Звездная Империя (Мв-21)

Во второй части автор рассматривает, какой из ныне существующих стран должна принадлежать главная роль (и ответственность) в этом великом и трудном деле. "Это должна быть великая держава — чья научная, промышленная, военная мощь и авторитет в мире достаточно высоки. И в то же время власть в ней никоим образом не должна быть тоталитарной или монархической — лишь демократия, то есть волеизлияние всего народа, обеспечивает, чтобы эта страна не воспользовалась своим положением в недостойных целях". Далее, после еще нескольких абзацев рассуждений, делается вывод, что такая страна в настоящий момент всего одна — Соединенные Штаты Америки. "Несомненно, у этого выбора есть свои недостатки, которые я не отрицаю — однако это лучший выбор из наличествующих". То есть, по воле автора, штаб-квартира вышеназванной общемировой научной организации должна находиться в США, и представителю этой же державы должно принадлежать место Председателя. Также указывается, что "для малых стран отказ от национального суверенитета в этой области будет несомненным благом — так как взамен они получат доступ ко всем научным достижениям всего человечества.

Третья часть, это набросок Устава будущей организации. Где предложены организационная структура — Верховный Комитет, ему подчиненные национальные Комитеты (не обязательно состоящие из граждан своих стран), контролирующие органы (имеющие право экстерриториальной инспекции на местах, с запрещением несанкционированной научно-экспериментальной деятельности и ходатайством в Международный Уголовный суд о привлечении к ответственности виновных в нарушениях). Также очень много говорится о подготовке научных кадров — "университеты должны быть выведены из подчинения и финансирования национальных властей и замкнуты на вышеназванную всемирную организацию — которая имеет право назначения в любой из университетов, профессорского состава по своему усмотрению. Ради того, чтобы из университетов выходили не просто открыватели новых знаний, но граждане всего мира, а не своих национальных границ".

Реакция в мире на опубликование "Манифеста" была самой различной, в диапазоне от "путь к Золотому Веку" до "даже гении могут впасть в старческий маразм". И если в некоторых странах — например, в Аргентине — было заявлено о возможном вступлении в новую Организацию, то в США официальные лица первые дни хранили молчание. После чего, лишь 2 декабря предложение о создании Всемирной Научной Организации (WSU — World Science Union) было озвучено с трибуны ООН — причем представителем Франции, а не США! В ходе последующего обсуждения выяснилось, как и следовало ожидать, что подавляющее большинство стран вовсе не намерены ограничивать свой суверенитет — тем более, при обоснованном подозрении что это в реальности будет "Министерство Науки США", оплачивать которое однако вынужден будет весь мир. И "Манифест" Эйнштейна остался чисто моральным призывом — первой своей частью лег в основу Пагуошского Движения. Которое однако, никогда не имело права вмешательства в чужой суверенитет — а было лишь "нравственным знаменем ученых всего мира".

Но был ли сам Эйнштейн автором этого документа? Экземпляры его в разное время подвергались экспертизе. Было установлено, что текст печатался минимум на трех пишущих машинках (ни одна из которых не была идентифицирована с той, что находилась в доме Эйнштейна), бумага изготовлена в США, и подпись Эйнштейна в конце послания признана подлинной. Но поставил ли он ее там добровольно, или под принуждением?

Мы не узнаем этого никогда. Что оставляет простор для множества конспирологических версий, отраженных как в исторических исследованиях, так и в художественных книгах и фильмах. Мы знаем лишь, что Эйнштейн, под закат своей жизни, был способен это предложить.

Анна Лазарева. Интерлюдия.

Стать "гражданкой всего мира, а не отдельной страны"? Ну, только если мира коммунистического будущего, как у Ефремова — когда стран уже не останется. А под "всем миром, а не страной" понимается исключительно мир по-американски — да пусть горит этот мир ко всем чертям! Как наши отцы в семнадцатом году призывали.

"Что ваше то наше — под международный контроль". О том Эйнштейн писал, еще в сорок седьмом, и наши ему ответили — но прошло то событие, мало замеченным даже советской общественностью, не то что всемирной. В файлах "из будущего" было, что эта идея Эйнштейна не оставляла до самой его смерти — которая в той истории была 18 апреля 1955 года (ну а тут он в госпитале два месяца лежал, но выкарабкался, подарила ему история еще какое-то время). Ну и мы тоже можем кое-что изменить — нет, Пагуошскому движению мешать не намерены, не вредное ведь для нас дело — а вот "Манифест", который этому движению лег идейной основой, если слегка подправить?

-Какая выгода будет для СССР? — спросил Пономаренко — еще раз выставить США в неприглядном виде? Мелковато.

Мы стали иными, узнав о будущем там? Более прагматичными, ставя интересы государства выше прекрасных идей. Хотя Альберт Эйнштейн, при всем уважении к нему и его "левым" взглядам, все же не является для нас "своим" — в отличие от, например, товарищей Понтекорво и Риля, с советским гражданством. К тому же то, что я предлагаю, будет запущено лишь после его смерти — когда самому Эйнштейну будет у же все равно. Ну а в рай или ад или переселение душ — я не верю.

Нет, Пантелеймон Кондратьевич, главная цель не эта. Хотя конечно, душок в эту сторону пойти может — но главное, что прочтут и запомнят наши люди. И не только сегодня, но и через двадцать, тридцать, сорок лет — что будь ты хоть академик Сахаров, твоя гениальность в науке вовсе не означает правоты в политике. Идейная вакцина против инфекции "я прежде всего, гражданин мира, а затем, своей страны" — ослабленная культура бацилл, впрыснутая в здоровый организм. Память и понимание того, что когда на Западе (и прежде всего в США) кричат "весь мир", то понимают мир по-своему, где нам отводят место лишь в передней.

-Положим, Сахаров у нас, есть надежда, будет совсем другим человеком. Раз он не встретится никогда с некоей Боннер, которая приучит его к диссидентским компашкам.

Мой Адмирал, Михаил Петрович, когда составлялась здесь картотека "кто есть кто", изобразил эту женщину, как последнюю мразь, на которой клейма ставить негде — можно сразу звать конвой. Из-за личной истории, когда он там (уже в "перестроечное" время) показал неуважение к этой персоне, и имел серьезные неприятности. Мы тут однако, вовсе не "сталинские душегубы", ищущие кого бы посадить — зато помним слова Вождя, что любой человек может быть использован на пользу общего дела. Так и эта Боннэр — вполне "наша" по происхождению, родители репрессированы в тридцать седьмом, в войну честно работала санитаркой в эвакопоезде, после поступила в Ленинграде в 1й Мед, благополучно окончила в пятьдесят третьем... и поехала по распределению, участковым врачом в Иркутск (а не в Москву, как там). И светит ей теперь всю жизнь до пенсии честно отработать на фронте здравоохранения, в Сибири или на Дальнем Востоке, а может и в Маньчжурской или Монгольской ССР — но никак не в Москве или Ленинграде, а уж к Сахарову ее не подпустят и на тысячу километров. Хотя у нашего атомного гения и до его брака с Боннэр были закидоны -как раз из-за того, что "он жил в изолированном благостном мирке, избавленном от лишней грязи и забот, где мало знали о внешних событиях, о жизни простых людей, и даже о том, чем живет сейчас наша страна", ага, типичный "гений в башне из слоновой кости", сам же в мемуарах писал, что Боннэр служила ему "глазами во внешний мир, и совестью, оценивающей там происходящее" — тут даже комментариев не требуется. Ну вот теперь пусть и он сам, и те, кто мог бы за ним пойти, усвоят — научный гений, это не политик. Раз уж сам великий Эйнштейн мог такое написать!

-А если наша роль в этой истории выплывет наружу? Не будет ли тут вреда для нашего авторитета?

А это уже дело техники — простите, я на нашу заграничную агентуру прямого выхода не имею, но полагаю, что забросить "горячую" информацию репортерам, да так, чтобы концов не найти, выйдет намного легче, чем добывать американские атомные секреты. Или как дело с "белым радием" еще в сорок третьем, или смерти некоторых личностей в США, не будем называть имен. Тем более что среди репортерской публики не проблема найти тех, кто вовсе не наш агент, а всего лишь, ради сенсации родного отца не пожалеют. Как с датскими "секундами" вышло.

Телевидение в Европе уже вполне обычное явление, особенно в домах "среднего класса". И вот, нашлась в Копенгагене некая ушлая и пробивная личность, продвинувшая в телеэфир свою передачу под названием "600 секунд" — сначала три раза в неделю, затем ежедневно, все горячие новости за этот период, кратко, емко и визуально с места событий. Датчанин с какой-то труднопроизносимой фамилией (наш циник Валя Кунцевич изрек — "если бы ж..а могла говорить, она говорила бы по-датски"), совершенно не коммунист, и даже близко к ним не стоявший, но "консерватор, датский патриот", и просто охотник за сенсациями. Имеющий всего лишь, офис и фургон с аппаратурой, нескольких ассистентов, секретарей (которые просматривают свежую прессу и принимают телефонные звонки) и еще сеть информаторов, кто за малую долю оперативно сообщают про что-то интересное. Что саму идею автору подкинул, и дал займ на начало, некий фонд, зарегистрированный в Люксембурге (и кандидатуру выбирали из многих), это не для публики.

Что с этого СССР имеет? Скрытый канал формирования общественного мнения — ну зачем указывать датскому (и не только) обывателю, "куда ему мыслить", мы же не в оруэлловщине живем? Проще и незаметнее — исходную информацию под нужным углом подать. Например, излюбленной темой датских "600 секунд" стало поведение защитников демократии из Армии США на датской территории — в каждом выпуске, хотя бы один сюжет про это. Дошло до официального протеста их посла — "ради добрососедских американо-датских отношений". И датский суд официально принял такое решение — "запретить упоминать". Так пожалуйста — стало теперь:

"Лица неизвестной национальности, в форме военнослужащих США, совершили...". Драка с погромом в ресторане, угон автомобиля, грабеж, изнасилование, даже убийство — и придумывать не приходится, все чистая правда! И это ведь польза для нас — если в одной из стран Атлантического Союза, коренное население станет относиться к своим заокеанским "защитникам" резко отрицательно? При наших совсем небольших затратах. Эх, господа голливудские сценаристы, зачем вы снимаете фильмы про ужасных русских шпионов, офицеров МГБ с партбилетами в кармане, которые лезут в ваши сейфы за секретами, или ищут, что бы взорвать или поджечь? Когда такая вот деятельность по изменению общественного мнения — не так эффектна, но эффективна как капли что камень точат ("перестройка" с ее гласностью показала, черт бы ее побрал!). И лица, что на той стороне ею занимаются — даже сами не знают, что они наши агенты, "мы ведь не шпионим и не взрываем — и вообще, за свою страну". В будущий век интернета — такое звали "диванной войной"?

Но вернемся к товарищу Эйнштейну. Ясно, что такие операции (да еще с политической целью) "с кондачка" не делаются. В их планировании и проведении задействованы разные оргструктуры и множество людей — но слабость этого механизма, что он больше заточен на работу по уже введенной программе. А для самого первого этапа, генерации идеи — толпа не нужна, тут уж простите за тафтологию, "даже тысяча младших научных сотрудников, одного Эйнштейна не заменят". Это очень хорошо понимают англичане, держась за свою систему "клубешников" — когда те, кого считают "своими", принадлежащие к самым разным Конторам, встречаются в сугубо неформальной обстановке, обмениваются информацией, находят какое-то решение — которое уже после подвергается проверке и при положительном вердикте, проводится в жизнь. И по моему убеждению, этого не хватало там СССР — где все было предельно замкнуто на официальные каналы с четкой иерархией. А здесь мы попробуем сыграть по сетевым правилам!

-Добро! — сказал Пономаренко — считай, что твоя идея вышла на стадию проверки. И если будет гарантия, что сумеем закинуть "утку" в газеты так, что к нам никаких концов, то... Посмотрим, что из этого выйдет!

Еще когда я к встрече с Елизаветой готовилась, было известно, что одной из тем беседы станет "под международный контроль" — затем и про слова Эйнштейна вспомнилось (его письмо сорок седьмого, и Пагуошский манифест уже после его смерти). И тут Валька заметил, между делом:

-А отчего здесь тот манифест должен быть тем же самым? Сам Эйнштейн может свое мнение поменять. Или мы — сейчас состряпаем донесение попа в ГПУ (прим.авт. — слова из советского фильма "Рожденная революцией", 4я серия). Отчего не?

Сам Валя наверное, и забыл — а мне запомнилось. И правда, а отчего не?

Ньюарк, штат Нью-Джерси. Отель "Ньюарк Либерти". Вечер 20 ноября 1955.

-Так это не вы его пристукнули?

-Я что, похож на гангстера? Просто информация оказалась не по силе даже для таких гениальных мозгов. Да и возраст, и здоровье...

-Тогда откуда взялся второй текст послания? Выдержанный в духе нашего — но все же отличающийся. И кто распорядился отправить его в газеты?

-Пока удалось установить, что здесь, в Ньюарке, в редакцию "Телеграфа" запечатанный конверт принес посыльный от "Службы доставки Смита", есть тут такая контора. А им это письмо было отдано еще в марте, с сопроводительной запиской за подписью самого нашего гения — "передать по адресу в следующий день после моей смерти, если таковая последует в течение года". Поскольку криминала не усматривалось, и заплачено было по высшей расценке, у доставки не возникло никаких вопросов. Как не возникло их и в газете — с учетом имени автора и вполне приемлемого содержания текста: ничего противозаконного, никакой коммунистической пропаганды, а напротив, все во благо нашей страны.

-Однако же он отказался подписать нечто, очень похожее.

-Ну, мысли гения как и господа — неисповедимы. Тем более, если это было написано восемь месяцев назад. Тогда считал так — сейчас изменил свое мнение.

-То есть, вы считаете послание подлинным? И наш гений сам заблаговременно позаботился о публикации своего завещания — через каких-то своих друзей?

-Я считаю эту версию наиболее вероятной — пока не получим более подробную информацию. Поскольку не вижу, кто и какую выгоду может получить в данном случае.

-Лично мне очень не нравится, когда что-то происходит не по моей воле.

-Ну, абсолютную власть имеет лишь господь.

-К идеалу надо стремиться. Вы все же могли бы быть расторопнее, коль уже были на месте. Могли бы узнать и больше.

-Я все-таки ученый, а не тайный агент. И сегодня воскресенье — что тоже немаловажно.

-Вы могли хотя бы мисс Дюкас расспросить подробнее — на правах давнего друга. Если эта особа, доверенный секретарь нашего гения уже почти двадцать лет — то она должна была знать про эти письма!