После приключений в урбо-мире Сейт-Амри, где, если признаться честно, Элегор вел себя как несдержанный мальчишка и последний дурак, он проникся к принцу искренней симпатией, выяснив при тесном общении, что Кэлер — свой в доску мужик и вообще бог хороший. Нашлось у них и общее увлечение — музыка. Перед талантом Кэлера-поэта и музыканта юноша бесконечно благоговел, он мог слушать принца часами, да и любимый инструмент у них оказался общий — гитара...
Бог Бардов прервал музицирование и, схватив карандаш, быстро набросал что-то на бумаге, потом потянулся куда-то вниз, вытащил бутылку и сделал основательный глоток, глядя в окно. Заприметив Элегора, мужчина улыбнулся и приветливо махнул рукой:
— Привет, заходи, парень!
"Дела подождут!" — тут же решил бог, крикнул в ответ: — Привет! — и ринулся к павильону.
Внутри оказалось неожиданно тепло: действовал пол с магическим подогревом. Кинув плащ на ручку мягкого дивана, Элегор сел напротив принца.
— Хочу сделать на Новогодье "Осенний сонет" для Элии, — без всяких предисловий бросил принц и снова взял гитару.
Элегор кивнул. Получив один раз в зубы за насмешку над способностью принцессы оценивать музыкальные шедевры и подробное разъяснение о том, что "сестра, может, сама не играет и не поет, но хорошую музыку любит, понимает и умеет слушать, как никто", герцог больше не возникал. Да и желания подразнить Кэлера не возникало. Узнав принца получше, герцог имел только один серьезный вопрос: "Как такой классный мужик попал в семейку буйно помешанных извращенцев Лимбера?".
Но сейчас Элегор не задавался никакими вопросами. Откинувшись на спинку дивана, герцог слушал музыку, рождающуюся прямо у него на глазах под чуткими пальцами Кэлера. И творивший музыку принц совсем не казался вульгарным мужланом, которого интересуют лишь бабы, выпивка и жратва. Слетело все наносное, остался истинный Кэлер — Бог Бардов, Покровитель Поэтов и Музыкантов. Зеленые глаза, подернутые мечтательной поволокой, лучились мягким светом романтики.
Приняв душ, вымыв голову с травяным шампунем, переодевшись в чистую льняную рубашку, плотные штаны из мягкой кожи и пристегнув меч, Ларс отправился к Нрэну, чтобы рассказать другу о проделках сестры. Не то чтобы воина можно было назвать ябедой, но он считал, что маленькие принцессы должны строго придерживаться кодекса поведения, в который не входит орошение бульоном гостей замка. А если означенные принцессы кодекса не блюдут, то обязательно должны быть наказаны. Для таких как Ларс слово "должен" было куда больше, чем просто слово.
Желтокожий как лимон (Ларс и сам одно время держал таких) слуга Нрэна проводил его в комнату отдыха. После утренней тренировки принц вместо обычного посещения библиотеки решил расслабиться. У него из головы никак не шел зловещий гость Элии. Бог ревновал до умопомрачения и ничего не мог с собой поделать. Поэтому, сделав маленькую уступку собственному настроению в честь начавшихся семейных дней, принц отправился в комнату отдыха.
Накинув черный расшитый золотом халат, расположившись на огромном янтарном эндорском ковре среди множества разнообразных подушек, он курил кальян. Один вдох дикой смеси трав, собранной в нескольких сотнях миров и смешанной по личному рецепту Нрэна, свел бы с ума любого завзятого токсикомана, ну а Богу Войны он просто помогал немного расслабиться. Музыкальный кристалл на резном столике в углу наигрывал тихую мелодию. По левую руку от принца стояло блюдо с кувшином вина и солеными орехами.
Кивнув другу, Нрэн, молча указал рукой по правую сторону от себя и протянул ему мундштук.
Ларс сел, затянулся и спустя некоторое время промолвил:
— Твоя сестра вылила на меня бульон через окно.
— Элия? — ошарашено выдохнул Нрэн. Он всегда считал, что принцесса готова на все, чтобы привлечь внимание понравившегося мужчины, но не таким же образом!
— Нет, — недоуменно глянув на друга, Ларс коротко пояснил. — Не кузина, сестра.
— Бэль, — мрачно констатировал принц и тяжело вздохнул.
— Ты ее выпорешь? — почти констатировал воин.
— Не знаю. Элия против того, чтобы я шлепал Бэль, — нахмурился Нрэн.
— Нельзя слушать мнения женщин в воспитании детей. Они мягкосердечны, — посоветовал Ларс, снова затянувшись.
Принцу показалось забавным, что кто-то еще может счесть Элию мягкосердечной, и он улыбнулся одними уголками губ.
— Сестра говорила, что надо объяснять Бэль, в чем она не права, где поступила плохо, а порку девочка будет воспринимать как ничем не мотивированное избиение. Впрочем, я все равно шлепал, не помогает. Она отлежится и начинает хулиганить снова.
— И делает то же самое? — подозрительно спросил Ларс.
— Нет, придумывает что-нибудь новое, — скорбно вздохнул Нрэн. — Если она не катается на люстре, то рисует на обоях, выпускает у Энтиора зверей, стреляет в послов из лука, лазает по деревьям, катается по перилам, мажет клеем стулья, пытается обрезать волосы или напялить штаны...
— Да, — Ларс повторил его вздох, начиная считать сестру друга настоящей малолетней преступницей. С такими проблемами в воспитании он никогда не сталкивался. Мальчики обычно сразу понимали язык кулака, а девочки никогда на его глазах не выкидывали ничего подобного.
— А Элия была такой же? — наконец, спросил воин.
— Нет, — горько улыбнулся бог, крутя в пальцах орех. — Она всегда была настоящей леди. А если проказила, то никто не мог доказать, что она виновна.
— Познакомь меня со своей кузиной, — попросил Ларс.
Орех рассыпался в прах под внезапно сжавшимися пальцами Бога Войны. Внимательные ревнивые глаза с каким-то отсветом безумия уставились на друга. На секунду Ларсу показалось, что Нрэн его сейчас убьет, но потом янтарный свет потух и принц сказал почти безразлично:
— Хорошо, на балу познакомлю.
Все равно, если сестра решила что-нибудь или кого-нибудь получить, она от своего не отступится — это Нрэн знал наверняка. Просто пока не догадывался, что попал в число "кого-нибудь".
Глава 5. Прекрасные рабовладельцы
— Любая личность чего-то да стоит! — сказал работорговец.
афоризм В.Борисов.
'Мы не рабы, рабы не мы!'
'Долой неграмотность: Букварь для взрослых' (1919). А. Я. Шнеер.
К восточной галерее, где назначил встречу принц, Элия и Злат подошли заблаговременно, успев и поговорить и переодеться по погоде. Богиня сменила халатик на тонкую белую блузку, в пене кружев которой тонули ее маленькие пальчики и нежная шейка, длинную до щиколоток теплую темно-синюю юбку и такой же ткани жакет. Сверху молодая женщина набросила черный плащ с серебристой подкладкой, скрепив его на груди серебряной брошью. Злат накинул плащ цвета темной зелени, а голову украсил черной широкополой шляпой с длинным переливчато-зеленым пером и огромным изумрудом, сабля снова заняла место на его бедре.
Принцесса предложила показать гостю сверху Сады Всех Миров и далекий город. Приоткрыв плотно пригнанную стеклянную дверь, парочка вышла на воздух. Было пасмурно, и даже не верилось, что сейчас середина дня, казалось, близится вечер. Дул холодный ветер. На высоте его порывы были достаточно резки. У самых витых перил большого балкона, почти опоясывающего этаж, уже кто-то был.
— Э, привет, — настороженно поздоровался Связист, вцепившись в резную перегородку и окидывая Повелителя очень подозрительным взглядом.
— Привет и тебе, Сила-Посланник, — вежливо, почти любезно отозвался Злат.
— Вы знакомы, Повелитель? — удивилась принцесса, походя ближе к ограждению.
— Ха, какой еще сумасшедший, бл..., будет соваться в Межуровнье с информацией для ЭТОГО, — надулся от законной гордости Связист. — Только меня и просили.
— Да, сумасшедшие нынче в дефиците, — коротко улыбнулся Злат. — И тебя давненько не видно было.
— Придурки-разрушители заперли в урбо-мире. Если бы не Элия с парнями, не знаю, сколько б еще просидеть пришлось, — признал Сила-Посланник. — Так что ты это, не того их...
— А вы пользуетесь любовью и у Сил, — задумчиво изрек Повелитель и обратился к Связисту:
— Не беспокойся, я 'это, их не того'.
— Тады ладно, — сразу успокоился тот, даже перестал ломать балкон. — А то парни того, волнуются, хрен ли ты здесь ошиваешься.
— Пусть не волнуются, зла их сестре я не причиню. Даю слово. Можешь им передать дословно, — процедил Злат.
'Надо же, я стала свидетелем уже двух клятв Повелителя, — задумалась принцесса. — Книги говорят, что он чрезвычайно редко дает Слово и всегда держит его. Что-то, видно, ему здесь очень нужно, раз поступает именно так. Странно, что?'.
— Вот и лады, — почти обрадовался Связист. — Ну, я пойду тогда...
— Иди, — милостиво кивнул Повелитель.
— Подожди, — заинтересовалась богиня. — Когда мы встретились в 'Полумаске', ты разговаривал как настоящий лорд, а сейчас?
— Ну не могу я все время эти выверты в голове держать. Фигасе?! Так, знаю несколько, чтоб бабам нравилось, заучил, но не люблю выпендриваться, — признал Сила-Посланник. — Только когда видно сразу, что иначе не даст, э-э-э. А конец все равно один...Ты, это, не сердись, ага?
— Ага, — от души рассмеялась богиня.
— Ну, я пойду, ребята ждут, — еще раз бормотнул Связист и телепортировался с галереи.
Как только Сила исчезла, принцесса тут же резко обернулась и впилась взглядом в дальнее окно. Через стекло богиня разглядела лицо и шевелюру белобрысого Мелиора и такую же бледную, как его волосы, физиономию, в которой узнала герцога Валиса, посла Мэссленда. Лично молодая женщина с ним не встречалась, но в Альбоме лиц высокой крови видела. Она еще успела прочитать по губам брата фразу, полную двусмысленности: 'У нас здесь дуют такие ветры... Лучше не выходить на балкон. Это может плохо сказаться на здоровье'. Потом штора опустилась и скрыла собеседников от глаз принцессы.
— А твои родственники — очень находчивые боги, — расхохотался Злат, тоже прекрасно разглядевший 'случайных' наблюдателей и легко уловивший их мысленный настрой. — Меня уже демонстрируют послам для устрашения и большей сговорчивости.
— Должна же быть и от тебя какая-то польза, Ужас Бездны, — рассудительно заметила принцесса, теперь сообразившая, какого демона братец-вампир, не любивший утруждаться более необходимого, назначил для встречи дальнюю галерею. Видно, мэсслендец оказался не в меру настырен и несговорчив, поэтому принцы решили его 'немного' припугнуть.
— О да, — поперхнулся от такой наглости Повелитель. Семья Лимбера в целом, а не только забавная девочка Элия, интриговала его все больше и больше.
— Прекрасное утро, — вежливо констатировал как всегда безукоризненно одетый принц Энтиор, появляясь на балконе двумя минутами раньше срока. Ветер не трепал, а живописно развевал тщательно уложенные волосок к волоску густые волосы принца и ярко-бирюзовый широкий плащ, оттенявший черный камзол. Мужчина кивнул Злату, а потом, стянув с руки перчатку, нежно взял ручку принцессы и, отогнув манжет, коснулся поцелуем запястья. — Если угодно, мы можем отправляться.
Секунду спустя балкон опустел, а в родовом замке принца, в Эллиндерской горной долине, где содержалась элитная партия рабов, стало на три живых существа больше. Они появились в комнате для телепортации, которой пользовались и Охотники для доставки первосортного товара и сам принц, когда прибывал для осмотра очередной группы. Злат мельком скользнул взглядом по пустой светлой комнате со специальными мягкими стенами и полом из какого-то однородного гладкого, вероятно легко моющегося материала и заметил:
— Не напоминает Дом для обделенных рассудком?
— Рабы попадаются всякие, иной раз буйные, а я свою собственность берегу, — холодно пояснил Энтиор и, шагнув к двери, выбил на ней какую-то замысловатую дробь.
Створка тут же распахнулась — Хозяина ждали. Пять слуг-рабов на случай срочных поручений, управляющий, стражники и Охотник Роланд — темноволосый мужчина в черном, с ярким винного цвета шейным платком и рубиновым перстнем на мизинце. Он комплектовал группу, для осмотра которой и прибыл Хозяин. Элия глянула на Охотника. С этим она встречалась часто. Один из лучших поставщиков Энтиора, сам — вампир одной из высших рас, не боящийся религиозных символов и аллергических реакций на определенные сорта древесины, серебро и дневной свет. Он обладал даром чуять достоинства жертвы на очень большом расстоянии, мгновенно определял талант, чистоту (девственность) потенциального раба и прикидывал цену. Плохого товара Роланд не доставлял. Безжалостный, умный, умеющий быть совершенно незаметным, он являлся практически идеальным работником, а принц очень ценил таких.
При появлении Энтиора рабы безмолвно опустились на колени и простерлись на паркетном полу коридора, все остальные склонились в низком поклоне, Охотник резко кивнул.
Принц небрежно повел бровью, давая понять, что заметил приветствие, сбросил плащ, который тут же подхватил бдительный раб, и, обратившись к своим спутникам, любезно предложил:
— Пойдемте.
По примеру хозяина освободившись от верхней одежды, гости проследовали по прямому широкому коридору, отделанному темным деревом со встроенными магическими световыми панелями, штукой гораздо более практичной, нежели шары или лампы. Никаких ниш, видимых простым глазом дверей, темных углов здесь не было. Охотник шел впереди, указывая, где разместили новую партию рабов. Все остальные, не получив разрешения на сопровождение Хозяина, предпочли остаться на месте, дожидаясь его возвращения.
Свернув в соседний с центральным коридор, Охотник остановился перед совершенно гладкой стеной и прошептал еле слышно сегодняшний пароль. Раздался легкий щелчок, и внезапно проявившаяся большая двустворчатая дверь с замысловатой монограммой Энтиора в центре, пылающей ослепительной бирюзой, распахнулась. За ней шел все тот же коридор, но на сей раз в него выходило несколько закрытых дверей, и у стены стояло три кресла, стол с вином, прохладительными напитками и фруктами. Гости переступили порог, и двери мягко закрылись за ними. Стало очень тихо.
— Эта партия специально рассчитана на праздничные заказы, — вежливым тоном экскурсовода в зоопарке пояснил принц, обращаясь к Повелителю Межуровнья. — Девушки, женщины, девочки, мальчики, юноши, мужчины для развлечений, сказители, менестрели... Рабов для дела в ней нет.
— О, так тебе нужен мальчик для развлечения, любовь моя? — неожиданно развеселился Злат, обращаясь к Элии. — Может быть, я смогу его заменить?
— Стоит над этим подумать, — 'очень серьезно' ответила принцесса. — Но ничего не могу сказать, пока не увижу товар лицом.
— Да-да, понимаю, — 'опечаленно' покачал головой мужчина.
Принц фыркнул. Охотник не принимая участия в болтовне высокопоставленных гостей, в молчании делал свою работу. Он подошел к третьей двери, нажал на панель в центре и активизировал заклинание. Дверь и вся стена помещения, выходящая в коридор, стала прозрачной для наблюдателей. Звуки начали свободно проникать наружу. Компания расселась и приступила к осмотру.
В комнате без окон, ярко освещенной все теми же панелями сверху, находилось пятеро мужчин. Двое, совсем молодой шатен с веселыми карими глазами и средних лет брюнет ничем не примечательной внешности, сидя на лавке, наигрывали что-то знакомое на музыкальных инструментах, время от времени переговариваясь.
