Отдыхать, так по-божески!

— Похоже, что так, — с легким злорадством констатировала богиня.

— Вот до чего доводит бога жажда мести, — поучительно заявил Грей. — Желая досадить Элии, бедняга нарвался на предложение руки и сердца.

— Но, возможно, принц Джей действительно увлечен леди Данарис или даже влюблен в нее, — возразил Злат.

Энтиор и Мелиор продолжали хранить дипломатичное молчание.

— Ага. А свиньи летают! Джей — и в кого-то влюблен? — изумленно фыркнул шпион, несколько менее опасающийся принцессы, чем ее родичи. — А впрочем, Элия, скажи, что ты видишь между ними!

Богиня задумчиво посмотрела на Бога Воров и его счастливую королеву через призму своей силы и ответила:

— Данарис, графиня Ильнса. Несколько лун назад Джей очень активно добивался ее благосклонности. А потом, получив желаемое, через пару десятидневок исчез из Лоуленда. Дама действительно увлечена моим братом, но в большей степени ей льстит внимание и интерес такого знатного и могущественного бога. Джей после краткой вспышки желания значительно охладел к ней и сейчас почти равнодушен. Кроме обычного мужского интереса средней степени к красивому женскому телу я не вижу в Джее других чувств, хоть сколько-нибудь связанных с любовью.

— Ну вот, я был прав, — удовлетворенно констатировал Рэт и, хихикнув, заметил: — Жаль, что мы не стали заключать пари. Принц Джей просто хотел отомстить и сделал Данарис орудием мести, а оружие возьми, да и выстрели в самого стрелка.

— Мораль: никогда не цельтесь в Богиню Любви из ее же оружия, — согласился Повелитель Межуровнья.

— И теперь его высочество будет вынужден принимать все ухаживания своей дамы на балу, чтобы не стать посмешищем в глазах общества, — злорадно продолжил Рэт, несмотря ни на что, все-таки оскорбленный тем, что кто-то осмелился пренебречь королевой его сердца. Но чтобы принцесса не могла заподозрить в нем таких чувств, Грей заметил: — Пусть он не смог заставить тебя поревновать, Элия, но последний венок все-таки уплыл из твоих прелестных лапок к леди Дане.

— А вот за это мой брат будет наказан, — величественно кивнула принцесса, все еще находясь в ореоле своей силы. — Нет, не потому, что Джей отдал венец не мне, а кому-то другому, но потому, что он ради мести и злобы подарил то, что преподносят в знак восхищения, признания, благоговения, любви, дружбы, пусть даже желания. Он действительно оскорбил своим поступком мою божественную суть.

— И никакой личной мести? — лукаво поинтересовался Злат.

— Ну, может быть, самую малость, — хитро улыбнулась принцесса. — Ведь работа должна приносить удовольствие.

Злат, Лимбер и Рэт расхохотались. По легкой улыбке позволили себе Энтиор и Мелиор.

Пока в королевской ложе обсуждались тонкости наказания принца Джея, Нрэн подводил итоги турнира и оглашал имена тех, кто удостоился почетного права получить еще одну насечку на броши-мечи по результатам выступлений. Как только принц называл имя очередного дворянина, получающего насечку, брошь того, под воздействием Силы Бога Войны, мгновенно менялась.

Перечисление немногочисленных улучшивших свои показатели на целую насечку воинов не отняло много времени, и вот уже глашатаи возвестили окончание турнира. Элия, не дожидаясь появления в ложе братьев, поднялась, чтобы телепортироваться в замок. Зная характер своих родственников, богиня с уверенностью предположила, что принцы не собираются рисковать ее расположением и являться пред очи сестры сразу же после финта, выкинутого Джеем. Уж лучше подождать бала в надежде, что богиня поостынет, и с ней можно будет танцевать и болтать, не опасаясь чересчур острого язычка.

— Передайте мальчикам мои поздравления, — попросила принцесса остающихся в ложе богов и исчезла. До бала еще оставалось много важных дел, первостепенным из которых был выбор украшений и платья.

Глава 12. Плоды побед

По Вам глазами вниз скользя,

Сериал "Папины дочки"

Они почти столкнулись у самых дверей в покои ее высочества. Принц Кэлберт с изумрудной брошью на лацкане камзола метнул в Элегора уничтожающий взгляд (будь это кинжал, бог умер бы, не сходя с места) и процедил:

— Элия пойдет на бал со мной.

Герцог, искренне забавляясь ситуацией, поправил повязанный на плече безумный салатово-алый шарф, ответил сопернику невинной улыбочкой и выдвинул встречное компромиссное предложение:

— Поскольку мы, ваше высочество, став победителями турнира, имеем равные права сопровождать на бал свою королеву, то, думаю, будет разумным дать Элии возможность самой выбрать себе спутника.

Кэлберт скривился, но, признавая правоту слов герцога, нехотя кивнул. В самом деле, ну не затевать же с ним драку прямо в замке, не узнав предварительно мнения сестры по этому поводу. Да и настоящей враждебности принц к Элегору не испытывал, даже иногда восхищался его рисковой бесшабашностью, столь родственной с боевым азартом самого пирата. До сих пор сферы интересов богов не пересекались, но сейчас наступил опасный момент. Бывший капитан пиратов не привык уступать и отступать.

— Что ж, пусть выберет, — кивнул в конце концов принц и, не дожидаясь ответа Элегора, вошел в покои богини. Не отставая от "соперника", герцог ринулся следом. Уж играть в поклонника леди Ведьмы, так играть!

Паж провел мужчин в гостиную и вежливо попросил обождать. Через десять минут он появился вновь и сообщил господам, что принцесса немного задерживается, через пятнадцать минут мальчик снова принес извинения Элии, а вместе с ними и поднос с фруктами и вином.

Сначала боги мрачно (Элегор очень старался хмурить брови так же красиво и зловеще, как Кэлберт) смотрели друг на друга и потягивали принесенное пажом вино, потом начали грызть гигантские яблоки, порезанные на здоровенные куски. И оказалось, что мрачно грызть сочные фрукты, к которым никто не удосужился положить столового ножика, не так-то просто.

— О, женщины, — фыркнул через час Кэлберт, начиная терять последнее терпение, — чтобы надеть платье им нужны сутки, и еще половина, чтобы подобрать к нему побрякушки.

Элегор согласно кивнул и бросил в ответ:

— Ты забыл приплюсовать еще сутки на прическу.

Пират ответил ему гримасой и снова вернулся к яблокам. Но скрытое противостояние уступило место чувству мужской солидарности перед женскими причудами.

— Прекрасный день, мальчики! — в новом туалете из черного бархата принцесса выпорхнула в гостиную и, радостно улыбаясь, поинтересовалась:

— Заждались?

— Вовсе нет, дорогая, тебя я готов ждать вечно, — галантно возразил принц, целуя руку сестры.

-Да, он только что мне об этом сказал, — с готовностью подтвердил Элегор и подмигнул сопернику.

Элия удовлетворенно кивнула, довольная тем, что ее маленькая уловка, нацеленная на то, чтобы примирить кавалеров, сработала, и заявила:

— Но я еще здесь, а бал уже там вот-вот начнется, поспешим! Так приятно появиться в обществе двух столь обворожительных и галантных спутников, пойдемте!

И прежде, чем боги успели сообщить ей о своей договоренности насчет выбора, принцесса подхватила их под руки и увлекла к двери.

С тех пор, как в далекую пору детства попытка богини помирить двух котов, одновременно гладя их по шерстке, закончилась грандиозной дракой животных, принцесса достигла значительного прогресса. Теперь мужчины всегда дрались только тогда, когда она сама этого хотела, ну, или почти всегда.

Толпа гостей в бальной зале оживленно шумела, обсуждая подробности только что состоявшегося турнира, самые яркие моменты поединков, наиболее удачные броски, выстрелы и новые насечки на брошах немногих счастливчиков. Дамами пересказывались сплетни о странном мече мускулистого и весьма сексуального приятеля Кэлера, который (приятель, конечно) смог войти в первую сотню лучших фехтовальщиков. Но самой потрясающей и шокирующей новостью стало провозглашение королевой турнира леди Данарис и ее брачное предложение принцу Джею.

Собственно, сама леди и распространяла эту сногсшибательную новость, изо всех сил демонстрируя венец королевы на своей голове всем желающим, набрасываясь на каждого субъекта, пропустившего турнир, как оголодавший тигр на свежее мясо. Данарис была счастлива, ее любовник вернулся к ней и доказал, как много она для него значит.

Принц Джей тоже шатался в толпе с кольцом на пальце и старательно прятал свое раздражение под радостной ухмылкой победителя, принимал поздравления знакомых и восхищение дам, но отчетливо чувствовал, что начинает медленно звереть. На душе у бога было весьма хреново. Вот уже пятый брат приставал к нему с ехидным вопросом о дате грядущей свадьбы, приятели, зная взрывную вспыльчивость и холостяцкие привычки бога, пока спрашивать не решались, но явно думали о том же. А Элия все не появлялась, не было и двух других победителей турнира. Джея утешало лишь сознание того, что Элегор и Кэлберт скорее зарежут друг друга, чем лягут в одну постель.

Но вот, буквально за несколько секунд до официального начала бала, Светлая богиня появилась пред публикой в сопровождении двух блистательных черноволосых кавалеров, провозгласивших ее сегодня своей королевой. Первое, что бросилось в глаза Джею — на Элии был не венец с турнира, а серебряная диадема с русалочьим жемчугом в пару к ожерелью на груди. Принц усмехнулся про себя. Даже ничего не сделав, принцесса выставила Данарис с ее навязчивым мельтешением в серебряном венце тщеславной дурой.

"Но я все равно отомстил, ведь третий венец Элии не достался", — подбодрил себя бог и начал пробираться к сестре сквозь плотную толпу поклонников и родственников.

Пусть стерва, пусть шлюха, но как хотелось принцу быть сейчас рядом, танцевать, слышать, как она смеется его шуткам, держать в объятиях, а может быть, испытать сладость "минут тайны". Вспыхнула память о страстных ласках в маленькой комнате на игре в "Колесо Случая". Злость и обида, тем более уже отомщенная, сгорели в огне желания.

Нахально, почти грубо, взяв штурмом плотную стену поклонников богини, Джей оказался перед сестрой и, сверкнув беспечной улыбкой, провозгласил:

— Прекрасный вечер, обожаемая, какой танец сегодня мой?

— Извини, Джей, — прохладно откликнулась принцесса. — Сегодня все танцы принадлежат Кэлберту и Элегору. Таков обычай. А ты обязан развлекать леди Данарис.

Радостная улыбка вылиняла с лица бога. Молча развернувшись, он выбрался из толпы поклонников принцессы, кляня себя за дурацкую надежду на то, что Элия поймет — они квиты, и дуться не будет.

"Теперь-то она будет издеваться надо мной до тех пор, пока не решит, что сполна отыгралась за турнир", — мысленно скривился принц.

— Любимый, объявляют первый танец! — подлетела к Джею разрумянившаяся от возбуждения Данарис и потянула его за рукав.

От этого интимного собственнического жеста принц просто взбесился. Какова сучка — она уже считает его своей игрушкой!

— А не пошла бы ты! — зло бросил бог, сорвал с пальца кольцо и сунул его в руку онемевшей от обиды женщины, после чего телепортировался к бару, где методично начал вливать в себя бокал за бокалом наикрепчайший "Белый огонь".

Джей отомстил Элии, принцесса начала мстить Джею, но в бальной зале находился и еще один неучтенный принцем мститель, пришедший по его душу. Нащупав в кармане маленькую мгновенно растворимую пилюлю с киором, одним из аналогов тиоля, позволил себе скупую улыбку воитель Нрэн. Конечно, с большим удовольствием бог вновь без затей переломал бы Джею все пальцы, но Элия велела мстить брату той же монетой, и воин повиновался приказу возлюбленной кузины.

Он, поддерживая беседу с судьями об итогах турнира, следил за принцессой с самого начала бала. Бог смотрел на ее кавалеров и завидовал Рику, рыжему треплу, весело болтающему с сестрой, Элегору и Кэлберту, имевшим законное право на внимание богини и танцы с ней, Повелителю Межуровнья, этому самоуверенному красавцу и непредсказуемому монстру, что обхаживал принцессу, уродцу Грею, неизвестно почему обласканному симпатией. Завидовал каждому, к кому она была хоть сколько-нибудь благосклонна.

До настороженных ушей бдительного принца долетали обрывки разговоров Элии:

— Знаешь, а мне нравится быть твоим поклонником, — ухмыляясь, заявлял щенок Элегор. — Это так здорово бесит твоих родственничков...

— О, королева моя дорогая, так как насчет слизывания пыли? — распинался о чем-то непонятном Грей...

— Ничью другую прекрасную шею русалочий жемчуг не украсил бы столь дивно, как твою, дорогая, — заливался соловьем Кэлберт, а потом ему, везунчику, досталась сладость "минут тайны"...

— Турнир менестрелей, как интересно. И где он состоится? — с вежливой улыбкой расспрашивал Элию Повелитель Межуровнья, но его глаза в это время беззастенчиво шарили в декольте принцессы, а руки скользили по ее спине, заставляя Нрэна буквально скрипеть зубами от ревности.

— Связист все сделал, как обещал, об одном лишь скорблю: плакал мой обет. И все из-за патриотизма и любви к тебе, дорогая. Так как насчет следующего танца для героя? — нахально вопрошал Рик...

Нрэн завидовал каждому мужчине в этом зале, который мог запросто подойти к богине, заговорить с ней, пригласить на танец, сказать галантный комплимент, словом, сделать все то, на что бог считал себя органически неспособным. Он, великий воитель, мог только издалека любоваться ею и охранять, чтобы больше не случилось ничего дурного, потому на поясе принца сегодня и висел меч.

Но бдительный контроль за безопасностью Элии вовсе не исключал намерений бога отомстить Джею, скорее наоборот, ведь именно по вине этого маленького ублюдка он едва не убил кузину.

Еще раз убедившись, что та находится в обществе Повелителя Межуровнья, а значит, ее жизни ничего не угрожает, Нрэн направился к бару, где методично накачивался спиртным кузен. На секунду остановившись рядом с Джеем, воин мимоходом накрыл рукой его бокал и угрюмо бросил:

— Я бы не советовал тебе надираться.

— А ты что, вообразил себя моей мамочкой? — задиристо огрызнулся принц, которому сейчас было море по колено.

— К счастью, нет, — холодно отрезал воитель и, взяв заказанный фужер ледяного чая, покинул кузена.

Джей залпом опрокинул оставшееся в бокале вино и щелчком пальцев приказал слуге снова наполнить емкость до краев. И чем больше пил принц, тем очевиднее становилось для него, что ту идиотскую ситуацию, в которую он влип, можно легко уладить. Надо только убить эту самодовольную дуру, что кокетничает со всеми без разбора и ржет, как лошадь, стараясь вызвать его ревность. Надо всего лишь убить Данарис, забрать венец и попросить Элию принять его. Она простит его, и они будут танцевать до утра, а может быть, и что-то большее...

Довольно улыбнувшись своей идее, которая вновь сделала мир таким ослепительно ярким, принц спрыгнул с высокого стула и огляделся: Данарис нигде не было видно. Может, трахалась в укромной коридорной нише с каким-нибудь только что соблазненным парнем, которому льстило внимание королевы турнира. Ну ничего, он ее найдет! Сейчас пройдется по залу, выйдет на балкон подышать свежим воздухом, а то что-то все ароматы слились в один плотный ком запаха толпы, из которого невозможно вычленить нить жертвы, и найдет. Никуда не скроешься, сучка!