Ее сознание вновь охватила паника. Она не знала, как ей быть, куда спрятаться и как избежать сурового наказания. Заломив руки, брюнетка на цыпочках подошла к двери. Слегка приоткрыв ее, она выглянула наружу.
В спальне все ещё находилась Роза. Сосредоточившись на работе, она меняла шелковые простыни приятного розового оттенка на черные, такие же, на каких она когда-то впервые отдалась Мануэлю. Закончив с простынями, негритянка принялась за наволочки. Непослушная ткань случайно выскользнула из ее рук, грациозно извернулась в воздухе, и игриво спряталась между стеной и широкой, резной спинкой кровати. Пытаясь отодвинуть в сторону массивную кровать, чтобы вытащить упавшую наволочку, Роза досадливо вздохнула.
Шеннон притаилась. Ей стало интересно, что же будет делать служанка дальше.
Но вот, оставив безрезультатные попытки, Роза вдруг посмотрела на дверь и громко позвала кого-то по имени. В комнату тут же прошли двое высоких мужчин. Узнав в них собственных охранников, Шеннон проследила за тем, как эти двое верзил принялись отодвигать тяжелую кровать. Но отнюдь не их впечатляющая сила заставила ее сердце стучать в два раза быстрее. Дверь. Они не закрыли за собой дверь. И теперь, слегка распахнутая, она манила ее к себе так, словно пахучий сыр пробегающую рядом мышку. А сыр, как правило, лежит в мышеловке. Но Шеннон уже об этом не думала. В голове все перемешалось. Видя в этой небольшой расщелине лишь свой единственный выход на спасение, Шеннон забыла обо всем. Ей было наплевать на то, что сейчас она стоит практически голой в одной лишь обернутой вокруг тела простыне. Наплевать на то, что выбежав на улицу, она наверняка не сможет пробежать и ста метров. Наплевать на все. Её сознание помутнело. Дыхание участилось. Грохот собственного сердца барабанил в ушах.
Это был выход. Выход из этой комнаты, а значит выход из той западни, в которую ее хотят заключить. И там, на улице, там ее будет ждать Джеф. Ей всего лишь нужно добежать до ближайшего участка ворот и они с Джефом уедут. Навсегда уедут из этого кошмара.
В последний раз оглянувшись на занятых охранников, девушка наконец-то не выдержала и, резко распахнув дверь, стремглав побежала к двери. Удача была на ее стороне. Слуги даже не успели опомниться, а она уже со всех ног бежала по широкому коридору. Пробегая многочисленные повороты, ей казалось, что она преодолела стометровку за считанные секунды. Бесконечный коридор, словно не имеющий своего конца, монотонно тянулся все дальше и дальше. Но вот, увидев впереди заветные мраморные перила широкой лестницы, девушка облегченно улыбнулась. Ещё совсем немного и она сбежит от собственного кошмара. Ещё совсем чуть-чуть и ее вновь окутает своим теплом долгожданная свобода.
С подбадривающими мыслями она наконец-то добежала до лестницы, ступила на ее первую верхнюю ступень и вдруг увидела внизу темноволосого мужчину, одетого в серые брюки и красивую голубою рубашку. В ярких лучах полуденного солнца просторная, роскошная зала утопала с сиянии всевозможных оттенков. И там, стоя у основания этой же лестницы, Мануэль с не менее выраженным изумлением смотрел на нее.
— О, Боже... — Слабо выдохнула она.
Мгновенно переменив направление, Шеннон рванулась с места. Понимая, что Мануэль тоже пришел в себя и теперь со всех ног мчится за ней вдогонку, она, не разбирая дороги, убежала за угол и юркнула в самую первую норку, что хоть как-то могла укрыть ее от посторонних глаз.
Спрятавшись в широкой нише за огромной декоративной вазой, Шеннон притихла.
Она не ошиблась. Мануэль действительно не терял времени даром. Появившись спустя пару мгновений, он перевел дыхание и внимательно огляделся по сторонам.
— Куда-то собралась, милая? — С легкой хрипицей после бега насмешливо поинтересовался он.
Медленно продвигаясь вперед, мужчина бдительно осматривал каждый угол на своем пути.
— Разве мы с тобой сегодня собирались на прогулку? — Все ещё разговаривая с ней в игривой манере, продолжал он. — Прости, я, наверное, забыл. Не хочешь выйти и напомнить мне об этом сама?
Шеннон задрожала. Эта ситуация напоминала игру в кошки-мышки. И вот теперь, боясь своей участи, она могла лишь тихо дрожать в своем шатком укрытии, пока огромный, прожорливый кот не собьется с пути и не отступит. Только это могло бы дать ей шанс вернуться к лестнице.
— Ну же, милая, — устав от поисков, слегка раздраженно бросил Мануэль, — выходи. Обещаю злиться не очень сильно.
Простояв в тишине несколько длительных секунд, мужчина протяжно вздохнул. Похоже, его дикая бунтарка настроена весьма решительно. Вот только чего она этим добьется?
Ее нервы понемногу начали сдавать. Тело сотрясалось от дрожи. Чувствуя, что ещё немного и он ее найдет, она прикусила губу, чтобы не закричать.
— Ай-ай-ай, сладкая. — Меж тем продолжал брюнет, проходя в новую часть широкого коридора. — Как нехорошо прятаться. Или ты думаешь, что сможешь сбежать от меня? Думаешь, я не знаю своего собственного дома? Не знаю каждый его угол, в одном из которых ты сейчас и сидишь?
Его дом смело можно было назвать музеем. Однако в этом музее он вырос и знал его вдоль и поперек. Огромные комнаты, соединяющиеся между собой широким, казалось бы, нескончаемым коридором ничуть не страшили его. В его мире это было нормальным.
Остановившись возле очередного встроенного в стену старинного бра, он внимательно изучил территорию. Шеннон была где-то здесь. Он нутром это чувствовал. Пробежав глазами вдоль многочисленных декоративных столиков, тумбочек и мягким миниатюрным диванам, его взгляд вдруг наткнулся на высокую вазу, подаренную ему одним дальним другом из Индии. Заметив выпирающий краешек светло-розовой простыни, Мануэль усмехнулся.
— Что ж, мне жаль, что мы не можем придти к общему соглашению, — намеренно делая шаг назад, громко произнес брюнет, — а я так надеялся, что мы сможем договориться.
Услышав, что голос Мануэля отдаляется от нее, Шеннон облегченно вздохнула. Похоже, на этот раз мышке все же удастся выбраться. Подождав ещё несколько секунд, девушка осторожно выглянула из укрытия. Убедившись, что на этом участке коридора кроме нее никого больше нет, она наспех поблагодарила госпожу-фортуну, которая, наконец-то, изъявила обратить свой взор в ее сторону. Не став медлить, Шеннон поспешно выбралась из-за вазы и со всех ног кинулась обратно к лестнице. Мягкая красная ковровая дорожка приглушала ее быстрые шаги, что не могло не радовать и без того измотавшуюся беглянку.
Едва она обогнула угол, всеми мыслями уже пребывая на лестничной площадке, как вдруг перед глазами возникло холодно ухмыляющееся лицо Мануэля.
— Куда-то торопишься? — Резко схватив ее за талию, небрежно спросил он.
Попавшись в его руки, Шеннон испуганно вскрикнула.
— Пусти меня! — Яростно вырываясь, выкрикнула она. — Выпусти меня отсюда!
Но, не обращая внимания на бурные возгласы брюнетки, Мануэль с легкостью подхватил девичье тело и, перекинув его через плечо, не спеша направился обратно в свою спальню.
— Синьор! — Послышались встревоженные голоса подбежавших к нему охранников. — Мы только...
Ему всего лишь понадобилось метнуть на них свой суровый взгляд, как охранники молча ретировались, позволяя хозяину пройти вперед.
Со всей силы колотя кулаками по широкой мужской спине, Шеннон не переставала кричать:
— Отпусти! Отпусти меня! Я не хочу в тюрьму. Ты слышишь? Я не хочу туда! Отпусти!
Не обращая внимания на ее крики, Мануэль словно не чувствовал ударов по своей спине. Полностью игнорируя разъяренную девушку на своем плече, он, наконец, добрался до спальни, и, пройдя за порог, взглянул в лицо не на шутку испуганной Розы.
— Вон! — Кратко бросил он.
Послушная служанка тут же поспешно выбежала из комнаты, не забыв закрыть за собой дверь.
Перестав сдерживаться, Мануэль в полной мере дал выход своим эмоциям и, не церемонясь, бросил отбрыкивающуюся девушку по центру кровати.
Подпрыгнув на мягком матрасе, разъяренная брюнетка вдруг с новой силой набросилась на него. Спрыгнув на пол, она бойко ринулась на Мануэля, сбив тем самым противника с ног. Они упали вместе. Перекатываясь по мягкому ковру, она не обратила внимания на сползшую с нее простыню, а лишь как можно сильнее молотила руками по его груди.
— Подлец. Негодяй! Зачем? Зачем ты мучаешь меня?!
Мануэль увертывался от ее ударов, как только мог. В его глазах стояла та же невыносимая злоба на эту девчонку, однако сейчас его больше всего заботили ее ногти, которые, казалось, вот-вот грозили выцарапать его глаза. Такой рассерженной женщины он ещё в жизни не видел. Боясь за ее помутневший рассудок, а так же за собственное зрение, мужчина одним рывком перевернул ее на спину и, поймав за запястья, завел руки за голову, с силой прижимая их к полу.
— Успокойся. — Тихо приказал он.
Шеннон извивалась, как раненное животное. Ее громкое дыхание раздавалось по всей комнате. Наконец, слегка угомонившись, она пронзила его своим яростным взглядом.
— Ненавижу. — Со всей внутренней злостью сказала она. — Как же я тебя ненавижу!
Его бы должны были оскорбить подобные слова от уличной девчонки. Но в эту минуту он даже не мог пошевелиться.
Она была прекрасна. Разъяренная, словно дикая львица, опасная, как шипящая гадюка, но в то же время прекрасная, как сама богиня. Плавно покачиваясь в такт глубокому дыханию, ее полная, упругая грудь сводила с ума. В эту минуту он был готов признать себя больным. Больным к ее телу. Больным к ней во всех отношениях. И это стоило бы того. Сейчас вместо того, чтобы как следует отсчитать эту несносную девчонку, он думал лишь о том, как бы поскорее погрузиться в ее райское, тугое лоно.
Шеннон прекрасно поняла этот взгляд, отчего ее негодование только усилилось. Попытавшись в очередной раз вырваться из его цепких рук, она лишь болезненно скривила губы. Мануэль держал очень крепко.
— Ненавижу! — Вновь произнесла она, стараясь выплюнуть эти слова ему в лицо.
— Я знаю. — Хрипло ответил он, и, не устояв перед своим желанием, быстро накрыл ее рот своими губами.
Жадность страстного поцелуя, раскаленный жар его тела — все это, словно эхом отдалось в самой Шеннон. Постепенно вся ее озлобленность отодвинулась на второе место. Позволяя языку Мануэля игриво извиваться у себя во рту, девушка и сама не заметила, как начала охотно отзываться на его ласки. Но ей не нужна была его нежность. Не нужны были длинные, томящиеся прелюдия. Она просто хотела его. Хотела излить всю ту горечь, что сидела глубоко внутри нее в ритме первобытного, дикого секса. Почувствовав, как он освободил ее руки, девушка крепко обхватила его спину и, постепенно ведя ладони все ниже и ниже, наконец, достигла упругих ягодиц.
Плавно отстранившись от ее рта, Мануэль легкими поцелуями оросил ее шею, после чего приник к твердому бугорку розового соска. Слегка посасывая его губами, он медленно потянул свою ладонь вниз. Дойдя пальцами до заветного местечка, брюнет слегка раздвинул потайные складки ее соблазнительной раковинки и проник внутрь блаженной теплоты. Она была готова. Такая влажная. Почти на грани полнейшего безумия. Они оба были на грани этого больного безумия.
— Сними брюки. — Тихо простонала она, извертываясь под ним от сладостных ощущений.
Ему стоило лишь немного приподняться, как ее проворные пальчики, тут же расстегнули ремень и избавили его ноги от ненужной одежды.
Едва его возбужденная плоть коснулась ее тела, как Шеннон тут же издала нетерпеливый рык. Чувствуя, что дольше она не выдержит, девушка перевернула его на спину, приподнялась и оседлала его бедра, насадив себя на его твердую плоть. Было так приятно ощущать его внутри себя. Словно он всегда был частью ее недостающего звена. Счастливо улыбнувшись, она сквозь опьяненные страстью глаза встретилась с его мутным от такого же наваждения взглядом. Слегка приподняв края его голубой шелковой рубашки, она положила свои ладони на его ребра, после чего начала медленно двигаться. Эти действия подсказывала ей сама природа. Чувствуя его настроение, чувствуя его внутренний огонь, Шеннон начала ускорять темп, яростно насаживая себя на его член вновь и вновь. Ее тело горело изнутри. Рассыпалось на миллиард осколков, чтобы затем снова собраться в единое целое. То, что творилось с ней, когда она ощущала его в себе, заставляло ее отбросить здравый смысл. Заставляло забыть обо всем. В эту минуту для нее он был самым важным. Самым желанным и самым любимым.
Мануэль едва сдерживался. Протянув руку вниз, он нашел ее бугорок ее клитора и медленными движениями начал массировать его. Ее ощущения обострились. Чувствуя, что сидит, словно на раскаленном вулкане, Шеннон вдруг почувствовала влагу на своих глазах. Но слезы эти были слезами радости, удовлетворения и блаженного счастья.
Откинув голову назад, девушка вдруг громко вскрикнула. Словно натянутая струна, она дернулась всем телом и обмерла. Она все ещё чувствовала, как горячая лава выплеснулась внутри ее лона, орошая ее своим огненным теплом.
Спустя секунду все было кончено.
— Господи Боже, что это было? — Едва слышно прошептал Мануэль свои мысли, устало прикрыв ладонью глаза.
Все ещё прибывая в сладостной эйфории, Шеннон постаралась приподняться с его бедер, но сделать это оказалась намного сложнее, чем казалось на первый взгляд. Ее тело не слушалось. Слишком перенапряженное от любовных утех, оно требовало отдыха и покоя. Но вот все же, кое-как пересилив себя, она наконец-то смогла отстраниться от его тела и медленно отползла к стене, не забыв прихватить валяющуюся на пути простынь. Укрывшись, она согнула ноги в колени и сквозь не высохшие слезы посмотрела на лежащего на мягком ковре мужчину.
— Что ты делаешь со мной? — Едва слышно спросила она.
Мануэль медленно отстранил ладонь от своего лица и повернул голову в ее сторону.
— Что я делаю?! — Озадаченно спросил он. — Это что ты делаешь?
— Я ничего не делаю! — Слегка обидевшись от его обвинительного тона, чуть громче изрекла девушка.
— Ну да, ты только довела меня до полнейшего безумия. — Слабо выдохнув, он одним резким движением натянул на себя свои брюки.
— Но ты все это начал первым. — Вспомнив, как это началось, в ответ буркнула брюнетка.
Не став спорить, кто прав, кто виноват, Мануэль молча встал и отошел к широкому письменному столу из красного дерева. Облокотившись ладонями о его отполированную поверхность, он отвернулся от нее и на секунду прикрыл глаза.
Ему все ещё требовалось время, чтобы придти в себя. Он слишком много отдал Шеннон. Но и взял от нее столько же.
— Надеюсь, — глубоко вздохнул мужчина, вновь оборачиваясь к ней, — ты все же использовала мой вчерашний подарок.
Ее взгляд враждебно метнулся вверх.
— А ты инструкцию читал? — Поняв по его озадаченному виду отрицательный ответ, она едко усмехнулась. — Эту штуку можно вставить лишь во время месячных, а, к моему огромному сожалению, у меня их сейчас нет. Или ты даже этого не заметил?
— Черт. — Не обращая внимания на ее детский сарказм, озадаченно проронил Мануэль.
