— Нет здесь банна больше, — выкрикнули сразу несколько голосов из толпы крестьян.
— Да сбежал сучий сын, как вести о поражении пришли.
— Занятный у вас банн был… — протянула Элисса с любопытством разглядывая палаточный городок под стенами.
— Да уж, тот ещё весельчак, — с плохо скрываемой ненавистью ответил кто-то из мужиков.
— А сами-то вы что теперь делать собираетесь? — поинтересовался я у храмовника давно уже растерявшего весь свой прежний апломб, — с порождениями вам не справиться однозначно. Даже авангард не сдержать.
— Да что делать, что делать... Недели три ещё посидим тут, а как последние беженцы снимутся, и мы уйдём. Жаль город. Сжечь ведь придётся, лишь бы порождениям не достался.
— Не быть у вас может этих трёх недель, — внезапно вмешалась в разговор доселе сохранявшая высокомерное молчание Морриган.
— Простите? — опешил словно только сейчас заметивший её храмовник.
— Недели две и вряд ли больше, вам порождения дадут. А после этого вас всех сметут, — блин, достала эта стервочка своими дурными стишками разговаривать. Бесит, ведь! При случае надо будет настоятельно попросить её перестать бесить этим меня, а заодно и остальной коллектив.
— Эээ… — не ожидавший подобного Коллерс растерянно молчал. Среди крестьян тоже воцарилась подавленная тишина.
— Она права, — решил вмешаться я, — порождения уже готовятся к новому броску. На вашем месте я бы поторопился.
— Да мы… как же… Ведь не успеем… — только и смог вымолвить храмовник.
— А вы постарайтесь. Сказано же, человеческим языком. Через две недели здесь будет смерть. Захотите жить — успеете. Ладно, чтоб хоть какая-то хорошая новость у вас была — нет больше тех придурков с большой дороги, что путников грабили.
— Банды Чёрного топора? Вы их перебили? — почесав бритый затылок, несказанно удивился Коллерс.
— Да, слишком наглые были.
— Странно, раньше они не решались нападать на вооружённые отряды…
— Да, и вот ещё, у них лагерь был — около сгоревшего хутора, примерно в версте от второго моста через овраг. Вы бы послали туда кого. Вещичек там много, нам это барахло без надобности, а вот беженцам может пригодиться.
— Спасибо вам добрые господа! — раздались благодарственные выкрики из толпы.
— Благодарю вас сэр, — вытянулся в струнку разом повеселевший храмовник, — поистине это добрые вести в столь отвратное время. Обратитесь к Сэру Брайанту в нашей Церкви, он обещал награду за головы этих бандитов. Вы её точно заслужили.
— Это понятно, — проронил я, вновь взбираясь на козлы, — ты лучше скажи, как здесь вообще в городе обстановка? Остановиться есть где? А то мы устали с дороги как собаки.
Псина жалобно завыла, подтверждая, что и она устала не меньше.
— Ну, в трактире-то мест уж почитай давно нет, — так, словно это была его личная вина протянул храмовник, — а в лагере, что под стенами, — он кивнул на ту самую кучу палаток, навесов и просто тентов, принятую мною изначально за бомжатник, — вы и сами не захотите останавливаться. Можете поспрашивать у ещё оставшихся горожан, возможно вас в дом за плату кто и пустит. Так-то у нас сейчас к беженцам отношение не очень, но вы люди сразу видно серьёзные, да и опять же Чёрного топора завалили…
— Ясно, ну что ж, удачи тебе на посту сержант Коллерс, — я, кивнув храмовнику, уже хотел хлестнуть бронто и двигаться дальше — крестьяне как раз расступались в стороны и растаскивали рогатки, как вспомнил о ещё одном немаловажном вопросе, который требовалось прояснить до въезда в город, — А вот кстати, солдат ты говоришь тут уже прилично прошло, а Серых стражей случаем не было среди них?
— Серые стражи… — вновь помрачнел уже отошедший в сторону и заметно повеселевший храмовник.
— Что-то не так?
— Да всё не так. Сначала походной колонной прошёл тейрн Логейн, даже останавливаться в городе не стал. Заявил токмо, что битва проиграна, Король убит, и мол убили его чуть ли не сами Серые стражи.
— Что? — воскликнул Алистер, прежде чем я успел его остановить, — Серые стражи не убивали Короля, они дрались с ним в первых рядах, это Логейн предал всех! Он увёл войска!
— Вот и все, кто спасся из королевского войска, что стали приходить после Логейна говорили тоже самое. Да только тейрн Мак-Тир уже объявил награду за головы всех, кто называет себя Серыми стражами. Так-то.
— Понятно, — протянул я, — ну и сука же этот Логейн.
— Куда это он так торопился? — Алистер, задумчиво почёсывая отросшую щетину, задал риторический вопрос.
— Понятное дело куда — в столицу, — хмыкнула из своего седла Элисса, и стрельнув глазками в мою сторону пояснила для стража, — Короля-то больше нет, вот и побежал мерзавец власть к рукам прибирать.
— Но у него же нет никаких прав на престол! — воскликнул заслушавшийся её храмовник Коллерс, — следующий в очереди на престол тейрн Кусланд, он из древнего влиятельного рода, лишь немного уступающего королевскому. А Логейн, хоть и тейрн, но из простых…
— Нет больше тейрна Кусланда, — глухо вымолвила разом помрачневшая Элисса, — месяц назад его и всех, кто был с ним убил эрл Хоу. Вассал Мак-Тира…
— Святая Андрасте, милосердная, — выдохнул поражённый храмовник, — что же это творится-то такое в мире!
— Государственный переворот пополам с мором, — хмуро ответил я ему, — а на горизонте ещё и войной баннов. Ладно, поехали. Нам на постой ещё где-то вставать.
И мы медленно тронулись в путь. Впереди Элисс на тевинтерском коне грозным взглядом распугивала всех встречных. Хотя, убей, не пойму, как ей это удавалось с её-то внешностью, по идее все встречные наоборот должны были на месте замирать, а то вообще ей под ноги кидаться, лишь бы она только взглядом их удостоила. Может и преувеличиваю, конечно, но ненамного. А уже за девушкой тащились две наши повозки и меланхолично что-то пережевывающие прямо на ходу привязанные к ним лишние бронто.
В палаточном городке мы даже не задерживались, постаравшись как можно скорее проехать к городским воротам. Впрочем, часть мужиков, встретивших нас на въезде, оказалась тут даже раньше нас. Не иначе пошли собирать народ, чтобы отправиться за пожитками в бывший бандитский лагерь. Сам лагерь беженцев оставил у меня гнетущее впечатление — осунувшиеся уставшие лица, грязь, нищета, отчаяние. Люди шли на север со всем, что смогли унести, а унести большинство из них смогло немного. По крайней мере те, кто остался под стенами.
За ворота нас пустили без лишних вопросов, да оно и не удивительно — по нам сразу было видно, что мы не нищие беженцы, с которых нечего взять. Улицы городка оказались на удивление широкими и даже относительно чистыми, я-то ожидал куда худшего, особенно после увиденного в палаточном лагере под стенами. Да и дома не лепились друг к дружке, как обыкновенно бывало в средневековых городах. У некоторых наиболее больших и богатых домов были даже свои собственные дворы, обнесённые прочным частоколом, на вид куда более крепким и основательным, чем внешние городские стены. А вот народа на улицах, что мы проходили, было немного, да и те кто встречались радостью отнюдь не лучились.
Место для постоя нашлось быстро. Как оказалось, договориться с кем-нибудь из владельцев больших домов с подворьями было в общем-то не сложно, особенно учитывая, что часть их обитателей уже уехала. Проблема была в оплате, которую мало кто из беженцев мог себе позволить. А оставшиеся хозяева, в большинстве своём, не горели желанием пускать в даже покидаемый дом каких-то грязных оборванцев, способных вынести даже то немногое ценное, что ещё оставалось. Впрочем, для нас как раз-таки оплата не стала серьёзной проблемой.
За тринадцать серебряных мы получили в личное распоряжение на обширном подворье один из домов о двух этажах, скорее даже флигель, собственно сам двор для размещения наших повозок и пустующую сейчас небольшую конюшню. Ну или бронтярню, учитывая, что местные лошадей в ней никогда не держали. Хозяева всего этого уехали ещё несколько дней назад, остался лишь приказчик-управляющий с парой слуг, которые тоже через недельку собирались отчаливать с оставшимся имуществом. Вот он и решил слегка на нас подзаработать. Мы в общем-то были не против, главное условились, чтобы он не лез к нам всё это время.
Ну а дальше начался более-менее внятный разбор трофеев, мытьё после длительного пути и прочие бытовые заботы. Хорошо ещё, что за десяток медяков удалось спихнуть уход за бронто на одного из слуг. Честно, если сегодня пришлось бы ещё возиться и с этими монстриками, я бы этого точно не выдержал. А вот заботы за тевинтерцем, которому Элисса дала звучное имя «Бриз», девушка никому уступать не намеревалась, зависнув в конюшне на добрых пару часов. В итоге разбирать повозки пришлось нам троим — мне, Алистеру и дико ворчащей по этому поводу Морриган. Последнюю удалось впрячь в это дело похоже только чудом, пообещав в противном случае продать всё что ей приглянулось из трофеев ближайшему торговцу за горсть медяков.
Разобраться со всеми делами, помыться, выстирать одежду и слегка перекусить удалось лишь ближе к вечеру. И вот, в первых сумерках, оставив на хозяйстве псину и Морриган, которую в приличное общество по утверждению Алистера было пускать рановато, мы отправились в город. К слову сообщил нам Алистер это лишь когда мы вышли за ворота, да и то предварительно убедившись, что поблизости нет ведьмочки. Взаимная нелюбовь, это как говорится Сила.
Первым местом, запланированным для посещения у нас, была местная церковь. Пока не поздно, следовало вытрясти из командира местных храмовников деньги за уничтоженную банду, да и вообще узнать ситуацию в округе. Ну а следующей на очереди была единственная в городе таверна, под названием «Убежище Дейна». Но туда направимся позже, глядишь все спать разойдутся или нажрутся до свинского состояния и канонных солдат Логейна мы там не встретим. Разумеется, о последнем я никому не говорил, а лишь решил самостоятельно перестраховаться. Ну как «перестраховаться»… Я и сам напялил свою бригандину и Элиссу с Алистером, несмотря на всё сопротивление и откровенное непонимание, заставил влезть в их доспехи. В ответ на мои аргументы о возможном внезапном нападении порождений тьмы на меня конечно посмотрели, как на идиота, но вот версию о слишком нервной и неспокойной обстановке в городе приняли с куда большим пониманием. Получить нож под ребро в какой-нибудь подворотне от отчаявшегося беженца, или откровенного бандита, позарившегося на твой кошелёк, было бы глупо.
Так что на площадь перед Церковью мы вышли во всеоружии. Разве что без шлемов, да щитов, которые мои спутники посчитали уже моей расшалившейся паранойей. В иные времена площадь похоже была главным торжищем в небольшом городке, куда стекались все местные крестьяне, да прочие обитатели окрестностей. А по праздникам же здесь наверняка устраивались красочные ярмарки. Впрочем, и сейчас, вопреки нашим ожиданиям, здесь оказалось отнюдь не пусто. Поблизости от Церкви стояла распряжённая повозка, у которой был разбит прилавок, а вокруг толпилась целая куча народу, человек тридцать не меньше. Слышалась громкая ругань, крики и ругательства, перемежаемые с призывами к Создателю, Андрасте и всем демонам тени разом.
Стоило нам, заинтересовавшись всей этой вакханалией, подойти поближе, как нас тут же окликнули:
— Эй! Да-да, вы! Вид у вас бравый, не хотите ли немного подзаработать, оказав помощь осаждённому врагами скромному торговцу? — ну ёпрст! Здравствуй долбанный канон! Сейчас жрица попросит в ответ наоборот подсобить, чтобы раздать все товары нуждающимся, а в благодарность предложит «ничего».
— Он заламывает несусветную цену за товары, в которых люди отчаянно нуждаются! Он набивает карманы за счёт их крови и слёз! Вы, сразу видно, люди благородные, во имя Андрасте милосердной, заставьте этого негодяя вернуть людям их вещи! — мда, я оказался абсолютно прав.
— Минуточку! — ещё немного послушав увещевания жрицы, я поднял ладонь, останавливая этот поток, тщательно сдобренный местными религиозными заморочками, — Ты предлагаешь нам фактически поспособствовать ограблению этого торговца, но не говоришь, что мы получим за это.
— Всякое доброе дело угодно Создателю… — очевидно не зная, что такое «фактически», она пошла на второй круг звонких религиозных призывов.
— Ми-ну-точ-ку, — выделяя каждый слог, вновь перебил её я, — мы конечно счастливы служить Создателю и всё такое, но жить тоже на что-то надо. Итак, что ты можешь нам предложить взамен?
— Ха, — вместо растерявшейся жрицы ответил торговец, — да у них там целая Церковь добра всякого, да только разве ж от них кто дождётся милости? Святошам проще толпу на мирных купцов натравить, чтоб об их богатствах никто не думал!
— Да как ты смеешь! — взвилась уязвлённая по самое не могу жрица.
— А вот кстати да, — вмешался я, затыкая уже набравшую полную грудь воздуха женщину, — а почему бы вам не осуществить взаимовыгодный обмен? Всё добро из вашей Церкви вы всё равно вывезти не успеете, да и не по-божески это как-то, когда люди кругом голодают…
Я печально вздохнул, указывая рукой на толпу. Толпа, доселе единодушно поддерживавшая жрицу, задумчиво молчала…
— Настали тёмные времена и каждый должен чем-то жертвовать ради борьбы с Мором и общего выживания! Так почему бы Церкви просто не купить у этого торговца так нужные беженцам вещи в обмен на не столь нужные ей? Все, как мне кажется только в выгоде будут, разве нет? — я обернулся к людям, обведя их вопрошающим взглядом. Раздались первые, ещё негромкие одобрительные перешёптывания, — люди получат то, в чём они нуждаются, а церковное имущество не достанется порождениям тьмы, которые точно его осквернят своей эээ… Скверной.
Я незаметно пихнул Алистера в бок, чтобы он поддержал меня.
— Эээкх, да! — к моему великому счастью сходу врубился страж, — порождения тьмы, как приходят в Церкви, сразу же заражают их своей скверной. И всё вокруг тоже. А потом служат свои нечестивые мессы Архидемону…
Народ испуганно зароптал. Надеюсь мы на пару с Алистером не слишком сгустили краски, местные-то оказывается совсем дремучие и пугливые. Не ожидал я, честно, что они вот так сразу в этот бред поверят. А поверили между тем все, включая торговца со жрицей. Последняя к слову, тут же куда-то заторопилась, но её успели вовремя схватить под белы рученьки двое дюжих мужиков и под всеобщие одобрительные крики поволокли к Церкви, очевидно собирать не нужное местным служителям культа барахло.
