Развернувшись лицом к Мануэлю, Шеннон одарила его своей светящейся улыбкой.
— Соблазн от чего: ожерелья или меня?
Этот вопрос поверг ее в кратковременное молчание, затем она ответила:
— Даже не знаю, — задумчиво потянула она, — с одной стороны — это очень роскошное колье, но с другой — мне с тобой в камере будет намного веселее, чем с какой-то сверкающей грудой каменей. Так что, я все же предпочту тебя.
Усмехнувшись ее словам, Мануэль нежно привлек смеющуюся плутовку к себе.
— Нет уж. Давай лучше останемся здесь.
Согласно улыбнувшись, Шеннон краем глаза заметила другую все ещё закрытую коробочку.
— А что во второй коробке? — Заинтриговавшись, словно ребенок, она с любопытством выглянула из-за широкого плеча мужчины, чтобы лучше разглядеть интересующий ее предмет.
Пропустив девушку к декоративному столику, Мануэль встал позади нее.
— Открой и увидишь.
Обрадовавшись такой перспективе, Шеннон осторожно приподняла высокую черную коробочку, вынув из нее небольшой флакон.
— Духи? — Изумленно проговорила она. — Мне?
Поймав одобрительный взгляд Мануэля, она осторожно отодвинула крышечку, принюхавшись к свежему аромату с легким оттенком сладкой ванили.
— Боже мой, какой невероятный запах! — В полном восторге, проговорила она. — Мне очень-очень нравится.
Подождав пока девушка вдоволь насладится новым запахом духов, нанося их на свою кожу, мужчина, словно невзначай произнес:
— Если тебе так понравился этот аромат, посмотри на его название и запомни на будущее.
С интересом оглядев фужер, Шеннон, наконец, увидела выведенные прописным шрифтом буквы.
— Здесь написано: "Ш-ше... Шеннон Пэкстоун". — Словно не веря своим глазам, прочитала она.
С волнением взглянув в лицо Мануэля, она обескуражено изрекла собственные мысли:
— Ты назвал духи в честь меня?
Обняв девушку за плечи, Мануэль притянул ее спину к своей груди.
— Я как-то говорил тебе, что имею дар сопоставлять ароматы и людей. Так вот, этот аромат особенный. Он — твой.
Сдвинув брови, Шеннон внимательно посмотрела на наполненный жидкостью флакон. Она когда-то слышала, что в некоторые парфюмерные изделия добавляют специальные феромоны, благодаря чему людям очень нравится исходящий от них запах.
— В нем что, содержаться какие-нибудь феромоны? — Слегка обеспокоившись, спросила она. — Мне ведь, и правда, очень сильно понравился этот аромат.
— Нет, с феромонами я не имею никаких дел. — Отозвался у нее за спиной Мануэль. — Это только моя фантазия. Так я вижу тебя в мире всевозможных ароматов.
Аккуратно поставив флакон обратно на стол, Шеннон, не размыкая его нежных объятий, развернулась к нему лицом.
— У меня в кабинете лежат документы на этот новый продукт моей фабрики, запатентованный на твое имя, — поймав ее взгляд, вполне серьезно проговорил Мануэль, — так что отныне ты не только можешь наслаждаться чудесным ароматом, но ещё и получать с этого деньги. — Заметив ее недоумение, он кратко пояснил. — Как только запустится этот проект, и твои духи выйдут на мировой рынок, ты сможешь получать доход от продаж.
— То есть, ты хочешь сказать, что абсолютно ничего не делая, я смогу получать прибыль от продаж этих духов? — Размышляя над услышанным, уточнила она.
— Совершенно верно. — Хмыкнул мужчина.
Шокировано приняв столь необычную новость, девушка развела губы в довольной улыбке, медленно обхватив его шею руками.
— Как это удобно быть богатым, чтобы вот так, почти из ничего умножать свой капитал.
Притянув ее вплотную к себе, взгляд Мануэля обрел плотоядные черты.
— Добро пожаловать в клуб. — Хрипло прошептал он, заметив, как округлость ее полных грудей приподнялась, прислонившись к его телу.
— Я даже не знаю, как я смогу тебя отблагодарить за такую щедрость. — Томно произнесла она, слегка высунув кончик языка, намериваясь облизать свои пересохшие губы.
Почувствовав, как большие мужские ладони начали медленно сжимать её ягодицы, Шеннон с шумом втянула в себя воздух.
Желание слиться в безудержном поцелуе настолько затопило их обоих, что, не заметив, как в огромной зале появился посторонний человек, их губы все быстрее и неистовее тянулись друг к другу.
— О, нет, нет, и ещё раз нет! — Послышался возмущенный голос, стоящей на верхних ступенях лестничной площадки Микелины. — Вас и на минуту оставить нельзя. Мы ведь и так опаздываем!
— Опаздываем? — Резко схлынувшее наваждение заставило Шеннон нехотя отодвинувшись от Мануэля, чтобы оглянуться в сторону спускающейся девушки. — Куда опаздываем?
Мануэль протяжно вздохнул, решительно положив свои ладони на обнаженные девичьи плечи. Прекрасно понимая, что своими подарками он и так потряс ничего не подозревающую Шеннон, он все же надеялся, что она стоически выстоит до конца, ибо следующая новость будет для нее ещё более ошеломительной.
— Сегодня вечером Микелина, ты и я едем на одну из соседних вилл, чтобы погулять на вечеринке. — Непринужденно ответил ей мужчина.
Все ещё не до конца веря услышанным словам, Шеннон пыталась понять, откуда у Мануэля такие планы.
— Лука... — Вспомнив вчерашний день на яхте, быстро догадалась она. — Ты... Ты решил воспользоваться его предложением?
Едва заметно кивнув, Мануэль заставил себя улыбнуться как можно беспечнее. Он понимал, на что толкает Шеннон. Ей и так нелегко зная, что, возможно, это ее последний день на воле. Но если ещё и учесть ее лютую неприязнь к олигархам мира сего, то ожидать ее покладистости в этом вопросе было награни фантастики.
Неосознанно попятившись к стене, Шеннон отдалилась от широкого мужского торса. Мысли путались. Голова кружилась. Почувствовав легкий озноб на своей коже, девушка непроизвольно обхватила себя руками, пытаясь согреться в тепле своих ладоней.
Почему? Почему в их последний день Мануэль заставлял ее пройти через то, что она всю жизнь открыто высмеивала и ненавидела? Она презирала богатых с самого детства. Без зазрения совести воровала набитые деньгами портмоне из карманов, сшитых на заказ пальто, вечно торопящихся на деловые встречи бизнесменов. А теперь вся ее жизнь пошла наперекосяк своим же принципам!
Она встречается с одним из самых красивых мужчин, каких только видела в своей жизни. Он очаровывает ее настолько, что даже не смотря на его статус бессовестно богатого миллионера, она по собственной воле делит с ним постель. Живет в его роскошном особняке. Знакомиться с его амбициозной сестрой. Едет с ней в один из самых роскошных вельнес-центров, где ее одевают и раскрашивают, словно одну из самых шикарных кукол Барби. А теперь и вовсе, она должна примкнуть к обществу властолюбивых олигархов, чтобы с улыбкой распивать с ними дорогие коктейли и беспечно танцевать, словно это вполне обычный вечер ее жизни?! Почему? Разве не лучше ли было, провести остаток их совместного времени здесь, наедине друг с другом?
Не найдя ответы на свои многочисленные вопросы, Шеннон опустила взгляд, прячась от внимательно взора Мануэля. Ей не хотелось показывать ему свою слабость, но тем не мене протестующие слова выпрыгнули сами собой.
— Зачем? — Поникшим голосом, едва слышно спросила она. — Зачем ты хочешь провести меня через этот ад?
Вновь приблизившись, мужчина приподнял ее голову, нежно проведя большим пальцем вдоль безупречной линии девичьего подбородка. Пристально смотря ей в глаза, он пытался передать ей ту уверенность, ту силу, которую ощущал каждый раз, находясь рядом с ней. Она прекрасна. И она должна это знать.
— Я лишь хочу, чтобы ты увидела эту жизнь своими глазами. Поняла, что ты такая же, как и все остальные люди. Ты ничем не хуже их. И я очень хочу, чтобы сегодня ты засияла ярче целой галактики. Я хочу, чтобы сегодня ты позволила родиться на свет новой звезде. Самой яркой звезде, какую я только видел. Хочу, чтобы ты поняла, кто ты на самом деле!
Мягко улыбнувшись его словам, Шеннон попыталась вернуть столь убежденного в своих словах мужчину обратно на грешную землю.
— Я всего лишь воровка, Мануэль.
— Только не сегодня. — Качая головой, твердо произнес он. — Сегодня ты моя спутница.
— Но я...
— Да ладно тебе. Уверенна, будет весело. — Раздался поблизости голос, напоминающей о себе Микелины.
Выведя Шеннон из состояния внутренней борьбы, Мике поравнялась с нерешительной брюнеткой и озорно подмигнула ей.
— Поехали, затмим этих сварливых гусынь. К тому же, не зря же мы весь день провели, чистя наши перышки?
Стоя у стены, словно каменное изваяние, Шеннон молча проследила за движением уходящей к парадной двери Микелины. Как бы и она хотела быть такой же уверенной, бесстрашной и царственно грациозной. А может, она и была такой когда-то, но сейчас все это казалось далеко в прошлом.
Понимая, что Мануэль до сих пор ждет ее ответа, Шеннон высказала последний убедительный аргумент в свою пользу.
— Но мне нельзя выходить из твоего особняка.
Почувствовав скоропостижную капитуляцию, сероглазый брюнет расслабленно выдохнул, упершись ладонью в холодную стену, чтобы окончательно загородить от девушки путь к спасительной лестнице.
— Уверен, Лука не станет приглашать на свою вечеринку обычных полицейских. Если только не наймет пару-тройку стриптизерш в таких же костюмах, но поверь, ничего общего с настоящими арестами они не имеют.
— Там будут стриптизерши? — На секунду позабыв о былом сопротивлении, изумилась девушка.
Слегка пожав плечами, Мануэль взял ее за руку.
— На таких вечеринках всё может быть.
Перестав искать всевозможные пути отступления, Шеннон набрала полные легкие воздуха, сделала глубокий вздох, после чего решительно положила свою ладонь в изгиб мужского локтя.
— Так мы едем или нет? — Раздался с порога нетерпеливый голос Микелины, подгоняя неторопливую пару к крыльцу, освещенному десятком встроенных по периметру широкого навеса ярких ламп.
Позволив сестре ехать впереди, Мануэль не спеша следовал за позолоченным "Порше". Уходящая вниз дорога пролегала мимо впечатляющих особняков знатных господ, которые почти что открыто именовали себя самыми настоящими Богами этого мира. Шеннон в очередной раз призадумалась о том, как же так получилось, что она, девочка без средств к существованию с самого рождения, едет в шикарном спортивном "Ламборджини", намериваясь зайти в один из таких же роскошных домов?! И не кем-то, а самой настоящей гостьей! Возможно ли, что, забавляясь, судьба-проказница в самый последний миг решила поддразнить ее ещё больше, издевательски показывая, как бы она могла жить, не сложить обстоятельства против нее и ее матери. Не говоря ни слова, взволнованная девушка угрюмо уставилась в небольшое окно, изо всех сил стараясь разжать сомкнутые от нарастающей паники кулаки.
Односложно ответив на пару общих вопросов своего спутника, Шеннон явно дала знать, что отнюдь не предрасположена к дальнейшим беседам. По счастью, не приняв столь сварливую немногословность на свой счет, Мануэль оставил ее в покое, тем самым дав прекрасную возможность, как следует подготовиться к предстоящей ночи. Но чем ближе они подъезжали, тем все больше Шеннон понимала, какой необдуманный поступок она совершает.
С хищной грацией спортивная машина преодолела последний крутой поворот, подъезжая к раздвижным воротам, загородившим обширную площадь, части которой были подсвечены благодаря воткнутым в землю горящим факелам. Посаженные вдоль высокого ограждения пальмы, украшенные гирляндами с голубым свечением, создавали непринужденную обстановку царящей вокруг вечеринки. Заметив в сумерках пару блондинок, бегущих к подсвеченному бассейну, Шеннон удрученно усмехнулась их ничего не прикрывающим пестрым лоскутам бикини. Небольшая часть людей сгруппировалась у распахнутых ворот и теперь, пристально следя за подъезжающими машинами, с интересом ожидала новых гостей.
Едва они остановились, как тут же их дверцы поспешила открыть пара одетых в строгие черные костюмы слуг. С трудом заставив себя выйти наружу, Шеннон заметила уже подошедшую к толпе Микелину, весело общающуюся со знакомыми друзьями. Подождав пока к ней присоединится Мануэль, темноволосая девушка с грустью проводила взглядом их черный "Ламборджини", которым теперь управлял один из многочисленных слуг, увозя его на специально подготовленную парковку для гостей.
Поймав на себе вопросительный взгляд серых глаз, Шеннон кротко улыбнулась, стараясь выбросить нахлынувшую нервозность из своей головы. Подождав пока тонкие пальчики сомкнуться на его локте, Мануэль не спеша повел свою спутницу к ожидающей их ораве молодёжи.
Завидев подошедшею пару, кое-кто из веселой массы людей скромно улыбнулся; кто-то отошел в сторону, предоставляя дорогу столь значимому гостю; кто-то официально поприветствовал влиятельного брюнета, назвав его "синьором Конте"; кто-то же, под влиянием уже изрядно выпитых коктейлей, "по-братски" хлопнув по плечу остановившегося мужчину, обратился к нему просто "Мануэль". Однако ничем не выдав своего истинного мнения на этот счет, сероглазый брюнет лишь прохладно улыбался, стоящим на его пути молодым людям.
Осознав, что все пристальные взгляды направлены лишь на стоящего рядом с ней высокого мужчину, отчего ее персону почти не замечают, Шеннон расслабленно выдохнула. Предпочитая быть невидимкой, она поспешно оправила слегка собравшееся на бедре платье, слишком поздно осознав, что случайно выпустила руку Мануэля из своей ладони. Окружившие ее со всех сторон незнакомые лица, тотчас отгородили Шеннон от своего спутника, напрочь разрушая ее спасительную нить с Мануэлем, отчего с трудом замаскированная нервозность грозила с минуты на минуту перерасти в самую настоящую панику. Заметив дерзкие взгляды не слишком воспитанных парней на своей груди, девушка непроизвольно прикрыла откровенную часть тела небольшой сумочкой, стараясь распознать затерявшегося в толпе кавалера.
Вовремя разглядев, как сквозь толпу к Мануэлю притиснулась высокая блондинка с пятым размером груди, Шеннон интуитивно напрягла слух. Сделав вид, будто случайно подвернула ногу, девушка повисла на стоящем поблизости мужчине, как можно теснее прижавшись к его телу своей грозящей в любой момент выпрыгнуть из глубокого декольте грудью.
— Ох, простите! Я такая неловкая. Надеюсь, я не отдавила вам ногу. Кстати, меня зовут Мари. — Томно пролепетала девушка, отчего стоящей поблизости брюнетке тут же захотелось вцепиться в крашеные белокурые волосы, чтобы как следует разлохматить столь уложенную прическу. Шеннон узнала этот голос. Эта была одна из сегодняшних подруг Мике, рассуждающая на тему родства с ее братом.
Внутренне сжавшись, Шеннон заметила, как блондинка, кокетливо строя глазки, открыто флиртовала со своим собеседником. Игриво приподняв ладонь к его губам, она самодовольно улыбнулась, продолжая свое повествование. Заметив, с каким излишним вниманием на нее смотрит Мануэль, весь ее тщательный самонастрой рухнул в считанные секунды. Безмолвно отдернувшись, Шеннон слабо покачала головой и, забыв об окружающих ее людях, обхватила себя за плечи, выходя из толпы в направлении пустынной дороги.
