| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Под пристальным взглядом недоумевающего алхимика меня бесцеремонно запихали в карету, но я все-таки успела успокаивающе помахать ему рукой, прежде чем дверца за моей спиной громко захлопнулась, и я почувствовала себя загнанным в ловушку зверем. Чтобы хоть как-то успокоиться, проверила как дела у Генри. Мальчик крепко спал. Чтобы "гипс" не сполз, Роди забинтовал его от бедер до подмышек. Надеюсь, эта штука ему поможет.
Когда Натан вернулся, я уже робко сидела в дальнем углу кареты, стараясь даже не дышать.
— Лорд, — чуть наклонила я голову к плечу.
— Ваше Величество, — отозвался граф и залез внутрь, заняв место, справа от меня.
Натан постучал по потолку и карета тронулась. Несколько минут мы ехали молча, и я уже понадеялась, что буря миновала, но не с моим везением.
— Ваше Величество, — начал Натан нейтральным тоном, который не предвещал ничего хорошего, — я был приятно удивлен, когда мне доложили, что вы изволите помогать в расследовании убийств, но впредь, — граф искоса взглянул на меня, сверкнув своими серо-зелеными глазами, — прошу Вас быть благоразумнее. Вы королева, а не ищейка. Никогда не забывайте об этом. Ваш облик...
— Лорд, — прервала я его, с моей точки зрения, странную речь, — мой супруг, отправляя меня в Волчью насыпь, пожелал, чтобы я помогала мастеру Ирону и своему брату. В чем вы изволите упрекать меня, в том, что я не отсиживалась в доме мэра?
— Ваше Величество, — сощурился граф, но расслабился и неопределенно пожал плечами, — лучше бы ты сидела в доме мэра.
Я удивленно захлопала глазами. В каком это смысле?
— Ринари, не знаю, понимаешь ли ты, но быть королевой это значит нести огромную ответственность.
— Я понимаю, — насупилась я.
Но словно не слыша меня, Натан продолжил:
— Хотя, о чем это я, откуда деревенской дурочке знать, что такое ответственность?!
— Лорд вы забываетесь! — возмутилась я, выпячивая грудь.
Глаза графа предупреждающе сверкнули.
— Это ты забываешься, Ринари. Ты думаешь, король из-за пылкой любви держит тебя, как собаку на привязи? Проснись, он не любит тебя.
Я серьёзно задумалась, что мне на это ответить, но решила молча надуть губы и отвернуться. В духе деревенской дурочки, так сказать.
— Кто этот мальчик?
— Рита попросила...
Меня резко перебили.
— Значит, у Риты и спрошу.
Как не вспылила и не наговорила Натану гадостей, та ещё загадка. Что мне там советовали: "не нервничать"? Ага, как же, не нервничать. А обращенный пес в замке!
— Лорд.
Я мысленно подобралась, развернувшись всем корпусом к мужчине и с удивление поняла, что Натан граф Лейкот, согнув длинные ноги в коленях, скрестив руки на груди и упершись подбородком в грудь, крепко спит.
Выглядел Натан смертельно уставшим, осунувшимся и физически вымотанным, что мое сердце дрогнуло. Я убрала густые каштановые пряди с плеча лорда и подложила ему под голову подушку, на которую мужчина, не меняя позы, тут же откинулся.
Только сейчас я заметила трехдневную щетину на лице Натана, который педантично брился каждое утро, предпочитая модной здесь бороде, гладкие щеки и подбородок. Как то на мой вопрос, почему он не носит бороду, лорд с усмешкой ответил, что тогда ему будет труднее маскироваться.
Что ж, значит, не одна я вымоталась. Добыв себе подушку, я положила ее под голову, вяло злясь, что руки снова мелко подрагивают, и закрыла глаза. Сон поглотил меня мгновенно.
Глава 10
Во дворе замка меня беспощадно растрясли и вытолкали из кареты. Настойчиво попытались сопроводить, но в этот раз я удачно увернулась и, наплевав на то, что обо мне подумают слуги, побежала на конюшню. Не было времени дожидаться ночи. Белоснежка могла уже быть в опасности и все из-за меня — надо было ехать вместе со всеми, возможно, тогда стражи бы поймали братьев, но как мы знаем — прошлое не изменить, зато здесь и сейчас у меня есть то, что способно помочь.
— Ри, — поравнялся со мной прыткий алхимик. — То есть, Ваше Величество.
— Ринари. Ее зовут Ринари.
Мы обменялись взглядами, когда затормозили у ворот в конюшню, пройдя которую насквозь можно было попасть на королевскую псарню.
— Ринари, — моргнул Роди.
— Запомнил?
— Это не трудно. Куда мы бежим?
— На псарню, — сделала вдох-выдох, пытаясь выровнять дыхание, — один из обращенных перевертышей был подарен Белоснежке в виде щенка.
— Что ты собираешься с ним делать?
— У меня есть ошейник, — вытащила из сумки полоску кожи, исписанную мелкими рунами, — Он заблокирует его способность к превращению во взрослую особь.
— Может, лучше сразу того? — поскреб подбородок Роди, мечтательно закатив глаза. — Я бы его вскрыл.
Качнула головой.
— Я обещала. Не знаю, что из этого получится, но попробую.
— Ри, ты определенно не в своем уме, — вздернул брови алхимик, но тут же просиял. — Мне это нравится! Идем, я прикрою, пока не набежали.
— Не набегут, — буркнула я. — Теперь, когда я доставлена на место, разве что Ирон и Дилан заинтересуются, куда я сорвалась.
— Все так плохо?
— Хуже, не придумаешь, — усмехнулась я и, распахнув створку ворот, уверенно вошла внутрь.
Сразу со всех сторон послышались знакомые шепотки:
— Это она?
— Она, она. Вернулась ведьма треклятая.
— Тс-с-с, тише ты.
— А вырядилась-то, вырядилась, прямо нищенка на подаянии. Мужика какого-то притащила, себе под стать — жердь жердью и глаза жуткие.
Но только я оказывалась в шаге от них:
— Ваше Величество, — с подобострастием на устах и с отвращением в глазах, — с возвращением!
— Ваше Величество! Вы вернулись?!
— Замечательно выглядите, Ваше Величество. Этот цвет вам очень к лицу.
Я даже споткнулась от подобной наглости.
— Давненько плетей не получали? — как можно мягче уточнила я, чтобы если уж считают ведьмой, так и ведут себя соответственно, а то распустились тут, пока меня не было.
— ВАШЕ Величество, помилуйте!!
— Пошли вон! — рыкнула я.
— Но как же?!
— Я сказала, ПОШЛИ ВОН!
Последним выскочил хромой старый конюх и тихонечко прикрыл за собой створку ворот.
— Как ты их терпишь? — нахмурился Роди.
— С трудом.
— Мне с ними поработать?
— Забудь, — махнула я рукой, — их не исправишь.
— Я бы поспорил, — хищно улыбнулся алхимик.
— Даже не думай. Мы ведь хотим, чтобы ты здесь осел всерьез и надолго, так?
— Так.
— Тогда плюнь, и не обращай внимания, они ни те, чье мнение должно для нас что-то значить.
Роди огладил свой неизменный балахон.
— Знаешь, ты мудрая женщина — мне это нравится.
— Стараюсь, — едва не рассмеялась я, но кто-то резко дернул меня за подол. Опустив взгляд, признала в ребенке верного помощника Белоснежки.
— Ваше Величество, Ваше Величество! — плаксиво взвыл он.
— Что случилось? — насторожилась я.
— Там, этот ..., — ребенок крепко держался за мою юбку, — щенок, он странный. Белоснежка...
— Где она? — тут же выпрямилась я. — Где Снежка?
— На псарне, — проскулил ребенок.
— Так я и думала.
— Он страшный..., — всхлип. — У него глаза, — всхлип. — Я боюсь, — наконец, мальчик, уткнулся мне в живот и разразился бурными рыданиями.
— Тихо, тихо, — погладила его по голове. — Успокойся. Ну же, успокойся, ты же мужчина. Мужчине не пристало показывать слезы кому попало. Успокойся. Ты в безопасности.
Рыдания поутихли. Я осторожно отцепила его от себя и подталкивая к выходу:
— Давай, беги отсюда.
— Но принцесса, — громко хлюпая носом.
— Все хорошо, — как можно убедительней произнесла я. — Я разберусь.
Паж посмотрел на меня заплаканными глазами, коротко кивнул и побежал к выходу.
— "Все хорошо. Я разберусь", — передразнил меня алхимик.
Но я уже шла по направлению к псарне. Все произошедшее, сразу после того, как я вошла, отпечаталось в моем сознании как отдельные кадры. Вот я вхожу и вижу, как на меня бежит испуганная принцесса в разорванном платье с глубокими царапинами на лице и шее, я хватаю девочку и крепко прижимаю ее к себе. На нас несется крупный пес с горящими сиреневыми глазами и распахнутой пастью. Я отталкиваю ребенка в сторону, а сама, падая, рефлекторно поднимаю руку, и зубы смыкаются на забытом всеми гипсе — слышится треск. Лекарственный гипс выдерживает, и зубы зверя застревают в нём. Роди чертит что-то прямо в воздухе. Воздух густеет, образуя полупрозрачную сеть. Он накидывает ее на обращенного и, каким-то совсем невероятно ловким движением, застегивает ошейник на шее у пса. Зверь верещит, стремительно теряя вес и меняя форму. Меня трясет от ужаса, но глаза остаются широко распахнутыми, поэтому я вижу всё: от опадания кожи и проявления скелета, до сдувания мышц и оседания всех тканей. Хочется орать, но от страха пропадает голос.
— Ну, вот и все, — алхимик вытер пот со лба и отцепил жалобно скулящего щенка от моей руки.
— Что вы здесь делаете?! — ворвался на псарню Натан, а за его спиной мелькают бледные лица слуг.
Он застывает и молча изучает представшую перед ним картину, что-то понимает и через плечо требует немедленно всех разойтись. Слуги исчезают, остается только Дилан, который бежит ко мне.
— Ри! — возбужденно хватает он меня за плечи. — Что случилось? Рина, ты слышишь меня? Ринари?
— Ваше Величество? — подходит к нам Натан с плачущей Снежкой на руках.
— Ей бы сейчас успокоительного, — хмурится Роди, потом смотрит на меня. — Обеим.
— Что здесь произошло? — требует лорд у алхимика.
— Поймали одного из обращенных. — Роди за шкирку поднял щенка, который зло сверкает сиреневыми глазами. — Ошейник лишил его способности к перевороту и, судя по всему, блокировал связь с Сангронами.
Услышав последнее, щенок перестал вырваться и даже посмотрел на него с осторожным интересом. Алхимик же глянул на него с усмешкой.
— Благодарить будешь того, кто пообещал тебя спасти — и это не я.
— Дилан, отнеси Ее Величество в ее покои, — приказывает Натан брату Ринари, поглядывая на него, как мне кажется, недоброжелательно.
Дилан молча берет меня на руки. Я не сопротивляюсь, так как не уверена, что смогу дойти до комнаты.
— Ты, — смотрит лорд на алхимика. — Как тебя?..
— Родерик Эшвер, но я предпочитаю, чтобы меня звали Роди.
Мужчины внимательно изучают друг друга. Натан кивает.
— Попроси кого-нибудь проводить тебя в мой кабинет.
Роди кидает на меня вопросительный взгляд, и я киваю, затем делаю вид, что мне дурно и Дилан уносит меня. Думала, что притворюсь, но как только прикрыла глаза, начло трясти — последствие шока.
— Рита?
— В-все х-хорошо, — простукала я зубами и истерично захихикала.
— Что произошло? Что с ней? — объявился Ирон.
— На нее напало одно из тех существ, которое мы видели поместье Сангронов.
— Ри? Ты как?
Я посмотрела на него стеклянными глазами и снова глупо захихикала. Дело дрянь.
— Так, моя хорошая, закрой глазки, — проворковал маг, и я послушно закрыла глаза. — Спи.
И снова темнота накрыла меня, изолируя от всех мыслей. Очень кстати.
* * *
Если думаете, что я проспала весь день и ночь, то вы ошибаетесь. Ровно в полночь меня словно кто-то разбудил. Я открыла глаза и поняла, что пора писать доклады. Стянув с себя серую тряпку, я с радостью натянула мужской костюм и поспешила к тайному ходу. Николаса в кабинете не оказалось и, судя по записке на столе еще дня два не будет. Король решил выяснить отношения с соседом с глазу на глаз. Ну, ну, свежо придание. Политика дело грязное, в этом я убеждалась ни раз, а Николас в первую очередь политик, порой, даже непримиримый.
Но, Светлый с ним, я села за стол и ужаснулась количеству предстоящей работы. Стопки бумаг громоздились на столе, как непреодолимые бюрократические стены, грозя погрести меня под своими завалами.
— Кошмар, — обреченно выдохнула я, и достала из ящика стола три листа бумаги.
Но, когда я взяла перо и обмакнула его в чернила, поняла, что в таком состоянии не напишу ни слова — руки тряслись, как у больного болезнью Паркинсона. Именно этот момент Натан выбрал, чтобы ворваться кабинет и увидеть как я молча плачу над испачканным листом бумаги.
— Так я и думал, — ровным тоном сказал он, стремительно обогнул стол и схватил за руку. — Идем.
— К-куда? — часто заморгала я, пытаясь остановить слезы.
— Идем, я сказал.
— Я... я не хочу.
Но мое вялое сопротивление было грубо задавлено на корню.
— Идем, — повторил он. — Не съем я тебя.
— А вдруг? — кисло пошутила я.
— Тогда здесь бы и съел, — фыркнул граф Лейкот.
Что ж, он прав, и я нехотя встала и поплелась за мужчиной. Только на краткое мгновение в голову закралась мысль, что нас могут увидеть стражи, но Натан не был бы Натаном, если бы не предусмотрел и это. На пути к его кабинету нам не попался ни один страж.
Войдя в кабинет, лорд, первым делом, усадил меня в одно из кресел у камина, сам же, подошел к шкафу и достал три керамические бутылки и две золотые чаши. Поставив чаши и две бутылки на сервированный закусками столик, третью он открыл, не напрягаясь, отломав горлышко. Налив до середины, Натан протянул чащу и приказал:
— Пей.
— Я как-то не очень..., — залепетала я.
— Пей или я заставлю тебя это выпить.
Заглянув в серо-зеленые глаза лорда, я протянула руку, но ее так трясло, что мы вместе усомнились, что я смогу удержать чашу в таких руках. Лейкот опустился рядом с креслом на корточки и приблизил чашу к моим губам.
— Первый до дна.
Я скривилась, но прижавшись губами к краю чаши, позволила влить в себя все ее содержимое. Рот и глотку обожгло, я спешно проглотила жидкость и закашлялась. Из глаз брызнули слезы.
— Что... к-хе, к-хе... хо-о-о... это?
— Его называют — тролье поило.
— Ага, — часто задышала я, — точно.
Мне протянули щедрый кусок копченого мяса с хлебом. Я тут же вгрызлась в них, чтобы убрать вкус трольего поила, но только я закончила жевать, Натан налил себе, выпил, и наполнил мне.
— Пей.
— Опять?! М-может, не надо?!
— Надо. Пей.
Жалостливое лицо не помогло, к моим губам приложили край чаши и, ухватив за волосы, заставили выпить. Я проглотила все и, когда откашлялась, громко возмутилась:
— Натан!! Какого черта?!!
— Уже лучше, — улыбнулся лорд, налил в чашу трольего самогона и вложил его в мои уже почти не трясущиеся руки. — Теперь сама.
Если я понадеялась, что лорд встанет и усядется в кресло напротив, то моим надеждам не суждено было сбыться. Натан остался на месте, и продолжил следить за каждым моим движением.
— Натан, — попытала я счастья.
— Я ни о чем тебя не буду спрашивать, — жесткие губы изогнулись в полуулыбке. — Пей.
— Зачем?
— Потому, что в первый раз всегда тяжело, — пространно ответил граф и, накрыв мою руку своей, подтолкнул выпить, после чего сделал еще один бутерброд — теперь с сыром.
Доев бутерброд, я почувствовала себя лучше. Нет, мои страхи и тревоги остались со мной, но что-то неуловимо изменилось, стало проще принимать то, что я сделала или не сделала, как неизбежное зло, которое присутствует в каждом подобном деле.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
