Отдыхать, так по-божески!

Вскочив, принц мгновенно, как по тревоге, натянул брюки, схватил свой меч и, вылетев из покоев Элии, стремглав, не разбирая дороги, понесся по коридору в свои апартаменты, собирать вещи для бегства из Лоуленда.

Уже через семь минут великий Стратег начал личную инспекцию постов на дальних границах Лоуленда и крепостей на сопредельных территориях....

Джей, уже вылинявший от скуки и нервного напряжения после пяти часов пребывания в засаде на голодный желудок, с тоской следил, как стрелки его маленьких карманных часиков с сапфирами приближаются к трем часам пополудни. Пажи Элии периодически, за хорошую плату, разумеется, дипломатично сообщали принцу, что госпожа еще не встала и принять его не может, те же слова слышали и другие братья, желавшие лицезреть богиню. Так что Джей вздыхал и в очередной раз принимался гадать о том, какое "сильнодействующее снотворное" пребывает сегодня в постели его сестры.

В три пятнадцать любопытство принца было удовлетворено. Дверь в покои принцессы распахнулась, и по коридору вихрем пронесся полуголый Нрэн с совершенно сумасшедшими глазами. Из всей одежды на кузене были только брюки и меч.

"Ого! — с восхищением и завистью подумал Джей, быстренько проанализировав состояние воителя. — Кажется, сегодня Элии все-таки удалось нарушить обет, и я выполню свой! Хвала Силам Удачи!"

Припухшие от бесчисленных страстных поцелуев губы чуть-чуть саднило. Богиня Любви коснулась их кончиками пальцев и улыбнулась, снова переживая мгновения торжества, потом лениво перекатилась на бок, чувствуя, как немного ломит все тело, и протянула руку, желая коснуться поверженного воителя. Но ладонь наткнулась лишь на скомканное одеяло. Нрэна не было!

Принцесса недовольно нахмурилась и села на ложе, чтобы оглядеть спальню. На ковре по-прежнему валялась брошенная вчера ночью одежда, но меч из кресла исчез.

"Сбежал-таки мерзавец, — недовольная гримаска исказила лицо богини. — Ну ничего, вернется, как миленький, или я ничего не понимаю в мужчинах и искусстве любви!"

Все еще испытывая легкую досаду, принцесса встала, мановением руки велела шторам впустить в спальню солнечный свет, накинула на обнаженное тело халат и направилась через будуар в ванную.

— Элия, милая, но я же знаю, что ты уже встала! — донесся до ее ушей молящий возглас, и, прорвавшийся сквозь живое заграждение из пажей, принц Джей предстал перед богиней. Он очень надеялся, что прекрасное расположение духа сестры, которое ей оставил перед своим стремительным бегством "лишившийся невинности" Нрэн, поможет ему получить прощение за свои многочисленные прегрешения.

Но строгая, если не сказать, раздосадованная, физиономия богини разом разрушила замок его светлых ожиданий.

— Что ты такая сердитая, Элия? Ведь Нрэн все-таки попался в твои сети! Или он оказался дурным любовником? Так давай я его подменю? — с небрежной ласковостью поинтересовался Джей, в глубине души с ужасом понимая, что несет бред, и ему сейчас сильно не поздоровится, но остановиться почему-то не мог. Вдобавок его тело, реагируя на какие-то приказы подсознания, совершенно самостоятельно шагнуло вперед, и руки потянулись, чтобы обнять принцессу.

Развязное поведение брата окончательно переполнило чашу терпения Элии. Божественная ярость хлынула через край. Уже не рассуждая, принцесса подхватила с диванчика в будуаре тяжелую книжицу лирических стихов в ажурном костяном переплете и отвесила ею принцу грандиозную затрещину, прочерчивая глубокие борозды на щеках, с хрустом ломая нос.

Джей на секунду отшатнулся, переживая болевой шок, от которого зашумело в голове, разноцветные пятна закружились перед глазами, и полыхнула дикая злоба. Усмирив ее усилием воли, принц выдернул из кармана платок, прижал его к израненному, обильно кровоточащему лицу и ласково спросил:

— Ну теперь-то мы квиты, любовь моя? Моя кровь и боль — достаточная плата за оскорбления? Прости! Я принес тебе подарок, возьми.

Просительно глядя в глаза сестры, принц протянул браслет, перемазанной в собственной крови.

На секунду Элии стало стыдно за вспышку гнева и ее результат — искалеченного брата. Платок, который Джей прижимал к лицу, уже стал красным и очень мокрым, а кровь все не унималась, наполняла фигурные царапины на щеках, текла из рассеченного носа.

Но не раны, а взгляд принца смягчил сердце богини и осознание того, что даже заслуженная обида ослабляет семью, осознание, ставшее слишком отчетливым после покушения Серого Посланника, слов Связиста и Повелителя Межуровнья. Принцесса приняла браслет, и пальцы ее легко скользнули по израненному лицу, исцеляя только что нанесенные увечья, сращивая хрящи сломанного носа, так часто сующегося не в свое дело.

— Почему я — не мой воинственный кузен? — с горечью пробормотал Джей, наслаждаясь ласковыми прикосновениями богини, вместе с которыми уходила острая боль.

— Потому что ты — мой белобрысый невозможный брат, — чуть иронично, одними уголками губ усмехнулась принцесса.

— Ты его любишь, — печально констатировал принц, ловя губами пальчики красавицы.

— Тебя я тоже люблю, когда ты не доводишь меня своими глупыми выходками, — ответила богиня.

— Но в постель ты мечтаешь затащить его, — с грустью констатировал Джей, целуя ладонь Элии, пока та разрешала ее целовать.

— Джей, — предостерегла Элия принца от новых высказываний, кладя указательный пальчик поверх дерзких губ.

— Прости, прости, так трудно быть братом Богини Любви, и быть только братом просто невозможно, — горячечно зашептал бог, обнимая Элию.

— Знаю, прощаю, — согласилась принцесса, давно уже уяснившая для себя, что влияние зова ее сути настолько сильно, что противостоять ему бесконечно может только существо с абсолютно атрофировавшимися плотскими инстинктами, а братья Элии никогда таковыми не были.

— Можно маленькое доказательство прощения? — с почти прежней хитрой усмешкой попросил Джей и, уловив тень согласия в глазах принцессы, потянулся к ее губам за настоящим дозволенным сладким поцелуем. Было сложно оторваться от Элии, еще хранящей тепло постели, пахнущей самой любовью...

— Нрэн — несусветный дурак, если смог уйти от тебя после таких поцелуев, — шепнул Джей на ушко сестре. — Меня из твоей постели вышвырнули бы только силой, — и, видя, как начинает вновь хмуриться принцесса, поспешно оборвал мечты вслух, добавив: — Уже молчу, молчу.

— Ну и трепач же ты, дорогой, — усмехнулась Элия, ласково взъерошив волосы брата.

— Это у меня все от голода, обычно я говорю меньше, чем Рик и твой разлюбезный Рэт. Я так беспокоился насчет нашей ссоры и этой дурацкой истории с удавкой, что аппетит начисто пропал, кусок в горло не лез, а сейчас вновь очень хочется пожрать, и сил на то, чтобы обдумывать слова, не остается, — выкрутился принц, виновато пожимая плечами.

— Тогда иди и срочно поешь, пока снова не сболтнул лишнего, — сурово велела богиня. — А я собираюсь в ванную.

— А можно я подожду, пока ты свершишь омовение, и мы позавтракаем вместе? — попросил Джей, молитвенно складывая руки.

— Что ж, если хочешь, жди, — великодушно дала свое разрешение богиня и, включив заклинание контроля, исчезла из будуара.

Оставшись один, принц украдкой мстительно скинул с диванчика на пол тяжелую книжицу, которой Элия починила ему физиономию, и плюхнулся на место ее пребывания, невинно сложив руки на коленях в точности так же, как няня учила малышку Бэль.

Через полчаса принцесса, тоже, кстати, изрядно оголодавшая, но не по причине моральных переживаний, а в связи с крайней занятостью сексуальной стороной личной жизни, вернулась в будуар уже освежившаяся и облаченная в дневное серебристо-бирюзовое платье. По приказу госпожи пажи внесли подносы с завтраком и обедом одновременно, сервировали низкий стол у дивана и удалились. Оглядев содержимое тарелок, принц удовлетворенно вздохнул: при составлении меню Элия учла его вкус. Принцесса прекрасно разбиралась в причудливых гастрономических пристрастиях брата и, если хотела сделать ему приятное, заказывая пищу, применяла свои знания на практике.

"Ничто так не сближает людей, да и богов, как совместное поглощение вкусной еды", — мысленно вывел аксиому принц и был по-своему прав, поскольку ничего не знал о ночных сборах жемчуга на ковре.

— Ты не пойдешь на турнир менестрелей? — завел светскую беседу с сестрой Джей, цепляя вилкой фиолетовые полоски салата в соусе уль.

— Зачем? Обязательное присутствие на мероприятии — привилегия только наших музыкантов, Кэлера и Ноута. К тому же, начало я все равно пропустила, — пожав плечами, ответила принцесса, накалывая на вилку кусочек куриной грудки, фаршированной черносливом и миндалем.

— А к кому же будут обращать свои голоса, полные возвышенного томления, менестрели, о жестокая? Ведь ты — неиссякаемый источник их вдохновения, — с улыбкой укорил принц сестру.

— Раз они творили свои произведения, руководствуясь моим воображаемым образом, значит, и исполнить смогут без меня, — рассудила Элия, переключившись на выбор салатов.

— Преклоняюсь перед вашей безупречной логикой, светлая богиня, — кивнул принцессе Джей. — Что ж, одной принцессы на турнире будет вполне достаточно.

Элия недоуменно выгнула бровь.

— Бэль упросила Лейма взять ее с собой, я их видел сегодня в коридоре, они искали Нрэна, чтобы испросить его разрешения, но не нашли и отправились на свой страх и риск, без высочайшего дозволения.

— Пусть малышка порадуется, — рассудила богиня. — Все равно больше часа не выдержит, надоест притворяться взрослой леди, начнет елозить на месте и смотреть на Лейма умоляющими глазами. Так что, и одной принцессы турнир быстро лишится.

— А серебряную розу госпоже своих струн победитель сможет вручить и потом, насчет этого в кодексе турнира ничего не сказано, не Нрэн составлял, — дипломатично заметил Джей, льстя сестре своей уверенностью в том, что госпожой струн любой победитель пожелает видеть лишь ее.

Элия промолчала, не оспаривая очевидное, и принц ехидно добавил:

— Что же касается сохранения на турнире общественного порядка, в связи с отсутствием Нрэна, всем остается только молиться Творцу, чтобы герцог Лиенский, пресытившись музыкой на празднике Лозы, туда не явился.

— Герцога, душку, не трогай, — Элия с деланной строгостью помахала перед носом у брата рукой с булочкой.

— Я? Герцога? Да ни в жисть не обижу, я ж его обожаю, больше меня его только Энтиор любит, да и то не больше, а по-другому, можно сказать, с другой стороны, — начал с таким жаром распинаться Джей, что едва не подавился бутербродом гигантских размеров и эксклюзивной конструкции.

Принцесса улыбнулась двусмысленной шутке брата.

— А..., — собрался было еще что-то добавить принц.

Что "А...", Элия так и не узнала, поскольку пламенная речь-признание Джея в неземной любви к герцогу Элегору Ленскому была прервана мощнейшим всплеском силы, отозвавшимся в телах богов горячей волной энергии. Сила мгновенно заполнила будуар принцессы, и бесплотный голос, не унизившись до обычных спецэффектов, свойственных Источникам Узла и Миров, торжественно провозгласил:

— Семья богов Хранителя Мира Узла Лоуленд, вы вызываетесь в Суд Абсолюта для оглашения окончательного вердикта по вашему иску и жалобе "На колдовское вмешательство с верхнего Уровня с целью причинения физического вреда магическими средствами" номер тридцать пять тысяч шестьсот сорок девять, направленной в Суд Сил и переданной в Суд Абсолюта под грифом "сверхсрочно". В качестве приглашенных на Суд дозволено явиться Силе-Посланнику, именуемому Связист, и Повелителю Межуровнья.

Не дожидаясь словесной реакции богов на это заявление, плотный кокон силы обхватил тела Элии и Джея и унес их из мира и вообще с Уровня. "А если б я сейчас была в ванной?" — успела задать самой себе риторический вопрос принцесса прежде, чем оказалась в странном пространстве вне тьмы и света, материальных предметов и привычных глазу зрительных ориентиров. Единственными вещественными предметами в этом пространстве были фигуры богов, пребывающие в этом средоточии чистой силы. Принцесса видела, что в суд вызваны все родичи, за исключение малышки Бэль. Видно, даже далекие от человеческой логики создания понимали, что детям здесь не место. Хорошо, что девочка так и не узнала об этом, а то вновь начала бы возмущаться несправедливым устройством Вселенных. Смутно, среди мощной концентрации странных энергий, Элия уловила знакомые контуры Лоулендского Источника.

— Ваше дело расследовано и рассмотрено. Виновные найдены. Принято решение, — провозгласил голос еще более бесплотный и бесстрастный, чем тот, что так экстравагантно и вежливо передал богам повестку в Суд. — Воля Абсолюта такова: магистр Ордена Созерцающих и Плетущих тысяча шестьдесят четвертого Уровня, именуемый Талеминохс, обвиняется в покушении на жизнь богини Мира Узла Лоуленда — Элии, посредством наложения демоном Серым Посланником проклятия "смерть от руки родичей". Он признается виновным и приговаривается к понижению коэффициента силы в тридцать раз, ссылке на нижние Уровни и очистительным испытаниям десятой ступени в новой оболочке.

Абсолют благодарит Повелителя Межуровнья и Силу-Посланника за помощь в расследовании дела, а так же возвращает богине Элии предмет, в котором был доставлен на Суд обвиняемый Джонк Вассард.

На ладонь принцессы приземлился перстень с изумрудом.

И вновь, прежде чем кто-либо из телесно присутствующих успел вставить хоть слово, пусть даже слово благодарности, их вернули назад в Лоуленд, но не на те места, из которых забирали, а в грот Источника.