Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я направилась к машине. Иван Аркадьевич подошел к автомобилю, ткнул Роберту развернутое удостоверение. Роберт враз поскучнел, как-то даже съежился и уехал, стараясь не смотреть на меня. Вадик мельком скользнул взглядом по корочке, вздохнул и молча, бочком, вернулся в подъезд.
— Ну вот, а вы не верили, что ваша поездка отменяется, — спокойно повторил Иван Аркадьевич, пряча удостоверение в карман. — А теперь вы пригласите меня в квартиру, Лидия Степановна или так, без приглашения, пройдем?
Я молча развернулась и пошла обратно. Иван Аркадьевич шел следом, тихо насвистывая бравурный мотивчик.
Мы вошли в квартиру, Иван Аркадьевич осмотрелся:
— А неплохо вы тут устроились, я погляжу, Лидия Степановна. Как для простой конторской служащей — очень даже ничего. Одна, в двухкомнатной квартире. В то время, когда семьи с детьми ютятся в коммуналках...
Я молчала, и лишь выжидающе смотрела на него.
— Хм, — укоризненно покачал головой Иван Аркадьевич. — А я смотрю, вас ничем не смутить, Лидия Степановна.
— А вы хотели меня смутить, Иван Аркадьевич? — уточнила я. — Тогда давайте считать, что смутили и на этом расстанемся.
— Я не откажусь от кофе, — сообщил Иван Аркадьевич и пошел на кухню.
— Вы зачем пришли? — я даже не сдвинулась с места. — Хотели посмотреть, как я живу? Посмотрели. Хотели поговорить? Говорите.
— Ты зачем уволилась? — повысил голос Иван Аркадьевич, возвращаясь с кухни, — что это такое, я с Москвы не успел приехать, как мне уже сообщают, что Горшкова не работает. Уволена по статье. Ты на статью когда успела наработать? А?
— Самой интересно, — пожала плечами я.
— Рассказывай, — потребовал Иван Аркадьевич.
— А вам разве не рассказали? — удивилась я.
— Рассказали. И Щукина, и Лактюшкина.
— Ну вот, — констатировала я. — Значит, вы все уже знаете.
— Ты мне тут обиженную барышню строить из себя брось! — взорвался Иван Аркадьевич, — ты почему им не сказала, что мое задание выполняешь, а?
— А это я должна говорить? — изумилась я. — И кричать у меня в квартире не надо, я уважаю право соседей на отдых.
— Могла бы и сказать, не облезла бы, — проворчал Иван Аркадьевич, но уже тише.
Я сделала удивленное лицо. Иван Аркадьевич нахмурился:
— В общем так, Лида, сегодня так и быть — гуляй. А завтра вернешься на работу.
— С чего бы это? — скептически хмыкнула я.
— Работать будешь. — ответил он. — Трудовую тебе исправим, за это не волнуйся, Щуку накажу, Лактюшкиной...
— Я не вернусь, — тихо проговорила я.
— ... Лактюшкиной я все уже сказал, и она...
— Иван Аркадьевич, я не вернусь, — повторила я.
Иван Аркадьевич, наконец, меня услышал:
— Как? — голос его стал сиплым.
— Не хочу, — ответила я.
— Но почему?!! Почему, Лида?
— Я же просила не кричать, — напомнила я. — У меня старушка-соседка сверху живет, у нее сердце...
— Не парь мне мозги, Горшкова. Так почему? Не поверю, что ты смертельно обиделась!
— А мне не интересно, Иван Аркадьевич. Кабинет отобрали, зарплата в две копейки, каждая тупая Щука норовит наорать, оскорбить, унизить, в кабинете шесть бешеных баб, весь день только чаи гоняют и сплетничают, работа неинтересная, роста нету... — начала перечислять я. — Этих причин достаточно?
— Да этого добра в каждой организации хватает! Куда бы ты не пошла, везде найдутся Лактюшкины, Щуки и прочее дерьмо, — продолжил злиться Иван Аркадьевич, — что, всю жизнь туда-сюда бегать будешь, Лида?
— Дело не в этом!
— А в чем? — сжал кулаки Иван Аркадьевич.
— В масштабности, — заявила я. — У нас все это дерьмо гипертрофировано. Так не должно быть. Я не хочу так работать. Меня коробит! Коробит! Вон та же Зоя Смирнова мероприятие помогла организовать, ведущей была, выручила всех с этим международным Карасёвым. А чем все закончилось?! Чем?! В газете похвалили Швабру. Еще и премию стопроцентно дадут Швабре. Швабре! А не Зое! А где была Швабра, когда Зоя всю ночь сценарий писала, потом репетировала, потом мероприятие вела?! И вот так у нас все. Сплошная несправедливость!
— Да. Несправедливость. — Внезапно успокоился Иван Аркадьевич. — Но только ты сбегаешь. Ты бросила Зою Смирнову и остальных зой, а сама убегаешь искать лучшее место. С магнолиями. Вот такой ты товарищ, Лидия. Нет, чтобы помочь навести порядок...
— Ой, вот только не надо меня виноватой делать, — отмахнулась я. — Меня, между прочим, саму несправедливо уволили. За помощь вам. А вы, вместо того, чтобы разобраться, сорвали мне важную поездку, напугали моих друзей, ворвались в квартиру, перебудили всех соседей, испортили мне настроение и сделали меня виноватой. И где справедливость?
— Бедненькая какая... — насмешливо хмыкнул Иван Аркадьевич.
— Да нет, не бедненькая, — я обвела рукой коридор, — наоборот, живу одна в двухкомнатной квартире, как вы правильно заметили. Правда при увольнении все почти удержали, но мать продуктов с деревни подкинула, так что месяц как-то продержусь. Не привыкать. А вот работать с вами не желаю больше. И поездку вы мне сорвали, между прочим, очень важную. Возможно, даже сломали жизнь хорошему человеку.
— Рассказывай, — коротко велел Иван Аркадьевич. — Куда опять влезла?
Ну, я и рассказала о Римме Марковне... и все остальное.
— Хорошо, — устало потер виски Иван Аркадьевич и подытожил, — давай поступим так: ты возвращаешься на работу, мы преодолеваем комиссию, а я верну тебе твою старушку. Как там ее?
— Римма Марковна, — подсказала я.
— Вот любишь ты всяких старушек убогих, Горшкова, — поморщился Иван Аркадьевич.
Я только развела руками.
— А сама туда не лезь. Я запрещаю!
Когда Иван Аркадьевич ушел, я долго-долго сидела на кухне, медленно пила остывающий кофе и думала, какая же я дура: вместо того, чтобы выторговать новый кабинет, приличный оклад, повышение в должности и другие плюшки, вместо этого я выпросила себе на голову Римму Марковну.
Ну вот не дура ли?
Глава 23
Ранним весенним утром я шла по направлению депо "Монорельс", влившись в суетливый поток людей, которые торопились попасть на работу до гудка. Время поджимало, и я ускорила шаг. Краем глаза уловила брошенный на меня косой взгляд. Затем — второй, третий. Стало зябко и неуютно. Я скрутила в кармане фигу и, успокоившись от такой детской выходки, зашагала дальше.
На проходной притормозила — пропуска у меня не было. Но тут мне замахала тетя Нина, сегодня она дежурила:
— Лида, здравствуй! — обрадовалась мне она и торопливо продолжила, сгорая от любопытства. — А у нас говорили, что Щука тебя уволила. Это правда?
— Здравствуйте, тетя Нина, — широко улыбнулась я. — Как там ваша внучка?
И тетя Нина моментально переключилась на то, какая же Оленька умненькая, какая красивенькая и вообще это самый лучший в мире ребенок. А как она кушает! А как какает!
— Ой, чуть не забыла, — виновато спохватилась она, — тут тебе Чайкина где-то пропуск оставила. А, вот же он, держи. Сказала идти в 21 кабинет сразу.
Я поблагодарила тетю Нину и, еле отделавшись от детального рассказа о том, на кого Оленька больше похожа, торопливо зашагала в 21 кабинет.
Контора депо "Монорельс". Всё как всегда: длинные узкие коридоры, много-много дверей, и много-много людей. Запахи бумаги и канцелярского клея внезапно разбавляет шлейф духов "Красная Москва". Все куда-то бегут, разговаривают, шутят, смеются, ругаются, спорят, кашляют, ворчат, болтают. Хлопают двери, шелестит бумага, журчит смех и разговоры, но всю эту какофонию звуков враз перекрывает рев гудка.
Всё.
Время пошло. Трудовой день начался.
В коридоре, за поворотом, я чуть не столкнулась с Гиржевой. От неожиданности она выронила несколько листов бумаги:
— Смотри, куда прешься! — возмутилась она, подбирая листы. Когда выпрямилась и увидела, что это я, то вытаращилась словно болеющий с бодуна Петров на недопитую бутылку пива, — Горшкова?
— Именно, — кивнула я.
— Тебя уволили! — заявила Гиржева, изумленно захлопав густо накрашенными ресницами.
— Как видишь — нет, — ответила я.
— Этого не может быть! — сообщила она мне безапелляционным тоном.
— Такова жизнь. Сегодня я, а завтра — ты, — улыбнулась я и пошла дальше, оставив Гиржеву в глубокой задумчивости.
На двери того самого "аквариума", где мы с Аллочкой и Алевтиной Никитичной на прошлой неделе приводили в порядок документы, висела табличка с номером "21".
Прошлый раз никакой таблички на двери я не видела.
Ну, ладно. Я дернула ручку — заперто.
Все ясно. Я развернулась и отправилась искать Аллочку. В кабинете ее не оказалось, а девочки сказали, что она у Ивана Аркадьевича.
Вздохнув, я спустилась в знакомый полуподвальчик. За дверью кабинета неистово и громко ругались. Подождав немного, постучалась и открыла дверь.
— Я занят! — рявкнул Иван Аркадьевич, прикрыв ладонью телефонную трубку.
— Извините, — сказала я, закрывая дверь.
— Лида, это ты? Заходи давай! — крикнул хозяин кабинета.
Хм. Интересно.
Я вошла в кабинет. Иван Аркадьевич сидел на углу стола и яростно накручивал телефон. Он махнул мне рукой, чтобы я присела. Из угла ободряюще улыбнулась Аллочка и жестом показала, что все отлично.
Тем временем Иван Аркадьевич дозвонился:
— Что-о-о?!! Когда они приедут?!! — кричал он в трубку.
В трубке что-то шипело и щелкало. Сквозь металлический лязг донеслось неразборчивое бормотание.
— Хорошо! — прокричал Иван Аркадьевич. — Жду!
Бросив трубку на аппарат, он развернулся к нам:
— Алла, отметь, завтра я прям с утра к Григорьеву. И напомни мне часа в три, чтобы я акты сверил.
Аллочка послушно записывала в пухлый блокнот.
— Так, дальше, — поморщился Иван Аркадьевич, — комиссия приезжает завтра днем. Московским поездом. Скажи Альберту, чтобы зашел сегодня, после четырех, обсудим, как встречать их.
Аллочка кивнула и записала.
— Накладные подвезли?
— Нет еще, — пискнула Аллочка, роясь в записях.
— Так какого ангела ты до сих пор им не позвонила?! — взорвался Иван Аркадьевич. — Быстро, одна нога тут, другая там! Чтобы через час у меня уже все было!
Аллочка выскочила за дверь, подмигнув мне на прощанье.
— Скажи, Карягин ругается! — вдогонку прокричал Иван Аркадьевич.
Мы остались одни. Иван Аркадьевич пристально смотрел на меня, что-то раздумывая. Пауза затянулась.
— Добрый день, Иван Аркадьевич, — решила, что не стоит затягивать разговор, я.
— Ты вернулась, — констатировал он, не обратив внимания на мое приветствие. — Хорошо.
Опять помолчали. Иван Аркадьевич морщил лоб и что-то напряженно думал.
— Слышала? Комиссия приезжает завтра, — наконец, сообщил он. — Думаю, после обеда уже приступят.
Я мрачно молчала.
— Есть две новости, хорошая и плохая, — проинформировал меня Иван Аркадьевич.
Я продолжала молчать.
— Комиссия будет работать полтора дня, — заявил он.
— А какая хорошая? — уточнила я, и Иван Аркадьевич одобрительно усмехнулся.
— Заместитель председателя — мой хороший знакомый. Вместе воевали.
Я мимикой показала, что оценила.
— Зовут его Василий Сергеевич Толстых, — сообщил Иван Аркадьевич. — Если что, он подскажет и поможет. Будешь обращаться к нему.
— Я? — удивилась я.
— Что? — не понял Иван Аркадьевич.
— Я буду обращаться к нему? — изумленно повторила я. — С чего это?
— А кто? — уставился на меня Иван Аркадьевич.
— Ответственный за комиссию, — подсказала я.
— Ну, ты и есть ответственный, — пожал плечами Иван Аркадьевич. — Приказ у Аллы где-то должен быть. Сама ее спросишь.
— Иван Аркадьевич, — вкрадчиво попыталась донести мысль я. — Ответственными за проверяющие комиссии согласно уставу нашего предприятия могут быть только заместитель директора, начальник кадров или лицо, замещающее его.
— Все правильно, — кивнул Иван Аркадьевич. — Устав я знаю. Сам писал.
— То есть работать с комиссией должна Щука.
— Не Щука, а Щукина, — поморщился Иван Аркадьевич. — Капитолина Сидоровна взяла больничный по состоянию здоровья. Замещать ее на время отсутствия будешь ты.
— У нее же есть заместитель, — не согласилась я. — Гиржева.
— Елена Эдуардовна будет выполнять основную поточную работу, а работу с комиссией — ты, — терпеливо ответил Иван Аркадьевич.
Мои брови поползли вверх.
— Ты что, предлагаешь привлечь эту Гиржеву? — разозлился Иван Аркадьевич. — А что, давай привлечем, пусть синие папки читает! Ты, вообще, в своем уме?!
Я промолчала.
— В общем так, — почесал затылок Иван Аркадьевич. — Побудешь пока и/о, посидишь в 21 кабинете. Комиссию отбудем, а дальше будет видно.
— А после двенадцати карета превратится в тыкву, — пробормотала я.
Иван Аркадьевич прекрасно меня слышал, но сделал вид, что не понял сарказма.
Ладно. Вода камень точит.
— Только учти, председатель у них сама Иванова, — вздохнул Иван Аркадьевич. — Ох и вредная баба.
Я учла.
Иван Аркадьевич еще немного посотрясал воздух, мотивируя меня на великие свершения, а затем отпустил работать.
Я медленно шла по коридору, размышляя о нашем разговоре, как на меня обрушился вихрь:
— Лидка! Горшкова!
Зоя Смирнова радостно бросилась обниматься:
— Это правда, ты вернулась?! Насовсем?!
Я хотела ответить, но Зоя не дала, уцепилась в меня, продолжая захлебываться радостью:
— Ты представляешь, Лид, в нашей газете написали заметку о том международном мероприятии и меня сперва забыли указать, так в сегодняшнем номере про меня написали аж целую статью! И там есть мое фото! Полностью все про меня! Аж целая колонка! Ты представляешь?! Ну скажи, Лидка, ты такое себе представляешь?!! Швабра чуть не умерла от зависти!
Я успела только кивнуть, как Зоя потащила меня:
— Пошли к нам, покажу!
Я отрицательно покачала головой:
— Погоди, Зоя. Я сейчас должна бежать.
Зоино лицо вытянулось.
— Давай ты захватишь газету в столовку, и я в обед почитаю?
— Лидка! — взвизгнула Зоя, — ты — лучшая!
— Да, я такая, — пробормотала я, глядя вслед на удаляющееся по коридору торнадо. За Зою я была рада. Что ж, молодец, Иван Аркадьевич. Я в тебе не ошиблась. Теперь будем дальше посмотреть, как говорил один небезызвестный персонаж.
Наконец, я добралась до кабинета N 21, который оказался уже открыт. Когда вошла — там сидела Аллочка и что-то строчила на пишущей машинке.
— Привет, — не отрывая голову от текста, сказала она. — На твоем столе папка. В ней те вопросы, которые будет смотреть комиссия. Информация секретная.
— Отлично, — ответила я, поздоровавшись, — а где мой стол?
— Возле окна вон, — сказала она. — Самый большой, между прочим. Иван Аркадьевич велел внести.
— Во как, — сказала я, с интересом разглядывая массивный письменный стол из дуба. Явно он принадлежал раньше какой-то большой шишке. На столе лежала папка и стояла пишущая машинка. Новая.
Аллочка продолжала строчить.
— Слушай, Алла, — обратилась я. — Ты не в курсе, что это такое происходит?
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |