Время цветущих яблонь

Последствия подарка проявились в начале ноября, когда Гермиона обратилась ко мне в конце уроков. Давно ожидаемое событие, честно говоря, думал у нее вопросы возникнут раньше.

— Гарри, нам надо поговорить.

— Давай поговорим.

— Нет, не здесь. И лучше не дома.

— Тогда после уроков, пойдем ко мне?

— Хорошо.

Больше в школе не было сказано ни слова, но по дороге она не выдержала:.

— Гарри, я прочитала книги, которые ты подарил. В "The Rise and Fall of the Dark Arts" есть история "мальчика, который выжил", или "мальчика со шрамом"...

Повисло молчание, которое решил разорвать я.

— Ага. И дальше?

— Я помню, как выглядел твой шрам, пока ты не избавился от него. Твоя фамилия не Джексон, а Поттер!

— Не совсем точно. Так уж случилось, что нынче весной я стал главой рода Блоссом, а вот в наследство рода Поттер пока не вступил. Но фамилии у меня в магловском и магическом мире действительно разные.

— Но почему ты мне ничего не рассказал?— Сами эти знания тебе не были ничем полезны раньше, но могли нести дополнительную опасность.

— Раньше? А теперь?

— А теперь ты над ними можешь подумать. Скажи, тебе ничего не кажется странным в событиях тридцать первого октября восемьдесят первого?

— Скажешь тоже! Там все странное... и страшное. Охота на вашу семью, предательство друга. Ужасно!..

— Эрми, — останавливаю ее эмоциональную речь, — ты же можешь отличить "странное" от "ужасного"? Читала "Записки о Шерлоке Холмсе"?

— Конечно.

— Вот и попробуй применить описанный там метод к истории в Годриковой Впадине.

Гермиона уткнулась взглядом в дорогу под ногами, и замолчала. Но опыта все же оказалось недостаточно.

— Я не знаю, за что зацепиться... — жалобно сказала она наконец.

— Я бы начал с живых. Кто остался из участников столкновения?

— Только... ты. Ну, может, еще этот предатель — Блэк. Но я не знаю, был ли он в доме.

— Что я тогда мог понять и рассказать?

На сей раз девочка опять надолго замолчала. Подсказки ей хватило, чтобы ухватиться за нить рассуждений.

— То есть описание произошедшего, которое в книге, мог составить только еще кто-то, который наблюдал, но не показывался. Этим свидетелем, наверное, мог быть Блэк, но почему тогда он не вмешался?

— Я тоже об этом подумал. Есть еще одни вариант — свидетелей действительно не было и вся история полностью выдумана. А между прочим, Блэка тут же загребли в Азкабан, и он не подходящий источник для "официальной версии", которая попала в книги безо всяких оговорок.

— В обоих случаях нужен кто-то, кто историю расскажет и в чьих словах не усомнятся, — Гермиона быстро втянулась в мою интеллектуальную игру, — но кто это может быть?

— Для ответа на этот вопрос пока мало фактов. Есть ли тут еще что-то странное?

Думает, морщит нос, пинает камушки на дороге.

— Тебя вынес из развалин Хагрид и отдал Дамблдору, который тебя где-то укрыл. И больше тебя в волшебном мире не видели. В книге написано, что никто не знает, где ты спрятан. Так?

— Да.

— Тогда кто столь подробно описал твой шрам, что я его сразу узнала?

— И какие есть варианты?

— Хагрид, Дамблдор, или некий свидетель, о котором мы ничего не знаем.

— Если просто "некий свидетель" начнет рассказывать то, что он знать не может...

— То его сразу заподозрят. Значит он "не простой", что ему все поверили безоговорочно. Но тогда... остается только Дамблдор?

— Или оба вместе.

— Если Дамблдор рассказал основную историю, а Хагрид дополнил про шрам...

— Но только один человек мог рассказать основу событий так, чтобы это сразу стали считать фактом.

— Так это Дамблдор, директор школы?.. Но... зачем ему это?

Пожимаю плечами:

— Опять же мало фактов. А придумать можно вообще все что угодно. Мне бы не хотелось этого делать без оснований, потому что...

— Все придуманное начинает казаться истиной, я знаю, — серьезно поддержала меня девочка. Вот это да.

— Ага. Ты хотела еще что-то спросить? Мы пока что к дому пришли, зайдешь чаю выпить?

— Зайду. Спросить — да, но не про это. Про Хогвартс.

— А про него что? — мы вошли во двор.

— Понимаешь, там вроде бы все делается магией. И еда готовится, и лестницы движутся, и помещения прибираются. Про еду точно написано, что в большом зале она "появляется на столах". Но вот как со стиркой одежды? Ученикам надо самим чистящие чары выучить? Тогда это надо делать быстро, в первые же дни занятий. Или грязное белье само у учеников чистится, как с едой? В книжке совсем ничего нет.

За разговором поднимаемся на второй этаж в музыкальную комнату.

— Нет, все проще. С одеждой, как и с едой... — Пожалуй, подходящий случай кое-что Гермионе показать. Делаю жест. — Пайн, приготовь нам, пожалуйста, чаю. Только не показывайся.

Перед нами возник низенький столик, затем на нем стали появляться блюдца, чашки, сахарница, а через некоторое время — чайник ароматного чая.

— Вот примерно так это и выглядит в Хогвартсе.

— А кто такой Пайн?

— Домовик. Или "домовой эльф", хотя к эльфам он не имеет отношения. Пайн, покажись нам.

Маленькое существо в аккуратном костюмчике (сегодня это оказалось синее кимоно с веревочным поясом) возникло около столика с поклоном.

— Как прикажете, хозяин.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила домовика девочка. Пайн еще раз поклонился и растаял в воздухе. А Гермиона, забыв о чае, обернулась ко мне:

— Почему он так к тебе обращается? Он что, раб? — Брови уже сердито сдвинуты, глаза сверкают. Слово "хозяин" задело за живое? Или эти японские поклоны? Надо будет потом разобраться.

— В магическом мире домовики действительно считаются слугами-рабами. И относятся к ним как к слугам. Только они не слуги, и не рабы, они симбионты. Это значит...

— Я знаю, что это значит, я читала. Про рыб-прилипал. Но там им просто удобнее жить рядом с большой акулой.

— Прочность связи бывает разной. Между домовиками и магами она весьма велика. Домовик старается выполнить любые пожелания хозяина, не может нарушить прямой приказ, не может уйти по собственной инициативе. Но взамен он тянет магию хозяина, рода или замка, с которыми связан. Можно сказать, что он питается через эти источники. А к поглощению сырой магии не приспособлен.

— Но тогда почему маги считают домовиков рабами?

— Так удобнее для собственной гордости. Домовики действительно выполняют любые приказы или прихоти — это похоже на поведение рабов. Но с другой стороны, самих магов можно сравнить с коровами, которые дают молоко. Как ты понимаешь, такое сравнение магам не приятно.

— А кто кормит магией домовиков Хогвартса?

— Сам замок и его источник. Магические источники в некотором смысле разумны, а столь древний замок, стоящий на сильном источнике, наверняка тоже.

— И если вернуться к вопросу о стирке?

— Студенты просто кидают одежду в корзинку для грязного белья рядом с кроватью. Утром находят чистую.

— Но почему об этом ничего нет в "Истории Хогвартса"? — Гермиона опять начинает заводиться и пыхтеть, как закипающий чайник.

— Сама-то как думаешь?

— Стесняются?

— И то и се. Если бы можно было спросить автора книги, скорее всего, он ответил бы в стиле "домовики не достойны упоминания." Если копать глубже — ты права.

Гермиона задумчиво двигает блюдце по поверхности стола, как бы проверяя его материальность.

— А есть другие книги про Хогвартс, которые без таких умолчаний?

— Нет. Все исторические книги с умолчаниями, или искажениями. Где-то больше, где-то меньше. В магическом мире везде много.

— В немагическом тоже. Папа мне рассказывал...

Сопит, вздыхает. Мне остается тоже только вздохнуть — очень хочется оставить Гермионе ее красивую сказку с книгами, содержащими Истину, мудрыми взрослыми и чистыми красками. Но времени уже почти не осталось.

— Ты мне можешь дать еще что-нибудь почитать? А то я все уже прочитала.

— У тебя окклюменция, танцы, начала магии...

— Это тренировки. А читать хочется.

— Эрми, мы ведь последний год в обычной школе. А в Хогвартсе не будет ни физики, ни химии, ни математики.

— Как это не будет? А как без них?

— А вот так. Вместо них магические аналоги. Зельеварение вместо химии, нумерология вместо математики. И то только на старших курсах. Кстати, магловские учебники — в списке запрещенных предметов.

— Но почему?!

— Не почему, а зачем. Попробуешь угадать?

— Чтобы те, кто родились в обычном мире, не могли в него вернуться потом? Чтобы у них не было немагического образования и профессии?

Киваю. Гермиона кривит губы, похоже, молча ругается.

— Тогда надо выучить самим и сдавать экзамены экстерном на летних каникулах. Я поговорю с папой, чтобы он организовал для меня и для тебя. Ты ведь участвуешь?

— Буду благодарен. — Мне эти экзамены и бумажки, конечно, как собаке пятая нога, но и сходить на них вместе с Гермионой скорее развлечение. — И есть у меня одна просьба, по поводу "Начал магии".

— Написать перевод? Я уже думала об этом. И почему никто еще не сделал?..

— Потому, что ни у кого нет такого раритета.

— По каким же книгам тогда учатся маги?

— А этому виду магии и не учатся. Учатся другому — сама увидишь будущим летом. — Жестом прерываю уже вертящийся на языке у Гермионы вопрос. — Но по закону несовершеннолетним вне стен школы колдовать запрещено и это отслеживается теми заклинаниями, что висят, в частности, вокруг вашего дома. Разумеется, отслеживается этим способом именно магия, которой учат в Хогвартсе.

— Понятно. Поэтому ты мне и дал другую. Магические танцы — это тоже "другая"?

— Конечно.

— Да, "Начала" перевести надо. Но там в упражнениях используются зачарованные пентаграммы...

— Значит, подобрать другие упражнения. Пусть и не столь удачные, как в книге, но которые можно выполнить просто по описанию.

Сидим еще какое-то время. Молчание у нас получается все лучше и уютнее. По кивку головы Гермионы собираемся и я иду провожать ее домой.Глава 16. Волшебная палочка как она есть

Тетрадь с переводом Гермиона отдала мне в конце марта и я сразу же, обзаведясь Прытко-Пишущим пером и горкой блокнотов, сел за копирование. Зелено-полосатый артефакт оказался с придурью и в первую очередь записывал не диктуемый мысленно текст, а случайные ассоциации. Пришлось напрячься, своеобразно настроив ментальные щиты, зато я получил стопочку блокнотов, заполненных аккуратным и совершенно обезличенным почерком. С копированием я успел очень вовремя, поскольку пятого апреля появилась домовичка Лавгудов, с запиской от Полумны, в которой я приглашался в гости, "в связи с днем рождения, но через пару дней после официального празднования, чтобы пообщаться без посторонних". Скорее всего, это означало, что у Ксенофилиуса есть новости.

К Лавгудам опять шел через тени, но на сей раз наблюдения за домом не было. Ни в виде наблюдателей, ни в виде заклинаний. Скорее всего, Дамблдор успокоился, решив, что статья о лорде Блоссоме результат случайной удачи в ритуале.

Чай, как всегда, был ароматным, а атмосфера в гостиной — домашней и спокойной, но хозяева не спешили переходить ни к каким серьезным разговорам. Ксенофилиус разглядывал меня, а Полумна уткнулась в подаренные мною блокноты.

— Гарри, — Полумна смотрела на меня еще более круглыми, чем обычно, глазами, — ты хоть понимаешь, что принес?

— Описание основ альтернативной магии, которую можно изучать до Хогвартса, поскольку заклинания не требуют палочки и не отслеживаются министерством.

— Нет, Гарри. Это основы Древней магии. Той, что пыталась изучать моя мама. Но мама думала, что для нее нужна какая-то специальная палочка и хотела ее создать, а тут...

— Луна, успокойся. — Ксенофилиус положил руку на голову дочери, поглаживая и успокаивая. — Если бы не некролог в газете, Гарри не попал бы к нам, не принес эти блокноты. Он никак не мог принести их раньше.

— Да, папа. Понимаю — это случайность...

А вот я начал сомневаться в случайной гибели матери Полумны. Если она действительно изучала другие виды магии. Но говорить об этом вслух не стоило. И кое-что требовалось проверить, чем раньше, тем лучше.

— Мистер... Ксенофилиус, у меня есть просьба. Несколько странная, но важная для меня.

— Конечно. В чем вопрос?

— Мне хотелось бы рассмотреть волшебную палочку. Но своей у меня пока нет...

Ксенофилиус помолчал несколько секунд, а потом положил свою палочку в центр стола.

— Я доверяю тебе, Гарри.

Перехожу на магическое зрение и обнаруживаю защиту от внешнего просмотра. Ничего себе! Что же там скрывают? Не желая отступать, призываю знак Образа (про Логрус лучше сразу забыть, конечно), и тут же отпускаю его, услышав изумленное "Ах!" Полумны и звук разбившейся чашки со стороны Ксенофилиуса.

— Светлый Лорд Магии!?

— Э-это вы кому? — Пытаюсь уложить это именование в картину здешнего мира, взглядом требуя от Ксенофилиуса уточнений. Он охотно растолковывает:

— Считается, что кроме лордов — глав родов, существуют еще лорды магии. Соответственно, светлые и темные. Именно на такой титул претендовал Тот-Кого-Нельзя-Называть.

— И как можно узнать... лордов магии?

— Косвенно по способности к невербальным беспалочковым высшим заклинаниям. Светлым или темным. И прямой признак — способность призывать Изначальный Свет или Изначальную Тьму. Что ты сейчас и сделал.

— Изначальный свет, значит... А кто еще из лордов магии живет в наше время?

— Сложный вопрос, — Ксенофилиус прикрывает глаза, откинувшись в кресле. — Высшие невербальные беспалочковые выполняли Тот-Кого-Нельзя-Называть и Дамблдор. Причем первый требовал именовать себя Темным Лордом. Однако Люциус Малфой как-то посетовал, что ни разу не видел призыва тьмы в исполнении своего лорда. Что касается Дамблдора, то он никогда не претендовал на титул лорда магии и не демонстрировал призыв Света, но...

— У вас есть подозрения, что он на это способен.

— Да.

— Я попросил бы вас и Луну никому не рассказывать, что я могу "призвать Свет".

Лавгуды кивают одновременно.

— Мы можем принести Непреложный Обет.

Я уже хотел согласиться на такой удобный вариант, когда интуиция встала на дыбы. Несколько секунд молчания позволили разобраться в том, что меня насторожило. Что за сущность контролирует соблюдение обетов? У меня есть только два кандидата и оба мне не нравятся в этой роли. Так что...

— Не стоит. Мне почему-то кажется, что это будет неправильно. Просто постарайтесь не рассказывать об этом.

— Хорошо.

— Извините, можно я вернусь к палочке. — Вновь загорается знак Образа, но на сей раз я стараюсь держать его размером с мелкую монету, только чтобы через него рассмотреть артефакт.

В ручке, как и ожидалась, маячок, сигнализирующий о срабатывании. Не слишком сильный, рассчитан на принимающее заклинание где-то неподалеку. Наверное, тот самый "надзор" министерства. Дальше, там же — память на два десятка последних использованных заклинаний. На кончике (я невольно улыбнулся), — генератор спецэффектов. А вот в сердцевине... все, что угодно, но только не "усилитель" или "резонатор", и где-то я такое уже видел. Где же? Кашфа, королевская свадьба, жрец Единорога и его нож... я гашу знак Образа. Как же все просто.