Боги Кхаорона. Наследие орков.

Первое, что, очнувшись, почувствовал Крайт, это тупая боль в голове и замогильный холод, сковавший всё его тело. Хотелось лежать и не двигаться, а в голове не задерживалась ни одна мысль. Но человек такое существо, которое не может не размышлять, и, как только мозаика вчерашнего дня собралась, юный лорд порывисто встал. При резком движении голова закружилась, сказалось почти двухдневное голодание и недавняя травма головы. Крайта повело в сторону, и он неуклюже упал. Собравшись с силами, наследный лорд медленно и осторожно, опираясь на близ растущее дерево, все-таки поднялся. Переждав тошноту и головокружение, он осмотрелся. Овраг был неглубокий, и Крайт, медленно и с частыми перерывами, достаточно спокойно вылез. В лесу стояла темень, трудно было разглядеть даже растущий в нескольких шагах от юного лорда куст. Головная боль почти прошла, и единственное, что беспокоило имперца, это лёгкое головокружение и сухое горло. Осмотревшись и иронично улыбнувшись, Крайт пошёл вперёд. Сейчас ему было всё равно, куда идти, он не помнил, откуда пришёл, не умел ориентироваться в лесу, да и какая уже была разница, даже если бы он и знал где север, а где юг, ближайшее будущее представлялось ему в самых тёмных красках. Как ни странно эти мысли заставили лорда вспомнить Тихого и его гадкую улыбку. Эта картина быстро выбила из наследного лорда всё меланхоличное настроение. В памяти всплыло лицо Прейста и его глаза. Взгляд человека, идущего на смерть ради своего долга. После такого Крайт не мог умереть в лесу, как какой-то безродный недоделок. Нет, он выживет и отомстит этому ублюдку, достанет его хоть из-под земли и убьёт, медленно и с чувством. Волна злобы прокатилась по телу юного лорда и придала ему сил. Уже более осмыслённо осмотревшись, Крайт выбрал себе новое направление, хотя оно было и не хуже прошлого. Ему просто хотелось что-то поменять, показать самому себе, что он, во что бы то ни стало, готов сражаться до конца.

Путешествие по тёмному лесу было трудным и утомительным. Силы, которых итак было мало, таяли с поразительной скоростью. За одежду цеплялись какие-то ветки, под ногами появлялись то ямы, то корни. Ужасно хотелось найти какую-нибудь тропинку или хотя бы признаки жизни человека, так как Крайт понимал, что выжить в лесу он не сможет. Но сейчас он больше думал о воде, сухой язык неприятно царапал нёба. Юный лорд никогда не думал, что простое отсутствие воды так сильно влияет на состояние человека. Через некоторое время путешествия в тёмном лесу, Крайт понял, что нужно дождаться утра и первым делом найти источник воды. Так что, найдя удобное место, он решил прилечь. Рубашка давно превратилась в лохмотья, так как сучья спокойно разрывали дорогой шелк, и холод, отошедший на второй план при путешествии, на привале снова дал о себе знать. Долго отдохнуть не получилось, от земли шёл ужасный холод, от которого не защищала порванная одежда наследного лорда. Ничего не осталось, кроме как продолжить мучительное движение.

Крайт не сразу заметил далёкий отблеск костра. Сначала он даже решил, что это его воображение показывает ему то, что он хочет увидеть. Но, продвинувшись в сторону огня, юный лорд убедился, что костёр явно настоящий. Первой мыслью Крайта было — побыстрее добраться до спасительного тепла, но уже через пару быстрых шагов он себя одёрнул. Костёр предполагал наличие людей, а это всегда проблемы. Вполне возможно, это один из поисковых отрядов отправленных Тихим для поимки сбежавшего лорда. Что такие отряды будут, Крайт не сомневался, ведь на его поимку было потрачено столько сил, а лорд Обастский, по слухам, всегда доводил начатое до конца. Уйти же, не посмотрев, кто у костра, тоже было неразумно. Так что юный лорд продолжил движение, но уже с большей осторожностью.

У огня сидел человек восточной наружности. Одежды на нём почти не было, за исключением старых штанов из самой дрянной, но крепкой ткани. На костре жарилась рыба, приятные ароматы которой доходили даже до Крайта. Немного подумав, молодой имперец решил напасть со спины, сейчас он был не в том состоянии, чтобы сражаться честно. Двухдневная голодовка и лёгкое головокружение делали его не самым лучшим бойцом. Крайт не боялся уронить честь перед каким-то босяком, ведь никем другим, по его мнению, этот человек и не мог быть. Мысль о том, чтобы просто выйти и поговорить, даже не промелькнула в голове юного лорда. Сейчас, когда он не мог доверять даже имперским лордам, каждый человек казался ему врагом. Слишком многое пережил Крайт за эти два дня.

Наследный лорд медленно стал продвигаться по кругу, пытаясь зайти за спину своей жертвы. Оборванец приступил к еде, его глаза отражали голодный блеск и долгожданное наслаждение. Во рту у Крайта сама собой собралась слюна, есть хотелось ужасно, а человек, сидящий у костра и медленно поглощающий рыбу, стал ещё более ненавистен. Последние сомнения в правильности решения о нападении пропали. Возможно, его подвело как раз это, так как Крайт пошёл быстрее и не заметил сучка попавшегося под ногу. Треск заставил оборванца поднять голову и посмотреть в сторону крадущегося лорда. Понимая, что он теряет эффект неожиданности, Крайт побежал в сторону своего противника. Ему хватило двух прыжков, чтобы оказаться рядом с жертвой. Первый удар нанёс оборванец. Времени на то, чтобы встать, у него не было, и он, чуть отклонившись назад, попытался ударить нападавшего ногой в живот. Имперец увидел удар и легко ушёл, сместившись в сторону, но тут его подвело состояние организма, резкое движение в сторону повело тело, и Крайт повалился больше, чем рассчитывал. Из-за лёгкого головокружения он и не увидел, как соперник, долго не думая, сделал подсечку. При падении юный лорд сгруппировался и сразу откатился от возможного удара ногой по голове. Но его не последовало, соперник вместо этого навалился на Крайта и попытался его обездвижить, заламывая руку. Легко выдернув ее из захвата, юный лорд два раза довольно чувствительно ударил босяка по печени, на этом его удача закончилась. Противник поднял лежащий рядом камень и ударил прижатого к земле Крайта. Второй раз за ночь молодой лорд потерял сознание.

Человек, победивший в скоротечной драке, встал и, тяжело дыша, сплюнул. Бок нещадно ныл, и на лице Данжа отразилась злость к напавшему на него человеку. Медленно повернувшись, Берроуз подошёл к сооруженному вечером лежаку, достал флягу и немного отпил из нее. Затем он поднял меч и направился обратно к нарушившему его покой человеку. Над поверженным противником Данж стоял долго, на его лице отражалась внутренняя борьба. Что-то решив, он отошел и воткнул меч рядом с укрытием, потом оттащил лежащего без сознания нападавшего по другую сторону костра и вернулся на своё место. Увидев, что рыба осталась целой и лишь немного испачкалась, Данж удовлетворённо облизал губы и продолжил так бесцеремонно прерванную трапезу.

Крайт очнулся мгновенно. То, что он был жив и относительно здоров, не считая травм, которые он получил ранее, его удивило. Юный лорд аккуратно подвигал руками, они оказались не связаны, ноги также были свободны. Открыв глаза, Крайт осмотрелся, больше предпринимать необдуманных поступков он не хотел, в следующий раз могло и не повезти. Юный лорд лежал у костра, видимо его перетащили, так как дрались они ближе к импровизированному шалашу этого босяка. Человек, который так уделал имперца, сидел с другой стороны и ел жареную рыбу, видно отключился наследный лорд не на долго. Возможно, Крайт и дальше бы лежал, не выдавая себя, но его раскрыл желудок. Утробно заурчав, он дал знать своему хозяину, что тоже хочет кушать. Больше не скрываясь, юный лорд сел и недовольно скривился, все-таки много раз он сегодня получал по голове, тошнота и головокружение никуда не делись. Босяк следил за движениями Крайта, но ничего не предпринимал, юный лорд, заметив рядом с противником меч, тоже не спешил с действиями. Рассматривая сейчас этого человека, его всё больше интересовало, что он тут делает. Незнакомец явно привык ходить полуголый, всё тело было покрыто ровным загаром, мышцы не то чтобы рельефные, но тело крепкое, руки мозолистые — сразу видно, человек привык к тяжёлому труду. Всё указывало на крестьянское происхождение, но тут были несостыковки. Во-первых, что делает простой крестьянин восточной наружности в лесах Дшаларата, а во-вторых, откуда у него мог взяться меч. Вообще, представить простого мужика с мечом было трудно, таким больше подходил топор. Человек же, сидящий напротив, вполне гармонично смотрелся с оружием дворян и никаких неудобств, похоже, не испытывал. Пока Крайт рассматривал своего недавнего противника, тот делал то же самое, и на его лице трудно было прочитать хоть какие-то эмоции. Но, похоже, его тоже заинтересовало, что тут делает такой человек, как юный лорд, да ещё и в рванье. Отложив свои размышления, босяк достал флягу из вороха листвы под навесом и бросил её Крайту.

— На, хлебни, — голос у человека был зычный и довольно приятный, чувствовалось, что ему часто приходилось разговаривать громко.

Юный лорд рефлекторно поймал флягу, посмотрел на неё и, с брезгливой миной на лице, положил рядом. Хоть ему и хотелось пить, но мысль о том, что ему дали подачку, как какому-то смерду, заставило взыграть голубую кровь. Но меньше саднить сухое горло от этого не стало, а вода была совсем рядом, стоило только протянуть руку. Эти мысли сводили с ума. Немного подождав, юный лорд всё-таки поднял флягу и с невозмутимым лицом сделал пару глотков. Человек, наблюдавший это действо, неожиданно улыбнулся, чувствовалось, что он пытается сдержать смех. Крайт побагровел, недопустимо чтобы над ним смеялся какой-то босяк, рука зашарила на поясе, пытаясь нащупать эфес меча. Вскочив на ноги, он всем своим видом показывал, что готов к новой драке со своим обидчиком, но человек, сидящий напротив, не отреагировал на его провокацию.

— Успокойся, я не имел в виду ничего дурного, садись уже, итак на ногах еле стоишь, — вдоволь налюбовавшись на бессмысленный гнев юного лорда, сказал незнакомец.

Крайт глубоко вздохнул, вспоминая наставления Оприта и сел. Действительно, какая ему разница, что делает этот босяк, лорд не должен реагировать на всяких мошек у себя под ногами. Крайт сделал невозмутимое лицо, как на ежедневной прогулке по Тастерии, и уставился куда-то поверх головы незнакомца.

— Берроуз Данж, — представился бывший противник и с вопросом посмотрел на вспыльчивого юнца.

В ответ на невысказанный вопрос имперец свысока посмотрел на Данжа и опять уставился в точку над его головой. Стало понятно, что диалог не клеится. Берроуз ещё с пару секунд смотрел на этого гордеца, а потом, хмыкнув, разлёгся на лежаке. Крайт тоже повалился на бок, спать хотелось сильно, голова кружилась, казалось, что стоило только прилечь, как сразу же придёт спасительный сон. Но всё оказалось не так хорошо, хотя костёр и грел, но от земли все же тянуло холодом, мешались всякие жучки и прочие насекомые, а спать на земле для наследного лорда было ещё тем испытанием. Всю ночь Крайт крутился на своём месте, пытаясь заснуть, но долгожданный живительный сон так и не пришёл. Лишь пару раз за ночь лорду удавалось забыться на несколько минут. Берроуз тоже спал плохо, он то крутился и говорил что-то нелицеприятное в адрес насекомых, то подкидывал ветки в огонь, когда тот предательски начинал затухать. Так прошла первая в жизни наследного лорда ночь в лесу.

Утро выдалось солнечным и, после ночного холода, очень тёплым. Крайт встал первый и сделал пару глотков из фляги, которая так и осталась лежать рядом с ним. Он решил не думать о том, что эта фляга принадлежит босяку, ему сейчас просто хотелось пить. Потом уже по давно заведённой привычке Крайт стал разминаться и проводить бои с тенью, как называл этот вид тренировок Оприт. Данж проснулся чуть позже, видимо к утру он смог задремать. Крайт с завистью посмотрел на сладкие потягивания босяка и со злости решил провести самую сложную связку ударов. В качестве меча он использовал попавшуюся под руку палку, конечно, без тяжести меча это было не то, но юный лорд старался. Сегодня Крайт решил не делать обычную норму для утренней тренировки, а ограничиться укороченной, но даже такое физическое напряжение далось ему тяжело. Разбитый и уставший он опять уселся у костра, что делать дальше он даже не предполагал. Берроуз опять смотрел на юного лорда как на дурака, хорошо хоть не было его саркастической улыбки. Крайт уже и сам понял, что с тренировкой он перегнул, сил был итак мало, а он ещё и тратил их на ерунду. Просто эти тренировки уже стали частью еже утреннего ритуала, без которого было неуютно. Решив не обращать внимание на босяка, юный лорд занялся медитацией, чтобы хоть немного восстановить силы перед дорогой, так как нужно было поскорей выйти из уже ненавистного им леса. В это время Берроуз, что-то решив, ушёл из импровизированного лагеря.

Отсутствовал он довольно долго, Крайт даже заволновался, нарушив тем самым концентрацию. Он не хотел себе в этом признаваться, но ему нужен был человек, назвавшийся Берроузом Данжом. Босяк явно знал, что нужно делать в лесу, в то время как юный лорд терялся. Имперец только сейчас понял, что без Данжа мог и не прожить эту ночь. Крайт не боялся умереть, все-таки он вырос в семье воина, и с детства его готовили к тому, что смерть может поджидать за углом. Но у юного лорда появилась цель — отомстить людям, посмевшим его похитить, а мысль о том, что враги Крайта могут оказаться безнаказанными, его страшила. Размышляя таким образом, он понял, что зависит от босяка, который его пожалел. Дальнейший план действий оформился. Нужно было уговорить Данжа помочь ему выбраться из леса и выйти к каким-нибудь обжитым местам, а дальше Крайт справится сам и доберется до Тастерии. И вот тогда уже он найдёт способ наказать всех своих врагов, и даже могущественного лорда. Он был готов простить неуважение, проявленное этим босяком, и возможно наградить его, если он выведет его из леса. Но бежать за ним сейчас Крайт не стал, лучше уж умереть, чем проявить такую слабость. Когда Берроуз вышел из зарослей, держа в руках мешок с чем-то трепыхающимся внутри и заполненную водой флягу, молодой лорд с облегчением вздохнул и вернул себе концентрацию. Пока Крайт восстанавливал силы, Данж достал из мешка две рыбины и, завернув их в большие листы какого-то растения, закопал почти под костёр, предварительно убрав горящие ветки и пододвинув угли. Когда имперец закончил медитировать, Берроуз уже спрятал одну рыбину в мешок, а вторую развернул, немного подумав, отломил половину и протянул наследному лорду. Тот не стал противиться и воротить нос от угощения, при таких условиях, в которых оказался Крайт, не до церемоний. Рыба была хороша, возможно даже вкуснее, чем многие яства, что подавали в замке. Когда нехитрая еда закончилась, юный лорд с неохотой отложил обглоданные кости и посмотрел на Берроуза. Тот так же закончил трапезу, поднялся и, прихватив мешочек с рыбой, взглянул на Крайта.

— Не знаю, как тебе, а мне нужно валить отсюда, — он развернулся и пошёл в сторону, противоположную той, откуда пришёл имперец.