— Вы хотите сами снять эту посудину с головы этого нахала? Ничего не имею против. Снимайте! Если не получится, можете ее разрубить топором! Думаю, маркиз не получит сотрясения мозгов — за их неимением.
Наконец, с большими усилиями маркиз снял с головы крюшонницу, его тщательно уложенная прическа была испорчена, как и его костюм. Он с ненавистью глянул на девочку:
— Ты... ты... мерзкая...
— Еще раз надеть? — угрожающе спросила Листик.
— Маркиз, ведите себя прилично! Не смейте оскорблять даму! — громко сказала Саманта.
— Это кто еще... — Маркиз резко повернулся к Саманте, но наткнулся на ее взгляд. Он узнал воительницу и замолчал. На его щеках играли желваки, он зло усмехнулся и произнес:
— Меня оскорбили! Я требую сатисфакции! Это можно смыть только кровью!
— Ага, — сказала Листик, — он хочет, чтоб я смыла с него крюшон кровью. Это запросто, главное, чтоб у него крови хватило.
И, отвечая на недоуменные взгляды собравшихся на шум скандала дворян, пояснила:
— Его же кровью и смою, или кто-то хочет предложить свою?
— Так вы согласны на дуэль? — быстро спросил маркиз Гираноми.
— Ага, — ответила Листик. И, обращаясь к окружающим, добавила: — Согласна, заметьте, это он сам предложил дуэль.
Дуэли были запрещены королевским указом, все участники и зрители подлежали наказанию. Их зачинщики наказывались в первую очередь. Но это не останавливало драчливых дворян. Они всё равно устраивали дуэли. А дуэль, приведшая к смерти одного из участников, каралась очень серьезно.
— Ваши секунданты? — так же быстро спросил маркиз, словно боясь, что девочка передумает.
— Саманта Грег и Милисента Дрэгис, — кивнула в сторону девушек Листик, — а ваши?
— Граф де Коэльяк и маркиз Галирамо, — тоже кивнул в сторону названных дворян маркиз Гираноми.
— О! — обрадовалась Листик, увидев знакомого по большому королевскому приему и участливо спросила неприязненно смотревшего на нее графа: — Я вас не сильно поваляла? Бока не болят?
— Условия дуэли — только сталь! Никакой магии! — кривясь, объявил граф, которого валяла на приеме Листик.
— Ага, — согласилась девочка. — Какое оружие вы хотите выбрать?
— Шпага! — быстро сказал маркиз Гираноми.
— Должен вас предупредить, что маркиз профессиональный дуэлянт и мастерски владеет именно шпагой! — вполголоса предупредил Саманту один из присутствующих дворян. — Я не знаю, получится ли уже вмешаться и остановить эту дуэль, но жизнь вашей подруги в большой опасности!
Саманта пожала плечами, чем вызвала большое изумление предупреждавшего ее дворянина. Милисента, обсудив правила поединка с другим секундантом, кивнула Листику, и все присутствующие высыпали на улицу. Там очертили дуэльный круг, и дуэлянты встали друг против друга. Конечно, многие осуждали маркиза Гираноми, ведь он опустился до того, чтобы драться с женщиной, почти ребенком, но возражать никто не решался. Не хотели ссориться с маркизом и его покровителем герцогом Вэркуэллом, оба были очень злопамятны и не упускали случая отомстить. Ну и раз девочка сама вышла защищать свою честь, то получается, у нее нет никого, кого бы она могла выставить на замену, при этом многие с недоумением смотрели на леди Саманту — почему она не заступилась за свою подругу?
Листик стояла на месте, и маркиз Гираноми сделал первый небрежный, но стремительный выпад, девочка не стала отбивать шпагу противника, она просто уклонилась от нее. Еще четыре выпада прошли в том же ключе, маркиз старался поразить девочку шпагой, а та просто уворачивалась. Раздосадованный маркиз прошипел:
— Почему ты не дерёшься?!
— Не вижу соперника, — спокойно ответила девочка, — ты же не умеешь!
При этих словах Листик не уклонилась от очередного выпада, а приняла его на свою шпагу, совершив неуловимое вращательное движение, девочка выбила оружие из рук маркиза. Маркиз кинулся за своей далеко отлетевшей шпагой, Листик ему не препятствовала. Подняв шпагу, маркиз с яростью бросился на девочку, но его новый выпад снова закончился неудачей. Листик опять выбила из его рук шпагу. Так повторилось четыре раза, маркиз подымал свое оружие, атаковал улыбающуюся Листика, та выбивала шпагу из его руки, отбрасывая ее подальше. Когда запыхавшийся маркиз, тяжело дыша, снова встал напротив девочки, та участливо спросила:
— Маркиз, а вы не устали? Что это за бега вы здесь устроили? Или вы думаете, что я с вами в догонялки играть буду? И вообще, вы драться на шпагах умеете? Или приказать принести вам тролличью дубинку?
Среди зрителей послышались смешки, разъяренный маркиз снова бросился на девочку, та опять повторила свой трюк. Зрители уже откровенно смеялись, на их глазах унижали грозного дуэлянта, унижали в деле, в котором он считался непревзойденным мастером. В очередную атаку маркиз бросился, как бык в финале корриды, его налитые кровью глаза видели только ненавистную соперницу. Когда же шпага, уже в который раз, вылетела из его руки, он попытался просто ударить девочку выхваченным из-за голенища сапога кинжалом. Листик уклонилась и приложила маркиза рукояткой своей шпаги по лбу. Профессиональный дуэлянт рухнул как подкошенный.
— Фу, — сказал Листик, — мало того, что собрался драться с такой маленькой и слабенькой девочкой, как я, так он еще и ведёт себя как горный тролль! Применяет грязные приемы, словно в кабацкой драке! Никакого благородства! Заберите этого невежу! — Последние слова, под смех зрителей, были адресованы секундантам маркиза. Саманта с улыбкой глянула на дворянина, предупреждавшего об опасности дуэли с маркизом Гираноми. Тот молча ей поклонился.
— Думаю, что произошедшее здесь вряд ли можно считать дуэлью! — громко сказала Саманта, привлекая внимание уже собравшихся расходиться зрите лей. — Это была просто дружеская разминка.
— Но маркиз получил серьезную травму! — возмутился граф де Коэльяк. — Ему требуется лечение...
— Серьезную травму получило самолюбие маркиза, — возразила Саманта, — потому как шишку на лбу вряд ли можно считать травмой. Приложите ему ко лбу что-нибудь холодное, это поможет, заодно остудит его пыл.
— Ага! — поддержала подругу Листик, и посоветовала графу: — Вы наденьте ему на голову крюшонницу, она холодная. И на голову маркизу налезет, уже проверено!
Под громкий смех окружающих Листик отвернулась от графа, нашла глазами своего малолетнего кавалера и позвала его:
— Тэрри, пошли крюшон пить, там еще и пирожные оставались!
— Тэрри? — Подняла бровь Саманта.
— Граф Тэрри де Гривз, — представился тот.
— Листик, а чего этот маркиз к тебе прицепился? — спросила Милисента.
— А он не ко мне, а к Тэрри. Подошел и сразу начал обзываться! Нахал какой-то!
— Он давно провоцирует меня на дуэль, видно, сейчас решил, что есть очень удобный повод, ведь я не мог не ответить на оскорбление своей дамы.
— Да уж, нашел на кого наехать, — засмеялась Милисента, — Листик таких, как он, десяток на ленточки порвёт и не запыхается.
Молодой граф удивленно посмотрел на девушку, а смущенная Листик поспешила представить своих подруг.
— О! Леди Саманта! — выразил свой восторг граф Тэрри. — Я много о вас слышал!
— А о генерале Лэри де Гривз вы слышали? — улыбаясь, спросила Саманта.
— Да! Это мой двоюродный прадедушка!
— Ну а Листик его дочь, так что, получается, она ваша бабушка, двоюродная. Генерал де Гривз за военные заслуги получил баронство Дрэгис, — пояснила Саманта.
— Да, я слышал, что один из младших братьев моего прадеда получил в награду баронство, где-то в приграничье, но я не знал, что это именно генерал де Гривз. Я очень рад, что у меня есть такие очаровательные бабушки, — молодой граф поклонился девушкам, — и я приглашаю вас, Листик и Милисента, на бал, который дает мой отец. Приглашаю и ваших подруг. Отец будет рад с вами познакомиться, я надеюсь, что вы примите мое приглашение.
Бал в купеческом собрании был не менее скучный, чем бал у гномов. Важные и солидные господа беседовали о важных и нужных вещах — котировках акций, торговых сделках, прогнозах роста или падения цен на те или иные товары. Их важные и не менее солидные жены беседовали о таких же важных и нужных вещах — какие брильянты надела госпожа Рокицки в свой последний визит на прием к городскому голове, какие лекарства или травы помогают от тех или иных болезней, прогнозах моды на будущий сезон. Их дети, с которых умудрялись не спускать глаз как важные господа, так и их не менее важные жены, пытались веселиться, хотя бы танцевать. Но танцы были какие-то вялые, чопорные.
Но девушки не скучали. Милисента и Саманта вели переговоры с самыми важными господами. Эти господа сначала окружили Листика и, наговорив ей кучу комплиментов, попытались уговорить ее на какие-то скидки в тарифах за проезд через Ларнийский перевал, или снижение какой-то пошлины — в обмен на оказание каких-то услуг. Это Листику очень напомнило вчерашний бал у гномов. Там тоже очень важные и солидные гномы насели на маленькую баронессу с просьбой предоставить им концессию на разработку полезных ископаемых в недрах Хасийских гор в пределах территории баронства. У девочки от таких мудреных слов чуть уши в трубочку не свернулись. Она бы точно покусала этих важных бородачей, если бы не Милисента с Самантой, они сразу взяли ведение переговоров на себя, чем удивили и озадачили гномов. Выяснив, что эта просьба гномов мотивирована тем, что Хасийские горы — именно в пределах дрэгисского баронства — очищены от крупных видов нежити и там теперь относительно безопасно, девушки поставили свои условия. Довольно жёсткие условия — никакой гномьей автономии в пределах дрэгисского баронства, полное подчинение всех гномьих поселений баронессе, с выплатой полагающихся налогов. Строительство на Ларнийском тракте, в особо опасных местах, тоннелей, что делало этот тракт проходимым и зимой. Гномы согласились, уж очень богатые полезными ископаемыми были горы, опять же — девушки обещали охрану и защиту гномьих поселений от нечисти и нежити, всё равно Листик уже всю крупную уничтожила и распугала, — а вот нечего на таких вкусных горных козлов зариться! Там территория одного дракончика, и всяким объедальщикам там не место!
Купцы и промышленники каким-то образом узнали о договоре с гномами, теперь попытались и себе выторговать у юной баронессы преференции. Но они не знали, на каких условиях тот договор был заключен, теперь же только отдувались, выслушивая встречные условия, выдвигаемые Милисентой. Саманта плохо разбиралась в коммерческих делах, поэтому она только поддерживала подругу. Переговоры вела Милисента, Саманта и представители купечества никак не ожидали такой деловой хватки от этой хрупкой девушки. Ирэн тоже не скучала, она просвещала как почтенных матрон, так и их юных дочек в некоторых тайнах кулинарных и лекарских рецептов. Конечно девушка рассказывала только простейшие рецепты, особенно лекарские. Всё приготовленное по ним ни в коем случае не могло кому-либо чем-либо навредить. Разве что при условии большой передозировки — вызвать понос. Женская половина собравшихся с восторгом внимала Ирэн.
— Не будет ли мой вопрос бестактным, сиятельная леди, — спросил Милисенту один из купцов, — почему владетельницей баронства является ваша сестра, хотя она и младше, а хозяйственные вопросы ведёте вы?
— Как вы справедливо заметили, владетельница баронства баронесса Листик, она им владеет, а хозяйственные вопросы веду именно я, во-первых, я к этому наиболее подготовлена, а во-вторых, владение — это такая тяжелая работа, ни на какое хозяйствование уже не остаётся времени! — Тяжело вздохнула, пряча улыбку, Милисента. Саманта тоже тяжело вздохнула, подтверждая слова своей подруги. Важные господа серьезно покивали головами. Занятые такими важными разговорами, девушки не заметили исчезновения Листика. В зал вошел, почти вбежал, очень сильно обеспокоенный один из распорядителей бала. Он не решился прервать беседу важных господ купцов и Милисенты, а направился к Ирэн, беседовавшей в женском окружении.
— Извините, леди, что я вас беспокою, но не могли бы вы пройти со мной, там ваша подруга... Она... — запинаясь, начал распорядитель, Ирэн его взволнованно перебила:
— Листик?! Что с ней?
— Она, как бы это сказать... — попытался объяснить распорядитель, но обеспокоенная Ирэн снова его перебила:
— Она там, что? Сражается? — Ирэн хотела сказать — "подралась", но в последний момент подобрала слово помягче. Распорядитель озадаченно кивнул:
— Можно сказать и так...
— Идем! Быстрее! — почти крикнула Ирэн, срываясь с места. За ней устремились озабоченные Саманта и Милисента, за ними и все остальные. На балу было скучно, а тут хоть какое-то развлечение, опять же, интересно посмотреть на безумца, решившего подраться с маленькой баронессой. О событиях на большом королевском приеме и историю дуэли в дворянском собрании знали все присутствующие, такие слухи очень быстро распространяются.
Девушки, сопровождаемые распорядителем и остальными к ним присоединившимися, вбежали в большую буфетную. В купеческом собрании, в отличие от дворянського, была только одна буфетная, но большая. В углу этого помещения стояла толпа народа. Протолкавшись сквозь нее, девушки остановились, пораженные открывшейся картиной. За большим столом сидела Листик. Перед ней стояло множество пустых вазочек из-под мороженого. Единственная не пустая, наполовину опустошенная стояла перед девочкой. Листик в три приема доела оставшееся мороженое и голосом более хриплым, чем обычно, обиженно сообщила:
— Я так и не поняла, какое мороженое все-таки вкуснее?!
— Вот, — пораженно сказал распорядитель, — закончила сражаться, а ведь здесь было больше сорока порций!
— Листик! Ты это всё съела?! — всплеснув руками, воскликнула Милисента.
— Ага! — подтвердила девочка и пояснила: — Только я не ела, я пробовала, надо же мне было выяснить, какое мороженое самое вкусное! Вот я и пробовала, чтоб потом его съесть.
— Но ты же съела всё!
— Ну, нельзя же оставлять надкушенное, в смысле надъеденное мороженое, это неприлично! Вот мне и пришлось доесть всё попробованное. — Листик задумчиво посмотрела на пустые вазочки и начала перечислять: — Вкусное мороженое шоколадное, ванильное, кофейное, клубничное, вишнёвое, малиновое, земляничное, черничное...
— Стоп, стоп, стоп! — остановила девочку Саманта. — Ты это всё съела?
— Нет, это я всё попробовала, а теперь буду есть то, что выбрала, — серьезно объяснила Листик и тут же сказала распорядителю: — Давайте несите!
— Эээ... — Растерялся распорядитель.
— Да, — подтвердила Милисента, — принесите ей то, что она перечислила, но только по одной порции!
— Эй! — заволновалась Листик, — я же не всё перечислила! И почему только по одной порции?!
— Леди Милисента, а вашей сестре не станет плохо? — спросил один из важных господ купцов.
