| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Решили одеться в платья из гофрированной цветной бумаги и из той же бумаги сделать головные уборы. Вечер должен был называться вечером бумажных дам. Мужчинам было разрешено не надевать маскарадного костюма, их только обязывали надевать черные полумаски, которые предлагались при входе каждому.
...Почти все дамы были в бумажных костюмах одного фасона. На Н. Н. Волоховой было длинное со шлейфом светло-лиловое бумажное платье. Голову ее украшала диадема, которую Блок назвал в стихах "трехвенечной тиарой". Волохова в этот вечер была как-то призрачно красива. Впрочем, теперь и все остальные кажутся мне чудесными призраками — и Мунт в желтом наряде, как диковинный цветок, и Вера Иванова, вся розовая, тонкая, с нервными и усталыми движениями. Я сама, одетая в красное, показалась себе незнакомой в большом зеркале. У меня тогда мелькнула мысль: не взмахи ли большого веера Веры вызвали нас к жизни? Она сложит веер — и мы пропадем. Я тогда улыбнулась этой мысли, но теперь она мне ничуть не кажется вздорной, потому что, действительно, "вдруг" исчезла наша юность и сама жизнь Блока оборвалась неожиданно и страшно.
"
И опять снега
И опять, опять снега
Замели следы...
Над пустыней снежных мест
Дремлют две звезды.
И поют, поют рога.
Над парами злой воды
Вьюга строит белый крест,
Рассыпает снежный крест,
Одинокий смерч.
И вдали, вдали, вдали,
Между небом и землей
Веселится смерть.
И за тучей снеговой
Задремали корабли -
Опрокинутые в твердь
Станы снежных мачт.
И в полях гуляет смерть -
Снеговой трубач...
И вздымает вьюга смерч,
Строит белый, снежный крест,
Заметает твердь...
Разрушает снежный крест
И бежит от снежных мест...
И опять глядится смерть
С беззакатных звезд...
8 января 1907
Технически очень интересно, наблюдать как рифму "смерть-смерч" Блок виртуозно усиливает аллитерированием в соседних строках звука "ч".
— "Над пустыней снежных мест // Дремлют две звезды" — очи это конечно же, все те же крылатые очи героини цикла.
— "И поют, поют рога" — охотничьи рога в неизбежно-снежном аккомпанементе звучат на протяжении всего цикла.
в третьем:
"Ты услышишь с белой пристани
Отдаленные рога.
Ты поймешь растущий издали
Зов закованной в снега."
В седьмом:
"И пронзительным взором
Ты измерила даль страны,
Откуда звучали рога
Снежным, метельным хором."
И вот в четырнадцатом:
И поют, поют рога.
Над парами злой воды
Вьюга строит белый крест,
Рассыпает снежный крест.
— "И поют, поют рога // Над парами злой воды" — место действия — то же что и в третьем стихотворении цикла — "белая пристань".
— "...за тучей снеговой // Задремали корабли..." — ср. с третьим стихотворением:
"Не видать ни мачт, ни паруса,
Что манил от снежных мест..."
Теперь корабли разглядеть можно, но их мачты — "опрокинуты". Термин "опрокидывание" Блок употребляет для обозначения перехода в иную реальность.
— "Вьюга строит белый крест,//Рассыпает снежный крест,// Одинокий смерч." — то есть вьюга бессмысленно создает и тут же рушит одинокий в виде креста смерч. Ср. последнюю строфу:
...И вздымает вьюга смерч,
Строит белый, снежный крест,
Заметает твердь...
Разрушает снежный крест...
Бессмысленность вьюги, бессмысленность смерти... И лишь давним напоминанием о прошлом служении вмороженные, "опрокинутые в твердь" корабли...
Из Примечаний к данному стихотворению в "Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах" А.А. Блока:
"
— "... Задремали корабли ..." — Ср. символическую сцену с "дремлющими голубыми кораблями" в драме "Незнакомка", 1906 (СС-84 . С. 84).
"
Ал. Блок. "Незнакомка". Второе видение:
"Конец улицы на краю города. Последние дома, обрываясь внезапно, открывают широкую перспективу: темный пустынный мост через большую реку. По обеим сторонам моста дремлют тихие корабли с сигнальными огнями. За мостом тянется бесконечная, прямая, как стрела, аллея, обрамленная цепочками фонарей и белыми от инея деревьями. В воздухе порхает и звездится снег. "
Голоса
(Двое проносятся в сфере метелей)
Он
Нет исхода вьюгам певучим!
Нет заката очам твоим звездным!
Рукою, подъятой к тучам,
Ты влечешь меня к безднам!
Она
О, настигай! О, догони!
Померкли дни.
Столетья ми'нут.
Земля остынет.
Луна опрокинет
Свой лик к земле!
Он
Кто жребий мой вынет,
Тот опрокинут
В бездонной мгле!
Она
Оставь тревоги,
Метель в дороге
Тебя застигла.
Ласкают вьюги,
Ты - в лунном круге,
Тебя пронзили снежные иглы!
Он
Сердце - громада
Горной лавины -
Катится в бездны...
Ты гибели рада,
Дева пучины
Звездной!
Она
Я укачала
Царей и героев...
Слушай снега!
Из снежного зала,
Из надзвездных покоев
Поют боевые рога!
Он
Меч мой железный
Утонул в серебряной вьюге...
Где меч мой? Где меч мой!
Она
Внимай! Внимай! Я - ветер встречный!
Мы - в лунном круге!
Мы - в бездне звездной!
Он
Прости, отчизна!
Здравствуй, холод!
Отвори мне застывшие руки!
Она
Слушай, слушай трубные звуки!
Кто молод, --
Расстанься с дольней жизнью!
Он
Прости! Прости!
Остыло сердце!
Где ты, солнце?
(Вьюга вздымает белый крест)
8 января 1907
Из Примечаний к данному стихотворению в "Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах" А.А. Блока:
"
— "Двое проносятся в сфере метелей." — Во втором круге ада (Данте, "Ад". V) "адский ветер" мчит во мраке по кругам души жертв греховной страсти; среди них — души мчащихся вместе Франчески и Паоло (ср. упоминание их в позже написанном стих. "Она пришла с мороза").
— "Рукою подъятой к тучам // Ты влечешь меня к безднам!" — В творчестве Блока 1904-06 гг. появляется соотнесенный с Прекрасной Дамой, но отличный от нее символ Мироправительницы (СС-84 . С. 78) — мифологический образ женщины (возможно, олицетворенной природы) с поднятыми вверх руками (рукой): "Ты, Держащая море и сушу // Неподвижно тонкой Рукой" ("Вступление"), " ... Ты, поднявшая руки, // Устремившая руки в зенит" ("Пляски осенние").
-...Метель в дороге // Тебя застигла. — Ср.: "Ты меня настигла" ("Настигнутый метелью");
"
В исходном стихотворении находимся в декорациях предыдущего ("И опять снега..." ): мистическая вьюга, когда не понять это летят звезды снега или звезды несутся, как снег; воют рога ( в этом уточнение: не охотничьи — боевые), и всё это подсвечено сумасшедшей луной. В исходном стихотворении нет упоминания, но наверняка где-то неподалеку и здесь присутствуют вмороженные в лед корабли. Но и там, и там — это не наш мир, не наша реальность, а опрокинутая.
Там:
"И за тучей снеговой
Задремали корабли -
Опрокинутые в твердь
Станы снежных мачт."
Здесь:
Кто жребий мой вынет,
Тот опрокинут
В бездонной мгле!
В прошлом — нам показали, как вьюга строит и тут же рушит смерч, похожий на крест, срифмованный со словом смерть. В этом — камера кадр придвинула, и мы видим, что в том "белом кресте" мчащиеся друг за другом мужчина и женщина.
Что в любовной страсти нет ничего постыдного, зато много нежности, что секс — не "овладевание", а "занятие любовью", объяснить Блоку сумеет только в 1914 году Дельмас, до которого (и до которой) ещё семь лет, а пока эти "гонки" выглядят примерно так ("Вольные мысли"):
" ...И вот она пришла
И встала на откосе. Были рыжи
Ее глаза от солнца и песка.
И волосы, смолистые как сосны,
В отливах синих падали на плечи.
Пришла. Скрестила свой звериный взгляд
С моим звериным взглядом. Засмеялась
Высоким смехом. Бросила в меня
Пучок травы и золотую горсть
Песку. Потом - вскочила
И, прыгая, помчалась под откос...
Я гнал ее далёко. Исцарапал
Лицо о хвои, окровавил руки
И платье изорвал. Кричал и гнал
Ее, как зверя, вновь кричал и звал,
И страстный голос был как звуки рога.
Она же оставляла легкий след
В зыбучих дюнах, и пропала в соснах,
Когда их заплела ночная синь.
И я лежу, от бега задыхаясь,
Один, в песке. В пылающих глазах
Еще бежит она - и вся хохочет:
Хохочут волосы, хохочут ноги,
Хохочет платье, вздутое от бега...
Лежу и думаю: "Сегодня ночь
И завтра ночь. Я не уйду отсюда,
Пока не затравлю ее, как зверя,
И голосом, зовущим, как рога,
Не прегражу ей путь. И не скажу:
"Моя! Моя!" - И пусть она мне крикнет:
"Твоя! Твоя!"
Июнь - июль 1907"
Ну и что в процессе погони героем исходного стихотворения потерян меч, забыто солнце, то есть герой бросил воинский долг, он во тьме и заморожен, так это подразумевалось с самого начала. Не он первый:
Я укачала
Царей и героев...
Слушай снега!
В снегах
И я затянут
Лентой млечной!
Тобой обманут,
О, Вечность!
Подо мной растянут
В дали бесконечной
Твой узор, Бесконечность,
Темница мира!
Узкая лира,
Звезда богини,
Снежно стонет
Мне.
И корабль закатный
Тонет
В нежно-синей
Глубине.
9 января 1907
Из Примечаний к данному стихотворению в "Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах" А.А. Блока:
(
— "...тобой обманут, // О, Вечность." — Тема Вечности как миража раскрывается сценой в "Снежной королеве" Х.К. Андерсена: Кай, под чарами Королевы, считает целью своей жизни сложить из осколков льда слово "Вечность".
— "Узкая лира, // Звезда богини ..." — "Лира" соотносит женский образ СнМ с космическим звездным миром (созвездие Лиры). Ср. также в стих. "Я был смущенный и веселый ... " (1906) связь лиры с темой искусства: "Звезда, ушедшая от мира ( ... ) // Дрожит серебряная лира// В твоей протянутой руке".
— "И корабль закатный // Тонет ..." — Для лирики Блока 1904-06 гг. характерно объединение символики гибнущих кораблей и заката. "Закат" теперь — не время мистической встречи с Прекрасной Дамой, а момент перехода от света к тьме: "Все закатное небо — в дреме ( ... ) // И на розовой гаснет корме //Уплывающий кормщик ( ... ) // ... мы с ним уплываем во тьму, //И корабль исчезает летучий ... " ("Старость мертвая бродит вокруг ... ", 1905
).
В Примечаниях постоянно подчеркивается связь со сказками Андерсона. Но Зима могла быть для Блока атрибутом Северных королевств, подробно описанных в "Первой симфонии. Героической." Андрея Белого. По которому он вдоволь походил в период "Распутий". Сравните настроение исходного стихотворения, например вот с этим:
Дали слепы, дни безгневны,
Сомкнуты уста.
В непробудном сне царевны,
Синева пуста.
...Будут вёсны в вечной смене
И падений гнёт.
Вихрь, исполненный видений, —
Голубиный лет...
Что мгновенные бессилья?
Время — легкий дым...
Мы опять расплещем крылья,
Снова отлетим?
И опять, в безумной смене
Рассекая твердь,
Встретим новый вихрь видений,
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
