Листик нырнула в воду, и через мгновение у противоположного берега речки из воды вынырнул золотистый дракон. Дракон стремительно полетел в глубь леса, сначала над самыми деревьями, а потом набирая высоту.
— Налина, а не скажешь мне, что происходит в лесу, там за речкой? — спросила Саманта, усаживаясь на корягу, выступающую из воды.
— Смерть, — без всякого выражения ответила русалка.
Саманта хмыкнула и переспросила:
— Смерть? Какая смерть? В каком виде? Смерть не приходит сама по себе, ее кто-то или что-то приносит. Так что там за смерть?
— Страшная смерть, — также равнодушно ответила русалка. — Она спала, вы ее разбудили. Теперь она придёт сюда. Не спастись. Я тоже умру.
— Разбудили? — удивилась Саманта, — как разбудили?
— Вы зашли сюда, смерть вас почувствовала, она спала, но теперь проснулась, она голодная и она придёт сюда. Не спастись. Никому!
— Хорошо, мы ее разбудили, она проснулась. Но ты раньше здесь жила, и смерть тебя не чувствовала, а теперь что? Как она тебя сейчас найдет?
— Раньше она была не такая голодная, текучая вода спрятала нас от нее, но теперь она голодная и будет искать. Найдет и убьёт!
— Если голодная, то, скорее, съест. Получается, что спала и проснулась очень голодная, и будет искать, чем бы подкрепиться. И пока не съест кого-нибудь, не заснёт? Так? — Попыталась выяснить намерения этой самой смерти Саманта.
— Теперь не заснёт, — также равнодушно сказала русалка, — будет искать. Найдет — съест, и снова будет искать. Никому не спрятаться, даже ей, — русалка кивнула в ту сторону, куда улетела Листик. Саманта задумчиво покачала головой, понятно, русалка чем-то напугана, и сильно напугана. Что-то может съесть даже такое малосъедобное существо как русалка. Но вот что это такое? Саманта попыталась зайти с другой стороны:
— Какая она, эта смерть? Бегает, летает, а может, ползает?
— Она приходит и убивает, а потом ест, — ответила русалка.
— Очень информативно, — хмыкнула Саманта, — сначала приходит, а потом ест, в смысле, сначала убивает, а уже потом ест. Очень напоминает страшилку Листика.
— Эге-гей! Саманта! Листик! — раздалось с той стороны, откуда пришли девушки. Русалка быстро и беззвучно нырнула в реку. Разворачиваясь в сторону голосов, Саманта заметила, как со стороны противоположного берега в воду, тоже без всплеска, вошла большая золотистая тень. Саманта облегченно вздохнула, она уже начала беспокоиться о Листике.
— Саманта! Что вы тут так долго? Мы уже волноваться начали! — Из колючих зарослей на берег продрался магистр Захарус, за ним вышел орк Ыргиз со своим огромным боевым топором. Саманта не успела ничего ответить, из-за ее спины раздался голос Листика:
— А подглядывать некрасиво! Ишь, волнуются они, что подсмотреть не получилось! А может, я вот смущаюсь!
Несмотря на свои слова, Листик, нисколько не смущаясь, вылезла из воды и обсушилась горячим воздухом, а засмущались магистр Захарус и Ыргиз, они отошли и отвернулись в сторону.
— Ну что? — тихо спросила Саманта.
— Паутина, над лесом и в самом лесу паутина, причем, чем дальше в лес, тем гуще. И пауки, большие и маленькие, — так же тихо ответила девочка.
— Насколько большие? — спросила Саманта.
— Как корова, это большие. А маленькие — как собака. В серёдке леса большой дом с конюшнями, обнесенный каменным забором. Дом очень старый, сложенный из больших камней. Вокруг дома много костей, человеческих и лошадиных, — Листик всё это тихо рассказывала Саманте и быстро одевалась. Одевшись, она повернулась в сторону мужчин и сказала: — Можете повернуться, я больше не смущаюсь. А вот ты, Ыргиз, за мной подсматривал!
— Да ты что, Листик! Я волновался, не случилось ли чего! Мост уже готов, переправляться начали, а вас всё нет!
— Ага! — сказала Листик и легко запрыгнула Ыргизу на плечо. — Поехали!
Орк на другое плечо положил свой топор и как носорог пошел ломиться сквозь колючие кусты.
— По берегу можно обойти было, там кусты не такие густые, — сказала Листик, поджимая ноги.
— А здесь ближе, — прогудел Ыргиз в ответ.
По просеке, проложенной орком, шли Саманта и Захарус.
— В лесу гнездо чундру, и очень большое. Есть особи размером с корову. До недавнего времени пребывали в спячке. Сейчас, насколько я поняла, всё гнездо перешло в активную фазу. — Саманта поделилась информацией с Захарусом. Тот просто кивнул головой, принимая к сведению. Откуда эту информацию взяла Саманта, он не спросил, но и в ее достоверности он не усомнился. Некоторое время он шел молча, потом спросил:
— Что делать будем?
— Я думаю, чундру не успокоятся, пока не насытятся. Даже местная нечисть напугана, сильно напугана. Надо идти вперед, будем пробиваться к матке, судя по всему, центр гнезда в районе старого постоялого двора, вот туда и ударим.
— Но хватит ли у нас сил? — спросил Захарус.
— Должно хватить, жечь буду я с девочками, все остальные обеспечивают защиту. Если отступим, чундру выйдут из леса и пройдутся по близлежащим селениям, а это надо предотвратить! Потому что появятся новые гнезда. Этого нельзя допустить!
— Интересно бы знать, кто их здесь развел? — поинтересовался магистр Захарус.
— Скорее всего, ответ мы найдём на старом постоялом дворе, ведь недаром матка устроила центр гнезда именно там, — предположила Саманта.
К импровизированному мосту они подошли, когда весь отряд уже переправился на ту сторону. Быстро перебежали по широкой кладке, состоящей из пяти брёвен, и присоединились к остальным участникам экспедиции. Саманта выстроила всех походным порядком. Отряд тронулся в путь. Чем дальше они углублялись в лес, тем зловещее становилась окружающая обстановка. Не пели птицы, их просто не было. Скорее всего, зверей тоже в этом лесу не было. Несмотря на то, что после рассвета прошло всего три часа, становилось всё темнее и темнее.
— Отряд, стой! — неожиданно скомандовала Саманта. — "Охотникам" приготовиться к отражению нападения! С дороги не сходить!
— "Охотникам" спешиться! — закричала Листик. — Смотреть за ногами!
— Выполнять! — Подтвердила команду Листика Саманта, и скомандовала остальным: — Защиту! Сверху!
Отряд остановился, "ведьмаки" спешились и обнажили кто меч, кто топор. Целители, находящиеся в середине строя, и разместившиеся вокруг них "некроманты" растянули защиту. Листик с Самантой были во главе отряда, Милисента замыкала строй, остальные четыре "боевика" занимали места равномерно вдоль вытянувшейся цепочки построения. Некоторое время ничего не происходило, потом Саманта скомандовала:
— Огонь!
Скомандовала и метнула огненный шар вперед и вверх. Шар с грохотом лопнул, вспыхнула до этого невидимая паутина, растянутая между деревьев над дорогой. На паутине находилось множество пауков, они как по команде ринулись на отряд. Эти твари были размером с хорошую собаку. Их выступающие вперед жвалы, больше напоминающие острые сабли, угрожающе щёлкали. Тело этих тварей было покрыто мощным панцирем, а лапы заканчивались большущими когтями. Казалось, эта шипящая лавина накроет отряд, но коллективная магическая защита выдержала. "Боевики" начали расстреливать мечущихся вдоль невидимой преграды пауков огненными шарами. Саманта и Листик тоже метали шары, они делали это с огромной скоростью, и казалось, совсем не целились, но каждый шар находил свою жертву. Спешившиеся "охотники" не принимали участия в этом сражении, но они стояли готовые отразить нападение. Поэтому появление длинных, гибких белых корней или щупалец не явилось для них неожиданностью. Щупальца метнулись из придорожных кустов, норовя обвить ноги людей и лошадей или ударить когтями, которыми заканчивалось каждое такое щупальце. "Охотники" встретили появление этого нового врага остро отточенной сталью. Надо отдать должное "ведьмакам" — ни одно из щупалец не достигло своей цели. Все они были обрублены, особо длинные или нахальные были порублены на несколько кусков. Обрубки, истекая бурой кровью, если конечно это была кровь, втянулись обратно в чащу. В это время раздался топот на дороге сзади. Пауки, размером с корову, а может и больше, неслись на отряд. У многих перехватило дыхание, удара этих тварей коллективная защита отряда выдержать не могла. Да и три "ведьмака" с топорами, прикрывавших тыл отряда, вряд ли могли сдержать такую массу набравших очень приличную скорость пауков. "Охотники" теснее сдвинулись и подняли топоры, готовясь встретить мчащуюся на них смерть. Милисента, единственный боевой маг, находившийся в конце построения, вскинула руки. Когда до несущихся на отряд тварей оставалось всего двадцать метров, ударила! Ударила не огненным шаром, даже не серией огненных шаров, а сплошным потоком огня. Ревущее пламя накрыло гигантских пауков. Милисента поддерживала огненную стену секунд десять, когда же огонь погас, вместо пауков на дорожное покрытие оседал серый пепел. "Ведьмаки" застыли в изумлении, наблюдая за этим пеплом, обычно при таком огненном ударе остаются сильно обожженные, ну, на худой конец, обугленные туши, уж очень большая масса была у нападавших тварей, да и их было слишком много, но тут от них остался только пепел.
Магистр эл Минэтэйнион, он тоже находился в конце строя отряда и поддерживал защитный щит, с изумлением смотрел на девушку. После огненного удара такой мощности она должна была потерять сознание от магического истощения, но ее резерв даже не уменьшился. От удивления магистр потерял на мгновение концентрацию, и щит над ним дрогнул. Воспользовавшиеся этим твари обрушились на магистра и двух студенток, находившихся возле него, но добраться до них чудовища не успели — Милисента снова ударила потоком огня, сжигая чудовищ. Всё же одна тварь избежала огненной плети, она падала прямо на голову Миримиэль, студентки-эльфийки. Ирэн, находящаяся среди целителей, выхватила из наспинных ножен клинки. Заслонив собой эльфийку, девушка встала на дороге паука. На нападающую и шипящую тварь обрушился град ударов. Скорость, с которой наносила эти удары Ирэн, была запредельна как для человека, так и для эльфа. Ирэн не только рубила своими клинками паука, но и отбрасывала его ошмётки в сторону. Через пару мгновений с чудовищем было покончено. Магистр эл Минэтэйнион снова пришел в изумление, его удивила не столько скорость и сноровка, с которой девушка расправилась с пауком, а само оружие студентки — парные изогнутые клинки, почти черного цвета.
— Щит! Держите щит! — закричала Саманта, она увидела оплошность эл Минэтэйниона, хотя, казалось, всё ее внимание было обращено на пауков, атакующих отряд спереди. Видно, ей и Листику надоело выжигать пауков по одному, и девушки слаженно ударили такими же потоками огня, как и Милисента. Ревущий огненный вал устремился вперед, сжигая и пауков, и их паутину. Огонь бушевал секунд двадцать, когда он опал, стало видно, что дорога впереди чистая, на просматриваемом пространстве вся паутина была сожжена. Магический резерв девушек, так же как и резерв Милисенты, нисколько не уменьшился. Это снова вызвало удивление, не только эл Минэтэйниона, но и остальных двух магистров — у них, да и у студентов резерв уменьшился, незначительно, но уменьшился.
— Вперед! — скомандовала Саманта. — Надо добраться до матки, она попытается нас задержать такими атаками!
Спешившиеся "охотники" вскочили на коней, и отряд поскакал по дороге. Много раз им пытались преградить путь новые полчища пауков, но Саманта и Листик слаженными огненными ударами расчищали путь. Милисента, прикрывающая отряд с тыла, тоже постоянно отражала атаки пытавшихся напасть сзади тварей. Бешеная скачка, продолжавшаяся почти шесть часов, и постоянные отражения атак пауков вымотали и людей, и лошадей. Магический резерв многих студентов уже был практически на нуле, да и у магистров его оставалось меньше половины, и только Саманта со своими воспитанницами не выказывали усталости, их резерв пыл полон, хотя им пришлось труднее всех. Не сбавляя темпа, отряд выскочил на широкую поляну, даже не поляну, а не большой луг. В центре его стояло хорошо сохранившееся здание, а перед ними колыхалась огромная масса пауков. Но не это поразило людей, посреди этой массы стоял огромный паук, над которым возвышалась такая же огромная темная тень. Сам вид этой зловещей тени просто наводил ужас.
— Ыратх фырарт и грымуз! Прыдрам в хрыпыр уралам! — выразил свои чувства Ыргиз, но Листик на это не обратила внимания.
— О Единый, это же Лосс! Лосс! — вырвалось у Ирэн.
— Защиту! Спешиться! Коней в центр! — громко скомандовала Саманта и ударила огнем по паукам, не давая им приблизиться к остановившемуся отряду. По гигантскому пауку слаженно ударили боевые маги, находящиеся по бокам отряда. Но их огненные шары, ударившись о панцирь этого паука, просто погасли.
— Листик! — закричала Саманта, но девочка будто застыла, к ней от черной тени, возвышавшейся над пауком, протянулись толстые темные жгуты и начали ее оплетать. Саманта ударила огнем по пауку, но эта же черная тень заслонила того, и огненный удар Саманты не достиг цели.
— Листик! — снова закричала Саманта и повернулась к девочке, но та стояла неподвижно, по ее щекам текли слёзы.
— Мама, мамочка! — прошептала девочка и закрыла глаза. Ее руки безвольно повисли, и сама она как-то сгорбилась.
— Листик! — pакричала рванувшаяся к девочке из середины строя Ирэн. Она начала рвать черные жгуты, оплетавшие Листика. При этом ее руки засветились темным светом, и в тех местах, где касались этих жгутов, стали покрываться страшными ожогами. С самой Ирэн тоже начали происходить изменения, ее и без того смуглая кожа стала еще темнее, большие темные раскосые глаза стали еще больше и превратились в черные омуты, лишившись белков. Ее ушки вытянулись и заострились как у эльфов. Губы потемнели, стали почти черными, из-под них показались белоснежные волчьи клыки. Черты лица стали резче, девушка стала еще красивее чем была, но красота эта была хищная, опасная. Ирэн рвала жгуты и при этом что-то напевала низким, гортанным голосом. Черная тень забеспокоилась и протянула к почти освобожденной девочке еще больше жгутов. Ирэн, оборвав последний жгут, заслонила собой девочку и закончила свою песню громким выкриком. Этот гортанный крик остановил темные жгуты и как будто разбудил Листика, с ней тоже произошло изменение — всё ее тело покрылось золотистой чешуёй. Девочка открыла глаза и зарычала, так рычать мог бы разъяренный тигр, но никак не девочка-подросток. Низкий, мощный рык прокатился по поляне, останавливая начавших движение в сторону отряда пауков. С поднятых рук девочки сорвалось яркое бело-оранжевое пламя, людей окатило жаром как из открытой печи. Казалось, это пламя заполнило всё вокруг, настолько оно было ярким. Оно настолько ослепляло, что все непроизвольно закрыли глаза. Сколько времени бушевало это пламя, определить было трудно, потому что еще долго перед глазами ослепленных людей прыгали солнечные зайчики и разноцветные круги.
