Время цветущих яблонь

Дэн, похоже, догадался, что это такое, и слегка расслабился, а женщины смотрели хоть и заинтересованно, но просто как на украшения.

— Амулеты защиты сознания. Маленькие тебе, Эрми, они попроще и послабее, но зато не будут мешать твоему обучению окклюменции. При атаке продержатся сколько-то времени и сигнализируют легким нагревом, этого достаточно, чтобы успеть выставить максимальный щит из тех, на которые ты окажешься в тот момент способна. Эти для Джин, — подвигаю вторую коробочку, — они мощнее, так же предупреждают об атаке, но, кроме того — составляют для нападающего иллюзию объекта — глупого, недалекого человека из обрывков мыслей об одежде, косметике и тому подобного. Если почувствуете нагрев, постарайтесь подыграть этому образу.

— Спасибо, Гарри. — Джин вертит серьги в руках, разглядывая камни в луче солнечного света.

— Разумеется, защита серег не идеальна, хотя бы потому, что их могут просто сорвать. Но большего мне предложить вам нечего, а Гермионе надо учиться защищаться самой.

— Гарри, два вопроса... — голос Дэна звучит неуверенно.

Киваю.

— В книге упоминаются подобные амулеты, но сказано, что они дорогие и редкие?..

— Не дороже денег, — пожимаю я плечами. И сразу, предупреждая вопросы, продолжаю: — Нет, денег я не возьму — вы сами предложили считать Гермиону другом.

— Тогда второе — как защищаться мне?

— Я хотел вам предложить сделать защитную татуировку на плече. Ее просто так не оборвать и не украсть.

— Никогда не любил татуировок.

— Серьги на мужчине смотрелись бы странно и привлекали много внимания. Медальоны и кольца далеко от мозга и их защита будет слаба.

— Наверное, ты прав. Кто будет делать?

— Я.

Повисло молчание. Сомнения в компетентности мальчика, который младше их дочери, у Грейнджеров явно были, но вслух не прозвучали.

— Когда? — Дэн вздохнул, делая, по-видимому, не слишком приятный выбор.

— Можно сейчас, если дамы нас подождут. Займет примерно полчаса.

— Мы подождем. — Джин отвечает за обеих.

Вдвоем с Дэном спускаемся в подвал.

— Как у тебя тут... все поменялось. — Ну да. Дэн видел только пустое помещение, по которому Гермиона летала на метле, а теперь здесь лаборатория, кресло, толстый коврик на полу.

— Да. Летать нынче негде. Зато вот сюда можно сесть.

— Не люблю иголки.

— Их и не будет, но процедура все равно неприятная.

Достаю тонкую кисточку, склянку с кровью демонов и начинаю выводить печать защиты сознания. Кровью демона хаоса, подсушивая ее жаром знака порядка — остается только нейтральная сила. Оплетаю основной каркас печати узором, похожим на переплетение растений — это накопитель силы. Все. Гашу знак Образа, прокалываю себе палец булавкой. Капля моей крови для активации, очень не хотелось мне этого делать, но в крови Дэна слишком мало магии, и печать сама не активировалась, пришлось подтолкнуть. Вспышка голубого света.

— Все, можно вставать.

Надевает рубашку, слегка морщится.

— Не то чтобы сильно больно, но...

— Завтра к вечеру пройдет. Если не использовать заклинание обезболивания. Надо?

Он отрицательно качает головой.

— Хорошо. Идемте наверх, разговор еще не окончен.

— Напоследок ты приберег самые неприятные новости?

— Никаких новостей, кроме тех, о которых вы сами могли догадаться.

В гостиной Джин уже надела серьги и рассматривала себя в зеркало. У Гермионы уши еще не проколоты, и процедуру решили отложить до возвращения домой.

— Ты как? — обернулась женщина к мужу.

— Жив, как видишь, и понял, что Гар... волшебный мир скрывает еще очень много сюрпризов.

Гермиона промолчала, но столь любопытно сверкала глазами, что понятно — это ненадолго.

— Да, еще о скрытых сюрпризах, — почти минуту молчу, думая, как сформулировать, — сейчас, когда минимальные меры защиты предприняты, у вас есть два пути. Первый — Гермиона не лезет в изучение магии, кроме окклюменции, до школы. Защиту разума можно будет списать на наследственные свойства, такое иногда встречается. Возможно, сочтут вас осколками каких-то пропавших магических родов, забывшими свою историю. Или можно выдать за встречу в юности с какими-нибудь "шаманами", которые нанесли Дэну татуировку и подарили украшения. Дескать, было давно и далеко — где-нибудь в Африке, Бразилии или еще где.

Я глотнул водички и продолжал:

— Гермиона при этом остается обычной волшебницей, рожденной вне магического сообщества. В школе ее обучат "магии для домохозяек". После обучения она станет достаточно управляема и безопасна. Возможно, выдадут замуж за нужного мага, благо любовных зелий выбор широк, и пристроят клерком куда-нибудь в министерство. С большой вероятностью она будет жива, здорова и, возможно, даже счастлива. О моем существовании при этом тебе лучше забыть, — добавил я, обращаясь к ней, — даже в школе изобразим ссору и рассядемся по разным партам. Да и потом для всех в магическом мире — мы не знакомы и никогда знакомы не были.

— Гарри, но почему?! — От нарисованной картины у Гермионы на щеках слезы. — Почему я не могу быть твоим другом?

— Потому, что я никак не смогу оказаться неприметным. Особенности биографии. Да и сейчас я вообще-то скрываюсь от излишнего внимания.

— Джексон не настоящая фамилия? — Дэн, как всегда, проницателен.

— Это сейчас неважно.

— Гарри, ты сказал "два пути"? — столько надежды в глазах.

— Да. Второй — ты сейчас очень серьезно изучаешь не только окклюменцию, но и вообще магию. Причем не ту, что будут преподавать в школе. Учишься скрывать не только свои мысли, но и свои знания. Учишься распознавать ложь... Тогда у тебя, возможно, есть шанс остаться в живых, будучи моим другом. А будущее — оно достаточно туманно.

— Мама, папа, ведь понятно же, что я выбираю!

— Подожди, дочка, — Джин женщина прагматичная и эмоциональные порывы Гермионы ее не вдохновляют, — я считаю, что надо поблагодарить Гарри за все, что он для нас сделал, и выбрать первый вариант. По-моему, это очевидно.

— Но мама! Как же так... — в глазах растерянность, непонимание происходящего. Это же ее мама.

— А я — не согласен. — Дэн тоже что-то решил для себя. — Друзья слишком редкие существа и в жизни серой мышки под веником они не встречаются. И еще, я надеялся воспитать гордого человека, но после такого выбора сохранить гордость и уважение к себе наша дочь не сможет. Джин, вспомни свою молодость — ты никогда не была трусом.

— Это же наша дочь, а если с ней что-нибудь случится?

— Значит, будет горе. Но иначе оно будет прямо сейчас.

— Дочка... — кажется, Джин тоже готова заплакать, — решай сама.

— Гарри, я хочу учиться, и хочу быть твоим другом.

— Ты выбрала. Подождите, я сейчас кое-что принесу. — Поднимаюсь на второй этаж и тащу вниз сумку с подарком "брата". — Вот. Дэн, помоги вытащить.

На стол ложится том "Начал магии". Гермиона слегка дрожащими руками открывает медные застежки. Щупает толстую страницу.

— Из чего сделаны эти страницы, — с любопытством и бережно гладит контур рисунка. — Пергамент? Какой-то странный...

— Кожа. Не пугайся, не человеческая.

Через плечо девочки заглядывает отец, брови поднимаются домиком.

— Однако! И как это читать?

Гермиона задает тот же вопрос взглядом. Отдаю девочке тетрадь.

— Словарь и книгу лучше хранить отдельно. Тебе этого на год до школы скорее всего хватит.

Прикинув толщину книги, Дэн качает головой.

— Ей точно хватит. — И тяжело вздыхает.

Ну, да, опять Гермиона запрется в своей комнате и не будет оттуда носа высовывать.Глава 13. Магия рода

Спешка первых месяцев в этом мире временно отпустила меня. По субботам заглядывал в гости к Грейнджерам, отвечал на вопросы Гермионы — она перевела первый раздел книги по магическому зрению, и усиленно тренировалась. Иногда обращаясь с вопросами типа "я правильно вижу, что тут зеленая линия, или мне кажется?" Иногда я специально разворачивал в воздухе простейшие плетения, в которых можно было рассмотреть основные узлы.

Взрыв эмоций вызвали обнаруженные девочкой заклинания Надзора, развешенные вокруг дома. На недоуменный вопрос "что это?" ответил честно — заклинания контроля. "Зачем?" "Чтобы несовершеннолетние не колдовали.". "А как же я и книга?" Пришлось объяснять, что заклинания без использования волшебной палочки надзор не ловит. Или точнее, не может отличить от стихийных выбросов магии.

Сложнее оказалось объяснить, почему "эту гадость и нарушение прав человека" не следует немедленно убирать. Но тут мне на помощь подключились Джин с Дэном. Вообще я заметил, что чем чаще всплывают скользкие темы, тем меньше родители восхищаются "правильностью" Гермионы. В результате мир в голове девочки стал стремительно выворачиваться наизнанку. В другой ситуации это привело бы к разочарованию и депрессии, но тут открывшийся ей новый магический мир сильно скрашивал картину и постоянно подкармливал любопытство. Мне даже показалось, на смеси любопытства и разочарований появились зачатки иронии.

Особенно показательным оказался случай, когда уже к концу августа Гермиона перешла ко второму разделу книги — заклинаниям отвода глаз и невидимости. В одну из суббот Джин, даже не поздоровавшись, встретила меня странной фразой.

— Гарри, ты должен как-то повлиять на Гермиону.

— Еще повлиять?

Женщина слегка смешалась, но махнула рукой и продолжила:

— Она начала учить заклинание невидимости. И вчера мы с Дэном вечером... совершенно не ожидали хихиканья и поливания из кувшина водой. А сегодня на завтрак она явилась, не сняв невидимости. Знаешь, это так жутко, когда кофейная чашка летает над столом и из нее исчезает кофе! Я теперь даже не уверена, что ее сейчас здесь нет...

— Ее сейчас здесь нет. — Джин заметно успокоилась, откинулась в кресле. — А в остальном, вы думаете, Гермионе могут повредить новые знания? Она разумная девочка.

— Может быть. Просто некоторые моменты маленьким девочкам знать не положено.

— Придется сделать исключение, — пожимаю плечами, — и вовремя объяснить. Я верю, вы справитесь.

В общем, к концу каникул это была уже другая Гермиона. Что же каcается меня, то я случайно наткнулся на неожиданную возможность родового перстня. Причем с тем самым заклинанием невидимости. Как-то раз, гуляя поздно вечером в соседнем лесочке, налетел на излишне развеселую компанию, и быстренько накинул невидимость, как привык это делать, пользуясь спикартом, хотя в заготовках у меня этого заклинания и не было.

Сижу на берегу речки, смотрю на перстень. Если спикарт можно назвать "процессором заклинаний", созданным в древние времена, то это колечко делал я сам и никаких подобных свойств в него не закладывал. Несколько тренировочных заклинаний с внимательным рассматриванием происходящего позволили понять: "процессор" имеется, но это не перстень, а родовой алтарь. Перстень же служит только точкой привязки. Точно так же, при наличии настройки на алтарь, можно привязывать заклинания и просто на палец руки. Хотя на родовом перстне привязка получается удобнее.

Неделю проторчал в подвале, изучая, во что превратился алтарь. Сразу стало ясно — половина заклинаний на нем не мои, и не Образа. Немного погодя отследил — процесс еще продолжается, хотя и медленно, в толще оникса разворачиваются новые структуры и завязан этот процесс на основной источник. Тот, что в круге мегалитов среди холмов.

Оставшуюся часть лета посвятил изучению свалившегося на меня артефакта. Сперва показалось, что это полный аналог спикарта... пока я не попробовал вызвать молнию. Никакой молнии не получилось, а то, что получилось, больше всего напоминало перезагрузку компьютера. Прерывание развертывающегося плетения, потеря контакта с алтарем, восстановление прежнего состояния через минуту, как будто я ничего и не пытался сделать.

Подобное же повторилось с огненным шаром, да и вообще с большинством стихийных заклинаний. Нет, я вполне мог их сплести, но "ручками" и на своей собственной энергии. К источникам в этом случае лучше было вообще не прикасаться. Зато отводы глаз, невидимость, очарование, страх — легко и непринужденно алтарь выдавал готовые плетения для любого "изменения сознания". Подобное же получилось и с лечебными заклинаниями, вот только знал я их мало, никогда не интересовался этим разделом магии, а похоже, зря. Также доступна стала и химерология, по крайней мере, восемнадцатиногий таракан из трех обычных получился легко.

Вывод напрашивался очевидный — формировалась родовая магия, и для рода Блоссом это менталистика и жизнь. Возможно, спикарт действовал по схожим принципам, просто во множестве источников выбирал подходящие для каждого конкретного заклинания.

* * *

Десятый день рождения своего тела я игнорировал. Лично для меня никакого эмоционального заряда он не нес, ради других праздновать тоже смысла не видел. Грейнджерам не стоило пока давать лишнюю информацию обо мне, по крайней мере до моей встречи с Лавгудами ради новостей магического мира. А к Лавгудам заявляться в свой день рождения было бы верхом неосторожности. Навестить их я решил перед началом занятий в школе, на всякий случай отправив впереди себя Пайна. Новости не порадовали — над особняком развернута сеть следящих чар, а за линией кустов засела пара авроров. Пришлось идти тенями и лично осматривать диспозицию. По счастью, купол заклинания оказался поставлен с размахом, закрывая все поместье и оставляя двор во внутренней зоне. По видимому, чтобы избежать ложных срабатываний на колдовство хозяев дома. Этот же запас давал мне спокойно пройти во двор по козырю. Убеждаюсь, что скучающие авроры режутся в карты, и через несколько секунд я уже потянулся к дверному молоточку, но стучать не потребовалось — дверь открыла Полумна.

— Я знала, что ты сегодня придешь.

Что тут сказать? Разве что:

— Здравствуй.

— Проходи, папа в кабинете. Там плотные шторы, а чай Берри может подать и туда.

Поднимаюсь по лестнице за девочкой.

— Так вы знаете о наблюдении?

— Конечно. Вокруг них роится столько мозгошмыгов, что трудно не заметить.

Ксенофилиус сидит за рабочим столом и выглядит так, будто вот-вот заснет. Но стол на сей раз пуст и рядом стоят еще два стула, на которые нам любезно указывают. Похоже, меня ждали не просто сегодня, а именно "сейчас".

— Все хорошо? — Не лучший вопрос в качестве приветствия, но что-то в поведении Лавгудов меня настораживает.

— Пока да, Гарри. Но воздух нынешних сплетен мне, как старому журналисту, не нравится.

— А можно мне услышать выжимку из этих... сплетен? Я ведь вообще вне информации.

— Можно. О твоем исчезновении так и не объявили, на вопросы о новом роде Дамблдор отвечать отказался, уж как к нему ни приставали и министерские, и из "Пророка". Его версия: связь Поттера и Блоссома — выдумки "Придиры". Но он все чаще и чаще стал оговариваться, что, дескать, потенциально избранных было двое — ты и Невилл Лонгботтом, и только визит Того-Кого-Нельзя-Называть указал на тебя. И еще откуда-то пошли слухи, что Темный Лорд вернется.