Время цветущих яблонь

Комната на пятерых неудобна даже по меркам кампусов. Не верю, что в замке недостаточно помещений, какой-то дополнительный замысел в этой казарменности есть. Со мной Рон из рыжего семейства с крысой в клетке, Невилл с Тревором, Дин Томас без фамильяра, и Симус Финниган, тоже не отягощен животинками. Что ж, постепенно познакомимся, к чему спешить. Помня из книг, кем является Ронова крыса, не мог ею не заинтересоваться, но тоже отложил на потом. Тем более, что все равно не знаю, что с этим делать. Вызволять Блэка из тюрьмы? А зачем? Ну кроме рассуждений об абстрактной справедливости. Обязательств перед Сириусом у меня никаких — жизнь своего крестника он уже прохлопал. Если даже после выхода из тюрьмы он продолжал верить Дамблдору, зачем мне такой человек рядом с собой? Короче, я подумаю об этом позже, при случае. Так что помог устроить Тревора в тазике с мокрым мхом и отправился спать.

На первом уроке трансфигурации МакГонагалл встретила учеников в форме кошки, изящно превратилась в человека и толкнула речь о могуществе и важности своего предмета. Попутно превратив стол в свинью и обратно. Ну-ну. Конечно, профессор умолчала, что ее собственная анимагия к трансфигурации отношения не имеет. Свинью изготовил Образ, сожрав при этом прорву магии и не менее часа профессорской жизни. Да и то сжульничал и просто выволок свинью из тени — вряд ли налипшие картофельные очистки на копытцах были задуманы профессором. Так что эта "трансфигурация" подозрительно напоминает мою способность таскать из теней предметы, только выполняемая Образом "за плату" и с возвратом. В принципе, не исключаю, что Образ может выполнить и реальное превращение. Но показанный нам фокус определенно им не является. Так же, как и продемонстрированная в начале урока анимагия. Она как раз к Образу отношения не имеет и больше всего похожа на демоническую форму адептов Логруса. Только опирается она на источники силы в этой тени — очень интересная штучка, жаль, учить нас этому аспекту Искусств не собираются.

Что? Превратить спичку в иголку? Вот этим вот ритуалом... то есть заклинанием? Попробуем... Жест, слова, отток силы и жизни, и ничего. Значит, ритуал сам по себе не фиксирует результат. Ожидаемо, иначе на каждый случай превращения пришлось бы придумывать свое заклинание. Представляю образ иголки, так же, как при вытягивании из теней, и одновременно повторяю заклинание. Оп! Вот она. Обычная швейная игла, в ушке забившиеся шерстяные ворсинки, а если перейти на магическое зрение, видна нить силы, уходящая в тени. Обнаруживаю и причину обратимости трансфигурации — где-то там, на другом конце нити, болтается спичка. То есть Образ "сдает предмет в аренду", ну еще бы — понадобится снова, еще раз силой заплатят. А сдавать в аренду не свое — особо выгодная сделка. Я чувствовал легкое раздражение. Как там дела у Гермионы? А у нее пока ничего не получается, как и у остальных одноклассников.

— Эрми, перед тем, как произносить заклинание, подробно представь себе эту иголку. И на вид, и на ощупь. Будь это что-то пахучее, стоило бы и запах представить.

— Блоссом! — Блин, а подошедшую МакГонагалл я и не заметил. — Почему разговариваете на уроке?

— Профессор, я объясняю Гермионе, как выполнить упражнение. — Я показал готовую иголку.

— Молодец, Гарри, пять баллов Гриффиндору! Может, вы и остальным расскажете, как вы выполнили упражнение?

— Все очень просто. Надо только представить, как втыкаете эту иголку в задницу своему врагу, и все получится. — Выражение лица МакГонагалл стоило того, чтобы попасть на фотографию. В это время рядом произнесла заклинание Гермиона, и на стол упала еще одна иголка.

— И правда, так работает...

— Это, это же... — Профессор просто захлебнулась словами. — Это же путь к темной магии! Никогда так не делайте! Альбус Дамблдор всегда повторял, что в основе действий волшебника должна быть любовь.

— Но, профессор, — судя по выражению лица, Гермиона вошла в роль хулиганки, — я не представляю, как может быть связана иголка и любовь. Вот если бы требовалось трансфигурировать банан...

Окна задрожали от общего хохота. Причем аристократы из слизеринцев смеялись чуть ли не громче остальных. А МакГонагалл замерла со слегка остекленевшими глазами.

— Эрми, ты откуда взяла такие шутки? — Спросил шепотом, но в этом гвалте можно говорить и в полный голос, все равно никто бы не услышал.

— От Лиль. Скучаю по ней, — девочка вздохнула. — Однажды пересказала часть за завтраком, как мама тогда ругалась...

Тем временем профессор взяла себя в руки:

— Грейнджер! Я была о вас лучшего мнения. Пять баллов с Гриффиндора.

— Но профессор, вы не ответили на вопрос Гермионы. Что такое мы должны представлять, чтобы и любовь и иголки? — Поддержал я девочку, а то она сейчас засмущается и вывалится из образа.

— Вы могли бы, например, представить, что вашему другу или подруге надо срочно починить одежду. И вот вы берете спичку и трансфигурируете ее в иголку.

— Подруге... Одежду... Зашить платье, порванное в порыве страсти! Профессор, вы гений! — Одноклассники уже сползали под столы, а смех переходил во всхлипы.

— Блоссом! Что вы несете! В вашем возрасте вы вообще не должны знать такого!

— Мы же кино смотрим. То есть смотрели. К сожалению, в Хогвартсе кина нет.

— И правильно, еще всякую магловскую гадость сюда тащить. Еще пять баллов с Гриффиндора и продолжаем урок.

К концу урока произошло аномально-успешное выполнение упражнения. Ничего не получилось только у Рона Уизли. Точнее, у него получилось что-то непонятное, похожее на рыболовный крючок. У остальных же благодаря силе любви или ненависти вышли очень разнообразные иголки. Например, трехгранная игла Малфоя больше напоминала стилет без ручки, а взгляды, бросаемые на спину Рона, позволяли догадаться о ее происхождении.

* * *

— О! Блоссом. Наша новая знаменитость...

Как ожидаемо. Хорошо, успел Гермиону предупредить, что Снейп враждовал с моим отцом. Так что сейчас она спокойна, только слегка поморщилась.

— Блоссом! Что будет, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

— Профессор, я полагаю, об этом должны рассказать нам вы.

— Вы такой же тупой и наглый, как ваш отец. И даже смена фамилии не помогла. — Со стороны компании Малфоя раздались смешки. — Пять баллов с Гриффиндора и сегодня к шести вечера явитесь сюда на отработку. Садитесь. Рецепт на доске, приступайте к работе.

Усевшись, поймал обеспокоенный взгляд Гермионы. Прикрыв глаза, я слегка кивнул — дескать, все в порядке. Зелье от фурункулов готовили не торопясь и внимательно сверяясь с рецептом. Постоянно приходилось вспоминать прочитанное в книгах, потому как, записав рецепт, Снейп и не подумал объяснить, как именно готовятся ингредиенты. И вполне ожидаемый результат — нормальное зелье получилось только у нас с Гермионой, Малфоя с Паркинсон и еще какой-то слизеринской парочки. Снейп задумчиво заглянул в наш котел.

— Хм-м-м. Можете, если захотите. Но не забывайте про отрабо...

Сзади с грохотом внезапно взорвался котел Невилла, а я активировал заготовленный заранее щит, накрывший нас вместе с профессором.

— Невербальное беспалочковое protego? Один балл Гриффиндору. А вы, Лонгботтом, о чем думали, когда кидали иглы дикобраза?

Невилл молча смотрел в пол, хотя я успел заметить, что иглы в котел кинул не он, а Рон Уизли. Но у Рона морда кирпичом, будто так и надо.

— Еще пять баллов с Гриффиндора. Уизли, отведите его в больничное крыло. Можете быть свободны, урок окончен.

Все-таки как легко было бы не любить зельеварение. Слишком легко. Подозрительно легко. Настолько, что у меня даже появились соображения, надо бы их проверить.

— Гарри, — Гермиона тихонько дернула меня за рукав, — теперь я понимаю, как можно не любить учиться.

— При том, что зельеварение не отнимает время жизни, а значит, именно его стоит изучить.

— Но почему ты сказал, что не знаешь? Ты же читал учебник, как и я.

— Разве я сказал, что не знаю?

— Ты сказал... Точно, ты напомнил профессору, что у нас только первое занятие и он еще ничему не учил.

— Чтобы проверить его адекватность.

— Результат — отрицательный. Что будешь делать?

— Посмотрю, как пройдет отработка.

Девочка кивнула и больше не возвращалась к этой теме, все-таки за прошедший год мы стали неплохо понимать друг друга.

* * *

Вечером кабинет зельеварения встретил меня тишиной и задумчиво сидящим в кресле Снейпом.

— Блоссом. Почему вы сказали, что не знаете ответа на вопрос?

— Профессор, разве я сказал именно это? Просто у меня возникло одно подозрение и я хотел его проверить.

— Какое?

— Видите ли, мне известно, что вами улучшено и доработано несколько зелий. Причем достаточно много, чтобы счесть это случайным везением. А значит, вы не можете не знать, что в основе зельеварения лежат ритуалы. Но об этом нет ничего в учебнике. Причем в учебниках за старшие курсы этого тоже нет. — Снейп удивленно вздернул бровь. — Да, я их читал. Дальше, ритуалистика убрана из школьной программы. Дальше, ваш метод преподавания скорее отпугнет учеников от зельеварения. За последние годы из Хогвартса практически не выходит зельеваров и вы не можете этого не знать. Остается только два варианта. Либо вы ненавидите собственное искусство и хотите, чтобы оно прервалось. Либо вам запретили нормально учить, например, под непреложным обетом. Учитывая, сколько статей с вашей подписью выходит в "Вестнике зельевара", я склоняюсь ко второму варианту. Не знаю, правда, запрет распространяется только на время уроков, или он полный.

Снейп, сжав губы в тонкую линию, рассматривал дальний угол класса. Тишина в кабине становилась все более вязкой. Гнев, тоска, обреченность пропитывали воздух.

— Ум вам все-таки достался от матери. Но я не смогу учить вас на отработках, если вы на это надеялись. Будете скрести котлы.

— Значит, полный. — Снейп смотрел куда-то поверх моей головы и, кажется, никак не реагировал. Намек, что я ошибся? — Или полный в Хогвартсе. — Легкий кивок. Точно! Малфоя же учил, скорее всего, именно он. — Но, профессор, может же так случиться, что вы совершенно случайно забудете на столе нужную литературу. Пока я драю котлы...

По лицу Снейпа пробежала ухмылка, довольно неприятная, надо заметить, а в глазах появился блеск.

— Так, Блоссом, заболтался я тут с тобой. Вон стопка котлов — перемыть и отчистить.

После чего исчез в своей комнате, вернувшись через пять минут с толстым и весьма потрепанным томом, который положил на угол стола.

— Работайте. Вернусь — проверю.

Стоит профессору покинуть класс, как на котлы опустилось заклинание очистки. К сожалению, мне не удалось сплести его аналог, не привлекающий использование Сил. Слишком уж неопределенно понятие чистоты. А потому пришлось пользоваться стандартным палочковым заклинанием из книги по бытовым чарам. Но так или иначе, работа выполнена, а я устроился в преподавательском кресле и открыл "Применение растительных и животных компонентов в ритуалах".Глава 23. Разговоры вечерние и утренние

В гостиную дома Гриффиндор я добрался уже после отбоя и обнаружил ее пустой. Нет, не совсем пустой — на угловом диванчике возле камина сидела Гермиона с книгой, наверное, ждала меня.

— Гарри? Как все прошло?

Усевшись рядом, наккрыл нас пологом отвлечения внимания, заглушающим звуки.

— Успешно. Договорился, что он будет меня немножко обучать во время отработок. Так что заранее предупреждаю, буду иногда нарываться и плевать на баллы.

— Обучать? А можно мне с тобой?

— Слишком опасно, он ненадежный человек. Лучше я потом тебе передам то, чему научусь. Например, в каникулы.

— Э-м-м... Он, конечно, неприятный и пристрастный, но почему ненадежный? И в чем опасность? Кстати! Он ведь может обучать нас официально после занятий! — Гермиона так и сыпала вопросами.

— Официально не может. Он под непреложными обетами. С одной стороны, как преподаватель, он обязан учить нас, с другой — настоящему зельеварению ему учить запрещено. Нашлась лазейка на отработках, которые вроде бы не учеба.

— Гарри, но кто мог ему запретить учить нас нормально? И почему он согласился на такую клятву?

Задумчиво смотрю на огонь в камине. Рассказать ей? Повысит это мою безопасность или создаст дополнительную угрозу? Пожалуй, от неуемного любопытства и метаний Гермионы угрозы больше. Расскажу.

— Это часть моей истории, которую я весь последний год собирал по старым газетам и рассказам людей. Многое в ней мне все еще не ясно. Начну с того, что в детстве моя мама и Снейп жили по соседству. Возможно, он тогда еще любил маму, а может, это случилось позднее, уже в Хогвартсе. Ты читала про моих родителей в "The Rise and Fall of the Dark Arts" и знаешь, что мама была маглорожденной.

— Как и я.

— Да. И как-то раз во время ссоры Снейп обозвал ее "грязнокровкой". Услышав такое от друга, мама сочла это предательством и разорвала отношения. Снейп примкнул к Пожирателям Смерти, которые как раз в это время уже начинали заниматься террором и убивать маглорожденных.

— И его отправили убивать твою маму?!

— Нет. С этим, по счастью, повезло, но отношения были испорчены окончательно. Мама вышла замуж за моего отца и родился я. Но тут случилось это самое пророчество, о котором упомянуто в книге. И именно Снейп донес о нем Волди.

— Как, как ты его назвал? — Гермиона фыркнула от смеха.

— Сократил немножко. На полное имя в этих стенах могут быть настроены следящие чары, а каждый раз говорить "Колдун-не-помню-как-зовут" — язык сломать можно.

— Ну ладно. И что дальше?

— А потом выяснилось, что под пророчество попадает наша семья и Волди собрался нас убивать. Тогда у Снейпа случилась истерика и он кинулся в ноги Волди, моля пощадить маму. Как думаешь, какая у того была реакция?

— Ну-у-у... Если он сперва пошел в боевики, чтобы убивать маглорожденных, а потом стал просить за одну из таких, то думаю — брезгливость. Это я про гитлеровскую Германию книги читала. Там было похоже... Но почему ты говоришь, что истерика? Может, искреннее раскаяние?

— Гм... девушки очень любят кающихся грешников.

— Нет. Я — нет. — Гермиона передернула плечами, как от холода, и протянула ладони к огню.

— Ты сама все объяснила. Валяние в ногах не могло дать положительного результата, скорее уж наоборот. Если даже Волди и мог бы проявить какую-то жалость, что вряд ли, то уж порочащую привязанность своего человека он был просто обязан пресечь. Так что своими просьбами Снейп сделал только хуже. Это было не разумное решение, а именно истерика.

— А было лучшее решение?

— Попробуй сама придумать, какое. — Мы оба погрузились в молчание. Гермиона решала задачку, а я прикидывал, о чем можно рассказать, а о чем нет.

— Гарри... Это, наверное, не очень хорошее решение, но... Я бы, наверное, могла сказать, что у меня к ней какая-нибудь месть, и я хочу заполучить ее живой, чтобы помучить подольше. А потом бы она сбежала.

— Гм! Вполне могло и сработать, хоть и рискованный вариант. Но я удивлен, что тебе первым в голову пришел именно он. Думал, ты предложишь сказать, что по непроверенным данным она из чистокровных, только спрятанная у маглов. И невыгодно ее убивать, пока не выяснены все нюансы. Или что-то вроде этого...