>
Интерлюдия 4
Примечание к части
Внимание! Ахтунг! Аттеншн! В главе содержится некоторая доля фемслеша, однако, в принципе, все впечатлительные беременные дети могут рискнуть читать до первой "
* * *
"))). Для тех кто не видел, в прошлой главе был несколько переделан фрагмент с Морриган и конец главы. Иллюстрации: Немножко Лелианы и Элиссы: https://sun9-21.userapi.com/c854428/v854428157/bba6f/ArLjxAarg9w.jpg https://sun9-4.userapi.com/c854428/v854428157/bba68/7bFML62X7Co.jpg https://sun9-28.userapi.com/c855336/v855336157/bbb25/8tnIrylrG-E.jpg https://sun9-33.userapi.com/c853420/v853420227/9f128/TbNb-NLqtHE.jpg Бета: Отбечено.
Когда из-за холмов показались башни и стены Редклифа, Лелиана облегчённо выдохнула. Их недельной вылазке наконец-то подошёл конец. И не сказать, что она не любила путешествия, совсем даже наоборот, но осенняя ферелденская погода вгоняла её в откровенную тоску и едва ли не апатию. Подумать только — за целых семь дней только сегодня с небес на головы не лилась стылая вода. Впрочем, сейчас это было уже неважно. Главное — они с успехом выполнили своё задание.
Девушка мечтательно улыбнулась — ещё совсем немного и, когда они окажутся в замке, она наконец сможет скинуть эти ужасные тяжёлые грубые сапоги, противно-влажную одежду и толстый, пропахший костром и конским потом плащ. А дальше её будут ждать бадья с горячей водой, ароматным мылом, душистой водой, и, конечно же, любимые, мягкие, не жмущие и не натирающие полусапожки. Да, всё будет именно так — она не сомневалась. Хотя и это было не столь уж и важно…
Лелиана от нетерпения заёрзала в седле, её сердце билось часто-часто в предвкушении встречи с самым дорогим ей человеком. Она была готова даже спрыгнуть с лошади и бежать пешком, если бы это хоть чуть-чуть приблизило этот момент. Момент встречи с её Элиссой.
Девушка пришпорила коня, заставляя перейти на быструю рысь. Она ехала первой, но никто в отряде не был против. Чем ближе они были к замку, тем сильнее и всем остальным хотелось оказаться в тепле и сухости. Так что к воротам города отряд прискакал едва ли не галопом. Их поход завершился.
Оставив свою смирную лошадку на попечение конюхов, девушка в очередной раз вспоминала все события минувшей недели. Требовалось вычленить главное, то, что стоит сообщить немедленно. Увы, на остальных спутников в этом деле надежды было немного.
Найти вход в древний тейг оказалось не так уж и сложно, как она думала сначала. Всего-то и потребовалось, что расспросить немногочисленный гарнизон форта Коннор. Местные охотники знали на удивление много, а парочка за вознаграждение даже согласилась довести их до гномьих руин. Про вход под водопадом они не слышали, но выяснилось, что за столетия запустения свод над неглубоким тейгом частично обрушился, размытый быстрым водным потоком, и теперь в холмах над озером зиял чернотой здоровенный, больше ста ярдов в длину провал. Внизу же, куда пенящимися струями срывались несколько ручьёв, угадывались целые террасы и остатки каких-то сооружений. Но главное — Стражи почувствовали порождений тьмы где-то там, внизу.
На то, чтобы разыскать нормальный вход (спуститься в провал можно было только на очень длинных верёвках) времени ушло ещё меньше. Едва ли полдня. Правда, в наступающей темноте внутрь решили не лезть, заночевав на отдалении. Но вот новый день ознаменовался спуском во тьму. О, это она надолго запомнит и вряд ли когда-то у неё возникнет желание повторить нечто подобное.
Темнота извилистых сырых пещер, освещаемая призрачным белым светом магических светляков, перестук капель и журчание воды, тяжёлое дыхание, шорох камней и песка под ногами воинов… На первых порождений они наткнулись, когда промытые водой пещеры уже сменились искусственным тоннелем гномьей работы. Твари конечно же их почуяли, но, как потом объяснил Алистер, учуяв скверну в крови Стражей, приняли их за других порождений, возвращающихся с добычей. То, что «добычи» несколько больше чем «охотников», их примитивный разум не осознал.
Скоротечная схватка в узких коридорах, лязг железа, рычание тварей, свист стрел и вот всё разом затихло. Порождений оказалось всего пять. Четыре низкорослых генлока и один гарлок были не иначе как караулом, выставленным кем-то более разумным на случай нападения. Однако их атака оказалась столь внезапной, что тревоги те поднять так и не успели, сразу оказавшись отрезанными от пути в глубь руин.
Лелиане никогда прежде не доводилось видеть порождений тьмы, и она об этом нисколько не жалела. Зрелище оказалось отвратным — уродливые, даже после смерти искажённые злобой лица, нет, не лица — морды существ не вызывали ничего кроме омерзения. От них изрядно воняло, а от чёрной густой крови и вовсе разило… Нет, не гнилью, но чем-то таким, отчего казалось, будто желудок вот-вот вывернет наизнанку. Поскорее отойдя от тел, девушка по привычке было зашептала молитву Создателю об упокоении, но тут же одёрнула себя. Эти монстры никогда не были детьми его и уж точно не имели души, о которой следовало бы молиться.
Постепенно они спустились к разлому, лишь ещё один раз встретив небольшую группу порождений тьмы. Тоннель вывел их на верхнюю террасу подземного города, откуда открывался хороший вид на древние руины. Они уходили ступенями улиц вниз, во тьму, едва разгоняемую солнечными лучами из трещин в своде. Дальше решили не спускаться — Стражи почувствовали скопления порождений на нижних уровнях. Устроившись на плоской крыше небольшого приземистого домика, видимо, раньше служившей владельцам чем-то вроде беседки или патио, девушка принялась быстро зарисовывать на мятых листках угольным карандашом план тейга. Ниточки улиц, целые здания и их руины, обвалы мостов и сохранившиеся переправы через пропасть, массивные, блестящие металлом статуи-ориентиры, редкие укрепления монстров и районы их скопления, тут, правда, без помощи Стражей не обошлось.
Уходили они без ненужной спешки. Вожаки порождений, если здесь такие вообще были, так и не хватились своих караулов. Правда, оказавшиеся в древнем тейге гномы настаивали на том, чтобы получше осмотреться — кто знает, какие сокровища могли лежать в заброшенных постройках?.. Однако Лелиана с Алистером не разделили их азарта. По признанию самой Натии Броски, обнаружившей на стенах знакомые метки, тейг, похоже, ранее использовался гномьей Хартией, как перевалочная база. Так что, скорее всего, всё мало-мальски ценное отсюда вывезли ещё задолго до прихода порождений.
А на обратном пути, уже на подходах к форту Коннор, их отряд повстречал авваров. Горных дикарей было немного — меньше дюжины, и встреча оказалась неожиданной для всех. Авваров в Редклифе не любили — они были свирепы, дики, не чтили никаких договоров и порой устраивали набеги на окраинные предгорные деревеньки, отчего эрлу Эамону приходилось содержать целые гарнизоны в нескольких крепостях вдоль Морозных гор. Однако в этот раз кровопролития не случилось. Предводитель дикарей поднял вверх пустые руки и вышел вперёд, призывая к разговору. Бдительности конечно никто не терял — это вполне могла быть уловка, однако Алистер в сопровождении пары дружинников всё же выехал вперёд.
Лелиана, наложив стрелу на тетиву лука, предпочла наблюдать со стороны. На ней не было надёжного доспеха — лишь лёгкая кольчуга, да и шлем был по привычке надёжно приторочен к седлу. Остальные аввары вели себя настороженно, но особой враждебности и агрессивности не проявляли, что, как слышала девушка, уже было удивительным для этого дикого народа. Наконец Алистер обернулся и жестом подозвал её подъехать.
Оказалось, что аввары были разведчиками какого-то клана Красного льва. В их долину нашли путь порождения тьмы и старейшины племени отправили отряд к «равнинникам», как дикари называли всех ферелденцев, за помощью. То, что «равнинники», коих аввары временами пытались грабить, вовсе не обязаны отправлять полки на помощь своим недавним врагам в их головах отчего-то не укладывалось. С другой стороны, и оставлять на растерзание злобным тварям целое племя тоже было неправильно. Алистер, не зная, что ответить терпеливо ждущему аввару в смешном рогатом шлеме, с надеждой посмотрел на неё. Лелиане за свою недолгую жизнь барда доводилось общаться с множеством людей и нелюдей самых разных культур и народов. В последний год в Лотеринге приходилось ей встречать и дикарей-хасиндов, населявших Дикие земли Коркари. Потому, немного подумав, она объяснила вожаку, стараясь подбирать самые простые и понятные слова, что их отряд — тоже разведчики, но они согласны передать просьбу о помощи «властителю всех равнинных земель», а ещё лучше, если сами аввары сделают это, явившись в Редклиф. Предводитель дикарей думал дольше. Куда дольше. Но в итоге согласился «предстать пред взором повелителя всех плоских земель», правда оговорившись, что ему нужно собрать остальных своих разведчиков, разбредшихся по округе, на что потребуется несколько дней. В конце концов договорились, что дюжина авваров явится к стенам форта Коннор, откуда воины гарнизона проводят их до Редклифа.
Так, погрузившись в воспоминания, девушка сама и не заметила, как вошла под своды небольшого зала на первом этаже их башни. И лишь негромкий оклик вырвал её из раздумий. Очень знакомый оклик. У края лестницы её встречала Элисса. Лелиане, почувствовавшей, как её сердце готово буквально вырваться из груди, страстно захотелось броситься к ней, обнять её, зарывшись носом в чудесные белые волосы, но она, конечно же, привычно сдержала себя. Они были не одни — вряд ли такое открытое проявление чувств кто-то понял бы. Сама Элисса в том числе.
Кусланд выслушала краткий доклад, поблагодарила всех участников рейда да отправила отдыхать, сказав, что подробнее она расспросит всех, когда они как следует отоспятся, даже не подозревая, насколько близко находилась к участи быть погребённой в объятиях едва сдерживавшейся Лелианы. Но обошлось. Элисса ушла к себе, а сама рыжая отправилась приводить себя в порядок после дороги.
Уже сидя в деревянной бадье с горячей водой да как следует растирая по телу скользкое ароматное мыло (где нужно проходясь шершавой губкой), она внезапно осознала, что впервые за долгое время ей было хорошо. Нет, не от горячей воды или душистого мыла, и даже не от того, что сегодня её ждёт мягкая чистая постель. Совсем нет. Дело было в другом — девушка сама не заметила, как щемящее чувство одиночества, терзавшее её всю последнюю неделю, будто вернувшееся из тех тихих, печальных, полных скорби месяцев в Лотеринге, исчезло. Отпустило, ушло не попрощавшись, уступив место тёплой, живой радости. Ей было хорошо от одного только осознания, что Элисса где-то рядом. Не вблизи, но Лелиана в любой миг может встать и явиться к ней. Коротко обнимать её, болтать о том о сём, заплетать волосы в красивые толстые косы, да даже просто подолгу сидеть рядом и, когда никто не видит, нет-нет, да возвращаться взглядом к её личику. Это волновало, по-настоящему будоражило девушку, но совсем не так, как раньше. Не так, как тогда, с Маржолайн…
Лелиана внутренне скривилась — даже от одного мысленного упоминания ненавистного имени. Нет, это даже нельзя было сравнивать! То, что было тогда, и то что творилось с ней сейчас! Это, это… Это как тьма и свет, как горе и радость, как, как… Как порождения тьмы и Андрасте… По-детски наивная влюблённость, смешанная с жаждой приключений, авантюризмом и собственной гордыней, помноженная на банальную похоть — тогда. И нечто куда более зрелое, светлое и высокое — сейчас. Да, определённо, Лелиана могла с уверенностью сказать, что по-настоящему полюбила только теперь, встретив Элиссу.
* * *
Элисса, прикрыв глаза, откинулась назад в высокое кресло. День только начался, дел было невпроворот, но глаза слипались так, что ещё чуть-чуть и в постель. Кому-то стороннему могло показаться, что девушка, сидящая за большим захламлённым столом, не занята ничем важным, но это было не так. Чего только не было вокруг неё, раскиданного в кажущемся беспорядке — листы бумаги и пергамента, старые, пожелтевшие свитки, толстенные книги, оплетённые потемневшей от времени кожей, скатанные карты, аккуратно сложенные письма. Однако она знала место каждого предмета и без труда ориентировалась в этом видимом хаосе. К тому же, причина её столь сонного состояния лежала аккурат перед ней.
Обычная на вид книга — не слишком старая, печатные буквы типичного орлесианского стиля, толстые желтоватые страницы, скромный переплёт… И очень необычное содержание. Книга была позаимствована из библиотеки Круга Магов и содержала в себе ни много ни мало — автобиографию Анрика Дю Максица, орлесианского рыцаря-чародея, жившего почти сто лет назад. Ценность её заключалась конечно не в описании подвигов Анрика на любовном фронте, приёмов-пирушек у его друга герцога Де Шалона или изощрённого, едва ли не через страничного язвления в адрес только почившего императора Ревилля. И даже не в раскрытии секретов интрижки с племянницей императора, нет. Если отсеять всю эту бесполезную шелуху, которой могло бы быть и поменьше, то на свет всплывали поистине бесценные строки. Особенно для Элиссы. Описания сражений, приёмы и боевые хитрости рыцаря-чародея, в конце концов заклинания, специально доработанные им под свой стиль боя! Для девушки, по большей части лишённой нормального обучения магии, это было поистине даром свыше. И причиной уже которой бессонной ночи подряд.
— Элисса, ты не спишь? — раздался от двери звонкий, прямо хлещущий энергией, будто бурный родник, голос Лелианы.
— Нет, Лель, не сплю, — вяло откликнулась девушка, с трудом заставляя себя открыть глаза, — рада тебя видеть.
Улыбка вышла откровенно кислой.
— На тебе лица нет! — вскинула бровь, вошедшая Лелиана, судя по ещё чуть влажным волосам и чистому простому одеянию, едва успевшая помыться да переодеться с дороги.
О прибытии разведчиков слуги доложили сразу после припозднившегося завтрака. Встретив уставших, но в целом довольных Стражей, и узнав, что ничего срочного нет и все целы, девушка отдала приказ отдыхать да приходить в себя после недельного похода. Чуть подумав, решила не отправлять гонца к Каю. Он сам обещался быть к обеду, а раньше отвлекать его не стоило. Парень и так в последние дни выглядел немногим лучше неё, буквально носясь по всему замку и окрестностям. А уж сегодня, в день, когда должны состояться испытания этой «пушки» на «порохе», его и вовсе лучше не беспокоить.
— Эй, ты меня вообще слышишь? — обеспокоенно прозвучало у неё над самым ухом. Элисса мотнула головой. Кажется, её чуть не сморило.
— Да слышу, слышу, не кричи, — поморщилась девушка.
— Та-ак, а это что? — Аловласка внимательным взглядом окинула захламлённый стол, раскрытую на середине книгу, огарки свечей в подсвечнике и пустую масляную лампу, убранную на пол. — Опять всю ночь читала?
