| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Круто, — сказала я, обращая внимание на сцену. — И что же будут здесь снимать? Рекламный ролик? "Мыльную оперу"? Было бы здорово, если бы Реми была звездой телесериала.
На его лице появилось ошарашенное выражение:
— Сериала?..
От ответа на мой вопрос его спасла Реми, которая вышла на небольшую, залитую светом, сцену. Она села на край кровати в тонкой как паутинка ночной рубашке — часть костюма, как я предположила — ее синие глаза сияли как маяки.
— Брэддок за дверью? — пророкотал режиссер в рупор, в то время как я следила за камерами, которые наводили фокус на миловидное личико Реми.
Кто-то жестом показал, что все в порядке, и режиссер кивнул.
— Начали — мотор!
Я наклонилась вперед, жуя свой бутерброд.
— Разве это не потрясающе — наблюдать, как снимают кино, сидя в первом ряду?
Я взглянула на ассистента, глаза которого были приклеены к происходящему на сцене, и тоже решила последовать его примеру.
И чуть не подавилась бутербродом.
Брэддок вошел в комнату, совершенно голый. Реми тоже скинула одежду, оставив на себе лишь черный пояс с подвязками, чулки и туфли на платформе с шипами на высоченных каблучищах.
Я даже не успела выплюнуть салат-латук, застрявший в моем горле, как парочка накинулась друг на друга, словно бешеные кролики в брачный период. А затем я уже не могла отвести взгляд. Реми облизала языком все его лицо, толкнула парня на кровать и без всяких нежностей насадила себя на самый огромный член, который я когда-либо видела.
— Хм, — прокомментировала я увиденное, с трудом оторвав взгляд от сцены. — Они делает именно то, о чем я думаю?
Звуки шлепанья тел друг об друга и стоны эхом прокатились по всем микрофонам на съемочной площадке.
— О, да, — выдохнул ассистент, не отрывая взгляда от постели.
— Они... так и должны это делать, по сценарию? — Глаза Реми пылали синим огнем, и я предположила, что может ее гормоны вышли из-под контроля, и она просто оприходовала первого попавшегося парня?
Ассистент недоуменно уставился на меня:
— Мисс Саммор — популярная звезда фильмов для взрослых, разве вы не знали?
Вот дерьмо-о-о. Вероятно, я видела именно ее в ту ночь по кабельному порно-каналу, и даже не поняла этого. Именно поэтому ее лицо показалось мне знакомым. И это также объясняло ее немалые финансы и как ей удается управлять своим "Зудом".
Это также объясняло льстивого режиссера, который пожирал меня голодным взглядом. Меня передернуло от этих мыслей.
Низкий стон донесся до моих ушей, и я не смогла сопротивляться желанию снова посмотреть на кровать. Реми нависала над актером в положении, которое, как я слышала, называется "Вскачь, задом наперед", когда сидишь на партнере спиною к нему. Она закинула голову назад, волосы черным водопадом заструились по спине, и закричала в экстазе. Не знаю, настоящий это был крик или наигранный, но он послал позывной импульс прямо в мой пах. Реми облизала свои пальцы и скользнула ими вниз, начав ласкать свой клитор. Мое тело резко дернулось, отреагировав на откровенные чувственные движения, и я поерзала на месте, стараясь приглушить непредвиденное трепетное желание.
Я ненавижу быть суккубом.
Предчувствуя проблему, я вытащила свою косметичку и посмотрела в зеркало на свои глаза. Конечно же, они становились ярче с каждой минутой, пока я находилась в студии и словно озабоченный вуайерист наблюдала, как Реми занимается диким сексом для порнофильма. Совсем скоро уровень моего сексуального голода достигнет апогея.
Когда Реми закричала снова, и парень схватил ее за длинные волосы, выгибая ее назад, к своему телу, у меня перехватило дыхание. Мне нужно убраться отсюда, иначе все закончится тем, что я присоединюсь к ним на кровати.
Я резко встала и вручила свои бутерброды ассистенту.
— Я иду в гримерку Реми.
— Как хотите, — выдохнул он, не отвлекаясь от созерцания постельных утех порно-звезд.
Я кинулась к гримерной, и, захлопнув за собой дверь и прислонилась к ней, с трудом переводя дыхание. Моя кожа была влажной от пота, и я стала лихорадочно обмахиваться, чувствуя, как кровь стучит в висках. Мысль о том, что мое тело так легко могло меня предать, приводила меня в ужас. На заплетающихся ногах я проковыляла в комнату и задела рукой что-то мягкой на столе — фаллоимитатор размером с Манхеттен.
Я в шоке отшатнулась назад и внимательно огляделась по сторонам. Гримерная Реми походила на... даже не знаю, на комнату озабоченного извращенца. Плакаты с крупным планом лица Реми, облизывающей различные части тела, украшали стены, а в центре комнаты возвышалась кровать с шелковыми простынями. Зеркальный потолок. Секс-игрушки всех мыслимых и немыслимых типов выстроились на каждом свободном дюйме пространства, а открытые дверцы шкафа демонстрировали тонну дамского белья и туфель с шипами. Фаллоимитаторы уставились на меня со всех концов стола, наряду с какими-то другими штуковинами, о предназначении которых я даже не хотела знать.
Это уж слишком, "безопасным убежищем" эту комнатку не назовешь. Я вылетела обратно, крики Реми: "О да, детка, да, так, сделай так!" и "Сильнее!" — эхом разносились по всей студии.
Мне нужно выбраться отсюда.
Я ринулась к первой попавшейся двери, игнорируя включенный сигнал сигнализации, и побежала через запасной выход в переулок. Я прекратила бежать только на Майн-стрит и смешалась с толпой пешеходов. В моем мозгу пульсировало, в моем паху пульсировало, и все, о чем я могла думать, что лучше уж я буду работать в кафе быстрого питания в течение всего следующего тысячелетия, чем зажигать верхом на каком-нибудь парне за деньги, как Реми.
Я направилась через улицу к маленькой часовне, которая — я в этом не сомневалась — пустовала в этот ранний час. Побыть одной — это именно то, что мне нужно.
Умиротворение крошечной церкви затопило меня, как только я переступила через порог, и я замешкалась в проходе. Я чувствовала себя грешной развратницей на святой земле. Мне ведь больше не полагается находиться в подобных местах, верно? Выкинув эти депрессивные размышления из головы, я прошла к заднему ряду, чтобы сесть на скамью и сосредоточиться на своих мыслях.
Не успела я присесть, как почувствовала чье-то прикосновение к моей руке. Вздрогнув, я резко повернулась и уставилась на невероятно красивого мужчину, которого я когда-либо видела в своей жизни. Белокурые локоны обрамляли его бледное, словно фарфоровое, лицо, и самые большие темно-синие глаз смотрели на меня. Едва заметная улыбка тронула его губы. Он был одет в ниспадающие белые одежды, с накинутой на плечах меховой накидкой. Испуганная его внезапным появлением, я соскочила со скамьи, прижимая к себе свою сумку.
— Ты не можешь сидеть здесь. Это место занято.
— Это грех — лгать в доме Божьем, Джеклайн. — Он смотрел на меня с ласковой улыбкой.
Моя челюсть отвисла; сумочка тоже чуть не упала.
— Откуда ты знаешь мое имя?
— Прости, если я напугал тебя. — Снова улыбка, на этот раз самоуничижительная.
— Кто ты? — У меня закралось подозрение, что мой новый друг был не просто обычным прихожанином. — И почему ты одет так, будто ушел со съемок "Иисус Христос — суперзвезда"?
Он засмеялся; приятный, мелодичный звук. Странный он или нет, но его аура излучала какой-то необыкновенный магнетизм, и я расслабилась.
— Это именно то, что ты думаешь, моя дорогая Джеклайн? Посмотри поближе. — Он любезно наклонился вперед, чтобы я смогла подробнее рассмотреть то, что он показывал.
Я раскрыла рот от изумления. То, что я приняла за меховую накидку, на самом деле были пушистыми перьями — массивные крылья ниспадали каскадом вокруг лопаток и спускались по его спине.
— Святое дерьмо, ты — ангел.
Его улыбка дрогнула, когда он выпрямился.
— Будь добра, следи за словами.
Я ахнула и закрыла рот рукой:
— Ох-ты-боже-мой, прости меня.
Когда он вздрогнул, я тоже содрогнулась.
— О, дерьмо, я снова это сделала, да?
— Бог с пониманием относится к причудам человеческого языка, но, признаться, это режет мне слух.
Я опустилась на скамью рядом с ним.
— Прости меня, — повторила я, не зная, что еще сказать. — Что ты здесь делаешь? Ты падший, как Ноа?
Он слегка позеленел от моего вопроса и покачал головой:
— Нет, нет. Я не похож на твоего Ноа.
Я захлопала глазами:
— О, ты все еще ангел. Настоящий, не серим. Обалдеть.
Ангел подарил мне еще одну мягкую ласковую улыбку, и я немедленно ощутила себя презренной блудницей в своем ярко-розовом спортивном костюме от "Джуси" со слишком пышными формами "нового" тела.
— Я рад, что ты пришла сюда. Я бы хотел... поговорить с тобой. Меня зовут Уриэль. Я слышал о твоем тяжелом положении.
Уриэль — даже имя звучало по-ангельски. Я вся затрепетала — реальный живой ангел, здесь со мной. Моя рука потянулась к его белокурому локону, чтобы убедиться, что это не сон, и на самом деле происходит со мной.
— Не могу поверить, что я встретилась с ангелом. Никогда не думала, что со мной такое случится.
— Скорее всего, этого бы и не случилось. Только умерший может смотреть на нас, и мы редко покидаем Небеса. Люди с размеренным образом жизни никогда не видят наш вид. — Он поднял глаза на меня и взял мою руку в свою. — Но он был украден у тебя, не так ли? Размеренный образ жизни?
Я пришла в замешательство от осознания, что не я одна так считала.
— Думаю, да. Ко всем этим суккубским штучкам сложно привыкнуть, но думаю, что могло быть и хуже.
Я вырвала свою ладонь из его руки — не то, чтобы я не хотела касаться его — просто мои гормоны уже почти вышли из-под контроля, а я не хотела думать всякие непристойности о непорочном великолепном мужчине, сидящем рядом мной. Это казалось... неправильным.
— Реми на самом деле хорошая, — сказала я, оправдываясь. — И Ноа тоже. Мне повезло, что они поддержали меня.
Он посмотрел на меня понимающе-сочувствующим взглядом и снова взял мою руку.
— Неужели это правда?
Я опять отняла свою руку. Его прикосновения вызывали во мне слишком сильные эмоции.
— Послушай, сейчас я неважно себя чувствую, поэтому я бы предпочла, чтобы ты не прикасался ко мне, если ты не против.
Он слегка нахмурил брови в недоумении, но потом его осенило, и он отшатнулся от меня как ошпаренный, будто у меня под носом висела гигантская сопля.
— Ох.
— Ага. — В отчаянии я стукнула себя по лбу. — Это обратная сторона медали — постоянно ощущаешь себя сексуальным маньяком.
Я начала рыться в своей сумочке в поиске аспирина, пока пульсирование в висках не перешло в мигрень.
— Не забывай, это вечное проклятье.
Я подавилась таблетками аспирина, которые только что закинула в рот.
— Что?
— Вечное проклятье, — повторил Уриэль и взглянул на меня невинными глазами. — Разве твои новые друзья не объяснили тебе это?
Я выплюнула одну таблетку аспирина из-за того, что в горле пересохло как в Сахаре. Другая таблетка застряла где-то в гортани, и мне пришлось вытаскивать ее пальцами.
— Нихто не уфомянул о фешном фоклятии, — прохрипела я, ковыряясь пальцами во рту.
Он понимающе кивнул головой.
— Я так и думал. Их вид предпочитает не распространяться о негативных подробностях своего гедонического образа жизни. — Уриэль приложил руку к сердцу, грустными глазами глядя на меня. — Я хочу помочь тебе возвратиться к нормальной, земной жизни. Разве ты не опасаешься, что в будущем ступишь на тот же путь, что и твоя подруга Реми, если ты будешь следовать за ней?
— Следовать за ней?
Морщинка пересекла его красивый лоб.
— Я говорю о жизни после смерти.
Теперь я почувствовала себя машинкой с "американских горок".
— А разве я уже не умерла? — Я оглянулась по сторонам. Да, это все еще Нью-Сити. Я чувствовала запах смога даже внутри церкви. — Это не то, как я представляла себе, но могло быть и хуже.
Он покачал головой, приковывающие взгляд белокурые пряди качнулись в такт, я с трудом сдерживалась, чтобы не протянуть руку и не прикоснуться к ним еще раз. Я взяла сумочку и вцепилась в нее двумя руками, чтобы справиться со своим желанием.
— Это не твоя жизнь после смерти. Ты была намечена для больших деяний, но тебя насильно задержали на этой земле.
Он умел заинтересовать.
— Насильно задержали?
Уриэль изогнул тонкую бровь.
— Неужели ты хочешь сказать мне, что все это спланировала?
Ладно, я, конечно же, ничего не планировала.
— Э-э...
Он кивнул, будто именно этого ответа и ожидал.
— Именно так. Тебе повезло, Джеклайн, что я не стану использовать твое невежество о своем текущем положении — или о твоих новых друзьях — против тебя. Большинство из моих братьев не были бы столь осведомленными.
Я постаралась скрыть обиду за старый, как мир, щит — за сарказмом.
— Ну и что же делает тебя таким особенным?
Губы Уриэля слегка сжались — верный признак того, что я его раздражала.
— Вижу, что мне нужно переходить прямо к делу. Ну, хорошо. Я нуждаюсь в услуге.
— От меня? — В голосе явно слышался писк, несмотря на все мои усилия. — Да что Небесам от меня нужно?
— Не самим Небесам, — поправил он меня. — Просто мне. Уриэлю. — Он улыбнулся мне такой теплой улыбкой, что я удивилась, как не растеклась прямо на месте. — Твоему другу.
— Ох, — выдохнула я, пододвигаясь ближе к нему. У него было самое красивое лицо. Даже изумительный облик Ноа не сравнится с совершенной скульптурной красотой Уриэля.
— Смотри на крылья, — напомнил он мне нежным голосом.
Я шарахнулась обратно в полном смущении.
— Извини.
Он прикоснулся к моей щеке, и я почувствовала, как мои колени превращаются в желе.
— Все в порядке. Я знаю, что ты не хочешь мне навредить.
— О, конечно не хочу, — ответила я, тяжело дыша.
— Я знаю, — повторил он и улыбнулся как-то... натянуто, под моим обожающим взглядом. — Поэтому, услышав о твоей тяжелой ситуации, я решил помочь тебе.
— Помочь мне? Как? — Мой пыл перетек в недоумение. Каким же образом ангел может помочь мне в нынешней ситуации? Только если... Я бросила взгляд на исповедальню.
— Ты имеешь в виду... Я думала, ангелы не делают этого.
— А как ты думаешь, почему Ноа оказался в столь затруднительном положении? — Уриэль склонил голову, выглядя как любознательная птица.
— Секс? — На мгновение я недоуменно заморгала. — Что, правда?
Теперь я вспомнила, что Ноа как-то обмолвился об этом.
Уриэль наклонился ко мне, мягко продолжив:
— Это не моя история, чтобы рассказывать о ней, но, возможно, тебе стоит поспрашивать об этом своего друга при встрече.
Я обратила внимание, что ангел тщательно избегает имени Ноа. Я чуть не спросила — почему? — но затем передумала. Не хочу, чтобы он рассердился. Он казался таким... милым. Непорочным.
И я хотела совершить совершенно неподобающие, грязные вещи с этим мужчиной. От него исходил чудесный аромат — будто смесь печенья и детского шампуня — странное, но такое свежее сочетание. И он наклонился ко мне очень близко, пристально всматриваясь мне в лицо.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
