Избранница серафиона (Объятия страсти 1 часть)

— Ты хочешь сказать, что я не имею права выбора? — затихла Сандра, пытаясь осмыслить услышанное.

— Имеешь, конечно, имеешь. Но только не в этом вопросе. Сейчас ты не сможешь выжить без меня, Сандра, не сможешь выносить нашего малыша до конца. Просто не хватит сил. Смысла говорить об этом нет.

— Есть. Для меня есть, Эрик. Мне это важно.

— Неужели ты совсем не испытываешь ко мне никаких чувств?

— Нет, — быстро ответила она. Слишком быстро.

— Ложь, — усмехнулся Эрик.

— Откуда тебе знать! — взвилась она, вырываясь из-под него.

— Ты Избранная. Это говорит о многом, если не обо всем, малыш, — ладонь его нежно легла ей на щеку, ласково поглаживая.

— Ты ушел. Оставил меня одну, — тихо прошептала дрогнувшим голосом Сандра.

— И уже тысячу раз об этом пожалел.

— Нет! Не надо, прошу! Мы провели одну ни к чему не обязывающую ночь. Ты ничего мне не обещал, я знаю и не могу обижаться. С самого начала все было ясно.

— Сандра, — Эрик взял ее лицо руками, заставив посмотреть на него. — Я бы очень хотел повернуть время вспять, чтобы изменить все, чтобы остаться рядом с тобой в тот день и никогда больше не отпускать, превратить все в сказку, которую ты заслуживаешь, но это невозможно. Я могу только просить у тебя прощения и надеяться, что ты сможешь простить меня и дать нам еще один шанс. Но отпустить тебя я не могу. Прости.

Тишина окутала комнату, занавески слегка колыхались, раздуваемые утренним ветерком, запуская свежий воздух.

— Мы опоздаем к завтраку, — наконец выдавила из себя Сандра, неподвижно лежа под ним и не делая никаких попыток вырваться.

Некоторое время Эрик вглядывался в нее, пытаясь разглядеть что-то из эмоций на лице, но она ответила ему равнодушным взглядом. Тяжело вздохнув, Эрик скатился, и не успела Сандра облегченно выдохнуть, как он подхватил ее на руки и направился в ванную комнату.

— Эрик, что ты делаешь? Отпусти меня немедленно! — Сандра тут же растеряла все свое показное равнодушие, слабо трепыхаясь в его объятиях в бесполезной надежде вырваться. — Эрик, пожалуйста!

Пусть они вместе спят, но душ она примет сама, без чьей-либо помощи! Стыд еще никто не отменял. Хотя какой стыд! Чистой воды упрямство!

— Ты сама только что сказала, что мы опоздаем к завтраку, если не поторопимся, — Эрик включил душ, регулируя температуру воды. — А лучший способ сэкономить время — это совместный душ, малыш.

— Но...

— Да, милая? — усмехнулся он, вытаскивая с верхней полки еще одно полотенце.

— Я могу самостоятельно принять душ, — взвилась Сандра, еле сдерживая желание по детски топнуть ногой. — Уже давно не ребенок.

— Ты сама себе противоречишь, — Эрик обернулся, взгляд его страстно прошелся по ее обнаженному телу, о чем она только сейчас вспомнила. — Мы уже никуда не торопимся, и я могу подумать о более заманчивых вариантах утреннего времяпровождения?

Сандра чуть не поперхнулась. Внизу живота что-то сладостно напряглось и заныло, закручиваясь тугой спиралью. Сердце ее остановилось на миг, чтобы забиться снова еще быстрее, чем раньше. Почему? Почему ее тело так реагирует на него? Как бороться с ним, если собственное тело предает ее? Подводит в самый ответственный момент? Неужели так будет всегда? И мысли уйти потом, когда отпадет необходимость в Эрике для жизни малыша, как Слэр и говорил, несбыточны? Она помнила, с какой уверенностью Эрик говорил ночью о том, что она сама не захочет уйти от него. Не сможет этого сделать. Что, если он прав? Быть зависимой от него, не материально, а в силу чувств? Сандра уже сейчас чувствовала, как меняется ее отношение к Эрику, как внутри все тянется к нему, ей приходилось одергивать себя, напоминать, что все не так просто. Все это может оказаться мифом, иллюзией и тогда она снова останется одна, наедине со своим разбитым сердцем, которое уже не сможет собрать, склеить воедино. Нет. Она не может так рисковать. Потом. Может быть. Но не сейчас, когда в памяти так живо всплывают картины ее одиночества и боли от потери частички себя, что осталась тогда с ним, хоть он того и не понял. Как не поняла и она этого сразу.

Совместный душ уже не казался худшим вариантом из всех имеющихся.

— Знаешь, думаю, ты прав. Совместный душ отлично сэкономит нам время, — с этими словами Сандра смело шагнула под упругие струи горячей воды, оставив Эрика позади.

Только вот внутри нее царил настоящий хаос. Она чувствовала каждой клеточкой своего тела, как он следил за ней, не спуская взгляда ни на мгновение, скользя глазами по обнаженной коже, мокрой от воды. И в то же время боялась обернуться, увидеть его глаза, прочитать в них необузданное дикое желание. Боялась того, что не сможет устоять и сама сделает шаг навстречу. Боялась себя. Сердце бешено колотилось в ожидании, когда он присоединится к ней.

За спиной послышался смешок. Очень ему весело! А вот ей нет! Возмущение широкой волной всколыхнулось, поднимаясь внутри девушки. Глаза сердито сузились, выдавая ее состояние.

Горячие ладони легли ей на плечи.

— Ты забываешь кое-что, малыш, — длинные пальцы поглаживали ее ключицы, потихоньку поднимаясь к шее, вызывая трепет во всем теле. Душа ее пойманной птичкой билась внутри. — Я чувствую твое возбуждение. Всегда.

А дальше остался только восторг. Чистый, незамутненный восторг. Сандра не могла бы рассказать, что он с ней делал, как он ее трогал, где целовал. Казалось он везде и всюду. Тело млело от счастья, воском плавясь под его умелыми руками, раз за разом поднимающими ее на вершину. Она растворялась в нем, отдаваясь во власть мужчины, не имея сил сопротивляться. И уже не понимала для чего вообще бороться.

Когда все закончилось, Эрик осторожно намыливал ее трепещущее тело, водя по атласной коже губкой, заменяя ее своими ладонями в особо чувствительных местах. Время от времени он целовал ее в макушку, жестко сдерживая свою страсть, не давая ей вырваться на свободу. Для него было счастьем наблюдать, как страсть захлестывает Сандру, полностью лишая разума. Ее отклик на его ласки всегда был честным, искренним, только в эти моменты она не сдерживала себя, была настоящей, живой. Ее тело как музыкальный инструмент, всегда отзывалось на его прикосновения, не в силах устоять перед ним.

Слишком много преград она возводила внутри себя.

К завтраку они спускались в тишине. Сандра молчала, стесняясь того, что в душе тело предало ее, капитулировав перед ним, полностью сдав все ее бастионы. Эрик знал об этом и предпочитал не смущать ее лишний раз разговорами, так же молча шагая рядом, держа ее ладонь в своей.

В гостиной все уже заждались их. Шорм развалился на стуле, жуя булочку. Кайла стояла у окна в элегантном сарафане, рассматривая утренний сад, сын сидел рядом на софе, читая очередную книгу, которую тут же захлопнул, стоило им появиться, и одним плавным движением поднялся на ноги.

— Доброе утро, дядя Эрик, Сандра. Мы уже собирались завтракать без вас.

— Мы немного припоздали, — кивнул Эрик, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Я, конечно, понимаю, вы так увлечены друг другом, что готовы питаться одной только чистой энергией, но могли бы подумать и о других, — не замедлила выразить свое недовольство Кайла, холодно поглядывая на брата.

Вот не зря Сандра назвала ее ледяной красавицей в самом начале. После ее слов в комнате температура как будто опустилась сразу на несколько градусов, приземляя всех присутствующих, выдергивая их из своеобразного состояния блаженной неги, что еще владеет телом по утрам.

— И тебе доброе утро, сестричка, — промурлыкал Эрик, отодвигая для Сандры стул и не поддаваясь на провокацию.

Стоило девушке сесть, выдавая волну смущения, поднявшуюся внутри, вспыхнувшими румянцем щеками, как он обхватил ее плечи ладонями, слегка сжимая, не спеша выпускать ее из плена своих рук. Тепло легким потоком распространялось от его ладоней в том месте, где они соприкасались ее кожи дальше, по всему телу, успокаивая, вселяя в нее уверенность и чувство защиты.

— А завидовать нехорошо. Могли бы и без нас начинать. Шорм от этого явно не страдает, — с неохотой оторвавшись от своей Избранной, Эрик сел на свое место во главе стола.

— Я вообще не рассчитывал сегодня на ваше присутствие, — хмыкнул тот, прицеливаясь к очередной булочке. — Как спалось, Сандра?

— Н-н-нормально, — горячий чай, который для нее налил Эрик, обжег кончик языка, словно укоряя ее в обмане. Спалось ей чудесно.

— И все? — брови Шорма высоко взлетели, — Без всяких 'это была лучшая ночь в моей жизни' или хотя бы простого 'восхитительно'? Так низко тебя еще не оценивали, Эрик

Сандра чуть не подавилась, пришлось отставить чашку от греха подальше. Прикрыв глаза, она пыталась уверить себя в том, что ничего не было и ей только послышалось все, что Шорм только что сказал.

— Шорм, — предупреждающе зарычал Эрик, глаза вспыхнули ярче.

— Здесь только я привыкший к вашим шуточкам, пап, — невозмутимо протянул Слэр, сосредоточенно намазывая на тост масло, — А Сандре еще учиться этому. А я предлагал, дядя Эрик, еще вчера ограничение личной интимной жизни в пределах своей комнаты.

— Не дождешься, Слэр, — фыркнул Эрик, потихоньку остывая, видя, что Сандра снова отпивает свой чай, стараясь не показать своего смущения.

— Откуда такой интерес к нашей личной, как даже правильно подметил Слэр, интимной жизни? — обрела, наконец, голос девушка, глаза ее недобро сузились.

— Прости, Сандра. Это и в самом деле было грубо, учитывая, что ты еще не знаешь нас и, тем более, не привыкла к нашим порой слишком откровенным шуткам. Я ни в коей мере не хотел тебя задевать каким-либо образом. Дело в том, что в свое время, когда я женился на Кайле, мне пришлось выслушать от Эрика немало каверзных шуточек. Так что удержаться сейчас от ответного реверанса было практически невозможно. Слишком был велик соблазн.

Сандра понимающе кивнула, решив про себя, что придется привыкать к их шуткам, и научиться не обращать на это внимания. Потом хмыкнула, прикрывшись чашкой, ведь Кэл и Сэм и не такое вытворяли. У них все было намного хлеще, просто Сандра давно уже перестала обращать на это внимание. Эрик вскинул бровь, в глазах его читался немой вопрос.

— Просто вспомнила друзей из университета. Их шутки не сильно отличались от ваших, — единственное отличие в том, что ее они раньше не затрагивали, главным объектом у них была Ширли. Уж она-то любила потренироваться с ними в остроумии.

— Интересные друзья, — фыркнула Кайла.

— Хорошие, — невозмутимо поправила ее девушка.

Хоть Кайла и перестала кидаться на нее, особо добрых чувств тоже не испытывала, соблюдая нейтралитет. Только на брата изредка, когда думала, что никто не видит, поглядывала с ненавистью и еще чем-то, чего она не могла понять пока.

Рука сама собой потянулась к инжирному варенью, которое Эрик переложил к ней поближе, советуя попробовать. Сандра сама не заметила, как съела почти все ягоды. А хотелось еще. Попросить бы, да только к кому обращаться? Просить об этом Кайлу язык не поворачивался.

Только теперь Сандра заметила, как необычайно тихо стало в гостиной. Подняв голову, она поймала на себе, устремленные на нее, внимательные взгляды присутствующих за столом. На нее и вазочку из-под варенья. А вазочка то уже совсем пустая. Сандра аккуратно отодвинула ее от себя, снова берясь за чашку чая. Кофе нельзя, да и не любит она его. Эрик продолжал ее разглядывать, глаза его затопила теплота. Сандра улыбнулась в ответ.

— Что?

Взгляд его снова упал на вазочку.

— Понравилось?

— Восхитительное варенье. Даже не ожидала, что могу съесть его весь.

— Кто бы в этом сомневался. Для тебя и положили, в общем-то, — закатила глаза Кайла.

— То есть?

— У нас девушки в твоем положении всегда испытывают слабость к инжирному варенью, — объяснил Эрик, все так же улыбаясь, — я рад, что и в этом твоя беременность похожа на другие.

— Весьма похожа, — пробормотала себе под нос Сандра, опуская глаза.

— Похожа на беременности наших женщин, — пояснила Кайла, — Меня тоже тянуло на инжир, когда я носила Слэра. А потом прошло. Суть в том, что таким образом риск неизвестности значительно снижается. Теперь мы можем ожидать, что твоя беременность не сильно отличается от стандартной.

— Хмм, — ну и что ответить на такое? Что она счастлива?

Положение спас Слэр.

— Мне пора на занятия. Кстати, я после учебы зайду к Лили, так что не ждите меня к ужину.

— Не слишком ли ты зачастил к ней в последнее время, сынок? Что скажут ее родители?

— Мы просто дружим, пап. К тому же ее родители поздно вернутся. Они сегодня на собрании Совета Высших. Вы с дядей Эриком не идете туда?

— Идем. Но, Слэр, не наделай глупостей. От этого зависит твоя дальнейшая судьба.

-Па-а-а-п, мы просто посмотрим фильм, вот и все. Мы с Лили оба слишком хотим получить наши силы, чтобы играться этим. Так что не волнуйся. Ой, я опаздываю! Пока!

— Ты меня очень успокоил, — проворчал Шорм вслед исчезающему сыну.

— Вы куда-то уходите? — поинтересовалась Сандра у Эрика.

— Да, малыш. Нам с Шормом нужно быть сегодня на собрании. Я хотел сказать тебе об этом чуть позже, но Слэр меня опередил. Мы вернемся вечером.

— Чем же таким вы занимались вчера ночью, что ты не нашел времени сказать об этом Сандре? — не удержался Шорм от шпильки.

— Ничего нового мы не придумали, не переживай. Все старо, как мир, — не остался в долгу Эрик.

— Ты меня утешил, а то думал уже ударяться в панику в поисках новых открытий.

— Ммм, — неопределенно хмыкнул Эрик и вернулся к Сандре, — Так что ты хотела, малыш?

— Я бы хотела пригласить Ширли, раз вас не будет дома.

— Почему бы и нет. Я сам хотел предложить тебе позвать ее в гости, чтобы ты не скучала. К тому же и она будет меньше волноваться, если увидит, что с тобой все хорошо.

— Спасибо, — Сандра облегченно вздохнула, только сейчас осознав, в каком была напряжении все то время, пока ждала его согласия.

Да, конечно, он сам приглашал Ширли навестить их, но девушка все равно опасалась его реакции. Она не знала, на правах кого живет здесь, в его доме, что может себе позволить, кого приглашать? Это было мучительно и надо было разобраться в сложившейся ситуации, но Сандра боялась начинать разговор. Незаметно для нее завтрак подошел к концу и вот уже в гостиной остались только она и Эрик.

— Сандра, — Эрик дождался, когда она взглянет на него и только после этого продолжил, — это теперь твой дом тоже, и ты можешь приглашать сюда своих друзей, не спрашивая у меня разрешения.

Сандра удивилась тому, как чутко он чувствовал ее переживания. В груди разлилось чувство благодарности, но она тут же себя одернула, напомнив себе, что Эрик сам привез ее в свой дом.

— Малыш, — притянул ее к себе, вдыхая запах ее волос. Она пахла его шампунем, — я бы очень хотел остаться с тобой, но мне нужно обязательно присутствовать на собрании Совета Высших. Я постараюсь вернуться как можно раньше.

И что на это ответить?

Голос его был полон заботы и сожаления, он был так искренен. И эти руки, что властно обнимали ее сейчас, как будто имели на это полное право. А ведь так оно и есть. И спорить с этим бесполезно. Это было так естественно и в то же время необычно — находиться в кольце рук, прижимающих ее к груди Эрика, чувствовать его пальцы, чувственно скользящие по ее обнаженным рукам наверх, к плечам, шее, затихающим у основания позвоночника, слышать стук его сердца под кожей ладонями, которые неосознанно, самостоятельно от хозяйки прижимались к нему. Было в этом что-то уютное, правильное, обнадеживающее их возможное совместное будущее. То, что заставляло ее думать о том, что возможно... Что? Не все еще потеряно? Неужели можно довериться? Быть готовой к боли? Нет. Она трусиха? Быть может, так и есть. Трусиха. Если можно назвать человека, который не хочет больше страдать этим словом, значит оно применительно к ней.