| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Все обсудили?
Адкинс уважительно крякнул, но судя по хитрой улыбочке, прекрасно знал, что в хранилище отменная акустика, и слова сказанные им предназначались, по большей части, именно мне. "Вот, хитрец", — улыбнулась я про себя. По правде говоря, такие, как капитан Адкинс, мне нравятся. У них прямолинейность всегда своеобразно приплетается с затейливой игрой в слова — этакой шарадой "догадайся, что я имел в виду", и чаще всего они оказываются теми самыми серыми кардиналами, преданно служащими если не короне, то народу. Себе, как правило, они не принадлежат. В нашем случае капитан явно отдавал предпочтение жителям Волчьей насыпи, и это приятно грело мне душу.
— Поговорим о деле? — приподняла я брови.
— Лучше у меня в кабинете, — поморщился капитан, даже не пытаясь скрыть отвращение и боль, которое испытывал, кидая взгляды на изувеченные тела жителей Волчьей насыпи.
Я выпрямилась и, с надеждой посмотрев на Роди, предложила ему:
— Присоединишься к нам?
— Да, конечно, — улыбнулся темноглазый алхимик. — Только захвачу записи по телам. Вместе их и обсудим.
Коротко кивнув, я направилась к двери, где меня ждали. Но только я приблизилась, неожиданно расступились, пропуская вперед. Ну, надо же!
— Вы еще помните дорогу, сударыня? — уточнил капитан, сверкая смеющимися глазами цвета морской волны.
"Какой необычный оттенок", — подумала я, удивившись, что не заметила этого сразу. Впрочем, моя голова была забита разной степени тревожными мыслями, так что, не удивительно, что я не придала значения цвету глаз капитана — внешность-то у него обычная: рост средний, телосложение среднее, возраст средний. Хотя здесь средний возраст это лет двадцать пять, так что для местных капитан — древний старик, ему сорок два года. Выправка у Рэя военная, взгляд пронизывающий, но не наглый, лицо одутловатое: широкий лоб, крупный нос с горбинкой, тонкие губы, и только глаза удивительного цвета, который редко у кого встречается.
— Помню, капитан, — в тон мужчине усмехнулась я и направилась к выходу из хранилища.
Сидя в кабинете и попивая горячий пунш, капитан и Роди разошлись не на шутку, наперебой рассказывая и делая предположения, кто был первой жертвой. У каждого была своя версия, но я все больше склонялась к мысли, что версия Амалии о менестреле, ближе всего к истине. Даже если это не так, стоит расспросить дочку бакалейщика, вдруг девица знает больше, чем хозяйка таверны.
— Так вы говорите, первой жертвой стал охотник?
— Да, хотя Роди считает, что первым был его сын.
— Конечно, он был первым, Рэй! — возмущенно воскликнул Роди. — Тело Джереми нашли позже, но убили его однозначно раньше. Об этом свидетельствовала степень гниения его мягких тканей, а так же стадия развития личинок — они уже начали поедать его плоть.
— Полегче, Роди, — поморщился капитан. — С нами женщина.
— Эта женщина, Рэй, — фыркнул алхимик, посматривая на меня с искренним восхищением, — посрамила всех твоих любимых учеников, так что не стоит унижать ее подобным отношением. Она, в отличие от Тома и Кина, осознает всю важность изучения не только явных улик, но и тех, которые можно добыть из тел жертв. Кстати, Римма, — неожиданно что-то вспомнил мужчина, — в желудках жертв я обнаружил некую жидкость розового цвета. По непонятной причине она не всосалась, но когда я перелил ее в колбу и закупорил, то на утро обнаружил, что субстанция превратилась в желе. Если вашего мастера не затруднит проверить ее ...
— Конечно, — порывисто кивнула я, но тут же взглянула на Дилана, который только незаметно махнул рукой, мол, поздно, что сделано, то сделано. — Мы попросим мастера, и он выяснит, что это может быть.
— Превосходно, — обрадовался алхимик. — К сожалению, сейчас в Волчьей насыпи трудновато найти нужные ингредиенты.
— Я отнесу, — предостерегающе сощурился на меня Дилан.
Я поспешила невинно захлопать ресничками, подражая тем глупым барышням, которые часто окружают Николаса в замке. Дилан не оценил. Покачал головой и тяжело вздохнул. Была бы возможность, еще бы и по лбу постучал — моему.
Зря Дилан переживал по поводу отношения ко мне Рэя и Роди, те после хранилища единогласно записали Римму в "свои парни", так что беседа шла легко и непринужденно. Моя внешность их не беспокоила. Роди если и вставлял ехидную фразочку, то тут же извинялся и просил не сердиться, а капитан Адкинс — тот был предельно корректен. Разошлись ближе к вечеру. Дилан направился к дому мэра, неся склянку с розоватой субстанцией, но прежде проводил меня до таверны, и попросил не покидать комнаты — два ключа от которой нам дала хозяйка — пока он не вернется. Я проводила взглядом его удаляющуюся спину, усмехнулась и, поднявшись в комнату, с радостным предвкушением закрыла дверь на ключ.
* * *
Как я уже упоминала, ночь в этом мире, время, во всех смыслах, сказочное, дарящее мне безграничные возможности и способности о которых я даже и не мечтала. И судя по тому, что после полуночи все присутствующие в таверне погрузились в зачарованный сон, мои способности все еще при мне, а это наводит на интересные мысли... но об этом позже. После полуночи с моих глаз словно сходят шоры, и я вижу то, что не могу видеть днем, мое сознание работает как швейцарские часы: мысль за мыслью, деталь за деталью, бесперебойно и неумолимо решая головоломку, которая еще днем казалась неразрешимой. Ночь — удивительное время для Риты— иномирянки, но так же это время Тени — молодого вертлявого паренька неуловимо похожего на Риту, то есть меня. Это тоже морок — образ, который был создан в момент крайней необходимости. Когда появляется Тень, у меня изменяется не только лицо, но и голос, рост, вес, телосложение и даже походка. Кстати, морок настолько качественный, что я, когда в первый раз обратилась, первым же делом проверила себя на наличие дополнительных деталей. Хм. В каком-то смысле он есть, но, по сути, это нечто аморфное и мало похожее на действующий орган, так что Тень, парень только отчасти. И, слава Богу! Или, как здесь говорят: Слава Светлому!
У Тени приятная внешность: у него овальное лицо с глубоко посаженными карими глазами, чуть вздернутый нос с горбинкой, пухлые губы и очаровательная ямочка на подбородке. Я стараюсь подстригать Тень очень коротко, иначе подросшие кончики светло-каштановых волос упрямо завиваются в кольца, отчего его лицо становится выразительно шкодливым, а это плохо сказывается на нашей репутации.
Появлению Тени поспособствовал случай, когда я оказалась в месте, где женщинам категорически запрещено находиться, но для меня в тот момент было крайне важно быть именно там, и прежде чем меня схватили, ночь даровала мне эту возможность. Тень стал вхож в дома и кабинеты к тем таинственным личностям, о чьем существовании скорее догадываются, чем знают наверняка. Тот же Барон, не был знаком ни с Ритой, ни с Ринари, зато Тень знал о его деятельности не понаслышке и был уверен, за новости из Волчьей насыпи Барон отплатит вдвойне, а то и втройне, если новости будут хорошие.
Впрочем, не только он будет рад хорошим новостям из этой глуши, Николас тоже ожидает положительных результатов, вот только поинтересоваться нашим мнением, как обычно, никто не удосужился.
— Наконец-то! — радостно оскалился капитан Адкинс, узрев на пороге своего кабинета любопытно озирающуюся личность в черных одеждах с кожаной сумкой-баулкой перекинутой через левое плечо. — Парень, где тебя носило? В письме Леонард ясно дал понять, что Николас отправит именно тебя.
Приподняв бровь, Тень усмехнулся:
— Неподалеку. Вас что-то не устраивает, капитан Адкинс?
— Рей, — отмахнулся мужчина, — зови меня Рей. На худой конец, капитан. Присаживайся, я сейчас тебе вкратце все расскажу.
— Есть что-то еще, что вы не рассказали Римме? — тонко намекнула я.
— Так вы все-таки в паре, — тут же облегченно выдохнул капитан, протягивая уже знакомую кружку с поилом.
— Да, в паре, — кивнула я, принимая ее. — Надеюсь, вы здесь не обижали мою дневную протеже?
Этим я намекнула на некоторую недосказанность, витавшую вокруг нашей веселой компании, когда мы обсуждали, кто вероятнее всего был первой жертвой убийцы.
— Ни в коем случае! — замахал руками капитан. — Жить нам еще не надоело. Ее брат, точно сторожевой пес, да и сама она не робкого десятка... но все-таки женщина. Много ли она сможет понять в том, что ей даже видеть противно?!
Подозрительно сощурившись, я предположила, что капитан, таким образом, пытается выяснить насколько близки Римма и Тень, но, главное насколько он сам может быть откровенным с нами, чтобы не задеть ни одного и не вывести из себя другого.
— Римма сообразительная девочка, да и выдержи ей не занимать, — нахмурилась я. — Но, предупреждаю, Рэй, это то, что должно будет остаться только между нами.
Адкинс подозрительно сощурился, после чего вопросительно приподнял брови.
— Именно так, — кивнула я. — В докладе Их Величествам не должно быть даже намека на деятельность Риммы. Для всех она должна оставаться деревенской дурочкой под присмотром брата-следопыта. Все ее заслуги нужно приписывать либо мастеру Ирону, либо ее брату.
— Но если меня попросят..., — кустистые седые брови сошлись на переносице.
— Врать не стоит, — согласилась я. — Пишите как есть, но не упоминайте о выводах, которые она будет делать. Присутствие Риммы во время следствия неизбежно. Постарайтесь с ней сработаться.
— Да, вроде, уже, — стушевался капитан.
— Хорошо, — кивнула я. — Так, что еще мне следует знать, прежде чем я посещу хранилище?
— Не так много. Еще до первого нападения, в городе начали пропадать люди.
— Совсем?
— В том-то и дело, что через какое-то время они возвращались, но совершенно не помнили, что с ними произошло. Вот список, — капитан протянул свернутый лист бумаги, — не знаю, связано ли их исчезновение с убийствами, но я решил, что тебе стоит об этом знать.
— Хорошо, — снова кивнула я, бросив взгляд на пять имен, выведенных аккуратным почерком капитана Адкинса. — Я попрошу Римму посетить их и поспрашивать. Даже если эти люди не связаны с нашим делом, следует выяснить это прямо сейчас.
— И я о том же, — кивнул капитан. — Идем в хранилище? Римма и ее брат...
Я чуть улыбнулась.
— Свой отчет они мне предоставили, но хотелось бы взглянуть на всё своими глазами.
Капитан уважительно крякнул и жестом пригласил следовать за ним. До самых дверей хранилища мы не обронили ни звука. Это меня устраивало. Все, что нужно Рей может сообщить Римме, а Тени достаточно фактов.
Роди не спал. Азарт в его глазах, навел на мысль, что Тень в Волчьей насыпи действительно ждали. Удивительно как стремительно распространяются слухи в мире, где нет ни телевидения, ни интернета.
— Тень? — как-то символично потер руки местный патологоанатом.
— Тень.
Кивок и дежурная улыбка.
— Ну, пошли, покажу тела, — оскалился Роди в плотоядной улыбке. — Последнее я только-только начал вскрывать.
— Его уже опознали? — споткнулась я на ровном месте.
— Да. Это Фредерик. Живет на окраине. Родственников нет, жены нет. Обычный работяга.
Уголки моих губ приподнялись. Какая хорошая новость. Повернувшись к капитану, я попросила:
— Оцепите дом и никого туда не пускайте. Это очень удачно, что он жил один, возможно удастся найти какие-нибудь улики.
— Займусь, — тут же подобрался Адкинс и спешно вышел из хранилища.
— Прошу, — подозрительно галантно пропустил меня вперед Роди.
Если он надеялся, что я выскочу с зажатым ртом и носом, то он просчитался. Я уже была готова, да и Тень реагировал гораздо сдержаннее, чем я или Ринари. Проглотив слюну, я подошла к столу и с интересом заглянула внутрь разрезанного тела.
— Вы уже успели извлечь все органы, — резюмировала я, покосившись на погрустневшего алхимика. — Что-нибудь нашли? Та жидкость...?
— Да, — кивнул мужчина, указывая на емкость. — В его желудке я так же нашел эту жидкость.
— Есть возможность определить, как долго она была в его желудке?
— Судя по остаткам непереваренной пищи — чуть больше двух суток, — заметив мои нахмуренные брови, Роди счел нужным уточнить: — Эта жидкость замедляет процесс переваривания.
— Когда наступила смерть?
— Два — три дня назад.
— Но тело уже начало разлагаться! — усомнилась я и задумчиво потерла подбородок, припоминая, что Дилан говорил, что тело лежало в лесу не меньше недели.
— А вот это уже интересно, — закивал мужчина. — Если бы я был обычным человеком и смотрел на тело с обывательской точки зрения, я бы сказал, что оно пролежало в лесу как минимум неделю, но дело в том, что у меня, как у алхимика, есть определенные знания, которые подсказывают мне, что над телом были произведены манипуляции, которые несколько ускорили процесс разложения. Я еще не все изучил, но думаю, нас ждут интересные открытия.
— Например?
— Например, я выяснил, что этот человек, не человек вовсе.
— А кто?
— Перевёртыш.
— Прошу прощения? — выпрямилась я.
— Перевёртыш. Человек способный обращаться в животное.
Я поискала взглядом место, где можно присесть, отыскался только низкий табурет, на него и примостила свою пятую точку.
— Можно поподробней, пожалуйста
— Рассказывать в целом нечего, — потер переносицу Роди. — Есть люди, а есть перевертыши. И хотя в нормальном состоянии их от нас практически не отличить, то после смерти можно увидеть некоторые различия.
— Какие?
— Сейчас покажу, — Роди открыл дверку шкафа за своей спиной и достал две колбы. — Вот сердце обычного человека, — поставил он одну колбу на стол, в которой плавало явно человеческое сердце. — А вот сердце перевертыша. — Алхимик поставил вторую колбу и пододвинул ее к первой. — Как видишь, эти два органа визуально отличаются друг от друга. Сердце перевертыша весьма крупное и имеет округлую форму, так же оно более мясистое и имеет два дополнительных сосуда, которые начинают работать, когда перевёртыш принимает форму зверя.
— А другие признаки есть? — нахмурилась я. — Более явные. Внешние.
— Пожалуй, один признак есть, — кивнул своим мыслям алхимик. — Их когти.
— Когти? — сморщилась я, пытаясь представить, как бы это выглядело вживую. Фильмы — фильмами, но в них, как мы знаем, многое приукрашено.
— Да, когти. Вот смотри. — Роди вытащил руку найденного нами трупа из-под ткани и, растопырив тому пальцы, жестом поманил к себе: — Цвет ногтевой пластины у них всегда либо белый матовый, либо желтоватый, заостряется на концах, к тому же когти толще и прочнее, чем ногти у обычного человека. В остальном мы схожи.
Как и сказал Роди, ногти у трупа были толстые матово-белого цвета с заостренными кончиками. Н-да, похоже, если не знать, куда смотреть, перевертышей от людей не отличишь вовсе. А что если...?
— У меня возникла мысль, — произнесла я, посмотрев на другие трупы. — Что если у вас убивают вовсе не людей?
Роди посмотрел в туже сторону и нахмурился:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
