|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Владимир Датыщев
Мистическая Академия
(почти что детская фантастика-фэнтези)
Всем моим друзьям, моей дочери Оленке на День Рождения, уже как два дня рожденному сыночку Александру-Петру, жене Анне, матери Любви, папе Петру и Ростику Гельвичу в его День Рождения, Алексею Глушановскому и Наталии Затеевой, после разговора с которыми мне и захотелось написать эту книгу, посвящаю!
Книга Первая
Мистическая бурса
Пролог
(о чем, собственно речь?)
"Ну и кто это все наделал? Сейчас же убрать!"
Мама Демиурга
— Давным-давно, когда Земля была настолько юной, что ее детский смех постоянно извергался из молодых вулканов... Давным-давно, когда по миру кроме динозавров шагали Архидемоны и Архангелы... Так давно, что даже и Творец не припомнит, с чего все началось... До появления обычных людей жили Мистики. Они почти не отличались от рядового человека: похожие глаза, нос, и даже уши. У них также не было ни ангельских крыльев, ни колдовских рогов, как у Демонов. Но имелись некоторые загадочные возможности, до сих пор не изученные мистической наукой.
Мистики, умели очень многое. Без лишних усилий, только силой мысли воздвигали дворцы, разгоняли тучи одним лишь чихом, превращались в диковинных зверей. Могли слышать Вечность, разговаривали со звездами, питались одним только воздухом. Невероятные, уникальные создания, какие только рождались в этом мире: бессмертные, всемогущие, способные на любые свершения. Если быть честными, как они жили, нам неизвестно. Доподлинно о Мистиках знаем только, что они внезапно исчезли... Особенный народ, пропавший в истории, не оставивший даже воспоминаний в человеческих книгах...
Секретарь умолк и прочистил горло. С гордым видом, мол: вот, как я рассказывать умею, он осмотрел Зал Мудрых Заседаний.
Звенящая тишина задумчиво повисла над множеством голов. Словно бесконечное море, она залила все пространство от высокой арки дверей с золочеными створками до подиума мэтров. Спокойное беззвучие промчалось между длинными рядами скамеек, густо засаженных, словно диковинная клумба, разноцветными одеяниями профессоров и студентов. Безмолвие промелькнуло между сотнями сандалий и ботинок, зарылось на миг в шикарной ковровой дорожке из декоративной шерсти, взметнулось под гулкие арочные своды, ударилось о гранит.
"Как упоительно, — подумал ректор, облегченно вздыхая. — Хорошо, хоть в этот раз попалась стоящая вариация тишины".
Присутствующие наслаждались внезапным перерывом, никто не шевелился, боясь спугнуть такую редкую ценность в Академии — Тишину.
Но все испортил докладчик. Он шумно послюнявил палец и взмахнул им над кафедрой. Страницы конспекта, лежащего перед секретарем, зашелестели под воздействием заклинания. Хруст бумаги нарушил драгоценное безмолвие. Тишина печально лопнула и улетучилась через окно.
В зале демонстративно зашаркали ногами. Кто-то кашлянул и угрожающе поводил бровями, на задних рядах изобразили фантом бессмысленности и показательно сожгли. Свистьева не слишком уважали в Академии. Еще в студенческие годы он зарекомендовал себя болтуном и лизоблюдом, заработав прозвище Свисток.
Не обращая внимания на окружающих, секретарь приготовился продолжать. Он отыскал в конспекте нужное место, открыл рот и вдруг столкнулся взглядом с десятками нахмуренных лиц. Кто-то из профессоров зацыкал языком, укоризненно покачав седой макушкой. Из студенческой галёрки вспорхнула маленькая синичка, сотворенная из листка тетради. Трепеща миниатюрными крылышками, птичка заломила над Свистьевым изящный пируэт и сбросила комочек жеваной бумаги за шиворот докладчика. Бедняга напугано дернулся и хлопнул себя по затылку.
— Довольно! — Ректор поморщился и немного отодвинулся от стола. Руки Петра без движения лежали на отполированной древесине, голова чуть наклонена вперед. Весь вид Апостола излучал безразличие к беспорядку, но змеистый шрам под носом яростно запульсировал в черноте кудрявых усов. Связка ключей услужливо похлопала ректора по бедру, мол, не переживай, хозяин — пока на поясе висим, никто тебя обидеть не сможет. И пусть даже этот Свисток — полная бестолочь, но не позволим издеваться над одним из преподавателей!
— Что вам не нравится, уважаемые? — поинтересовался ректор, обводя собрание тяжелым взглядом. — Как мэтр Свистьев ведет выступление?
Конференция замолкла, будто отключили звук. Профессора старались не дышать, даже студенты Наивысшего курса захлопнули рты. Кто-то поспешно потушил курительную трубку и взмахом руки выгнал дым за портьеру.
— Что вы, ректор, — Аквинтий Ставр заискивающе поклонился со своего места на подиуме и украдкой погрозил залу кулаком. — Всем интересно.
На гладковыбритом лице Посланника Древнеримского Пантеона читалась плохо скрытая скука. В душе он яростно желал побыстрее выбежать вон и заняться, наконец, распределением студентов. Но ритуалы Академии приходилось соблюдать, как бы ни хотелось этого и Ставру, и Петру, и каждому присутствующему.
Здесь каждый был уверен, что легендарные Мистики являются если не прапредками обычных людей, то уж точно, их древними учителями. Откуда бы еще человечество узнало секреты магических сил и законы божественной природы? Уж точно не от всяких там химиков-физиков, которые над бедными атомами издеваются!
Ректор едва заметно пожал плечами. Он искренне жалел подопечных: с радостью отпустил бы каждого заниматься преподавательскими делами. Но ритуалы... Если их не чтить, вся Академия превратится в неконтролируемый бедлам из недоученных ангелов, демонов и разбалованных волшебников из числа смертных.
— Продолжайте, — Петр кивнул секретарю.
Свистьев обрадовано поклонился и уткнулся глазами в свой конспект.
— Как всегда! — приглушенно простонал мэтр де-Рыбенплюх. — Годы и годы мы слушаем здесь одно и то же! Лучше пойду абитуриентов встречать...
Он дёрнулся, чтобы встать, но тяжелый взгляд Петра удержал его на месте.
— Кое-кто из присутствующих здесь Апостолов Света предполагает, что наш Творец жестоко покарал Мистиков, — продолжил секретарь. — Кто-то считает, что за неизвестное преступление Он наделил их человеческими желаниями и возможностями. Жадность и вожделение чужих богатств, сребролюбие и зависть чужим талантам. Нежелание учиться, жажда убийства и возвышение над ближними своими... Именно эти человеческие слабости перволюдей, или Мистиков, превратили их в беспомощных созданий, которых потом нарекли людьми. Возможно...
Зал открыто скучал, барабанил пальцами по трибунам, резался в электрические поддавки и хихикал. Кто-то шепотом рассказывал анекдот, прикрывшись от ректора Зеркалом Выдуманной Реальности. Младший преподаватель Азара бесстыже уснул, склонив мясистый подбородок на грудь и беззвучно всхрапывая. И только Петр казался единственным островком безразличного внимания среди толпы недовольных ученых.
— ... Но были среди них и те, что почище душой — их заметил Творец и позвал к Себе. А еще не определившихся, которую из трех сторон выбрать — стать обычными человеками, вознестись в Рай благословенный, либо же упасть в низы и обречь себя на звание Нечестивых, оставил в людском мире.
Но были среди них и те, что славились во много душами своими грязными да черными — их низверг Господь в сотворенный под землею Ад, а тех, в ком сомневался, оставил на бренной земле для осмысления грехов...
Согласно ритуалам, секретарь был обязан еще более часа рассказывать о схожести между людьми и Мистиками. Говорить о десятках теорий и наводить примеры — что может быть проще? Но его бесстыже прервали. К величайшему облегчению и радости всех присутствующих.
— Пришествие!
Золоченые двери распахнулись, пропуская в Зал маленького человечка. Тоненькие ножки засеменили по зеленому паласу, оставляя бесформенные кляксы следов на ворсистом покрытии. Человечек бежал со всех ног, путаясь в полах бесформенной мантии и чертыхаясь на каждом шагу. Дважды едва не упав и хватаясь за колени сидящих в заднем ряду студентов, он остановился и перевел дух.
— Пришествие! — тяжело дыша, сообщил нарушитель спокойствия.
Младший преподаватель Азара, до того мирно похрапывающий себе в кулак, дернулся и едва не свалился с кресла.
— Растопчу! — заревел мэтросс. Желваки на его крупном лице заиграли не хуже внушительных мускулов, едва прикрытых парчовой накидкой. Внезапно Азара смягчился, разглядев "обидчика". — Простите, мэтр Саллюн, — мне сон плохой приснился...
— Пришествие! — улыбнулся человечек и помчался к подиуму.
Перед самой кафедрой докладчика мэтр умудрился-таки оступиться и едва не растянулся на полу.
— Срочновзлетантеро! — выкрикнул он и щелкнул пальцами.
Не долетев до пола всего сантиметр, Саллюн замер в воздухе и медленно воспарил. Раздались жидкие аплодисменты — ученые сдержанно радовались успеху коллеги. Но больше всего их тешил перерыв скучнейшей лекции, подобные которой предшествовали каждому учебному году.
"Бардак, — подумал ректор. — Вот сколько не соберусь их дисциплине научить, вечно забываю".
— Что там у вас, мэтр? — спросил он Саллюна.
Человечек мерно покачивался прямо перед кафедрой, наслаждаясь невесомостью и не спеша отвечать. Зал молчал, улыбаясь десятком лиц, зал чувствовал, что пытка в виде занудного Свистка сейчас закончится.
— Пришествие! — торжественно провозгласил карлик.
— Почему так рано?
Саллюн скорчил растерянную мину и опустился на землю, прервав заклинание.
"Воистину бардак, — Петр насупил брови и тяжело посмотрел на мэтра. — Ритуал прерывает, летает тут без особой нужды, да еще объяснить не может".
— Впервые за последние двести лет у нас произошло отклонение от Графика, — менторским тоном сказал ректор. — И вы с таким докладом появляетесь, дежурный?
Человечек сник и попытался выглядеть еще незаметнее.
— Полагаю, какие-то нарушения в Балансе, Апостол...
Еще несколько секунд Петр дырявил Саллюна взглядом. Черные глаза ректора красноречиво сообщали мэтру — будет разборка, если до прибытия гостей он не узнает причин изменения правил Академии.
— Друг мой, прошу не полагать, а полагаться, — ректор многозначительно сделал ударение на последних словах. — На факты полагаться! Внимание! — обратился он к аудитории, поднимаясь из-за стола. — В связи с внеочередным Пришествием все руководители факультетов должны немедленно заняться организацией встречи.
Улыбки мэтров, сидевших в переднем ряду, растянулись до ушей. Один за другим, ученые хлопнули в ладоши и взорвались, как рождественские хлопушки. Воздух наполнился запахом гари и бесформенных клубов Тумана Перемещений, который медленно растворился под высоким потолком.
— Вызвать дежурных Архангела и Архидемона! — заговорили голосом ректора бесчисленные статуи химер и атлантов. Тишина, царившая в бесконечных коридорах и чердаках, устало вздохнула и улетучилась из Острова Знаний. Вся Академия наполнилась радостным гулом, древние стены встрепенулись, освобождаясь от пыли, накопившейся за время каникул.
— Приготовить два прохода в мир людей, открыть доступ к управлению Временем! — жужжали острые пики на диковинных башнях. — И пусть нам приведут лучших учеников!
Топот множества ног и хлопки Т-Перемещений несколько мгновений отдавались эхом под каменными сводами. Последним из Зала Мудрых Заседаний туперемнулся ректор, бросив на ходу.
— Продолжайте...
Секретарь приосанился, заметив, что Зал опустел. Несколько секунд мэтр Свистьев постоял, прислушиваясь, не идет ли кто. Но в ближайших коридорах ворочалась только тишина — переждав кутерьму, она вернулась обратно и удобно расположилась на длинных рядах скамеек и стульев. С некоторой опаской секретарь оставил место докладчика и переселился за кафедру ректора. Прикрыл глаза, задрал голову к потолку и мгновение помечтал, затем улыбнулся каким-то мыслям, и приоткрыл конспект.
— Так... вот здесь можно подсократить, это все и без меня знают... ну, а эта вещица никому не интересна... Вот! — Свистьев нашел в конспекте нужное место и ткнул в него пальцем. Что бы ни думали остальные ученые, ритуалы Академии наводили скуку даже на такого занудного мэтра как Свисток. — ...И создал тогда Творец некое учебное заведение, где начали учиться они, выбирая свой путь в почти бесконечной жизни. И наполнялись ряды Ангелов и легионы Демонов, вырастая и влюбляясь, обручаясь, женясь и выходя замуж, рождали и растили детей, совращали смертных, или же очищали народы от грехов... М-м-м... это можно вообще никому не читать — надо ли... Так появился Мистический Университет, вместе со всеми кафедрами, отделениями и лабораториями. Так построилась Мистическая Бурса, Высшая Божественная Школа и Академия Архисуществ, как его составляющие ступени для вступления на должности Высших божественных созданий... Ой, усну сейчас... В общем, каждый год из мира людей берут по паре человек, и обучают на мистических сущностей...
Глава 1
(в которой появляются некоторые наши герои)
"Ученье — свет, а не ученье — тьма"
Настольная лампочка
198... год от Рождества Христова, 45861 год от Исчезновения Мистиков
Вот так всегда! Ну откуда появилась эта хулиганка? Едва только вышел из дома, как начались неприятности. Увесистый комок грязи треснулся в затылок, и липкий холодок растекся под воротником. Ростик машинально хлопнул себя по шее и скривился, будто съел кислейший лимон. Мерзкая жижа скользнула между пальцами и затекла под рубашку.
И как тут не обидеться, если вышел на улицу в новехоньком костюме? Недавно стукнуло двенадцать, еще шесть лет — получит права, сядет за руль папиной "Волги". Вышел с отличным настроением, ведь первый день школы, первое сентября. Занудный, конечно, но чуточку радостный праздник: там, за тонкой линией парка, за шумной автомагистралью ждут друзья. Построились в линейку перед крыльцом, галдят, о каникулах переговариваются. И все одеты в одинаково красивые костюмы, скрипящие ботинки, белоснежные рубашки... А он придет похвастаться запятнанным пиджаком, грязным воротником и, даже, вот — манжету запачкал.
"Смеяться будут, — грустно подумал мальчик. — Пальцами тыкать..."
— Не пойду, ну его, этот десятый класс! — внезапно решил он и крепко стиснул кулаки. Ему настолько расхотелось идти в школу — ну просто до невозможности. Лучше сбежать куда-нибудь и вернуться домой под вечер, мол, со школы пришел. Подумаешь, воротник испачкал! Это в футбол играли на перемене, вот и упал...
А еще лучше надавать кому-то по шее, чтобы неповадно было грязюкой кидаться! И где обидчик, который хихикает за клумбой? Сейчас кто-то посмеется распухшей губой!
Валька, та еще зараза! Выскочила из-за крыльца подъезда и насмешливо уставилась на Ростика.
"Такая красивая, — мальчик расплылся в улыбке. Липкая мерзость потекла между лопатками, и Ростик скрипнул зубами. — И такая дрянь!"
Завидев, что паренек покраснел и угрожающе нахмурился, Валька насторожено отступила на шаг.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
