Мальчиш-Кибальчиш и другие (по следам старой сказки)

Имел успех. На простодушных среднеазиатов, повидимому, более всего произвели титулы приезжего воителя: Вице-Генералиссимус и Зять Халифа-Султана. Последнее, между нами говоря, легкая липа — генерал был женат не на дочери, а всего лишь на племяннице султана Абдул-Хамида II, младотурками же и свергнутого. Тем не менее, бежавший от Фрунзе в соседний Афганистан бухарский эмир Саид Олим-хан признал турка своим наместником и верховным главнокомандующим. Курбаши разных басмаческих отрядов, правда, подчинялись приезжему туго, при случае бунтовали и против него тоже. Если верить Ахмедзаки Валидову — отчасти потому, что Вице-Генералиссимус и его турецкие офицеры не скрывали своего предпочтения средиземноморским крепленым винам перед среднеазиатским кумысом.

После некоторых побед Энвер был разбит регулярными частями Красной Армии в августе 1922 года под ныне таджикским Бальджуаном. По некоторым версиям, его зарубил саблей красный командир Акоп Мелкумян (аукнулся 1915 год!). По другим версиям Энвер-паша попал под меткую пулю красноармейца Сухова.

Хороший у нас вышел бы Главный Буржуин, колоритный и, слов нет, весь из себя преступный (геноцид!) Но вот какое горе: нет ни малейшего сомнения, что и тут и в дригих антисоветских выступлениях на Востоке, буржуины, во всяком случае, рядовые — все местные. Чаще всего просто из местных дехкан и прочих земледелов. А вот мальчиши, в преимуществе, привозные, мобилизованные в Нечерноземье и других чисто русских местностях, и в промежутках между боями, как вы помните, мечтают об оставленных на родной сторонушке Катеринах Матвевнах.

К ситуации нашей сказки это не подходит.

* * *

Вот мы уже и дошли, путешествуя вдоль границ возрождающейся под красным знаменем Советов Российской империи — или, если на XIII съезде ВКП(б) победит Троцкий — вдоль границ стартовой базы для Всемирной Перманентной Пролетарской Революции, от Баренцева моря до семи рек Забалхашья. Ровно по знаменитым стихам Луговского: "За Дон, за Урал, до равнин Семиречья ... ".

Дальше — степи Киргизской АССР, впоследствии, правда, ставшей вовсе не Киргизской, а Казахской ССР, Тянь-Шаньские горы именно, что настоящей Киргизии, Джунгарский беловершиннный Алатау, перевал Чулак, на котором, как говорят, по приказу брата-атамана казаки-анненковцы косили из пулеметов своих же товарищей, тех, кто не хотел или не мог уходить от красных в Синьцзян. Алтай, размахнувшийся на треть Сибири, четверть Китая и пол-Монголии, Саяны, Западный и Восточный с кедровниками, горными лугами, ледяной сладкой водой ручьев, заветная Тункинская долина бурятских лам и пастухов. "Азиатские синие горы, азиатские желтые реки ...". Многоземельное, многоводное, многолесное, дальнее от Москвы и Питера Беловодье — страна русской крестьянской мечты. Где-то в этих горах сумеют на полвека укрыться от коллективизаций, беспроцентно-выигрышных займов, радио и политинформаций упрямые кержаки Лыковы.

Сразу честно сознаюсь — и разгадки наших загадок тоже тут, за этими белками и гольцами. Но мы уж столько километров прошли по недавним следам Гражданской междуусобицы ... Давайте еще попутешествуем, прежде чем изменить масштаб, перейти поближе к прототипам сказочных героев. На этот раз мы начнем с одного из самых уж восточных поселков необъятной России. Там тоже была попытка переиграть проигранную игру — и одна из самых памятных.

3. СУДЬБА ГЕНЕРАЛА ПЕПЕЛЯЕВА

Аян на берегу Охотского моря. Никогда не был, но, как генерал Чарнота про Мадрид, пари могу держать, что дыра ... . Причем — с много бСльшим основанием. По Брокгаузу-Ефрону там числилось 200 душ на первые годы ХХ века при весьма суровом климате (среднегодовая температура — -3.6 R). Удобная, в принципе, бухта. БСЭ поселку отдельной статьи не уделяет. Тем не менее, Аян дважды чуть не попал в мировую экономику и историю.

Сначала в 40-х годах XIX века, когда он основан Русско-Американской компанией как начальный пункт нового тракта, по которому компанейские грузы с Аляски должны доставляться на оленях в Якутск оленьим транспортом. И далее — в Европейскую Россию. Именно так путешествовал Иван Гончаров, сойдя с "Паллады". Амгино-Аянский тракт был проложен в 1844 — 1845 гг., в 1845 в Аян переехала Охотская фактория, а в 1846 он получил статус порта. Конечно, после того, как ушла Аляска, а зато присоединилось к империи Приморье, оттянувшее все наличные силы и ресурсы на юг, поселок пришел в ничтожество. Потом стал оживать в начале века ХХ, когда оказался звеном логистической схемы снабжения Якутска и золотых промыслов из России, Европы, Америки и Китая через Владивосток, Аян и по тому же тракту.

* * *

Шли революции, войны, красные, белые, зеленые, розовые — к весне 1922 года расклад на Востоке России оказался такой:

— красные части Блюхера и Уборевича, числятся, в зависимости от собеседника и обстановки, то соединениями регулярной 5-ой армии РСФСР, то Народно-Революционной Армией ДВР, то вольными приамурскими партизанами, идейно отвергающими всякие соглашения с беляками и интервентами. Они успешно сломали сопротивление противника на знаменитых Волочаевских позициях, забрали назад отданный в декабре Хабаровск и наступают вдоль железной дороги к Бикину и Иману, за которыми — последние территории белых в Южном Приморье. Их численность — около 30 тыс. бойцов, том числе непосредственно на Восточном фронте против белых — 6 300 штыков., 1 300 сабель, 30 орудий, 300 пулеметов, 3 бронепоезда, 2 танка (!);

— разбитые в Сибири остатки армии Адмирала частью отступили туда, в Приморье, где составили Белоповстанческую армию генерала Молчанова. Их немного, около 5 тысяч. За их спиной — правительство братьев Меркуловых во Владивостоке Им еще предстоит какое-то время называться Земской Ратью под командой Воеводы ген.-лейт. Дитерихса, прежде, чем навсегда покинуть российский берег в конце октября 1922-го;

— попытки барона Унгерна воссоздать во Внешней Монголии великую степную державу a la Чингиз-хан разбились об ХХ столетие. Оно и понятно, не было шансов на успех для Империи Сабли в пору, когда век Пороховых Империй вот-вот сменится веком Империй Термоядерных. Нынче основные стратегические пункты страны заняты советскими войсками. Политически в Халхе пока некоторая каша — главой страны числится главный местный буддийский иерарх, Его Святейшество Богдо-Гегэн, но дело быстрым темпом идет к Монгольской Народной республике;

— многие из бывших колчаковцев ушли в китайскую Манчжурию, в русско-китайский Харбин, который стал азиатским аналогом Галлиполи. Среди них и тридцатилетний генерал-лейтенант Анатолий Пепеляев, младший брат расстрелянного в Иркутске заодно с Верховным Правителем премьер-министра Виктора Пепеляева. Во Владивосток он не поехал, не видя перспектив продолжения вооруженной борьбы с большевиками — последним "белой армии оплотом" только и осталось это самое Приморье. Зарабатывает себе на жизнь себе, жене и двоим малышам работой ломовым извозчиком. То занятие, которое в Одессе называют — биндюжник или балагула.

Вот к нему харбинскому извозчику А.Н.Пепеляеву, и начали приходить приезжие из Якутии — уговаривать его приехать в северный край и стать там главным начальником противобольшевистских повстанцев. Он долго колебался — и его можно понять. Дело-то уже проиграно — как на него не смотри.

* * *

Но, прошу прощения, мне хотелось бы, коли не возражаете, немного поговорить "вообще". Сейчас у многих есть желание что-нибудь высказать о, чаще всего — в пользу, Белого Движения. Мне так кажется все это страшной трагедией, войной народа с собственной интеллигенцией, дальним следствием никоновского церковного и петровского общекультурного расколов. Было эти ужасы задолго предсказаны — но от этого, конечно, было не легче. Ну, а нынче для светской беседы, позиционирования себя, как наследника дворянских изысканных традиций — отчего не порассуждать о героях корниловского Ледового или дутовского Голодного походов. Получается практически салонный вариант тех ряженых, которые выдают себя на продовольственных и вещевых рынках за "казаков". Была недавно подобная беседа и у меня. На некоем популярном русском блоге зашел разговор попервоначалу, с подачи хозяина, о различном словарном фонде белых и красных походных песен, как показателе большей рыцарственности одной из сторон в Гражданской войне. Вдруг разговор принял несколько неожиданный поворот. Я его здесь приведу, обозначив инициалами выступантов и исправив естественные для блога ошибки и описки. Состав дискуссионеров на этом повороте темы или, как нынче принято говорить по-русски, на этом треде, такой:

Я — это я, marco___polo, западно-сибирский нефтяник на пенсии, проживший последние несколько лет по обстоятельствам жизни в Иллиное и сильно скучающий по Родине и ее интеллигентским кухням 70-х.

Х — хозяин блога, известный в Рунете публицист. Я им несколько восхищаюсь — надо же, какая неутомимость! Сверх того, что он через день печатает по статье в одной некогда популярной московской газете или в экспертно-политических сетевых журналах, так он еще и два-три раза на дню высказывается по различным вопросам мироздания и текущей политики в своем ЖэЖэ. Как говорит мой сын по подобным поводам: "Завидую потенции! Мало того, что у него любящая жена и темпераментная любовница — так он еще регулярно ходит в ванную поонанировать".

Впрочем, я-то захожу в его блог посмотреть не столько на него, сколько на его постоянных посетителей. Очень попадаются интересные!

Э — как раз один из завсегдатаев блога Х, большой энтузиаст по самым разным поводам.

Э: Песни песнями, но какие в России живали сильные духом люди — вместо колбасной эмиграции на Запад они добровольно выбрали смертельную драку с величайшей мразью в истории человечества, с большевиками и русскоязычными коммунистами. Когда же русское кино и литература подойдет всерьез к этой беспрецендентной и захватывающей теме? Почему нет "суперблокбастера" о взятии белыми Орла? Греческие спартанцы — — ничто на фоне того похода.

Я: Решительно в первый раз слышу, что белые отказались от эмиграции.

До сих пор полагал, что так сделал один В.C.Высоцкий в тоске по любимому коню, весь же пароход так и поплыл в Константинополь.

Очень нестандартный подход к истории. Исключительно!

— — — — — — —

Примечание: На самом деле я слукавил — не такой уж нестандартный, не так давно в Москве прошла научная конференция, посвященная обсуждению того, что Россия выиграла Крымскую войну. Дело ак. Фоменко живет и побеждает.

Х: Но перед этим они три года дрались с красными, хотя можно было бежать и сразу. Тем более, что бежавшие сразу оказались в более выгодном положении, чем галлиполийские беженцы.

Я: В общем, Вы правы.

Дьявол, как всегда, в подробностях — многие бежали, скажем, на (в) Украину, да еще занятую германцами, за что их сегодня можно было б остроумно заклеймить, тем более, бежали-то они из голодной Советской России на территорию белого хлеба и домашней колбасы; вообще, одно из общих мест ранней советской литературы — противопоставление голодной, но гордой Республики белым булкам, отчасти ведь и правда; один из моих, скажем, дедов служил в белом санпоезде, хотя никак не разделял — мобилизовали; был такой Григорий Мелехов ... да и не один ... .

Х: Идея просто некорректна, потому что и первая, и вторая эмиграция вообще не имели к колбасе (хоть реальной, хоть фигуральной) никакого отношения. Речь шла либо о спасении жизни, либо к черту, к дьяволу, лишь бы от большевиков.

"Зачем меня девочкой глупой

От страшной родимой земли,

От голода, тюрем и трупов

В двадцатом году увезли".

Я: Приведенная Вами цитата, как будто, говорит не совсем о том, чтобы — никакого отношения.

Да и предположение, что выбор — скрыться от большевиков немедленно и за то получить некоторое осуждение от бдительных потомков или сначала повоевать хоть бы и под Орлом, а уж тогда ... — был таким уж доступным, не представляется мне лично 100% верным.

Тем не менее, спорить не стоит, наверное. Все эти люди, служившие добровольно или принудительно большевикам или в Добрармии, защищавшие февральские народолюбивые идеалы в рядах Народной Армии, шомполовавшие восставших мужиков под командой брата-атамана Анненкова, воевавшие в "зеленых" против всех городских или попросту получавшие жалование от германского либо союзного командования, все они уже умерли. Нынче мы с ними что захотим — то и сделаем, можем их привести в подтверждение любого своего тезиса. Им уж все равно.

* * *

Ну, Бог с ними, с коносье и ценителями Белого Дела. Вернемся к Пепеляеву и Якутской губернии.

В общем — уговорили.

Генерал, как говорится, кликнул клич. В отряд начали записываться, или хоть грустно сообщать, что "вот тоже бы хотелось вступить, но ...", прошедшие фронты Волги, Урала и Сибири каппелевцы, казаки, бойцы его собственной Сибирской армии. Из тех, кто умеет воевать, потерпел вместе со всеми поражение, не смирился, не простил, но и в успех Молчанова в Приморье не верит. Набралось вместе в Харбине и Владивостоке семьсот человек.

Труднее с экипировкой. Сами знаете, двухнедельный водный поход на IVб категорию — и то не так легко укомплектовать. Пока по блату добудешь тушенку, сухое молоко, накупишь круп и макаронных рожков, насушишь холодной сушкой сухарей, накопишь "хищенки" — казенного спирта, уэкономленного при промывке главной оптической оси, запасешься патронами, проверишь байды, штормовки, переметы ... ну, много всего. А и билеты ж часто не достать, и карт в природе практически не существует. Даже и добудутся по неслыханной удаче секретные генштабовские двухкилометровки — а с местностью почти ничего общего.

Ну вот, а тут число участников умножаем на сто, а сложность экспедиции ... да, может, и побольше, чем на сто, с учетом необозначенных на карте красных Частей Особого Назначения по маршруту похода. Причем, по условиям нашей ролевой игры использование импортного оборудования сильно затруднено.

"По настоянию генерала Пепеляева вся подготовка экспедиции велась так, чтобы японцы об этом не знали, и не смогли бы тем или иным путем навязать свое влияние на движение, ибо А.Н.Пепеляев вообще был против иностранного вмешательства в дела России, а в частности — японского".

* * *

Тут он, надо упомянуть, был солидарен с новым хозяином Владивостока и вообще Приморья, сменившим ген. Молчанова и братьев Меркуловых Земским Воеводой и Единоначальным Правителем генерал-лейтенантом М.К.Дитерихсом. Тот как раз официально объявил, в Обращении к населению Приморья, что, с одной стороны, его Войско, Земская Рать, все пять тысяч штыков и сабель, вот-вот окончательно разобьют коммунистов и двинутся освобождать Москву и Петроград, а с другой, что он, как Правитель, очень приветствует эвакуацию из края японских войск. Для японцев, на которых и так постоянно давили янки, требуя такого ухода во исполнение решений Вашингтонской конференции, это было сильной и не очень приятной неожиданностью.