— Я не собираюсь валяться здесь две недели.
— Вам пора отдыхать, капитан.
— Да какого ситха...
Скайуокер дернулся, пытаясь сесть.
Картинка перед глазами поплыла, а в левом виске будто что-то взорвалось. Он сжал зубы и все-таки смог приподняться на локтях. Тогда только заметил, что зацепил провод, идущий к закрепленному на голове приборчику.
... Вот странно — вроде и не чувствуешь его, а все равно мешает.
В палату на всех парах влетело нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшееся медсестрой.
— Что вы делаете! Немедленно лечь! — рявкнула она на Скайуокера.
Потом повернулась к Оллреду. На него она орать не стала. Просто посмотрела так, что офицер службы безопасности мгновенно поднялся со стула
— О ситхах поговорите с рыцарем, — сказал Оллред, — я тут не специалист. Выздоравливайте, капитан.
Скайуокер раздосадованно откинулся на подушку. Сестра тем временем уже подключила вырванные из разъемов провода обратно.
— Сейчас придет врач, а вы...
— Когда это снимут?
— Может быть, завтра.
— Может быть, или завтра?
— У вас сотрясение и осколочное ранение в довесок, вы должны соблюдать покой...
— Это я уже слышал.
— Вот сейчас придет врач...
Он снова ее перебил:
— А вас как зовут?
— Хедда.
— Как?
— Хедда.
— Никогда не слышал такого имени.
— Да ладно вам.
— Я серьезно.
— Да тут, на Триибе, каждую четвертую так зовут.
— Неужели? Очень красивое имя.
— Вам правда нравится?
— Конечно.
— Все так говорят!
— Все? Кто это — все?
— Да которые здесь... ну вот, вы уже смеетесь, я же вижу!
— Совсем нет!
Сестра вздохнула, потом рассмеялась сама и стала еще симпатичней.
— Тут у вас где-то еще парень из наших. Алб Берильон, — спросил Скайуокер. — Он как?
— Вы уже спрашивали про него.
— Когда?
— Вчера.
— Не помню.
— Я так и думала. Я вам ответила, но вы в бреду были и, наверно, не поняли...
Скайуокеру хотелось спросить, что еще интересного он вчера рассказывал, но удержался. Он не был уверен, что действительно хочет это знать.
— Тяжело ранило?
— Хуже, чем вас. В грудную клетку. Но повезло — ни легких, ни сердца не задело. Так что выкарабкается. Он только сегодня в себя пришел.
Скайуокер подумал, что видел ее не только сегодня утром, но и вчера. Он помнил еще одно лицо, только очень смутно. Точно — медсестер было двое. Вот эта, темненькая, пышненькая и такая вся из себя серьезная девочка, и была еще другая. А может, просто приглючилось. Два дня проваляться без сознания и только вчера начать понемногу приходить в себя — еще и не то увидишь. Тяжело... целый день — где-то "между"... Будто тонешь и отчаянно рвешься вверх, пытаешься вдохнуть хоть немного воздуха, только не воздуха, а реальности, открываешь глаза и минуту? час? разглядываешь не то стены, не то потолок, сосредотачиваешься на этом постылом светло-зеленом цвете и лжешь себе, что вот, ты уже здоров и завтра встанешь на ноги, потом падаешь в забытье, и все начинается снова...
Не приснилось -открылась дверь и вошел врач, а вместе с ним другая медсестра. Высокая, стройная, с длинными светлыми волосами.
Скайуокер проследил взглядом за первой медсестрой — она что-то быстро говорила врачу, тот кивнул, и Хедда выскочила из палаты. Потом прислушался к врачу. Спорить насчет двух недель он не стал. Решил, что знает себя лучше, постарается отлежаться, а дня через три просто уберется отсюда, кто бы что не говорил.
Прошел час — бесцельного утомительного глядения в потолок — Хедда принесла еду. Нажала пару кнопок на настенной консоли, и изголовье кровати чуть приподнялось.
Только вот настроения говорить с Хеддой или даже просто разглядывать ее уже не было. Скайуокер заставил себя зажевать полтарелки какой-то безвкусной гадости, потом отрицательно покачал головой.
... Вот ведь... несколько месяцев не высыпался... такая возможность... а теперь вроде и хочется уснуть, и просто зло берет...
... А если и правда две недели лежать придется?
Как и когда он уснул, уже не помнил. Проснулся через энный промежуток времени — ситх, даже хронометра здесь нет, и тогда вспомнил, что свой он оставил на "Виктории".
Анакин нажал кнопку рядом с кроватью. На вызов явилась не Хедда, а вторая медсестра.
— Гранци здесь?
Она не расслышала имени, подошла поближе и чуть наклонилась.
— Что вы сказали?
— Вообще кто-нибудь из моих людей здесь?
— В рекреации... ну, это рядом, через коридор. По двое дежурят. На одном погоны старлея десантных войск, его зовут Райс, а фамилии он не сказал, а другие рядовые...
— Это он и есть. Райс Гранци. Кстати, никогда еще не видел девушки, которая разбирается в погонах.
— Как не разбираться, — блондинка довольно улыбнулась. — Это ж военный госпиталь.
Потом она подвинула поближе стул и устроилась, закинув ногу на ногу. Отсутствие юбки под коротким халатиком не заметил бы только слепой, и Скайуокер поймал себя на мысли, что не знает, должен ли вообще медперсонал носить что-то под халатами, или согласно каким-то правилам это запрещено, а раз запрещено, то эти правила придумал несомненно мудрый человек, которому не раз выпадало быть пациентом такого заведения и который понимал, как положительно влияют на настроение выздоравливающего подобные мелочи жизни.
— Прошу простить, — он ввернул немного официоза. — Нас не представили...
— Юкка-Лия. Можно просто Юкка. А вы правда капитан корабля?
— А вам это откуда известно?
— От главврача отделения. Он сказал, что это военная тайна, — медсестра перешла на шепот, — и то, что вы здесь тоже. Но я думала, как раз у вас спросить можно.
— Ну, спросить можно.
— А ответа не полагается, да? Вообще я обычно легко угадываю звания.
— Так в чем вопрос?
— Вы... как это сказать...
— Не похож на капитана, да?
— Нет, я не то хотела сказать, — Юкка сделала вид, что смутилась, закрывая лицо ладонями, и при этом с трудом сдерживая хохот. — Правда, рядовой, которого привезли вместе с вами, он тоже...
— Не соответствует вашим наблюдениям?
— Ну да. То есть, он больше похож на офицера, чем на рядового. И сегодня целое утром про истребители рассказывал, а сам вроде не пилот...
— А он и на самом деле офицер. Но это тоже военная тайна.
— Даа? — а вот это уже было удивление, самое настоящее, не наигранное. — Это правда?
— Даю слово.
— Я никому не скажу.
— Тогда пришлите ко мне Гранци.
— Ага, сейчас, — медсестра вспорхнула со стула.
Ну что за ситх, подумал Скайуокер, и здесь не повезло. В соседнюю палату побежала. А еще говорят, что мы завоевываем и кадрим всех женщин подряд, на самом деле они сами выбирают нас, вон пока мы валяемся без сознания, они уже успевают нас поделить... только зря они считают, что мы ничего не понимаем. Ну и ладно, та темненькая мне тоже нравится...
Вошедший Гранци отдал честь.
— Здравия желаю...
— Гранци, — перебил его Скайуокер. — Мне нужен ком-линк.
— Дальнего действия?
— Естественно.
— А передатчик тебе не нужен?
— Нужен.
— Тогда сниму с шаттла и притащу сюда. И ком-линк, и передатчик. Ты вообще как?
— Вообще нормально. Ты в штаб или кому-нибудь вообще доложил, что ты здесь?
— Доложил твой СБ-шник. Он нам так сказал.
— А им он что сказал?
— Что старший лейтенант Гранци вместе с двумя рядовыми несет задачу особой важности и секретности, а именно обеспечивает безопасность командира "Виктории" в госпитале.
— Ясно. Ты Берильона видел?
— Видел.
— И как он?
— Не так хреново, как казалось сначала.
— Это радует.
— А к тебе опять гость, у двери топчется. Давно уже, кстати. Только ты спал часа два.
— И кто это?
— Твой джедай.
— Мой... Вот только его... Ладно, ситх с ним, пусть войдет. Нет, постой. Дай мне сначала ком-линк.
— Держи, — Гранци отцепил от пояса приборчик.
— Ситх, я не помню, какой там у Оллреда номер.
— Забит в память — он мне его сам оставил, пока ты без сознания был. Типа если что случится.
— Предусмотрительно... — Скайуокер выбрал номер офицера СБ.
Гранци отошел к окну.
— Оллред!
— Да, капитан.
— Еще пара вопросов.
— Слушаю.
— Вместе со мной в операции участвовал один из штрафников, Алб Берильон. Он был тяжело ранен. Я так понимаю, после этого ему должны вернуть звания?
— Конечно. Я уже доложил обо всем своему начальству, и о вашем Берильоне тоже. Бумаги будут подготовлены так быстро, как только возможно.
— Я был бы очень рад, чтобы этот человек остался на "Виктории" в качестве пилота или даже комэскадры.
— Хорошо, — чуть помедлив, сказал Оллред. — Думаю, я смогу это устроить.
— Спасибо.
Скайуокер протянул ком-линк Гранци.
— Значит, притащишь мне передатчик. Я хотя бы с Карпино смогу поговорить.
— Он уже о тебе спрашивал раз десять, прямо на шаттл высылал сообщения. Сказал, что на "Виктории" все в порядке.
— Что ж ты молчал! Я думал...
— Ты думал, за три дня без тебя там уже все с ног на голову встали?
— Нет, но... ладно. Так что там хочет джедай?
— А хрен его знает, сейчас впущу.
Кеноби сначала задержался на пороге. Потом осторожно, едва ли не на цыпочках, вошел в палату, точно ожидал увидеть здесь тяжело больного или даже умирающего. Также осторожно подвинул себе стул и сел рядом с кроватью. Улыбнулся.
— Как ты себя чувствуешь?
— Почему все это спрашивают? Больше нечего сказать?
— Тогда я спрошу, как тебе здесь?
— Очень нравится. Здесь почти нет дроидов.
— Что ты имеешь в виду?
Рыцарь огляделся. Продолжая улыбаться, непонимающе покачал головой.
Скайуокер решил, что не станет ему ничего объяснять. Вместо этого спросил:
— Так что у тебя нового?
— Не буду надоедать, но...
— Ну, так я слушаю.
— Я просто хотел сказать тебе спасибо.
— Не за что.
— Я не надеялся...
Кеноби помедлил, словно ожидал его реакции. Не слов — так взгляда.
Анакин глядел мимо. Он более чем хорошо представлял себе громоздкое изъявление благодарности и уже ненавидел даже попытку произнести такую речь.
— И я не знаю слов, чтобы выразить...
— Зато я знаю.
Взгляды встретились — на лице рыцаря читалось удивление. Скайуокер продолжил:
— Насколько мне известно, ты должен представить рапорт Совету Безопасности по всему, что касается "Виктории".
— Да, это так.
— Отлично. В своем рапорте ты напишешь, что нашел дредноут в полном порядке, что "Виктория" полностью заслуживает имени лучшего корабля флота Республики, что именно участие дредноута определило победу у Эхиа, и главное — что флоту Республики, нет, не так, что Республике нужны такие корабли.
— Я понял, — джедай улыбнулся. — Именно это я собирался сделать.
— Как всегда, я буду тебе очень благодарен.
— Я принесу тебе этот рапорт до того, как отошлю его на Корускант.
— Превосходно, — ответил Скайуокер.
Прошла минута.
— Ты, наверное, устал, — Кеноби поднялся со стула и торопливо вышел из палаты.
Торопливыми шагами вниз по лестнице. Свернуть в узкую улочку. На ходу застегнуть плащ. Поднять воротник. Укрыться от подглядывающего из-за облаков закатного солнца и назойливых дождевых капель.
От взглядов не прячутся. Пусть все видят, что деловая женщина спешит на встречу. Или на свидание. Или еще куда. Главное, что спешит.
На мгновение бросить взгляд в витрину дорогого магазина. Увидеть свое отражение в транспаристиле. И другой мир за транспаристилом.
Это словно смотришь на портрет в роскошной музейной раме, и вдруг узнаешь в нем себя.
... Вот такие платья носила королева Амидала.
Прочь.
Ускорить шаги. Не оглядываться. Проскочить еще несколько улочек. Остановиться перед входом в полупустой бар. Устроиться на табурете за стойкой и заказать самый крепкий коктейль. Опрокинуть в себя половину содержимого бокала, даже не разобрав вкуса, и вдруг услышать:
— Вы чем-то расстроены?
Повернуть голову и увидеть, что на тебя смотрит пожилой человек.
— Нет.
— Извините. Вы так печально выглядите, я подумал, у вас что-то случилось.
Ответить очаровательным оскалом столичной деловой леди "у-меня-все-в-порядке". Подождать, когда тип отвернется.
Я устала, подумала Падме. Я устала, я плохо выгляжу, и меня жалеют даже старенькие завсегдатаи баров. Я же знала с самого начала, что это тупиковая версия. Надо было оставаться в столице системы. Завтра утром позвоню в офис и скажу, что возвращаюсь.
— Вы приезжая?
Снова тот общительный старичок.
— Да. Вчера утром прилетела.
— Вам здесь нравится?
— Мне нравится дождь.
— Правда? Обычно дождь никто не любит. И его включают только вечером или ночью.
— А я вот люблю.
— А вы знаете, что неделю назад вышла из строя станция? Ну, которая висит на орбите и регулирует погоду на побережье. Так вот, на море был настоящий шторм.
— Я что-то слышала, — Падме кивнула и снова улыбнулась.
Это было единственное, что ей удалось узнать о событиях той ночи, когда на территории лучшего отеля курортного района случилась перестрелка, и кто-то снабдил оппозицию шикарнейшим компроматом на премьера.
Больше ничего.
Как только холоагентство сообщило о кризисе на планете, компания "Корускант Индепендент" отправила на Трииб своих сотрудников: популярного политического обозревателя с интеллигентной мордочкой, нескольких техников, а также двух старших аналитиков, включая Падме Наберри. К тому времени, как они прибыли в систему, кризис уже завершился победным импичментом, образованием новой правящей коалиции и оригинальным политическим курсом "Да здравствует Республика".
Политический обозреватель с интеллигентной мордочкой появился в эфире и рассказал зрителям всю правду о государственном перевороте в системе Трииб.
На первое время этого хватило. Только в офисе "Корускант Индепендент" хотели большего.
Падме начала с того, что попыталась что-то разузнать в столице системы. Позицию местных она угадала легко. К власти пришла коалиция из прореспубликански настроенной оппозиции и нейтралов. Этим было выгодно раздуть скандал — не слишком большой, а то вдруг зацепит ненароком что-то не предназначенное для общественности— и заодно показать, как они преданы Республике. А вот весь правительственный аппарат — не министры с портфелями, а те, кто делает основную незаметную работу — остались практически все те же, и им было выгодно замять всю ситуацию.
За пару суток ей не удалось выспаться — зато удалось встретиться с дюжиной человек. Картина вышла удручающей. Никто ничего не знал. А те, кто знали, не желали разговаривать. Лишь один чиновник набрался смелости и сослался на СБ.
Падме связалась с офисом и сообщила, что отправляется на побережье.
Столичных журналюг в курортном городке и без нее было предостаточно. Территория отеля оказалась оцеплена полицией, и функционировал только один корпус. Многие гости уже съехали. Те, кто оставались, ничего не знали ни о стрельбе, ни о заложниках.
