— Ну, удачи.
Забавно это смотрится со стороны. Гриффиндорка и слизеринка спокойно болтают на вполне обычные темы и даже не вспоминают о такой вещи как 'межфакультетная вражда'. Еще одно доказательство того, что этот дурацкий конфликт никому не нужен, конечно их порой может перемкнуть на получасовую ругань друг с другом, но это скорее личное, а не межфакультетское.
— Кстати, Гермиона, — вспомнил я. — А ты случаем ничего по той теме, что я спрашивал, не нашла?
— Ты про феекровок? — посмотрела она на меня. — Нет. В библиотеке ничего нету, а мадам Пинз ничего не знает. Хотела спросить учителей, да как-то запамятовала.
— Странно, — нахмурился я. — Если этого нет даже в библиотеке Хогвартса...
— Вы о чем? — заинтересовалась Панси.
— Да я тут слово одно узнал — 'феекровки', вот и хотел узнать что это.
— Феекровки, феекровки, феекровки, — бормотала слизеринка, хмуря брови. — Что-то крутится в голове, но не могу вспомнить. Может это полукровки от брака с магическими существами? Ну, типа Хагрида.
— Возможно, — пожал я плечами. — Вот и хотел просто узнать.
Если это заинтересовало Снейпа, то может тема и правда важная.
— Может у профессора Флитвика спросить? — предложила Грейнджер. — Как раз после теста можно подойти к нему.
— А это идея, — согласился я. — Ну значит спросим.
А меж тем мы добрались до кабинета...
* * *
Генриетта двигалась по коридору, громко топая ногами и своим раздражением аж воздух вокруг себя искривляла, из-за чего окружающие старались держаться от нее подальше. Красная от стыда и злости она хотела сейчас пойти и что-нибудь побить, но нельзя. Скоро будет тестирование по Чарам, и уйти сбросить напряжение в спортзал не получится.
— Черт, черт, черт, черт, опять я попалась! — рычала Генни. — Как же стыдно!
Все опять увидели, как она смущается, все опять увидели, как она визжит и трусливо убегает. Как же стыдно... Особенно, все это видел Гарри...
— Показать себя такой слабой... да еще и перед ним...
Большего унижения и нет.
Генриетта росла в очень сдержанном окружении. Сириус учил ее только тем вещам, которые должен знать боец, а потому на остальные важные детали просто не было времени. Тетя Меда и Нимфадора пытаются ей и другое показать, но вбитые Блэком шаблоны с трудом воспринимали новую информацию. Вот и получается, что сталкиваясь с тотальной извращенкой, которая никого не стесняется и открыто пристает к ней, мозг Генриетты впадает в логический ступор.
Цепочка мыслей у нее в голове примерно такая.
Пристают + трогают + нет враждебности + говорят пошлые вещи + смущение = Ошибка! Ошибка! Ошибка!
Вот Поттер и дергается, убегает и просто не знает, что ей делать в такой ситуации. Ее никогда не учили, как справляться с подобным, а спросить совета не у кого. Она хотела бы написать тете Меде или хоть Нимфе, спросить их совета, но было слишком стыдно это делать, да и они точно посмеются над ней и всей глупости ситуации.
— Что же делать? — спрашивала она саму себя.
Единственный вариант — это держаться от Паркинсон подальше, но та сама подкрадывается и нападает, а потому быть готовой всегда просто невозможно. Так из-за этого она еще и посмешищем для всей школы стала.
Над ней разве что Дафна Гринграсс не смеется, просто потому что она сама опасается приближаться к Паркинсон.
— Так, спокойно, — сказала она, себе стараясь глубже дышать. — Я найду выход из этой ситуации. Я справлюсь. Всегда справлялась.
Да. Нельзя сдаваться или поддаваться на ее провокации. Если она и дальше будет также реагировать, то подобные приставания не прекратятся.
— Хорошо!
Все для себя решив, она направилась к кабинету Чар.
Запустив руку в сумку, чтобы достать бутылку воды, она неожиданно нащупала там кое-что знакомое...
Достав тонкую книжку в кожаном переплете, с весьма глупым текстом внутри, она нахмурилась.
— Я случайно взяла ее с собой? — спросила она саму себя. Когда собирала вещи, то вполне могла и ее прихватить, только... — А ладно, потом разберусь.
Убрав эту вещь обратно, она двинулась по своим делам...
Глава 30. Исток.
— Неплохо, неплохо, ребята, — улыбнулся Филиус Флитвик, забрав последний листок с тестом. — Вы отлично справились и весьма быстро. К следующему уроку я озвучу результаты, но более чем уверен, что вы хорошо постарались.
Народ заулыбался.
Да, так и нужно. Веселая и дружелюбная атмосфера — вот как должен проходить урок и Филиус всегда старался поддерживать это, вместе с трудолюбием учеников. Некоторые учителя считают, что нужно быть строгими и требовательными, а другие слишком много сюсюкаются с ними, но Флитвик занял золотую середину между этими методами. Он весел и всегда готов рассказать какую-нибудь подходящую шутку, но достаточно серьезен, чтобы уроки не превращались в балаган. Ну, а его манера общения и умение рассказывать истории часто мотивировали учеников хорошо справляться со своей работой, чтобы можно было послушать любимого учителя.
— До конца урока у нас еще пятнадцать минут, а потому, давайте обсудим какую-нибудь тему? — предложил он то, чего ученики очень ждали. Отпускать учеников слишком рано с уроков нельзя, даже если они быстро справились, и чтобы они не томились, профессор Чар всегда рассказывал им что-нибудь, или вел какую-то беседу с ними. Обычно это были истории из его дуэльного прошлого или какая-то шутливая тема, которую он пытался объяснить с магической точки зрения, как тех же супергероев из магловских историй. Весело было пытаться определить, какой могли бы магией пользоваться те или иные персонажи. Ребятам понравилось. — Итак, какую тему обсудим?
В воздух тут же поднялся лес рук и выбрать что-то тут было весьма не просто. Каждый хотел о чем-то спросить и каждый наверняка придумал весьма интересную тему, но не каждая тема подойдет. Ребята с его факультета явно хотят поговорить о чем-то научном, и будь это урок только их, то Филиус с радостью бы поболтал, но другим такое явно будет не интересно. Слизеринцы точно хотят что-то про политику или какие-то старинные исторические факты о магах прошлого. Любят молодые люди тешить своё самолюбие, узнавая какие невероятные вещи, творили их предки. В этом нет ничего плохого. Да, там есть о чем говорить, но это точно породит какой-нибудь конфликт. Гриффиндорцам и хаффлпафцам точно интересно его дуэльное прошлое и то, как он завоевывал титул лучшего дуэлянта страны. Это можно и обсудить. Подобная тема всех устроит...
Неожиданно для самого Филиуса среди тех, кто поднял руку, был и... Гарри Эванс...
Флитвику было очень жаль этого мальчика. Он не заслужил такой жизни и явно не по своей воле стал таким и Филиус стыдился, что решил не влезать в это дело. Да, он не обязан был и никак с этой семьей особо не связан, но все равно порой думал, что стоило бы поговорить о подобном. Слишком уж сердобольным является немолодой полугоблин.
Кто же без слабостей?
Ну и вот сейчас, пожалуй, впервые за все года обучения Гарри сам тянет руку и хочет что-то спросить. Обычно он всегда сидел тихо и старался не отсвечивать. Мальчик явно талантливый, способности есть и письменные работы он всегда сдавал блестящие, но тотальная неуверенность в себе и комплексы мешают ему раскрыться. И пускай к нему он всегда старался относиться хорошо, мальчик сам никогда на дополнительные уроки не приходил и всячески сторонился больших компаний, а потому профессор не трогал его.
С недавних пор мальчик стал куда активнее и живее, что не может не радовать. И вот он сам решился что-то спросить.
— О, мистер Эванс, не часто вы хотите о чем-то поговорить, — улыбнулся Филиус. — У вас есть какая-то тема для обсуждения?
Окружающие неодобрительно заворчали и были недовольны выбором преподавателя, но профессор проигнорировал их, решив не обострять конфликт.
— Да, сэр, — кивнул Гарри. Ему явно было неловко быть в центре всеобщего внимания, но он не стал зажиматься или мямлить. Держит спину прямо и внешне расслаблен. — Я хотел спросить у вас про одну вещь, о которой недавно узнал.
— Осознал свое отсутствие мозгов? — пошутил мистер Уизли, чем развеселил большую часть студентов.
Поднялся смех и некоторое время только это, и было слышно. Смеялись далеко не все, но те кто молчали четко показывали что они подобные 'шутки' не поддерживают.
— Достаточно, — повысил голос Филиус став куда строже. — Я, кажется, просил конфликты ваши оставлять за дверью.
Дети тут же умолкли и стыдливо опустили головы.
Флитвик умел быть строгим и расстраивать любимого учителя никто не хотел. Гневался он редко, очень редко, так как был человеком сдержанным и серьезным, но не стоит его злить.
— Прошу, мистер Эванс, продолжайте, — кивнул профессор.
— Что такое... 'феекровки'? — прямо спросил он.
Ученики поначалу неодобрительно отозвались о его вопросе, но все они моментально затихли увидев реакцию самого профессора...
Более напрягающего и сложного вопроса он и не мог ожидать, и все это отразилось на его лице.
Несколько секунд полной тишины и все кто сидел слишком близко к Эвансу тихо отползали подальше.
— Кхм, — пришел в себя Флитвик. — Могу ли я узнать, мистер Эванс, где вы узнали это слово?
— В книжке было написано, кто-то рукой написал, — ответил мальчик.
— И где же вы взяли эту книгу?
— У профессора Слизнорта была.
М-да... стоило ожидать, что старый коллега не подумает о том, что может содержаться у него. Как всегда.
— Ну, чтож, — с этими словами Филиус взмахнул палочкой и запер дверь, а также наложил чары от прослушивания.
Его действия очень сильно напрягли учеников, и они начали волнительно переглядываться.
— Итак, — он посмотрел на студентов после завершения всех процедур. — Пожалуй, эта тема неплоха для сегодня, — он покачал головой. — Оговорюсь сразу, данный вопрос не является чем-то запрещенным или секретным. Это вполне себе обычная вещь, но в наше сегодняшнее время многие стараются его не поднимать, и Министерство потребовало, чтобы любые упоминания о нем были изъяты.
— Если это не секретно и не запрещено, то зачем столько тайны? — нахмурился Гарри.
— Беда этой темы в том, что она порождает другие вопросы, о которых... никто не хочет знать ответов.
Мертвая тишина прокатилась по классу и все даже дышать перестали. Навострив уши, они приготовились жадно поглощать интереснейшую тему.
Да, ее давно стоило поднять. Обычно об этом говорят на седьмом курсе, но можно и сейчас. В текущих реалиях это будет даже полезно.
— Как вы уже догадываетесь по самому слову — Феекровки — имеют некоторое отношения к таким как я, полукровкам. К тем в ком есть человеческая и нелюдская кровь. Но самим словом 'феекровки' называют не полукровок, а потомков, таких как я. А если быть точным... то все старые чистокровные семьи — это феекровки.
Чистокровные со всех факультетов застыли от подобного откровения. Печально осознавать, что все те, кто так кичился чистотой своей крови, но в итоге оказались самыми 'нечистокровными'.
— В старые времена, в средневековье и дальше, когда маги жили, открыто и войны между семьями были обычным делом — тот, у кого есть сила — выживал, а слабый умирал. Потому не удивительно, что ради своего усиления многие волшебники были готовы пойти на все, даже на кровосмешение с магическими существами, — продолжил он рассказ. — Гоблины, вейлы, великаны, даже существа запределья, как настоящие феи, демоны или ангелы — неважно кто, если он даст силу выжить и победить других, то это того стоит. Поскольку происхождение большинства магических существ восходит к их предкам, пришедшим из Земель Фей, к плодам подобных браков и их потомкам прикрепилось прозвище 'феекровки'. Через пару поколений феекровки лишаются практически любых внешних признаков нечеловеческой крови, однако, у этих семей остаются... врожденные таланты и способности...
— Парселтанг... — сказала мисс Грейнджер. — Вы ведь про это?
— Да, искусство змееустов — это такой дар, но есть и не такие явные таланты. Например, род Принцев, к коим относится профессор Снейп, издревле были хорошими зельеварами и подобные таланты часто проявлялись в потомках. Род Малфоев всегда имел эльфоподобную внешность, несмотря на то, что ради интересов семьи им порой приходилось брать совсем неэльфоподобных жен...
Все тут же посмотрели на единственного представителя этого семейства тут, который с огромными глазами слушал все это. Тот, не растерявшись, взмахом палочки наколдовал иллюзии лиц Нарциссы Малфой и Астории Гринграсс и развел руками, как бы показывая, что 'совсем неэльфоподобных жен' знать не знает и это все дела давно забытого прошлого.
— Ну и Блэки, что некогда заключили союз с дьяволами, имеют отличное родство с темной магией.
— Ха, ну тогда ясно, почему Министерство не любит данную тему, — хихикнула мисс Паркинсон, чем тут же привлекла всеобщее внимание. — Учитывая политику против магических народов, тема того, что мы кровно связаны с ними, будет очень негативно смотреться. Это будет выглядеть так, будто мы пилим сук, на котором сидим, что впрочем, так оно и есть.
— Но постойте, — нахмурилась мисс Поттер, которая старалась сидеть как можно подальше от мисс Паркинсон и очень нервно на нее поглядывала. — Что тогда тут запрещенного или сложного? Вроде как, пусть откровение, но вполне себе ожидаемое.
— Да это так, — согласился Филиус. — Но, как я уже сказал. Проблема не в самой теме, а те вопросы, которые она порождает, а точнее один... 'Чья кровь породила волшебников?'
Дети непонимающе переглянулись. Никто точно не задавался таким вопросом среди студентов.
— Видите ли, — начал профессор. — Очень мало видов магических существ способно активно творить магию в мире маглов. Хогвартс, Запретный лес и ему подобные места специально созданы так, чтобы содержать некоторый магический фон и обычно виды, оказавшиеся за их пределами, со временем теряют любую магию и деградируют. Маги — единственное исключение, мы — сами по себе источники магии. И за всю нашу историю было придумано лишь два вменяемых объяснения этому факту. Первое — мы, маги, возлюбленные дети этого мира, которым он сам дал возможность к колдовству... Я не буду говорить о всех дырах в этой теории, но с точки зрения политических последствий, маглорожденные получаются 'избраннее' чистокровных, ибо по этой теории их появление объясняется тем, что мир избрал их напрямую, а остальные — лишь потомки былых избранных. Поэтому, — Флитвик ухмыльнулся, — эта теория была популярна в средневековье, во времена Гоблинских Войн и сражений с магическими существами, но после принятия статута стала несколько неудобна для многих лиц. Поэтому ее пытались развенчать, множество историков и археологов получило финансирование, лишь бы собрать доказательства ее несостоятельности. Доказательства-то собрали, но они породили лишь больше вопросов.
Он сделал паузу, дав ребятам все это переварить. Нечто такое им преподавал профессор Бинс, но, учитывая его манеру рассказывать, к моменту рассказа, все, скорее всего, уже спали.
