметив, что остальные купцы даже перестали разговаривать между собой, прислушиваясь к их спору, кивнул головой и серьезно сказал:

— Ваша правда, почтенный, есть у русалок хвосты! Только они, как вы догадались, их прячут, вот такие у них выдвижные хвосты. В речке там поплавать, если русалка водяная, или следы замести, если русалка лесная...

— А-а-а!.. — поразился купец.

А второй воин вдохновенно продолжал:

— Вот такую русалку в лесу поймать совершенно невозможно, бежит по лесу и следы хвостом заметает. Так и вертит хвостом, так и вертит, она в одну сторону, а хвост в другую!

— Ага, — сказала Листик. Воин так громко говорил, что в зале стихли остальные разговоры, все слушали норвея. А девочка еще и от себя добавила: — Бежит по лесу, а хвост рядом бежит, так и не знаешь, кого ловить — русалку или ее хвост!

— Вот! — Обрадовался неожиданной поддержке норвей. — Госпожа баронесса не даст соврать! Она скажет, правда это или нет!

— Ага, — согласилась Листик, — не дам соврать!

— Ага, — хихикнула Милисента, и тихо добавила: — эта точно не даст соврать, сама выдумает.

— А змеелюды, им хвосты зачем? — спросил купец, от таких новых сведений у него глаза стали совсем круглые и даже слегка полезли на лоб. Норвей задумчиво посмотрел на сидящих на своих хвостах, замерших змеелюдов. Посмотрел и, еще более вдохновляясь, продолжил:

— Это у них оружие! Ну и хозяйственный инструмент.

— Это как? — Изумленно выдохнул купец.

Норвей опять задумчиво оглядел змеелюдов, прикидывая, какие же работы по хозяйству можно выполнять хвостом, и уверенно сказал:

— Дрова рубят! Вот так берут и рубят, в мелкие щепки!

Пораженный купец не смог даже представить, как это можно хвостом рубить дрова. Он посмотрел на Листика, девочка важно кивнула, подтверждая слова своего дружинника:

— Ага, рубят! Как только где дрова увидят, так сразу рубить и начинают.

Купец перевёл пораженный взгляд на змеелюдов, многие из них еще довольно плохо знали всеобщий, поэтому мало что поняли из этого разговора, матери остались невозмутимыми, а вот те из молодых сиашеисс, которые поняли, о чем речь, закивали, пряча улыбки. Некоторые грозно застучали хвостами, как бы требуя дров для рубки.

— Вот так и рождаются разные байки среди людей, — осуждающе покачал головой магистр Захарус. — Теперь пойдёт молва о выдвижных хвостах-топорах. И никакой просветительской работой будет невозможно опровергнуть то, что было вот так легкомысленно рассказано.

— Да, Артур, народные слухи — это сила! В отличие от академических знаний. — Засмеялась Саманта.