Цивилизация, однако!

Так и закончился этот странный бой. Схватка, а не охота. Сражение, где цена победы — жизнь.

Мы столкнулись с настоящим противником. Он вполне сознательно старался нас уничтожить. Реальный непримиримый враг. Твари охотились исключительно на нас, а не на антилоп или лошадей, которых вокруг тьма-тьмущая, не на львов или гиен, которые являются их прямыми конкурентами. Птицы атаковали нас именно как своих врагов, внезапно и весьма изобретательно. Они имели бы шансы на успех, если бы им противостояли только охотники с копьями и дротиками. Те, кого они видели три дня назад. Нас спасли бластеры. Самострелами не остановить, не спугнуть обезумевших копытных, которые боятся огня больше, чем хищников.

Чем мы — или существа, очень похожие на нас, — успели насолить этим хищным "страусам"?

"Правильнее называть их "журавлями", — глухо пробурчала капризная память, — земные палеонтологи относят фороракосов к журавлеобразным птицам".

О да, мне это так важно знать! Лучше бы эта странная шизофрения отвечала на действительно важные вопросы.

Подхожу к туше, валяющейся на стоптанной траве ворохом тряпья. Говорят, труп врага хорошо пахнет. Ничего подобного! Мне лично запах палёных перьев не вызывает удовольствия. Не знаю, какое у какла мясо...

"У журавлей, — продолжила свои наставления память, — мясо жирное, иногда обладает специфическим привкусом, но при этом вполне съедобно. У старых птиц — жёсткое, у молодых — мягкое и вкусное. Чтобы избавиться от неприятного запаха, опытные охотники рекомендуют перед приготовлением вымачивать обработанную тушку птицы в маринаде на основе ароматных трав и специй".

...Ну при чём здесь журавль? Фороракос — или его местное подобие, какл, — совсем другая птица. Не думаю, что его вкус приятен. Однако глупо бросать на поживу гиен полтонны мяса, костей и перьев. Если эта дичь не понравится львятам, её с удовольствием "скушает" конвертер бытового ядра. Машину всё равно нужно загружать всякой органикой, и туши этих хищных птиц вполне сгодятся для начала работы. Жиры и белки пойдут на изготовление продуктов питания, кости послужат основой для создания композита, а шерсть и перья пригодятся в производстве иных материалов и тканей. Всё до последнего пёрышка будет употреблено в дело.

Подзываю охотников с платформой и внимательно рассматриваю тушку какла. Шея и всё тело огромной птицы покрыто длинной шерстью. Хм, или это такие перья? Настоящих тут немного — пучок ярко-красных на затылке, ещё один на хвосте. Там они помощнее, но не такие яркие, бурые. Клюв огромный, по форме похож на топор. Ноги и передние три пальца покрыты жёсткой, будто истрескавшейся, тёмно-бурой кожей. Каждый палец увенчан острым когтем, а четвёртый палец — тот, что сзади, — выглядит как кинжал. Небольшие серо-бурые крылья дополнительно вооружены природными кривыми острыми клинками вроде джамбии .

Словом, птички вооружены по самый клюв и очень опасны. Видимо, только копья охотников, увенчанные лезвиями длиной в локоть, заставили чудовищ отступить при первой встрече. Прочее наше оружие уважения у них не вызвало. По-видимому, с огнестрелом и бластерами эти твари не знакомы.

На месте "журавлиного" побоища мы задержались часа на полтора. Грузили на платформу туши птиц, искали болты, выпущенные из самострелов. Кстати, нашли и подобрали почти все, в итоге потеряли всего пару штук.

Мы пошли дальше, когда светило уже миновало полдень, и тени начали удлиняться. Скорость нашего движения упала до полутора-двух километров в час, так что к вечеру до намеченной цели похода оставалось ещё километров шесть. Я распорядился остановиться на берегу небольшой мелководной речки или, скорее, широкого ручья. Платформу подняли до высоты метра два с половиной, расставили палатки, поужинали продуктами, взятыми с собой. Все устали, но прежде, чем отправиться спать, установили очередность ночных дежурств — три смены по трое. Первыми встали охранять лагерь Рриш и его охотники, затем они разбудят Меле, Сэлли и Миру. На них приходится самый опасный промежуток времени. Последними, ближе к рассвету, заступаем на дежурство я, Айко и Мико. Наша задача не только охранять, но развести костёр и подготовить завтрак.

Ночь вопреки всем ожиданиям прошла спокойно, нападать никто не пытался, хищники даже близко не подходили. В ста метрах от лагеря бродили гиены и шакалы, обходя нашу стоянку стороной. Коши в отличие от людей неплохо видят в темноте, и чтобы разглядеть охотящихся животных, вполне хватало света звёзд. Может быть, хищников отпугивал запах дохлых каклов?

К месту, где Рриш видел следы колёс, добрались к полудню, и я сразу приступил к осмотру колеи. Это именно колея, а не одиночный след, и довольно старая, чуть ли ни прошлогодняя. Ровный глубокий след во многих местах осыпался, размылся под дождями, а кое-где прямо из него полезла молодая трава. Но я не сомневаюсь: передо мной неоспоримое свидетельство существования цивилизации.

Колея двойная. Ширина чуть меньше полутора метров. Либо здесь прошли две брички (арбы, колесницы), либо одна, но туда и обратно. Откуда прибыли эти гости, вполне понятно: с запада, из-за гор Серебряного Ожерелья. Пришельцы используют тот же проход, что и стада животных. А вот куда и зачем они шли?

Возможно, это охотники. Или сборщики редких трав, драгоценных камней, ценной руды. Или... кто знает? Конечно, если пройти вдоль колеи до ближайшего места ночёвки чужаков, можно кое-что прояснить. Однако в какую сторону идти? Вглубь Серебряного Ожерелья — или к Горным Воротам, двум скалам на пути за его пределы?

Меня большое интересует второе, но спутников тоже спросить не мешает.

— Что скажешь, Рриш?

Брат как раз тщательно разглядывает следы, даже присел, чтобы ощупать их руками.

— Без сомнения, это следы колёс. Что-то вроде двуколки. Шли туда, — Рриш махнул рукой на северо-восток — налегке, грунт продавлен слабо. Обратно какое-то животное тащило немаленький такой груз. Килограмм четыреста, а то и полтонны. Видишь, как глубоко обода врезались в почву?

Киваю. Действительно, разница очевидна.

— Их транспорт весьма перегружен, туземцы пожадничали. Бык, — Рриш показал рукой на размытые ряды ямок между следами колёс, — тянул повозку с натугой. Чужакам придётся сбросить часть груза, иначе по горам не пройти. Надо идти в сторону Ворот. Там, возможно, мы узнаем, откуда чужаки пришли и чего ради посещали земли Серебряного Ожерелья.

Всё правильно, логично. Поворачиваюсь к Меле — может быть, старшина что-нибудь добавит?

— А что скажет командир пехотинцев?

— Старший охотник выдвинул хорошее предложение, мой владыка, — устало улыбнулся Меле, — единственное, что хочу добавить к его плану, это временные рамки. За Ворота идти не стоит. В любом случае завтра нужно вернуться обратно, иначе туши птиц пропадут зря. Хорошо, что ночами прохладно, а днём не жарко, иначе мясо уже испортилось бы. И, владыка... было бы здорово вернуться "быстрой" тропой...

Это я и сам понимаю. Только вот получится ли?

После получасовой остановки отряд двинулся дальше в ту сторону, где должен быть проход за пределы Серебряного Ожерелья. Навстречу лениво шли стада антилоп, табуны лошадей, а за ними неспешно тянулись хищники. Львов и ужасных птиц не видно, а вот гиены и шакалы — дело обычное. При свете дня заметно, что эти животные отличаются от своих земных подобий. Чем не скажу, не зоолог, но они какие-то иные. Двигаются как-то не так, немного другая окраска шкур, более грубая форма тела.

Чужие они, вот что!

Впрочем, к нам они не лезут, и ладно. Отряд удалился от пещеры Большого Льва километров на пятьдесят. Понемногу саванну сменила лесостепь. Вдоль русла реки в полутора километрах к югу деревья стояли уже сплошной стеной. Мы, наверное, часа четыре шли вдоль колеи, оставленной туземной повозкой, и уже начали уставать, когда лес слева от нас резко расступился, открыв величественную панораму озера Келе-Дзин и истока Булу-Арибо. Эмоциональные коши застыли в восхищении, забыв о неспешно летящей рядом с нами платформе. Стыдно сказать, но даже меня эта божественная картина проняла до слёз, что уж говорить о Мико и Айко! Ха, да если бы в этот момент напали каклы или вукры, мы даже не смогли бы сопротивляться! Я опомнился первым, криком заставил спутников отвлечься от местных красот, и мы бросились догонять ушедшую далеко вперёд платформу. В отсутствии трения и управления она по-прежнему летела в полутора метрах над землёй и успела уйти в сторону от колеи. Следы повозки заворачивали вправо за небольшую рощицу, и потому мы не сразу увидели нашу главную цель. Двухколёсная грубая повозка стояла перекошенной, уронив оглобли на землю, а вокруг неё валялись отбеленные дождями и ветрами кости. Пока охотники ловили было убежавшую платформу, остальные участники похода бросились к двуколке.

— Это определённо кости кошей, — Сэлли, опустилась на корточки, рассматривая разбросанные черепа, — а повозку тащил бык. Я в этом абсолютно уверена. На них, похоже напали хищники. Судя по отметинам на костях, кто-то вроде тех птичек, которые атаковали и нас...

На мой дилетантский взгляд, эти пять черепов, белеющие среди зелёной травы, внешне ничем не отличаются от человеческих. А вон тот крупный, с рогами, когда-то принадлежал быку. Рога уж больно похожи, хотя я совсем не зоолог, могу ошибиться. Прочие кости вместе с истлевшими обрывками тканей и подгнившими палками разбросаны по площади в сотню квадратных метров.

Но мой взгляд привлекли не очевидные остатки пиршества хищников, а груз, аккуратно обвязанный со всех сторон бывшими хозяевами. Мне он сразу показался странным. Чуждым и этому месту, и эпохе.

Может быть, меня обманывают глаза?

Решётка, установленная на два колеса, доверху заполнена голубовато-чёрными кусками металла. Подхожу поближе и аккуратно вынимаю один с повозки. Взвешиваю его на ладони. Лёгкий, килограмм двадцать пять или тридцать на кубический метр, не больше. Всего на повозке сложено килограмм сто пятьдесят — сто восемьдесят. На мой так и не заданный вопрос активируется линкер.

"Пенометалл с прослойками из композита, — охотно поясняет наблюдающий за всем искин, — производитель неизвестен, точный состав неясен. Конфедерация использует подобные материалы при изготовлении корпусов аэрокосмических аппаратов и для обшивки звёздных кораблей из-за их лёгкости, термостойкости, высокой прочности и устойчивости ко всем видам космического излучения, но наши образцы по виду другие".

Искусственный разум окончательно активировался. Теперь он с неподдельным любопытством изучает окружающий мир с помощью линкеров и органов чувств подключённых к нему живых существ. При активации новенький искин неопытен, всё его образование — теории и гипотезы, зато в его распоряжении колоссальный массив сведений о фундаментальных законах природы и технологиях. Наблюдая за кипящей вокруг жизнью, умная машина учится, и мы тоже учимся вместе с ней.

Передаю находку Меле и ухмыляюсь его ошарашенному виду. По глазам вижу — узнал!

Либо, как и я, получил пояснение искина.

— Великий Кот! Это же кусок обшивки межзвёздного корабля или спасательной капсулы!

— Точно, — ухмыляюсь я.

Зачем он туземцам? Загадка. Этот материал они не смогут ни разрезать, ни расплавить.

— И как они его отодрали от каркаса? — продолжает удивляться Меле. — Неужели зубилом и молотком?

Ну да, вот и завёрнутый в тряпицу инструмент. Явно железо, но со странным голубоватым отливом.

— Если хорошо потрудиться, — Рриш подошёл по-охотничьи неслышно, — пенометалл можно раскрошить, а порошок использовать в качестве легирующей добавки — при ковке клинков, например.

Или для изготовления хозяйственных инструментов.

Вот и причина, по которой туземцы пришли в Серебряное Ожерелье, и объяснение, для чего им нужны куски обшивки. Видимо, аппарат разбит вдребезги — корпус корабля вручную не пробить, как ни старайся. Колея ведёт к месту крушения, и оттуда аборигены увозят ценный металл.

Вывозили, пока их не съели.

"Рекомендую переместить весь обнаруженный пенометалл в конвертер инженерно-строительного модуля, — если бы на месте искина был человек, я сказал бы, что он крайне возбуждён, — это значительно ускорит окончание строительства форпоста".

Так и собираюсь сделать. Не бросать же это здесь!

— Выставляй охранение, Меле, — хлопаю по плечу командира пехотинцев, — иначе и нас съедят.

Здешняя природа не прощает невнимательности и расхлябанности. Вот и сейчас, стоило утратить бдительность, как местные хищники заинтересовались толпой двуногих существ, собравшихся плотной кучкой и о чём-то громко галдящей. От немедленного нападения бродящих поблизости гиен удерживает только запах каклов, от которых они привыкли держаться подальше.

Спохватившись, Меле возвращает артефакт на повозку и вместе с Мири выдвигается навстречу гиенам. Они медленно подбираются к нам на полусогнутых лапах. В отличие от командира Сэлли не расслабляется ни на мгновение. Она стоит чуть в стороне, следит за обстановкой, и готова в любой момент открыть огонь. Промашку Меле она тоже заметила, но никак её не прокомментировала. Только усмехается краешком губ.

Честно говоря, в ошибке Меле есть и моя вина. Поддерживать порядок и дисциплину в экспедиции — обязанность вождя. Но сначала величественная картина озера Келе-Дзин вызвала у кошей фейерверк эмоций, а потом странный груз на повозке окончательно выбил всех из колеи. Никто не ожидал встретить здесь что-то подобное. Не смог сдержать ураган чувств — значит, виноват!

Заметив, что я наблюдаю за ней и недовольно хмурюсь, Сэлли фыркнула, упрямо встряхнула гривой рыже-бурых волос и отвернулась к деревьям. Типа, она охраняет.

Коварная кошка вроде и слова не сказала, но при этом ловко показала, что Меле, как командир, пока не дотягивает до её уровня.

Я это и так знаю. Ничего, наберётся опыта, и ни в чём не уступит Сэлли. А то и превзойдет. Главное, он предан мне, да и "тараканов" в голове у него поменьше.

Правильней сказать, он их не прикармливает.

— Распорядись, брат, — я поворачиваюсь к Рришу, — пусть охотники перегрузят весь металл, кости быка и кошей на платформу. Повозку разобрать. Её мы тоже забираем.

— А кости-то нам зачем? — вскинулся Рриш. — Я, понимаю, металл! Он всегда пригодится...

Мой приказ удивил не только охотников, но и Айко с Мико. Они даже отвлеклись от остатков неизвестного аппарата и вопросительно смотрят на меня.

Неужели не ясно? Это ведь так просто!

— Искин выполнит подробный анализ этих останков. Необходимо установить, действительно ли мы нашли кости кошей, и узнать всё, что можно, об их происхождении. Если погибшие — граждане Конфедерации, нужно определить, к какому клану они принадлежали. Как погибли, наконец...

— Это-то как раз понятно, — кивает Рриш, — их съели ужасные птицы вроде тех, что лежат на платформе.