Потом орлесианцы умудрились так достать всех местных, что их в итоге разбили и одной пехотой. Как итог, орлесианская оккупационная знать утёрлась, по-быстрому собрала всё, что смогла увезти и отчалила к себе домой. К несчастью для Ферелдена, увести с собой они умудрились не только все свои табуны, но даже и большинство из тех, кто коневодством занимался. Как из своих, так и из прибившихся за долгие годы оккупации местных. Как итог, Ферелден вновь остался без поистине стратегического по средневековым меркам хозяйства и рода войск.
Сейчас в Ферелдене коневодством занимались при многих крупных аристократах-землевладельцах, те же Кусланды, например, уже имели свою чисто конную дружину в дополнение к пехоте, но вот вырастить таких красавцев, как этот конь, в Ферелдене пока не могли. Для этого были нужны десятилетия, если не столетия грамотной селекции. Так что настоящих боевых коней до сих пор приходилось втридорога закупать в Вольной марке, Антиве или Неварре. Орлей по вполне понятным причинам, такого в Ферелден не продавал.
Сортировку трофеев мы заканчивали уже в сумерках. Захвачено нами было много. Очень много. Другое дело, что большая часть всего захваченного представляла собой обыкновенный скарб, одежду и прочие людские пожитки, и нам не могла пригодиться в принципе. Вещей, которые можно было быстро продать тоже нашлось не много. Как итог, не смотря на душившую всех нас жабу, всё, что имело смысл забирать с собой, пришлось запихивать лишь в пару самых крупных повозок.
Туда было сложено всё более-менее приличное оружие, доспехи, часть наиболее подходящей нам и просто удобной одежды, посуда и различные походные принадлежности, которыми нам наконец-то удалось разжиться, пара небольших шатров, три маленьких палатки (на них настоял я, предвидя расширение нашего коллектива) ну и прочая ценная мелочь, которую остальные посчитали достойной внимания.
Отдельным пунктом шёл провиант, коего к сожалению, у разбойников нашлось не так много. Всего несколько фунтов вяленого мяса, столько же солонины, пара мешков картошки и ещё каких-то неизвестных мне овощей, две большие головы сыра и три мешка сухарей. Честно, понятия не имею скольким равен здешний фунт, но судя по ощущениям не больше полкилограмма. Отдельным пунктом шёл пяток закупоренных бочонков. В четырёх из них, судя по надписям оказался эль, а в последнем какое-то вино из Орлея. В отличие от провианта, который забрали весь, тут взяли лишь бочонок с вином и один с элем, так на всякий случай, благо они были не слишком большие.
С фуражом ситуация обстояла чуть лучше, собственно фураж в виде овса и нужен-то был лишь коню, столь приглянувшемуся Элиссе. Бронто, как меня заверили, вообще могли питаться, чем угодно.
Зато с финансовой стороны всё обстояло просто замечательно. У бандитов в общей сложности нами было обнаружено двадцать золотых монет различной принадлежности. Большинство составляли грубые ферелденские соверены, но были и орлейские роялы, и монеты из вольной марки и даже парочка тевинтерских ауреусов затесалась. Кроме них удалось собрать пятьсот сорок семь серебрянных монет, также различной государственной принадлежности и, судя по весу, больше двух тысяч медяков. Их никто считать не стал.
По игре я помнил, что один золотой равнялся ста серебряным монетам, а одна серебряная — ста медным. В реальности всё оказалось несколько иначе и куда сложнее. Согласно общепринятому гномьему стандарту, любая золотая монета должна была обладать определённым установленным весом, который не изменялся вне зависимости от страны чеканки и названия монеты. Таким образом любая золотая монета, хоть соверен, хоть роял, хоть ауреус в настоящее время были одинакового веса и равнялись тридцати серебряным монетам, созданным по той же схеме. В свою очередь за одну серебряную давали тридцать медяков. Ну и разумеется за один золотой требовалось бы отдать девятьсот медяков. Но так было лишь в теории, ну и ещё при расчётах с гномами и между крупными, скажем так, «денежными мешками». В повседневной же жизни в том же Ферелдене за один золотой тебе могли дать от двадцати пяти и до сорока серебряных, в зависимости от местности, состояния монет — степени их изношенности и личного отношения к тебе. С серебряным, как имеющими большее хождение, ситуация была ещё хуже — за один серебряный могли дать от двадцати, и аж до пятидесяти медяков. Но самое весёлое заключалось с обменом золотого на медные и наоборот. В первом случае тебе могли дать аж до полутора тысяч медяков, а вот в обратную сторону эта цена могла бы вырасти и до барабанная дробь… Двух тысяч!
Именно поэтому перевести всю скопившуюся валюту в условные золотые было весьма проблематично. К слову, как оказалось, ещё десяток золотых было зашито в пояс Элиссы «на чёрный день» и пара монет нашлась у Алистера. Морриган, как и я, денег не имели вообще.
Таким образом наша общая «серостражеская казна» сейчас составляла тридцать два золотых, пятьсот сорок семь серебряных и порядка двух тысяч медяков. Но кроме собственно денег, в казну так же отправился маленький кожаный мешочек с семью драгоценными камешками, несколько серебряных колец и амулетов, а также пара изукрашенных узорами серебряных кубков, как мне сказали, явно церковной принадлежности.
Однако, несмотря на то, что мы старались брать лишь самое необходимое, как итог — пара выбранных нами телег оказались загружены выше бортов, да так, что всё барахло, что оказалось наверху, пришлось даже укрывать тентом и привязывать, чтобы оно попросту не рассыпалось. Почему не взять больше повозок? Да управлять ими было некому. Я в деле возницы смыслю не много, Морриган не сильно больше, остаются лишь Алистер с Элиссой, вот поэтому в две повозки всё и постарались уместить. Впрочем, бронто мы собирались всё равно забирать всех. По две животины в упряжи, а остальных просто привяжем к телегам. До Лотеринга идти недалеко, а там наверняка найдётся кому их продать.
За делами я как-то совершенно непроизвольно поймал себя на мысли, что, рассуждая о той же казне, или иной добыче, даже в уме говорю «наша». То же касалось и моих мыслей насчёт своей дальнейшей судьбы, а вернее её ближайшей перспективы. Что ж, вот похоже и сбылась мечта идиота. Не моя — настоящего Кайлана. Как там было? «Плечом к плечу с легендарными Серыми стражами встать против порождений тьмы»? Ну вот, дождался дебил, теперь похоже придётся встать. Правда не ему, а уже мне. Всю жизнь, блин, мечтал.
Спросите, а зачем мне вообще это надо? Что они без меня Мор не одолеют? Да одолеют конечно, вот только мне самому особо деваться и некуда. Я совершенно не знаю этого мира, не считать же за знание три пройденные игры? Один я тут и недели не протяну. Возвратиться в Денерим и изобразить из себя «чудом выжившего короля»? Не смешите, если я туда вообще доберусь, меня в лучшем случае во дворец не пустят. А в худшем прирежут люди Логейна, как досадную помеху его грандиозным планам. Никто даже выяснять не будет настоящий я король или нет. Хватит простого внешнего сходства.
А вот с Серыми стражами всё иначе. Элисса с Алистером искренне полагают меня королём Кайланом и каждому из них я, как уже успел заметить, был нужен. Для Элиссы я единственный шанс на законных основаниях посчитаться с Хоу. Для Алистера — с Логейном, на которого он возложил не только вину за предательство и гибель армии, но и за смерть Дункана, очень близкого для парня, почти как отца. Да и мне Серые стражи тоже были нужны, просто необходимы, если я хочу выжить и хоть как-то устроиться в этом мире. Рано или поздно они соберут армию и союзников, которые нанесут поражение орде порождений тьмы. За ними будет реальная сила, а дальше зависит только от меня, поможет ли эта сила «вернуть» мне украденный Мак-Тиром трон.
Примечание к части
Примитивный арбалет, навроде найденного: http://s020.radikal.ru/i720/1702/bf/9a4dd83ad707t.jpg Тевинтерский конь: http://s41.radikal.ru/i094/1702/e3/b737ad44cf78.jpg http://s018.radikal.ru/i510/1702/79/8cd52321d0e4.jpg
>
Глава пятая, или Страх и Ненависть в Лотеринге. Часть первая
Наутро мы покинули опустевший лагерь и двинулись по древнему тракту к Лотерингу. За время пути я успел немного полюбоваться на былое величие древней Тевинтерской империи. Несмотря на прошедшие тысячелетия, это колоссальное транспортное сооружение внушало уважение. И пусть от него не так много осталось, но даже пара пройденных нами древних виадуков восхищала. Пройденных мимо, разумеется. Эти арочные мосты, некогда перекинутые через овраги и балки во многих местах, уже давно обвалились и путешественникам дороги по ним не было. В таких случаях приходилось съезжать с каменных плит тракта и преодолевать те самые овраги по грязной грунтовой дороге, вьющейся вдоль опор древних сооружений.
Других путников нам за всю дорогу так и не повстречалось. Оно и к лучшему. Алистеру быстро наскучило трястись в молчании — рассказчик из него был так себе, ну а я по понятным причинам ничего рассказать не мог. Вот он и принялся учить меня высокому ремеслу возницы, благо места на козлах вполне хватило нам обоим. Управлять бронто, да ещё запряжёнными в повозку оказалось на удивление просто. Эти мирные и тихие животные послушно шли вперёд, почти не нуждаясь в понукании и даже не думая проявлять норов. По словам стража, этим они выгодно отличались от тех же лошадей, за которыми нужен глаз да глаз. А тут — знай себе сиди, да посматривай, чтобы только камней да брёвен под колёса не попадалось. Такими темпами я вскоре уже мог вполне сносно управляться с повозкой без помощи моего «брательника». Чему тот был только рад и даже собрался немного вздремнуть — его дежурство пришлось на рассвет и раннее утро, так что выспаться он толком не сумел.
Однако поспать ему не дали. Элисса быстро просекла, кто теперь правит нашим возом и согнав было задремавшего Алистера с доски рядом со мной, отправила его «рулить» своей повозкой. Сама же она принялась объезжать нового любимца — коня, до того шедшего на привязи. Стражу эта идея конечно же не понравилась. Мало того, что его оторвали от сна, так ещё и ехать пришлось рядом с Морриган, которая пока конечно молчала, и вообще вела себя как пай-девочка, но судя по ехидной ухмылке уже что-то замышляла. К счастью для Алистера, осуществить задуманное она не успела — мы выехали к Лотерингу.
Ну что я могу сказать… С одной стороны, Лотеринг, протянувшийся вдоль имперского тракта, был куда больше своего игрового аналога. А с другой — назвать это городом лично у меня не поворачивался язык. Впрочем, все остальные упорно его так именовали, так что я не стал лишний раз возражать. С небольшого пригорка открывался неплохой вид на поселение, раскинувшееся по обе стороны неширокой речушки с довольно крутыми берегами. Самым заметным было возвышающееся на нашем берегу массивное каменное здание с острой крышей и какими-то непонятными шпилями с длинными шипами на них. Я рискнул предположить, что это была Лотерингская церковь, и не ошибся. Вокруг неё расположились многочисленные более мелкие домишки, что примечательно так же с острыми крышами, разбросанные в хаотичном беспорядке даже без малейшего намёка на такие приметы цивилизованного общества, как «городское планирование» и «градостроительный план». Городок оказался окружён невысокой насыпью и частоколом, но даже отсюда было заметно их поистине отвратительное состояние. Вал во многих местах давно осыпался и зарос, а частокол больше напоминал гнилые зубы, чем серьёзное оборонительное сооружение.
А под самыми стенами Лотеринга, вернее под тем, что ими считалось, раскинулся ещё один город, на этот раз палаточный и больше похожий на какой-то бомжатник. Там и тут поднимался дым от костров, бегали дети, даже до сюда долетал людской гомон, но отчего-то явственно чувствовалось, что довлела над всем этим… Даже не знаю, атмосфера обречённости что ли? Похоже мало кого местные жители пустили к себе в город под защиту стен. Призрачную конечно же, сомневаюсь, что они хоть как-то задержат порождений тьмы, но всё же.
Съезд с имперского тракта, чуть дальше переходящего в очередной развалившийся виадук, что вёл в этот самый палаточный городок и дальше к городским воротам, оказался перегорожен рогатками и низенькой импровизированной баррикадой из поваленных деревьев, за которой, как оказалось, нас уже ждали.
Стоило подъехать к рогаткам, как наши повозки встретил целый отряд местных, видимо ополченцев, во главе с мужиком в откровенно поганой кольчуге и красной котте с пылающим мечом.
— Кто такие? — нахмурив брови глухим голосом просипел он. Остальные, похоже вчерашние крестьяне, сжимая различное дреколье тоже насторожились.
— А ты кем будешь, чтобы спрашивать? — напряженно бросила в ответ Элисса, натягивая поводья и разворачивая теперь уже своего "тевинтерца".
— Рыцарь-храмовник Коллерс, храмовая стража Лотеринга и окрестностей. Ваша очередь, — храмовник, а это оказался именно он, чтобы показать всю серьёзность своих намерений даже положил руку на меч.
— Королевская армия, — встав с козел представился я, не дав Элисс сказать хаму в ответ что-нибудь нелестное. Она ведь может, как я уяснил за время нашего недолгого путешествия, да так, что нас вообще в город не пустят.
— Нет больше королевской армии, — сплюнул мужик на землю, — вся кончилась.
— Занятные вещи говоришь, храмовник. Может теперь и Королевство Ферелден кончилось? — прищурился я, сверля своим самым пристальным взглядом этого Коллерса.
— Нет, конечно нет. То есть, есть, — растерялся мгновенно понявший, что сболтнул лишнего сержант. В самом деле, за такие слова его никто бы по головке не погладил, включая собственное церковное начальство.
— Там на тракте, — кивнул я за спину, нарушая повисшую паузу, — верстах в пяти отсюда, мы каких-то придурков с мечами встретили…
— Ааа, — ещё раз сплюнул на землю мужик, теперь уже скорчившись от отвращения, — банда Чёрного Топора. Грабят путников, да беженцев, что сдачи дать не могут. Солдат-то они обычно стороной обходят.
— То есть вы знаете про них? — подал голос Алистер, слезший со своей повозки и подошедший поближе.
— Ну да знаем…
— И не ловите?
Мужик нерешительно помялся, оглянулся, посмотрел на разом посмурневшие лица вчерашних крестьян, поморщился и обернувшись к нам, заговорил уже совсем другим голосом — без прежнего хамства и надменности, скорее наоборот, заискивающе лебезя.
— Да как же ж их поймаешь? Мы за ними уже три облавы устраивали, да только без толку всё. Нас слишком мало здесь, чтоб их словить. Если все уйдём, кто ж город охранять будет?
— А вот кстати да, почему на заставе стоят храмовник, да мужичьё с вилами? — Алистер обратил внимание на факт, отчего-то не бросившийся мне сразу в глаза, — Где солдаты местного банна?
