Зверь лютый. Книга 25. Обмасонивание

Итого: отправить к Боголюбскому — нельзя, оставить здесь — нельзя. Во всех вариантах я получаю гнев "Бешеного Китайца". Смертельный конфликт. Который ничем, кроме смерти Андрея, остановлен быть не может.

Ничем.

Какие там производительные силы с производственными отношениями?! Есть взбесившийся самец. Которому всё по... Вот именно по туда. И мы с ним так потопчемся по Залессью... "Стена пламени" над каждым городом... Как над Саровом стояла. Монголы сюда не пойдут. Ибо — незачем.

Факеншит. Уелбантуренный сословно-духовно-генетически.

Соответственно, Софья становится оружием. "Дамокловым мечом" над головой врага. И я её не отдаю. К чему она и стремится. И буду вынужден Суздальского князя... нейтрализовать. О чём она и мечтает.

Безопасность и месть. Моими руками. Цугцванг. Умница!

И чего теперь делать? — А позавтракать. Вон уже, Ивашко встревоженный идёт — чего это Воевода на тренажёре завис, таскает и таскает, надорвётся, однако.

Наверное, я, всё-таки, убил бы их. О том, что Изергенова баба Софья и бывшая княгиня Улита Степановна Кучковна — одно лицо, знал только я. О том, что княгиня Вщижская Ростислава Андреевна инкогнито явилась во Всеволжск могли догадаться несколько человек. Посадник Илья Муромец, например. Разумно было организовать что-то типа: пошли баба с девкой в баню да угорели. Анонимно.

Девка — не девка, а княгиня? — Жаль, не знал, а то принял бы по этикету. Дочь Боголюбского? — Мои соболезнования. Эксгумацию проводить? Для перезахоронения в подходящем, особо почитаемом, храме. — Почему во Всеволжске оказалась? — Может, кто какого-нибудь святого человека присоветовал? У меня нынче множество юродивых обретается.

Их спасла мелочь, случайность. И, конечно, моя необуздываемая "жаба": не люблю терять людей выдающихся.

За время моего отсутствия накопилась куча дел.

Совещание с мостовщиками. По "Русской Правде" так называют строителей мостов. Тема на Руси вообще и ныне у меня во Всеволжске — весьма актуальная. Надо создавать отдельное подразделение. Видимо, у Терентия в Городовом приказе.

Выслушали мнений, обсудили позиций, приняли решений. Организационного и технического толка. Здесь, в низовьях Оки и на Средней Волге делать мосты наплавные, на плашкоутах, как был Дворцовый мост в Питере до 1915 г. Каменные...? — Когда пойдёт "военный" цемент.

Фриц продемонстрировал четыре варианта наплавных мостов. На якорях, на утопленных сваях, на верховых сваях и на береговых канатах. Выбрали второй, как основной. С двумя подвариантами разводных пролётов — судоходству нельзя препятствовать. Нужны материалы и оснастка. Дубы у меня есть, но мало. Придётся заготавливать и, соответственно, сажать. Втрое — дерево полезное, посадки надо расширять.

О-ох... тут только тронь... Необходимое скорое присоединение Мордовии позволит расширять лесопитомники. Рост — взрывной. И по площадям, и по номенклатуре. Единичные делянки с грецким орехом, шелковицей, шиповником... Недостаток катастрофический. По плодовым... — "плачь, мальчик, плачь". А растут деревья... неторопливо.

Лесопосадки — ещё и необходимость ломать людей. Крушить комплекс "святорусских" стереотипов. Большинство моих насельников — "лесные крестьяне". Они всю жизнь, "с дедов-прадедов", деревья рубили, сжигали, выкорчёвывали, вываливали, сводили... уничтожали. А теперь им — посади и вырасти.

— Слышь, Воевода, может мне ещё и тараканов в дому развести?

— Будет нужда в тараканьем мясе — будешь разводить. По моей воле, по моему приказу.

Через несколько лет мы серьёзно пошли в Степь. Элементом чего была "лесная политика". С наказанием за порубку леса. Любого дерева, а не только бортного, как по "Русской Правде". С пониманием как и чем залесить верховья оврагов, не допустить разрастания эрозии почвы, избежать образования аналогов "Пустыни Донбасса" или "Голодной Степи".

Утвердили три типовых проекта мостов малых. Весьма актуально — устья Волжских и Окских притоков нужно перекрывать корректно.

Тема тоже... острая. По мостам в устьях ходят бурлаки. Это не просто местные туда-сюда таскаются — магистраль. Но — заливные поймы. А, к примеру, перекрыть устье Костромы от города до того холма, на котором монастырь поставят да Романовы спасаться будут... хотя деревянный мост в начале 20 в. там был.

Мостовщики разошлись, Фриц отчитался о делах Муромских. Там... в большой стройке всё "слава богу" никогда не бывает. Уже в конце, уставший от длительной говорильни, выдаёт:

— Я, когда с Мурома возвращался, подвёз Ипаеву Софью с девкой. Ежели у тебя, Воевода, каких особых планов нет, то отдай девку мне. Пользы больше. А Ипаю другую молоденькую наложницу найти — не забота.

Факеншит! Я ещё только-только... а Софочкины игрища — уже аукаются.

Тут "аукнулись" более старые дела, не Софочкины.

Сразу мысли по поводу, подозрения всякие: Фриц знает кого он "подвёз"? Он — в деле? Какую игру играет? Софочка его захомутала и к измене склонила?

— Девка? Что за девка? У тебя ж есть. Или уже обе на сносях?

— Не, не для того. Мне помощник нужен. Грамотный. Чтобы по-нашему, по-немецки, хоть как-то. Беня ж привёз манускрипт по строительству. Ты велел перевести. Я начал, но времени нет.

— А девка причём?

— Так она малость в германском наречии понимает. Именно — в нашем особенном, в масонском.

Каждая область профессиональной деятельности обзаводится собственным жаргоном. "Поменяй камень на матери" — из компьютерного. Отмостка, вымостка, стяжка — из строительного. Понятно, что у масонов — профессиональных итало-германских строителей — куча таких словечек.

— Откуда такая... понимающая взялась?

— Из Вщижа. Ну, ты ж знаешь. Наша артель построила Боголюбскому собор во Владимире и пошла к зятю его во Вщиж. Я-то приболел, отстал. Потом у тебя остался. А мои сотоварищи там ещё такие печки поставили. В княжьем тереме с трубами на три этажа. Девка там жила, чего-то слышала, с кем-то говорила. Товарищей моих прежних знает. Детские-то мозги пустые, переимчивые — вот слов-то и нахваталась. Посажу перевод делать — всё быстрее пойдёт.

— Ты ей сходу брюхо надуешь и никакого толку не будет.

— Э, Воевода, одно другому не помеха. Будет у тебя через год и книжка, и маленький "стрелочник".

— Ладно, подумаю. Иди.

Понятно, что я ничего менять не стал. Пришедший Точильщик получил приказ подготовить исполнение сценария "угорели в бане". Но... кроме цинизма и интриганства Софьи, начала обретать плоть душа её дочки.

Странное выражение: "душа стала обретать плоть". Не "доска с глазами", а человек с свойствами. Включая вот такое, у меня редкое, хоть какое-то владение немецким.

Другое — её "выученная беспомощность". Для тоталитарного лидера, каковым я являюсь, такое свойство в окружающих — наркотик.

Это ж так удобно! Прикажи повеситься — и верёвку свою принесут. Все со всем согласны.

"И говорят в глаза: никто не против — все за".

Вынужденный постоянно навязывать людям свою волю по самым разным поводам, я не имел сил и времени объяснять, уговаривать...

Свойство необходимо, оно позволяет ускорить процесс внедрения инноваций, изменения общины. Другая крайность: "куда не глянь — везде оскал звериный" — вовсе не привлекает.

Однако — система разрасталась. Я уже не успевал везде. И когда люди в моих погостах просто сидели и терпели, ожидая моего приказа, а не шли и делали по своему решению... получалось скверно.

Оптимальный баланс между покорностью, беспомощностью и самостоятельностью, инициативностью — постепенно смещался. Не везде, не всегда, не для всех. Но на смену "управления приказами" приходило всё больше "управление целями". Для этого требовалось вывести подчинённых из состояния "выученной беспомощности".

Вот девка. Пример. Пробуй.

* * *

Для прогресса нужен оптимизм его участников.

Мы сталкиваемся, по жизни, с разными событиями, условно — с хорошими и плохими. Для оптимиста хорошие события закономерны и более или менее контролируемы им самим, а плохие — случайны. Для пессимиста, наоборот, плохие — закономерны, а хорошие — случайны и не зависят от его усилий.

"Выученная беспомощность" — это выученный пессимизм.

Конечно — лучше реализм. Но это — редкость. Да и не всем нужно быть оптимистами. Если вы президент корпорации, то вице-президент по развитию и начальник отдела маркетинга должны быть оптимистами, а главный бухгалтер и шеф безопасности — пессимистами. Главное — не перепутать.

В 21 в. представление о выученной беспомощности перевернулось с ног на голову. Не "беспомощность" является выученной, а, наоборот, контроль. Беспомощность — стартовое состояние, которое преодолевается за счет усвоения идеи возможности контроля.

Предки практически не контролировали нежелательные события, вызванные внешними обстоятельствами.

В процессе эволюции животные становятся более развитыми, появляются возможности распознавать угрозу на расстоянии. Развиваются поведенческие и когнитивные навыки контроля. Возникают способы избегать негативных воздействий разных явлений.

"Прогресс есть удаление от смертельных опасностей".

Префронтальные зоны больших полушарий отвечают за механизмы, которые связаны с преодолением негативных эффектов от непредвиденной ситуации, обеспечивают формирование надстроечных структур, позволяющих вывести регуляцию реакций на новый уровень.

Префронтальные зоны — возникли, "хард" — есть. "Предустановка" — произведена: реакции австралопитека заложены генетически или в процессе обучения младенца. Но социум усложняется. Усложняются и опасности, и реакции на них. Обезьяне огонь — всегда плохо. Человеку... смотря какой. Источник тепла, света, вкусной "полупереваренной" пищи.

Функционал "контроля" не догоняет "опасности". Появляется тотальное решение: "На всё воля божья", "Аллах акбар" — ГБ как персонифицированный источник гадостей. И он же — средство контроля. Универсальная потусторонняя палка, которой можно отбиться от внезапно всунувшегося пещерного медведя.

Не только в эволюции, но и в индивидуальном развитии выработка контроля крайне важна. При воспитании ребёнка необходимо помогать устанавливать связь между его действиями и результатами. Это можно делать в любом возрасте в разных формах. Принципиально важно, чтобы он понимал, что его действия на что-то влияют в мире.

Вера в ГБ это "на что-то влияют" — давит. Ты — прах. Иншалла.

* * *

Ростислава выросла в православии. Если бы все пастыри на "Святой Руси" добирались до каждой души и истово исполняли свой долг, то были бы "люди русские" восьми-миллионно-головым стадом баранов. Пасомой паствой. Так не происходит, но юная княжна получила полную дозу веры Христовой.

Дальше — индивидуальные особенности.

Боголюбский, при всём своём горячечном православии, не мог принять его полностью.

"Подставь вторую щёку", "возлюби ближнего своего".

А если "ближний" — сволочь? — На плаху!

Бешеный темперамент князя, амбиции, ум, знания — не позволяли ему перейти в "выученную беспомощность". Он имел "возможности распознавать угрозу на расстоянии", часто шёл ей на встречу, пусть бы — в форме сумасшедшей кавалерийской атаки. И — добивался успеха. Развивая свои "поведенческие и когнитивные навыки".

Для меня Боголюбский ассоциировался с тяжёлым полуторником. Смертоносный, прямой. Попадёт — смерть. Не убьёт сразу — отодвинется и снова ударит.

Софья — родилась оптимисткой. Православная проповедь "выученной беспомощности" не оказала на неё влияния. Отчасти — просто по доле эндорфинов в крови, задаваемой наследственно, отчасти — из-за положения старшей и любимой дочери владетеля Кучково. Она не жила под гнётом непрерывного потока неизвестно откуда валящихся бедствий.

"Бог терпел. И нам велел" — слышала постоянно. Сама повторяла, молилась о ниспослании, даровании и прощении. И тут же, едва поднявшись с колен, выкидывала из головы напрочь саму идею терпения и связанные с ней неразрывно — "случайное счастье", "нежданное наследство", "выигрыш в лотерею". Из двух вариантов: "сама сделала" и "вдруг подарили" она выбирала оба. Радовалась подаркам и умела их добиваться.

Казнь отца была, конечно, катастрофой. Но замыкаться на несчастиях — ей не свойственно. Бесконечно расчёсывать вавку, безудержно проливая горючие слёзы... не её. И тут же на неё свалилась редчайшая удача — брак с князем. Третья боярышня, ставшая княгиней за всю историю "Святой Руси".

Задержка с беременностью, перспектива развода... Опасность. И немедленно решение, способ преодолеть эту опасность — изменить мужу. Дальше — чисто технологически: как, когда, с кем...

Она ассоциировалась в моём сознании с дамасской саблей. Не с классическим прямым арабским клинком в ладонь шириной, а с тонким, очень гибким... и очень острым. Ничего не сделала, просто мимо прошла. А у тебя голова отвалилась и покатилась. Ты ещё ничего не понял, а уже мёртвый.

Ростислава не обладала ни бешеным темпераментом Андрея, ни безграничным оптимизмом Софьи.

Как княжна она получила с младенчества полную дозу "выученной беспомощности" в форме христианской проповеди. Да где ж ещё и виться-то лучшим проповедникам, как не на княжьем дворе?

"Моление Даниила Заточника" — просто пример:

— Княже! Денег дай! А я тебе так вычурно совру — никто так не сумеет!

Потом — поток внезапных, от неё никак не зависящих "негативных событий": переезд на чужую сторонку, свадьба с пьяным изнасилованием, болезнь мужа...

Предполагаю, что именно появление жены, подростковый секс, и сбило настройки гипофиза Магога, погнало его тело в безумный, чудовищный рост. Об этом здесь не говорят, но... не считайте предков дураками. Как только они перестают всё сваливать на ГБ, так вполне обнаруживают причинно-следственные связи в реале. Или, хотя бы, делают о них разумные предположения.

"Выученная беспомощность" естественно, при первой же возможности, разворачивается в поиск кумира, спасителя, хозяина. Наполненный страстной надеждой:

— Господин! Защити меня! Я вся твоя! Только не надо больше... так.

При отказе — уныло-равнодушное:

— Что воля, что неволя — всё едино.

И её можно снова... А она будет только тихонько скулить. Как те экспериментальные собачки в загоне под током.

Душа Ростиславы не связывалась в моём воображении ни с каким оружием. Скорее... с заброшенным недостроем.

Есть кое-где фундамент, оплывшие пустые котлованы, куски поставленных стен, осколки стекла, штабель кирпича, сгнившие наличники и двери, мусор — строительный, бытовой, природный, дерьмо — человеческое и скотское, бурьян клочьями, крапива...

Душа пятнадцатилетней женщины. Княгини, вдовы. Теперь — ещё и ублюдки. Ублюдочницы? Бастардини? Как это правильно в женском роде? "Курвиной дочки"?

Захламлённый пустырь личности... замусоренная душа...

"Делать из дерьма конфетку — моё хобби". А тут — отнюдь не "дерьмо".

Способность быстро учиться... "Развиваются поведенческие и когнитивные навыки...". Готовность воспринимать новый реал, меняться... Как она тогда моих парней дразнила... Отсутствие истерики... Целенаправленно, сосредоточенно "не-грудью" на "не-амбразуру"... Были моменты паники, но могло быть много больше и тяжелее... Попытка заступиться за единственного родного её человека, за мать. Когда я ту курвой назвал. Могла бы и промолчать... Разумный взгляд серых глаз... в "острых" для неё ситуациях. Чуть больше "сапиенса", чем в обычных "хомо"? И вот — иностранный язык. Что весьма... не типично. Иной опыт. Хотя бы просто — вид иных вещей, иных людей...