Пару мирит назад сработала Связь: пришёл вызов от Архимага, но я не спешил с ответом — не хотел мешать сыну. Эй, а здесь не так! Фаро с гримаской досады перевернул поставленный было парс и поднял на меня глаза. Я едва заметно кивнул, он улыбнулся и вернулся к занятию. Прошло не больше мириты, и очередной многогранник застыл в воздухе, а сын снова вскинул голову: он уже всё понял. Элутар, сколько раз я сам провожал взглядом отца, внезапно исчезавшего в самый ответственный момент! Нет, только не сейчас. Что там может быть срочного — моё новое назначение? Пусть Воинская Лига подождёт, пока наследник Л"лиоренталей закончит игру.
— Ты заставляешь себя ждать, командор Л"лиоренталь, — недовольно сказал отец, когда я появился в кабинете.
— Прошу прощения, Верховный Командующий: я был занят с Фаро.
Ноэ"Тхафар был слегка озадачен причиной задержки, но меня это уже не волновало, потому что в одном из кресел у камина сидел Руазэлль Дал"леДин"н. Бывший напарник был удивлён не меньше, но даже не встал, чтобы согласно этикету приветствовать равного. Ну, это он зря. Я сдержал усмешку. Значит, считаешь себя выше, дафар? По возрасту — да, согласен, однако Мудрость, в отличие от крови, дело наживное.
Глаза Ноэ"Тхафара сузились:
— Удобное кресло, князь Дал"леДин"н?
Между собой мы можем договариваться как угодно, но в присутствии правителя проявлять неуважение к наследнику... Вставай, глупец, он два раза не повторяет! Хвала Элутару, поднялся, а без взаимных поклонов можно и обойтись.
Архимаг кивнул в сторону камина:
— Располагайся, Младший князь, твоё кресло напротив.
Устроившись в кресле, я на правах кронпринца сложил на груди руки. Такую вольность Руз позволить себе не мог. Смотреть друг на друга не хотелось, изучать пол было глупо, поэтому наши взгляды сошлись на Архимаге.
— Ты просил прикрытие, Да-Ди, и я его нашёл, — сказал он.
— Не-ет, только не он, — протянул Руз, и с этим я был полностью согласен: кто угодно, только не я!
— Только он! — твёрдо возразил Архимаг. — Если, конечно, ты собираешься остаться Светлым.
Они замолчали, глядя друг на друга. Наконец Руз уставился в пол, а Ноэ"Тхафар продолжил:
— Отлично, князь Дал"леДин"н. Тогда я введу Младшего князя Линдориэля в курс дела.
Да-Ди молча кивнул, не поднимая глаз.
— Итак, Духи, второй, или Тёмный, Раскол, обрёл наконец реальные черты: клан Фуиндост покидает Эльдамаль. Об этом было официально заявлено на Совете.
Мы с Да-Ди невольно обменялись взглядами. Архимаг усмехнулся:
— Разумеется, личные дела командора Л"лиоренталя не в счёт, но повод был дан, и Фуинрут его использовала. Фуиндост уходит в неизвестность, а мы в этой неизвестности лишены глаз и ушей. Впрочем, нашим слухом и зрением пусть занимается военная разведка, меня же интересует другое: Тёмные уходят, так и не восстановив Равновесие клановой магии, а значит, имеют в арсенале то, что предпочитают скрывать. К сожалению, в Магическом Корпусе Светлых нет ни одного мага, способного призывать Тьму, а наш единственный ТемноСвет архиранга из рода Дал"леДин"н только в начале пути познания.
Я не сводил глаз с Да-Ди. Элута-ар, так это и есть та новая тема, которой занимался мой бывший напарник? Познать собственную Тьму означало её освободить, другими словами, подставиться Тёмным.
Руз поднял на меня глаза.
— Установить связь с ду серке было несложно: они давно ищут контакта со Светлыми Тёмной крови. В моей крови поровну Света и Тьмы, но без прикрытия это почти ни о чём, — он невесело усмехнулся: — Я, знаешь ли, всё же не смертник.
— Я понял: для подтверждения серьёзности намерений тебе нужна чистая Тьма, которая выглядела бы твоей, на деле оставаясь чужой.
— Верно. И мне не ясно, как ты можешь прикрыть меня, если сам...
— Что — сам? Не призываю Тьму? Мне это не нужно.
— Видишь ли, Да-Ди, мой Светлый сын действительно может прикрыть тебя Тьмой, пока не войдёт в Силу наш второй Темно-Свет — Фаротхаэль Л"лиоренталь, — вмешался Архимаг. — Большего сказать не могу, ибо в твоей игре чужие тайны опаснее своих — как для тебя, так и для Эльдамаля.
Перед моим внутренним взором возник малыш, складывающий парсы, старательно шепча заклинания. Фаротхаэль Л"лиоренталь! Выходит, это задачка "на вырост"? Мы в самом начале пути, и кто знает, сколько вечностей потребуется для достижения цели... Элута-ар, а ведь Да-Ди, установив связь с ду серке, прикрыл сына Даэлит"т, переключив на себя часть их интереса к ТемноСветам! Наши взгляды встретились, вернее, пересеклись. Ментаты архиранга, долго работавшие вместе, мы слишком хорошо понимали друг друга.
— Имей в виду, Л"лиоренталь: между нами это ничего не меняет.
Кто бы сомневался! Вечность моей вины закончится, когда я верну Литту, и не надо мне об этом напоминать.
— Ты сам разблокируешь Связь... напарник, или предпочитаешь, чтобы это сделал я?
Вот так мы и работали — на расстоянии, но тесно связанные ментально — всю вечность взросления Фаро. Из Старших об одиночном Поиске дафара знал только Ноэ"Тхафар: глубокая разведка требует глубокой тишины. Когда пришло время вводить в игру нового ТемноСвета, я был уже главой Феа-эль-Дин"н с перспективой Архистратега, а Руз — Верховным магом клана Да-э-Фарот"т.
Да-Ди вернулся в лабораторию, но предпочитал работать в одиночестве, как того требовала легенда, и заодно в моё отсутствие присматривал за Фаро. Руз не был против замены одного Л"лиоренталя другим и выдвигал единственное условие: Силу нового ТемноСвета он должен проверить сам. Что ж, его право, и после слов "придержи сына" меня интересовало только одно: как далеко зашли эти двое. Я спросил об этом Фаро, ответный взгляд был спокоен, даже безмятежен, и я понял, что поединка не избежать.
Поединки Силы с участием магов высшего ранга никогда не проводились в Реале, ибо в ходе единоборства противники могли снести полмира. Сначала бои проходили в Астрале, что оказалось не лучшим решением: в пространстве магии находились клановые Источники Силы, и отдача была так сильна, что головной болью страдал потом весь Эльдамаль. Трудности заставляли искать пути преодоления, и мы обратились к Менталу. Именно там, в пространстве сознания перворождённого, лежала ментальная проекция кланового Источника Силы — выход в Астрал, для каждого свой. Это означало, что дуэли, проводимые в личном Ментале, не затронут никого, кроме дуэлянтов. Со временем мы научились оценивать уровень доступа к Источнику Силы по его отражению в сознании мага, и силовые поединки вообще потеряли смысл. Теперь маги соревновались исключительно в степени владения даром, а это дело иное. Однако любой поединок, особенно магический — это, прежде всего, поединок личностей. Случалось, что победителем оказывался не тот, кого ожидали.
Руазэлль не терял времени даром, извлекая из ду серке нужные знания в обмен на сведения, подготовленные Ноэ"Тхафаром, и уже уверенно управлял собственной Тьмой. Для него сын Даэлит"т давно превратился в сына Линдориэля, так что Фаро предстояло выложиться по полной. Наш парень только заканчивал Академию, но, в отличие от Да-Ди, использовал кровную Тьму с рождения и при этом имел наставником Архимага, что давало ему неплохой шанс против архимастера-ТемноСвета. То, что предел Силы — величина переменная, безусловно, усиливало неопределённость финала. Впрочем, результат давно известен: свободная Тьма в крови Фаро оказалась сильнее. Всё же его мать — Тёмная принцесса, к тому же он изначально воспитывался как ТемноСвет.
Руазэлль принял поражение на удивление спокойно, и я даже подумал, что это часть его плана. Однако он быстро рассеял мои сомнения.
— Ты в своём уме, Л"лиоренталь? — в глазах дафара читалось искреннее изумление. — Я не причинил бы мальчишке вреда, но отдавать ему поединок... Однако, учитывая род моих занятий, победа Фаротхаэля меня устраивает: подставлять голову Тьме должен лучший, не так ли?
— Так, — кивнул я. — Тогда позволь один совет, напарник: не дёргай его Тьму за хвост.
Да-Ди посмотрел на меня без улыбки. Он и раньше улыбался нечасто, но этот взгляд...
— Пусть твой сын делает свою работу. Прочее меня не волнует.
Что ж, работать Фаротхаэль умел, и, начав путь к цели, уже не останавливался. В этом они с Да-Ди были схожи. Но что бы напарник ни говорил, а своего поражения он Фаро не забудет, как не забыл мне Даэлит"т.
Победа над архимастером Духа на иной стороне Силы, стороне Тьмы, обеспечила Фаро ранг Верховного мага Феа-эль-Дин"н. Пришло время, и Ноэ"Тхафар передал ему управление Силой клана, а позже, когда я возглавил Воинскую Лигу, сын принял у меня клан, став его главой. При этом он руководил Академией, прикрывал игру Дал"леДин"на и продолжал заниматься поиском Навигатора. Кресло Архимага давно опустело, я был полностью погружён в решение оборонных задач, и даже появление внуков-ТемноСветов с необычным по Силе даром не заставило меня оторваться от дел. Фаротхаэль давно вёл собственную игру, о которой я имел лишь общее представление, и, как мне казалось, вполне справлялся со всем остальным. Со всем, за исключением сына.
Да-Ди вполне преуспел в работе на Тёмных и отбывал своё первое изгнание. Он и раньше редко использовал Связь, предпочитая тишину в Ментале, теперь же был лишён её по приговору Совета — со всеми, кроме "прикрытия": Фартхаэля и меня. Руз давно не работал со мной, и наш личный канал молчал целую вечность. Когда он неожиданно ожил, я, признаться, был удивлён. Напарник сообщил, что больше не нуждается в прикрытии и дальше намерен действовать самостоятельно. Фаро получил такое же послание. Причину Да-Ди не назвал, но, чтобы сложить два и два, не нужно быть солидероном: Лоредиль, юная супруга юного Фидо. Этого Руазэлль Л"лиоренталям уже не простил. В отсутствие Архимага нам оставалось только наблюдать за ним, по возможности обеспечивая безопасность мира и свою собственную. Но когда Фиоравандель с помощью раэнтара отца покинул Эльдамаль, нам стало не до Дал"леДин"на.
Фаро не был бы собой, если бы не нашёл сына, но для этого ему пришлось оставить все дела. Однако нет худа без добра: вернулся Архимаг, и водворение наследника обратно в Семь Башен проходило уже под его негласным присмотром. На поиски, возвращение и работу с памятью обоих сыновей Фаро потратил слишком много Силы, и Ноэ"Тхафар, оценив состояние его Равновесия, решил, что я должен вернуться к руководству кланом. Разумеется, сын был недоволен, но с Архимагом не поспоришь, а Равновесие нашего ТемноСвета действительно оказалось в зоне риска.
Сложив полномочия Архистратега и получив назначение на флот, я заявил права на Феа-эль-Дин"н. Это было чистой формальностью: власть в клане передавалась наследнику временно, "до востребования", а моё старшинство рода в подтверждении не нуждалось. Разумеется, Старшие признали мои права, а Фаро не стал оспаривать решение Совета. Однако я слишком хорошо знал сына: делиться властью он не привык. Интересы клана требовали, чтобы подчинение главе было безоговорочным, иначе Равновесие Феа-эль-Дин"н потеряет устойчивость. Добиться этого от сына было куда сложнее, чем получить клан назад. Причин было несколько: ранг Силы и безусловный дар лидерства Фаро, способности к многоуровневому управлению, и, конечно же, опыт его собственного единовластия. Была и ещё одна причина, о которой предпочитают не говорить: вечные трудности отцов и детей.
Приходит время, и наши повзрослевшие сыновья, осознав собственную Силу, "уходят в отрыв", стремясь избавиться от влияния Старших, и тогда отец из друга и наставника превращается для них в главного конкурента в борьбе за лидерство. Вот тут и приходится проявлять чудеса мудрости и терпения, чтобы не раскачать клан и сохранить прежние доверительные отношения с наследником. А это совсем не просто, учитывая протяжённость наших вечностей. Правда, многие из нас даже не пытаются удержать привязанность детей, полагаясь на этикет и Закон, который после Эльдагора работает без сбоев.
В нашем случае "отрыва" не произошло — слишком плотно мы с Ноэ"Тхафаром опекали своего ТемноСвета, — но разница в возрасте между мной и Фаро с высот достигнутой им Мудрости представлялась такой незначительной, что для безусловного лидерства мне просто не хватало "веса". Древние были правы: о наследнике нужно думать не раньше, чем побелеют волосы. Сыграла против меня и потеря Даэлит"т: я не только оставил сына без матери, но и проявил слабость, до сих пор не избавившись от чувства вины. Моё молчание только умножало непонимание, и в глазах Фаро — глазах Даэлит"т — появлялось всё больше льда. Мне было трудно выдержать его взгляд, поэтому я, ссылаясь на занятость, всё реже виделся с сыном. Стыдно признаться, но я даже сдавал ему учебные поединки — чаще, чем это было нужно для дела — просто для того, чтобы увидеть его счастливые глаза... Фаро был прав: с вечностью, в которой я виноват, нужно было заканчивать, и для этого я выбрал самый надёжный способ — поединок.
... Я нашёл сына в библиотеке.
— Авен Элль, Фаро.
— Авен Элль, — не сразу отозвался он. — Что привело тебя в Семь Башен?
Его голос звучал холодно и отстранённо. Этикет он соблюдал неукоснительно, но по-прежнему избегал обращения "Атар", а значит, внутренне не принимал моего возвращения.
— Пришло время закончить дело, — в моём голосе тоже обозначился холодок.
— Дело? По-моему, мы закончили все дела, — усмехнулся сын. — Ты вернул себе полномочия главы клана, и я не оспорил этого в Совете.
— Мои права на управление кланом признаны Светлым Советом и подтверждены Архимагом. Сложно оспорить очевидное, Фаро. Впрочем, дело, о котором я говорю, касается лишь нас двоих.
— Я тебя слушаю, — процедил он.
— Уходя, я передал тебе свои полномочия. Временно. Тогда я не ставил условий и не требовал ничего взамен. Теперь я хочу, чтобы ты признал моё возвращение.
— Разве я этого не сделал? — удивление Фаро было слишком наигранным.
— Формально — да, по сути — нет. Мы оба это знаем. Глава клана и Верховный маг. Тебе известно, как решаются подобные споры.
Сын улыбнулся:
— Ты что, вызываешь меня на поединок?
— Я предлагаю тебе урок Танца, Фаро, просто урок Танца.
Он не стал тянуть с ответом:
— Условия?
— Результат по Праву старшинства.
Право старшинства означало, что одному из мастеров сгибающих-меч придётся добровольно признать превосходство другого, а победитель получит ведущую партию в дуэте во главе клана. Когда я возьму этот вызов, Фаро не останется ничего, кроме как подчиниться — раз и навсегда.
Наши взгляды встретились.
— Согласен, — сказал Верховный сын. — Давай потанцуем...
Я прервал поединок взглядов с Тёмным и посмотрел на Фаро. Белоснежная грива, чёрный форменный элас с командорским трицветом Корпуса феальдинов на рукаве, в петлице — серебряный коронный жезл Астральных Сил Эльдамаля. И ответный взгляд: "Я с тобой, Атар". Знаю, Фаро, и никогда в этом не сомневался, но, Элутар, если бы я просчитал тебя раньше!
Отражение двери, запертой в моём сознании, существовало в Ментале сына с рождения, что в сочетании с Тёмной кровью обещало сделать его сильнейшим ТемноСветом Эльдамаля. В конце концов, так и произошло, но поединок с Да-Ди вынудил Фаро слишком рано войти в тень Изнанки, что обрекло его на вечную гонку за лидерством, а значит, на одиночество. Рано или поздно это подорвало бы и Силу Фаро, и Силу клана, ибо Изнанка не делает подарков: за всё приходится платить. Я испытал её влияние на себе и устоял только потому, что имел чистый Свет в крови и Равновесие Силы. Фаро же с его кровной Тьмой и неустойчивым Равновесием даже не понял, с чем столкнулся, а если бы и понял, не смог бы справиться сам. Остановить Тьму можно было только её собственной Кровью, поэтому, идя на поединок с сыном, я не снял с меча след Света. Позже мне не раз пришлось об этом пожалеть: рана Фаро оказалась серьёзной. И всё же свободная вечность стоит пролитой за неё крови, даже если это кровь Л"лиоренталей! Впрочем, для третьего поколения наших ТемноСветов не существовало ни дверей, ни границ: Фиоравандель легко исцелил отца, а Гиллэстель поставил наконец на Якорь его "плавающее" Равновесие.
