— Да ну? — "Повелитель" надменно выгнул бровь и поискал брата взглядом. Почувствовав, что на него взирает "господин", Ноут отвесил ему какой-то замысловатый глубокий поклон, сопровождаемый таинственными (выдуманными на ходу) жестами.
Властный кивок стал ответом "подданному" и сладкая парочка — "Повелитель Межуровнья" и "вампирша" — переключили свое внимание на двери, чтобы продолжить игру в угадайку.
Следующий родич, почтивший бал своим присутствием, был объявлен в качестве лорда Сиена. И в зал плавной походкой вошел широкоплечий, узкобедрый мужчина в обтягивающих брюках, переливающихся серебристо-синим, как чешуя диковиной рыбы. Летящая, словно льющаяся как морская вода, полупрозрачная рубашка ничуть не скрывала могучего, с рельефными мышцами, торса тритона. О том, что гость принадлежит к роду амфибий-сия Океана Миров, говорила его чуть голубоватая кожа, тонкие черты лица, прозрачные зеленые глаза и ярко-изумрудные, словно водоросли лакавия, волосы. Кроме того, на запястьях и предплечьях мужчины красовались широкие диковинные браслеты русалочьей работы, а в длинные волосы были вплетены разноцветные жемчужины.
Лорда Сиена тут же окружила толпа легкомысленных дамочек. Украдкой лукаво подмигнув Элии, тритон занялся знакомством с женщинами.
"Папа как всегда просто великолепен", — мысленно поделилась с кузеном своим мнением богиня.
— Эффектен, — согласился Лейм. — Наверное, дамы весьма сожалеют о том, что его брюки не изготовлены из того же материала, что и рубашка.
— Зачем сожалеть, достаточно попросить, и он с готовностью продемонстрирует им все свои сокровища в действии, — усмехнулась принцесса.
— Да, с этим у него быстро, — кивнул принц, не то с легкой завистью, не то с неодобрением.
— О, а вот и следующий гость! — заметила богиня при появлении в дверях существа из породы низших бесов.
"Повелитель" нахмурился, пытаясь по слабым, но знакомым эманациям силы сообразить, кто из его еще не прибывших родственников способен изобразить из себя подобное. Мелиор и Энтиор отпали сразу.
— Это Связист! — со смешком пояснила богиня.
Здоровенный парень, густо поросший темно-коричневым волосом, с длинным хвостом, имеющим на конце пушистую кисточку, копытца на ногах, пару маленьких рожек на голове и мохнатых ушек, выглядывающих из роскошной каштановой шевелюры, был облачен лишь в кожаное подобие коротких штанов и серебряный амулет в виде свернувшейся в клубок змейки. Он прошел в зал под краткий возглас глашатаев:
— Лорд Шайт!
Карие глаза беса заблестели в радостном предвкушении, когда он огляделся и, слегка цокая по мраморным плитам, направился к компании Конанов у бара, уже успевшей обзавестись немалым числом нежных спутниц, облаченных в еще более нескромные одежды, чем принцесса Элия. Пушистого Шайта встретили радостным визгом и тут же кинулись гладить.
— Ого! — едва не поперхнулся от неожиданности Лейм, когда в зал вошел высокий худощавый мужчина с суровым лицом аскета, пронзительными льдисто-голубыми глазами и длинными светлыми, почти белыми волосами, уложенными в скромную прическу с ровным пробором посередине.
Его ослепительно-белый плащ, куртка мягкой кожи с нашитыми на нее металлическими бляхами, висящий на толстой цепи круглый амулет белого золота с витиеватыми надписями, черные брюки и высокие сапоги, меч за спиной ясно давали понять — перед гостями стоит рыцарь Белого Братства, ордена, не менее популярного в мирах, чем Рыцари Тени.
Но если последние считались сторонниками воцарения Тьмы, то Белые были просто помешаны на установлении Вселенской справедливости, причем, справедливости в своем понимании. Это был типичный орден фанатиков, зачастую фанатиков не менее, а даже более опасных, чем достославные Рыцари Тени.
Пока Белые Братья бесстрашно и упорно гонялись по мирам за Рыцарями Тени, Вселенные могли спать спокойно, не без иронии следя за переменным успехом сих "игр для настоящих мужчин". Но вот когда потасовки временно затихали, а Белые вспоминали о том, что их дело — не только война с орденом противников, что люди и прочие твари нуждаются в их мудрой заботе и наставлениях, тогда начинались кампании по искоренению пороков и зла. Некоторое время миры, страдающие под гнетом благочестия, крепились, но скоро начинали усердно молиться о том, чтобы темные рыцари поскорее вновь вышли из Тени и заняли Белых привычным ремеслом.
— Да, действительно "ого", — весело согласилась Элия, тоже слегка изумленная тем, какой костюм избрал для себя их приятель.
— Лорд Арванталь, — торжественно объявили глашатаи.
Белый брат коротко бросил что-то страже, и та расступилась, пропуская его в зал с оружием. Положа руку на священный амулет, мужчина вступил в зал и неодобрительно, очень медленно оглядел веселое сборище легкомысленных грешников. Глаза герцога Лиенского слегка расширились от удивления, когда в обличье "Повелителя Межуровнья" он увидел своего лучшего друга, беседующего с вампиршей. То, что леди Ведьма избрала для себя эту личину, шоком для молодого бога не стало. Элегору надо было кое о чем сказать Лейму, но он подумал, что время еще есть, и не стал мешать теплому общению "голубков".
А принц и сам решил, что перемолвится с другом позже, пока же так заманчиво было посидеть еще рядом с Элией, обмениваясь колкими замечаниями по поводу костюмов прибывающих гостей, угадывать родственников и знакомых, скрывающихся под личинами.
Без пятнадцати семь на бал прибыл следующий гость. Высокая, очень высокая, зловещая фигура в просторном черном плаще с капюшоном нарисовалась в дверном проеме. Под капюшоном клубилась первозданная тьма, в которой горели недобрым огнем два янтарных глаза. Фигура шагнула вперед, плащ распахнулся. Под ним была все та же тьма.
— Лорд Морт, — объявили глашатаи.
— Чего и следовало ожидать, — фыркнула принцесса.
Темная фигура Смерти решительно двинулась по залу, толпа, повинуясь древнему инстинкту, предусмотрительно уступала маске дорогу. Когда взгляд лорда Морта задержался на принцессе, та послала ему соблазнительную хищную улыбку и провела кончиком языка по пухлой нижней губке. Смерть вздрогнул и поспешно отвернулся. Нрэн знал, что на балах его обычно узнают под любой маской, и специально избрал столь мрачный наряд, полагая, что это отвадит от него любопытных, жадных до острых ощущений дураков и легкомысленных идиоток, ищущих приключений. Но воитель сильно сомневался, что его зловещий облик отпугнет принцессу и, как оказалось позже, сомневался не напрасно.
— Вампир и Смерть, мы будем прекрасно смотреться вместе, — с задумчивой улыбкой заметила принцесса, чувствуя волны страстных эмоций Нрэна, перекрывающие общий фоновый шум.
— Темная леди и Повелитель Межуровнья — тоже не дурная пара, — не скрывая обиды, заметил Лейм. Юноша начинал мрачно подозревать, что даже удачный костюм не прибавил ему популярности в глазах любимой, и кузина уделяла ему внимание, только пока не пришел Нрэн.
— Пожалуй, ты прав, — охотно согласилась Элия, накрывая своей ладонью руку принца. — Ведь нет нужды зацикливаться на чем-то одном. Я люблю разнообразие.
— Надеюсь только, что тебе не захочется выбирать пару по принципу контраста, а то у меня появится еще больше конкурентов, — с печальной самоиронией усмехнулся Лейм.
— Кто бы мог подумать, — вслух удивилась принцесса, вновь переключая свое внимание на происходящее у дверей, — что стремление к удачному розыгрышу у него окажется сильнее предрассудков!
Лейм отвлекся от собственных переживаний и тоже уставился на входящего в зал прекрасного эльфа в шафранной маске, с нежно-золотистой кожей, янтарными глазами и льняными волосами, спускающимися на три пальца ниже плеч — символом высокого рода Дивного.
Незнакомец был одет в традиционный праздничный костюм: узкие брюки, проблескивающие синими переливами, свободную, навыпуск, чуть выше середины бедра рубашку из голубого эльфийского шелка, с широкими рукавами, узкими манжетами и отложным воротом. Вместо пуговиц на рубашке шла шнуровка по всей ее длине. Простой шнур, свитый из радужных нитей, сиял более иных драгоценных уборов дворян. Мягкие полусапожки и широкий пояс из темной, прекрасно выделанной кожи с зеленым узором, обозначающим принадлежность к роду, дополнял нежно-охристый короткий жилет с тем же мотивом трав. На поясе с крупной серебряной пряжкой-цветком висел длинный узкий кинжал, обычное оружие эльфов. Простой серебряный обруч на голове был единственным неутилитарным украшением.
Эта намеренная безыскусность говорила немало сведущему взгляду. Только эльфы из знатных фамилий надевали обручи без драгоценных камней и не носили на праздничных мероприятиях ни браслетов, ни колец. Лишь за выдающиеся заслуги высоких лордов Дивного народа награждали изысканными медальонами, которые носились всегда.
— Лорд Эльронд, — объявили глашатаи. Незнакомец назвал одно из самых распространенных эльфийских имен.
Представленный гость улыбнулся задумчиво и немного мечтательно, склонив голову на бок, постоял несколько секунд, разглядывая зал, а потом двинулся вперед легкой танцующей походкой, едва касаясь пола.
— Кто он? — удивленно спросил Лейм, признаваясь в том, что не может отгадать инкогнито эльфийского лорда.
— Энтиор, кто же еще, — довольно ухмыльнулась богиня, гордясь изысканно-изощренной выдумкой брата. Никому из гостей просто в голову не могло бы прийти, что вампир может явиться на маскарад в обличии существа из ненавистной породы эльфов.
— Он действительно настоящий извращенец, — пораженно проронил принц, покачав головой. Других слов просто не пришло Лейму в голову.
— Чем и гордится вполне заслуженно, — охотно подтвердила принцесса и беззаботно заметила, кивком указывая на двери: — А вот и еще один из наших!
Следом за эльфийским лордом в зал входил седовласый маг. Абсолютно белые волосы и энергичное суровое лицо зрелого мужчины — это интересное сочетание сразу привлекало внимание публики. Дорогие одежды черного бархата, бархатная маска, массивный серебряный пояс, тяжелые звенья которого изображали загадочные магические символы, длинный темно-синий плащ, расшитый астрологическими знаками, резной посох, богато инкрустированный драгоценными камнями — настоящее произведение искусства и сосредоточие силы волшебника — все это создавало впечатление немалого могущества и властности.
Следом за магом осторожно ступал сопровождающий его субъект — симпатичный, но очень серьезный темноволосый и темноглазый юноша с острыми чертами лица, в неприметной коричневой куртке и штанах чуть более темного оттенка. За пояс паренька был заткнут небольшой черный жезл с хрустальным набалдашником.
При объявлении эльфа Эльронда суровое лицо мага неожиданно прорезала еле заметная, но очень хитрая улыбка. Сопровождавший мага субъект уловил эту гримасу и несколько недоуменно нахмурился, гадая, что задумал его напарник. Дождавшись своей очереди быть представленным, гость что-то быстро сказал глашатаям и те торжественно провозгласили:
— Волшебник Гэндальф с подмастерьем Сэмом.
Маг поклонился гостям, слегка стукнул посохом, рассыпав крупные разноцветные искры и одновременно изменив цвет плаща на темно-серый, за что был награжден аплодисментами и с достоинством прошел в залу. Парень, названный Сэмом, последовал за ним.
— Чё, фейерверки будут? — громко и радостно задал риторический вопрос один из Конанов, на диво хорошо для неотесанного варвара сведущий в древних легендах нижних Уровней, из которых гость выкопал загадочное имечко, изрядно пропахшее нафталином.
— Какие фейерверки? — совершенно не поняли в полном соответствии с имиджем два его близнеца и нахмурились.
— Офигительные, — мечтательно сообщил им третий Конан, прикладываясь к кубку и поглаживая пухлый задик стоящей рядом дамочки. Та, поскольку была в маске, нисколько не возражала.
— Ага, — радостно подтвердил Шайт, щелкнув хвостом, и вновь запустил его под юбку приглянувшейся милашке.
— А-а-а, — глубокомысленно кивнули так, будто все поняли, два Конана и спокойно вернулись к кубкам с крепким красным вином.
— Красивый экспромт, — отметила Элия, провожая Тэодера-Гэндальфа и Ментора-подмастерье одобрительным взглядом.
— А заодно и над Энтиором поиздевались, — с мстительной радостью согласился Лейм. — Двойная польза.
— Знаешь, милый, мне кажется, ты стал значительно более агрессивным в последнее время, — задумчиво отметила принцесса. — Или ты все еще выполняешь обет?
— Нет, — мрачно улыбнувшись, ответил Лейм. — Просто жизнь научила тому, что милые, добрые и пушистые мальчики не всегда в цене. А что, я тебе совсем не нравлюсь в своем новом облике?
— Нравишься, нравишься, дорогой, — покачала головой богиня. — Но так странно замечать в тебе эти перемены. Впрочем, наверное, ты просто взрослеешь. Рано или поздно это случается с каждым.
За три минуты до положенного по протоколу официального начала праздника в зал явился последний из родственников принцессы, получивших приглашение. Бэль, разумеется, сейчас находилась в своих покоях и донимала бедную нянюшку очередной порцией вопросов о несправедливости устройства Вселенной, где самые увлекательные игры почему-то выпадают на долю взрослых, а детям запрещается почти все интересное.
Итак, уже слегка охрипшие от радостных возгласов глашатаи объявили:
— Лорд Санжарис!
И перед гостями предстал смуглый темноволосый господин с хищным лицом. Он был одет в элегантный черный камзол, черные брюки, черные сапоги с серебряными пряжками и черный-черный плащ. На груди незнакомца красовался медальон из черненого золота с замысловатыми письменами, отдаленно напоминающими те, что украшали медальон прибывшего ранее рыцаря Белого Братства. За спиной лорда Санжариса тоже был внушительный меч. И охрана так же пропустила гостя в зал с оружием.
Сапфировые глаза новоприбывшего встретились с льдисто-голубыми очами лорда Арванталя, и лорды сурово сдвинули брови, обменялись взглядами, полными традиционно положенной ненависти, а потом фыркнули и резко отвернулись друг от друга.
— Белый Брат, Черный Брат — полная коллекция, — хихикнула Элия, провожая взглядом важно шагающего Мелиора.
— А вот и нет! — шутливо возразил Лейм, — еще не хватает Ордена Примирения.
Немногочисленные отряды этих граждан с благостными лицами, наряженные в белые хламиды, шлялись по мирам, призывая к всеобщей любви и братству. В большинстве измерений знатные господа почитали их за шутов и частенько приглашали ко двору, послушать забавную ахинею. Развлекало лучше всяких менестрелей! А простой люд называл попросту — дармоеды и полагал, что братцы Примирения оттого пошли по своей стезе, что ни на что другое оказались совершенно неспособны, впрочем, хоть безобидных братьев и били частенько, но до смерти замордовывали лишь иногда.
Вспомнив что-то известное только ей, Элия улыбнулась и заметила:
— Пока не все приглашенные явились на бал, есть шанс дождаться и брата этого Ордена.
Как только принцесса закончила говорить, затрубили, перекрывая всеобщий шум, фанфары, и распорядитель праздника, прекрасно сознавая, что его не слушает никто, кроме самых зеленых юнцов, быстренько отбарабанил положенное приветствие и приготовился отползти в уголок, дабы пропустить бокальчик-другой вина. Но не тут-то было! К распорядителю осторожно приблизилась пара слуг, три стражника, младший управляющий и господин в ливрее дома Лиенских с кольцом мажордома на пальце. Они принялись хором с завидным жаром что-то усиленно втолковывать распорядителю. Как только до того дошло, что именно втолковывают новоприбывшие, джентльмен расплылся в довольной улыбке и радостно закивал. Потом распорядитель собрался с последними силами и провозгласил, перекрывая гул голосов и музыку:
