Фрицу с ребятами страшно не хочется оказаться дилетантами. И они очень стараются... Финансы мне ближе — там получается нормально. Нагло, грубо, но концы с концами сходятся. Да что там — прибыль пошла! А где деньги — там воровство. Там измена. Там кипят человеческие страсти. Помню, невероятно давно, с год назад, он мне задал вопрос. Есть ли на свете места, где люди буквально ходят по золоту и при этом не крадут друг у друга? Помню, подсунула ему что-то про пиратов. Не сказку, социологическую статью. С картинками. Это реальный феномен, между прочим. На пиратских кораблях, в XVI-XVII веках, торжествовал форменный военный коммунизм. Никаких денежных расчетов между членами команды, никаких азартных игр и полное отсутствие воровства внутри команды. Сами пираты этим фактом страшно гордились. Значит, запомнил... И, при первом же удобном случае — творчески развил чужой удачный опыт. Создал народ-войско! Рейхсвер...
Сразу признаюсь, свирепая спешка с организацией местного ополчения мне была и непонятна, и даже где-то неприятна. Во-первых, зачем? Во-вторых, против кого? В-третьих, какими средствами? На голом же энтузиазме всё делалось. Буквально, из подножного хлама... Однако, Фриц снова оказался прав. Пригодилось.
(обрывок ленты от радиотелетайпа)
До сих пор холодею, вспоминая то раннее декабрьское утро. Между Байкалом и Центральной Европой — пять часовых поясов. Обычно, на период от отбоя до подъема, внутреннюю трансляцию вырубают, а вещание начинают с шести утра. На каждом круглосуточном канале — своя мелодия-позывной. Утреннее сообщение о пропаже Сети мы дружно проспали. Не первый раз такие сбои. Может — в атмосфере что-то творится, может — на Солнце активность повысилась. Дело житейское. Однако, когда пробились первые "левые" сообщения...
Почему-то, когда всё идет хорошо, это не заметно. Зато, на контрасте... Когда только что было хорошо и вдруг не стало — в память мертво врезается каждая деталь. Почерневшие за столетия дубовые брусья чердачного перекрытия... Предрассветная тьма, за не по-нашему вычурными окнами, из мелких стекляшек в свинцовых рамках... Рядом — сопит на подушке родной человек. Рано... Можно спокойно нежиться под одеялом и ждать сигнал побудки. Зажмурившись. Круглосуточный фонарь аварийного освещения, над дверью, спросонья горит слишком ярко. Уже можно сладко потянуться всем телом... но ещё лень высунуть руку и погасить свет... лень щупать лежащую поверх одежды рацию и переключаться на местную волну. Хотя, чувство времени говорит — пора. Подъем, в выстуженном за ночь здании, даже на сравнительно теплом чердаке — это маленькое испытание силы воли. Ну, ещё одну минуточку... Вот сейчас, не открывая глаза, попробую представить тесное помещение, печку в углу, ковер устилающий холодный каменный пол... безмятежно дрыхнущего рядом Фрица. Как, он уже не спит?
Точно. Судя по тихому звуку, прорывающемуся через обычные утренние шорохи — ещё лежит, но уже переключился на волну дежурного по связи, он же — оперативный дежурный "по всему". Тоже, слушает, как постепенно просыпается его микроимперия... Что, если подумать — вопиющее безобразие. Тем более, сегодня долгожданный выходной, рядом — я и, вроде бы, нет веских оснований, куда-то спешить... Вот я тебя сейчас! Почувствовал! Он постоянно меня чувствует. Даже — не видя. По дыханию, что ли, мысли читает? Щелкнуло крепление наушника, прошуршал по подушке провод, ткнулась в ухо ещё теплая пластиковая шайба...
— Horen (слушай)! — сон пропал моментально... Захотелось немедленно вскочить и куда-то бежать.
Вот тут я поняла маму, рассказывавшую, как маленькой она не любила просыпаться, каждое утро, под гимн СССР из радиоточки, и как она перепугалась 12 декабря 91-го года, когда впервые в жизни не услышала его вовремя. Летом радиоточек в пансионате на морском берегу, не было, поэтому первый перерыв, 19 августа, прошел для неё незамеченным... Не то, что бы мама была ярая пионерка и всё такое... Просто, некоторые вещи казались незыблемыми. Вечными как небо и скалы. И поэтому ей показалось дико неправильным, что все люди отнеслись к отсутствию гимна... не то что бы испуганно, а вовсе равнодушно... В августе сильно интересовались — собирались у радиолы, слушали репортажи из Москвы, обсуждали ГКЧП... А в декабре — будто разом уснули. Говорит — жуткое было ощущение. Поддерживаю... Я бы — вообще насмерть перепугалась. Да наши бы так и не смогли.
Мне это, честно говоря, по сей день непонятно. Ну, хорошо. Предположим, в позднем СССР, на Земле-1, все скурвились (странное слово, по звуку — вроде польское, интересно, что оно у поляков значит?). У людей, буквально из-под ног, какие-то мутные мужики из леса, словно коврик, выдергивают родную страну — и ноль эмоций. Милиция — сидит спокойно, КГБ — сидит спокойненько, армия — даже не чешется... Зимняя спячка, что ли? Хоть кто-то, должен был заорать сакраментальное — "К оружию, граждане!"... или, хотя бы — "Рота, в ружьё!". Папа, как я теперь знаю, не закричал... Даже не собирался... И дружки его (блин, само вырвалось, грубо, да?), ни один не закричали. Партия (кажется, она называлась КПСС?), молодежь, ветераны — все палец о палец не ударили. Страшная сказка, блин... Люди-сомнамбулы.
А вот меня натурально током пронзило. Так бы и подпрыгнула, из положения лежа, до потолка, только в одеялах запуталась. Из-под двух сразу — особенно не попрыгаешь. Затрепыхалась, как бурундук в корзине с бельем... Сунулась туда, сюда... и попалась. Фриц меня аж на середине кровати поймал (широкая у коменданта была кровать, целый сексодром, как в американских фильмах про миллионеров с Земли-1). Вытащил головой наружу и чуток придержал. Бережно, только что бы не рвалась наружу. Снова прижал к голове наушник. Досадливо повторил:
— Horen! — хмыкнул под нос и добавил, — Liegen (лежа)! — опять хмыкнул, — Zeit ist viel (времени много)...
Совершенно не немецкое выражение. Не иначе — от Саляева подцепил. Тот — феноменальный лентяй. Любимое фраза — "Когда Аллах создавал время, он создал его достаточно". Гм... Моё чудо никогда ничего не делает просто так. Если он решил, что в данной ситуации надо лежать и слушать — попробую последовать его примеру. Ничего же ещё не ясно. Какие-то обрывки сообщений прорываются, вдобавок, искаженные пересказом. Как будто их по цепочке передавали, а не гнали прямой трансляцией "Радио-Ангара". Разве так бывает? Получается — да...
Теоретически, Фриц мог бы перехватить управление и подменить оперативного дежурного хоть сейчас. Не вставая с кровати. Такой режим работы системы связи для координатора тоже предусмотрен. Но, нет. Сам только слушает и не вмешивается. Поймал мой удивленный взгляд, кривовато усмехнулся. Покачал головой.
— Er mit fertig warden (Он справляется)! — ага, не упустил случая проверить дежурного "в деле". Стратег!
Короче. Минут пять мы молча лежали под одеялом, будто неживые, и впитывали свежие новости с канала дежурного по связи, через одни наушники. Чуток после — я свою рацию добыла. Та — подключена к внешней антенне, тянущейся под черепицей вдоль всего здания. Пошарила, в разных диапазонах... М-м-да! Вылезать из-под одеяла мне почему-то резко расхотелось. Наоборот — возникло желание спрятаться туда с головой.
Сколько не щелкала переключателем настроек — только страшнее становилось. Обрывки сообщений о стрельбе на подступах к Ангарску, о баррикадах на улицах, о расстрелянных на месте уполномоченных новой власти, явившихся было замещать прежних руководителей... Короткие приказы оперативного дежурного о призыве "всех способных носить оружие" для замены контингента курсантов в Кронахе и окрестностях. Команды о подготовке "основного контингента" к воздушному десанту на Восток... Только оружие, одежда, тройной боекомплект и сухой паек на два дня... Это они что, к нам в Прибайкалье воевать, собираются лететь? Через половину континента? Налегке? Жуть! А что делать?
Тем не менее, как-то сама собой, успокоилась. Настолько, что смогла внимательно проследить (попутно слушая сводки и обмирая внутри), как Фриц вылез в ледяной сумрак чердака и принялся бриться-умываться. Я никогда не видела, что бы он так долго и тщательно брился. Не на расстрел же собирался? Что там, одна-две случайной царапины... Впрочем, папа говорил, что особо тщательно надо надраивать внешний вид накануне вручения награды и перед снятием с должности. В том и другом случае — прими вызов судьбы достойно. Все же они с Фрицем сильно похожи. Грех обсуждать покойников, но последнюю папину фотографию я видела. Потом, когда "дело" читала... У нас дома сфотографировали. Уже мертвого. Сидящим в любимом кресле. В полной форме, гладко выбритого. С руками сжатыми на краю столешницы. Он так свои сердечные приступы пережидал. А на столе — снятая телефонная трубка. Ему позвонили, сказать, что уже всё. Ну и... Гордый был. Они у меня — оба гордые. Жалко, что так получилось. Честно... (на бумаге следы засохшего пятна).
Потом, пока я в умывальнике полоскалась, он наши комбинезоны гладил. Которые новые. Как на парад собрался... на последний... Да, он молодец. Местным утюжком, на угольках, из нас двоих только Фриц умело обращается. Хотя, чем я только одежду не гладила. Дома — был электрический утюг, в институтской общаге — литой чугунный, мы его на плите грели. В лагере, на спор, однажды, я сковородкой справилась. Но, угольный жар, с искрами, рядом с тканью... Не-е-е! Такая передовая техника не для моих отсталых мозгов. А радио всё вещало... От большой антенны в Розенберге громкость такая, что наушники звучат, как маленькие динамики. Про Соколова, пропавшего без вести на подлете к Бодайбо (в баках самолета оказалось летнее горючее), дослушать уже не получилось. Пошли личные вызовы. Работа... Гори всё огнем, а рутинные обязанности — выполняй. Так, словно всё в мире идет, как ему и полагается. Какая ещё Гражданская война? Не допустим!
Короче, в приемную мы явились, когда совсем рассвело. Во всем блеске, насколько это возможно для зимней полевой формы. Наткнулись на делегацию городских. В сопровождении патруля, из местных пейзан... Оказывается, Совет Университета (громко звучит, но что есть), по своей инициативе, уже объявил "осадное положение". Фриц только кивнул — типа нормально действуете. Одобряю... А меня чуть истерический смех не разобрал. От внешнего вида этого "ополчения". Сейчас уже попривыкла, а тогда, впервые — "Мафия вышла на тропу войны". Лупара (крупнокалиберный ружейный обрез со стволами длиной около 30 сантиметров) на вид штука неказистая, но в ближнем бою, из-за угла, в упор, кошмарная "машина смерти". Честно-честно! Полста граммов картечи, с короткой дистанции — слона на скаку остановят. Руки-ноги — отрывает начисто. И голову... Но всё равно — она смешная, как пиратские пистолеты в сказках и мультиках. Толстая, неуклюжая, странная...
Обращение Фрица по радиотрансляции прослушали стоя. Он не особо распространялся. Информировал, о мятеже в Прибайкалье, подтвердил полномочия местного Совета на время его отсутствия (десант не шутка) и призвал к соблюдению порядка. Ну, это само собой. Вроде бы, обычное дело, а смеяться резко расхотелось. Как там сказано? "Права не дают, права берут!" Теперь я знаю, как это бывает. Пришли, на рассвете, хмурые мужики, с оружием наизготовку и забрали часть прав координатора... Без лишних разговоров. Навсегда. Ведь так и надо, правда? Научить людей понимать свои права и отстаивать свои права, если придется — в бою. Для того и проект затевался. "Даром — только смерть" (такая у Фрица теперь любимая немецкая поговорка) Право нельзя получить, выпросить, украсть и купить — оно появляется только твоей свободной волей и твоим трудом. Вот... Нормальный процесс... Есть у трудящихся оружие, средства радиосвязи и организация — Советская власть стоит крепко. Нет, у них средств отстоять свои права — нагнет первый, кто хочет. Как на Земле-1, в 1991 году. Оно нам надо?
(обрывок ленты от радиотелетайпа)
Раньше формирование ополчения из местных жителей считали крайней мерой. Белов, во времена своего командования, например — решился только в момент угрозы шведского десанта на Эзель. В Кронахе, то же самое, произошло "по инициативе местных". Автоматически... Здорово Фриц своими регулярными "тревогами" выдрессировал бюргеров. Прямо таки — "на ять"!
Так что, теперь в городе, куда ни плюнь, полная легитимность — народная власть и "благорастворение воздухов". А если что-то пойдет не так — за моей спиной мигом вырастут не только мальчики Фрица, но и толпа средневековых бюргеров... со своими "лупарами"... Без всякого приказа, что характерно. Папочка, прости, но печальную историю, как ты, с сослуживцами, на Земле-1, в декабре 1991 года безуспешно "ждал приказа" выступить на защиту Советской власти (хотя статья 52 Устава Внутренней Службы — требовала от офицеров в этом случает действовать самостоятельно), мне тут пришлось своими словами кратко перевести на немецкий. Неунывающий отец Моринелли её энергично пропагандирует. Как пример, что богу — богово, а кесарю — кесарево. А кто забыл о своем долге защищать народную власть, тому воздастся. Гм... Мне кажется, что в молодости иезуит был если не разбойником, то, как минимум, левым экстремистом...
Кстати, романтика военизированной власти косит наши ряды. Весьма и весьма прижимистые бюргеры в отнюдь не сытое время, за свой счет (хотя было предложение сделать централизованный заказ, на всех сразу), шьют камуфляжные куртки и надевают их, выходя на дежурство. Теперь это модно. Если просто с обрезом — человек свободен, и мирно прогуливается. Если напялил полувоенное одеяние — при исполнении. Рейхсвер! А преступности в Кронахе больше нет. Вообще. Никакой. Хитрый Фриц, пользуясь случаем, уже сложил с себя часть полномочий по поддержанию в городе тишины и порядка. Что, понравилось жить по-человечески? Ну вот и давайте теперь — сами, своими ручками... А у координатора и более важные дела найдутся. Поинтереснее.
План перехода города на полностью автономное существование выполняется ударными темпами. Не помню, кто первый высказал идею об организации "продотрядов". Может быть — даже я (почти наверняка — я, но признаваться не собираюсь, даже самой себе). Стыдобища! Сколько раз мне разведсводки подсовывали, а я их складывала в стопочку, не вникая. По всем прикидкам выходило, что запасов продовольствия до лета у нас достаточно. Пускай все харчи и не первый сорт (вроде малость осточертевшей солонины из замковых запасов). Ха! Меньше надо было благотворительностью заниматься. Кто раздавал селянам трофейных лошадок? Кто забыл выражение "жрет, как лошадь"? Кто решил, что на прокорм многократно возросшего поголовья скота бауэры пустят запасы сена и соломы? Наивная чукотская девочка... Лошадь надо кормить правильно. Только тогда она будет себя окупать... Только тогда её удастся выгодно продать, после прорыва блокады. И зерно, предназначенное было на продажу в город, этой зимой — пошло на корм лошадям... Хоть плачь, хоть смейся, хоть ругайся...
"При диктатуре в местность, пораженную голодом, продовольствие завозится, а при рынке — оно оттуда вывозится" Золотые слова! А как если все окрестные дороги перекрыты военными патрулями? Внутренний рынок с потребностями момента не справился. Цены на зерно сразу взлетели... Следом — на муку... И на хлеб. Самое главное, деревенские мужички точно рассчитали, что деньги у нас есть... и много. А кроме как рядом, хлебушка нам купить негде. Никто его, издалека, не привезет... Кормить город из неприкосновенного запаса? Возить продукты самолетами? Вариант — за гранью рентабельности. Поневоле вспомнишь опыт Земли-1, Россию 1918 года и диктатуру пролетариата.
